Стелла Камерон - Простые радости

– Да, это только вино с возрастом становится лучше, – пробормотала она, отталкивая Джеффри в сторону. – Сейчас иду.

Она подошла к дивану, неся заказ клиента на плотном листке бумаги. Тот оторвался от залитого потом упругого тела партнерши и стоял, раскачиваясь над ней.

Сабрина Лейн приподнялась на локтях и откинула назад полметра соломенно-светлых, покрытых гелем прядей. Ее бирюзово-голубые глаза с густыми ресницами сверкали необычным блеском, а полные губы – распухшие от внимания, оказанного им Паркером – были, как всегда, сексуальны. Ванесса улыбнулась в ответ на соблазнительную улыбку звезды и решила устроить так, чтобы та осталась в клубе на ночь.

– Паркер хочет получше узнать, как снимается кино, – произнесла Сабрина своим нежным, с придыханием, голосом. – А я помогу ему, правда, Паркер?

– О да.

Этот похотливый ублюдок снова был во всеоружии.

– Мы с Паркером собираемся вместе снять фильм, правда, Паркер?

– О да. Дай это сюда.

Паркер взял то, что принесла Ванесса. Толкнув Сабрину обратно на диван, он задрал ей вверх колени.

Она взвизгнула и протестующе вскрикнула:

– Паркер! – Протест прозвучал неубедительно.

Водрузив ее бедра себе на ногу, он сделал из бумаги желобок, раздвинул ей ноги и, постукивая пальцем, ссыпал белый порошок ей в промежность.

– Ну и ну! – воскликнул Джеффри и захихикал. – Ну, старик, ты даешь.

Паркер вставил, куда следовало, соломинку и вдохнул.

– О Господи, – задыхаясь, произнесла Сабрина. – О Боже, я кончаю.

Джеффри, рыкнув, оттолкнул Паркера и занял его место.

Темп музыки становился все быстрее и быстрее. Не спуская глаз с резвящейся на диване троицы, Ванесса прошла по комнате и прибавила звук.

Затем она растянулась на обитом шелком диване и наблюдала, как Паркер занимается тем, что ему нравилось больше всего. Они с Джеффри разместились рядом с пронзительно визжавшей Сабриной и взяли ее с обеих сторон, – и нельзя сказать, чтобы она с легкостью им отдалась.

Незаметно прошел еще час, когда наконец неутомимый Паркер неохотно удалился, а Сабрину благополучно запихнули в комнату, которую после намеревалась посетить Ванесса.

– Что за муха тебя укусила? – спросил Джеффри, когда они с Ванессой возвращались по тоннелю в главное здание клуба. – С той минуты, как я приехал, ты ведешь себя так, будто у тебя шило в заднице.

– Трудно поверить, что тебе есть дело до моей задницы. А теперь заткнись и молчи, пока мы не дойдем до просмотровой комнаты.

Она повела его к люку в полу над своим офисом и спустилась впереди него по ступенькам.

– Закрой, – сказала она, когда зажегся свет.

Теперь, когда они стояли друг перед другом рядом с темными экранами, она, дрожа, вдохнула побольше воздуха и ударила его. Она ударила его по лицу наотмашь со всей силой, на которую была способна.

– Какого… – Он поймал ее за запястье, и они оба, споткнувшись, оказались рядом со стеллажами. – Какого черта ты делаешь?

Теперь ее била крупная дрожь.

– Тебе ведь нужно было поразвлечься? И ты тут же забыл правила, которые мы установили, чтобы защитить то, что создали с таким трудом.

Он недоуменно покачал головой:

– Что за чушь ты несешь, Ванесса? И потом, ты знаешь, что я, черт возьми, не люблю насилия.

– «Насилия»? – Она презрительно рассмеялась. – Насилия? Ты не любишь насилия, когда оно касается твоего собственного драгоценного тела. А другим делать больно у тебя очень хорошо получается.

Он запустил пальцы ей в волосы и, крепко сжав, оттянул их.

– А ты разве не любишь делать другим больно?

– Я не притворяюсь! – выкрикнула она.

Он рывком притянул ее к себе:

– Что это вдруг в тебя вселилось? Поиграть хочешь? Да? Я согласен поиграть, дорогая. Только скажи мне, как и где. Здесь? Прямо сейчас?

– Нет, черт тебя побери. Ты сказал мне, что мы больше никогда не услышим об этой девчонке. Ты сказал, что все кончено. Все улажено. Ты лгал.

– Девчонка? – Он моргнул и разжал пальцы, державшие ее волосы. – Какая девчонка?

– Ты сказал, что у нее никого нет. Ты сказал, что ни одна живая душа не знает ее имени.

– О, Боже мой. – Он медленно сделал шаг назад.

Она отстранила его и начала нажимать на кнопки, поворачивать ручки. Послышался звук перематывающейся пленки, и на экране появился ее офис.

– Слушай, Джефф. Слушай внимательно и поразмысли хорошенько над тем, что нам теперь делать.

Начало интервью с этой женщиной, Феникс, особого интереса не представляло. Ванесса включила ускоренную перемотку, пока не дошла до слов, которые хотела дать ему послушать.

– Слушай, – прошипела она, вытянув длинный палец в направлении Феникс. – Слушай хорошенько.

«Роза все время говорит о ней. – Большие зеленые глаза Феникс в обрамлении золотых ресниц смотрели на Ванессу невинным взглядом. – По ее словам, это очень красивая блондинка. Но на самом деле она почти ничего о ней не знает, кроме того, что она из богатой семьи и что ей нет необходимости работать – разве что для того, чтобы себя занять. И что ее зовут Эйприл Кларк».

Краем глаза Ванесса увидела, как Джеффри судорожным движением придвинул к себе стул и упал на него. Она перемотала пленку немного вперед и снова нажала кнопку воспроизведения.

Ванесса увидела саму себя сидящей на краешке стола и услышала свой голос:

«Насчет чего притворяется?»

«Что она уверена в возвращении той женщины. Ее уже полтора года как нет».

– Кто это…

Ванесса жестом заставила Джеффри замолчать и слушать, что говорит ее записанный на пленку голос. «Полтора года? Она что-нибудь о ней слышала?» «Не думаю. По-моему, Роза просто решила, что эта квартирантка должна когда-нибудь вернуться».

Она выключила звук и обернулась к Джеффри:

– До тебя дошло?

Челюсть его безвольно отвисла. Он медленно покачал головой:

– Что это значит? Кто эта женщина?

– Эта женщина, – сказала она ему, – наша новая массажистка.

Он схватился руками за подлокотники.

– Ты никогда не говорил мне о существовании некой Розы, которая будет трепать языком об Эйприл. И ты сказал мне, что Эйприл убрала все свои вещи оттуда, где жила.

– Она так и сделала. – Он приподнялся со стула, но она толкнула его обратно, и в это мгновение он выглядел так, будто сейчас разрыдается.

– Нет. Она этого не сделала. Рыжеволосая говорит, что живет в квартире, где Эйприл оставила некоторые вещи – много вещей. Они все еще там!

– Это первое, о чем я ее спросил, когда она мне позвонила, – ответил Джеффри. – О том, что она там оставила и знает ли кто-нибудь об этом. Она сказала, что там ничего нет и никто ничего не знает. Она мне лгала. Эта сука мне лгала!

Ванесса не отвечала. Она подошла к другому экрану и нажала на кнопку. На этот раз она насладилась зрелищем того, как рыжеволосая работала над великолепным телом Романа. Она уже просмотрела пленку, внимательно вслушиваясь в каждое слово, произнесенное Романом и Феникс.

– Итак, она, оказывается, живет там, где жила Эйприл, – сказал Джеффри. – Совпадение.

– Совпадение? – Ванесса едва удержалась от желания снова дать ему пощечину. – Совпадение, что она живет там же? Совпадение, что она узнала от каких-то типов в городе, что Эйприл здесь работала? Совпадение, что она явилась сюда, притворившись массажисткой, и случайно упомянула имя этой маленькой негодяйки?

– Что ты сказала?

– А как ты думаешь? Сказала, что никогда не слышала об Эйприл Кларк.

– Может быть, ты поступила не лучшим образом. Возможно, тебе следовало признать, что Эйприл работала здесь, и сказать, что мы тоже удивились, когда она пропала.

– И тем самым допустить риск официального расследования, если до этого дойдет дело.

– Боже милостивый. – Он оттянул уголки глаз кончиками больших и указательных пальцев и всмотрелся в экран. – Она ведь делает ему массаж? И у нее нет никаких затруднений в том, о чем он ее просит, а? – Он поднял лицо: – Притворяется? Ты сказала, что она притворяется массажисткой?

– Взгляни на нее. – Она опять указала пальцем на экран. – Да, ей делали массаж. Она, может, даже наблюдала, как делают массаж кому-то другому. Но меня не проведешь. Смелости ей не занимать, это точно, но до сегодняшнего дня она никогда в жизни никому не делала массажа.

– Кто же она тогда? – Голос сэра Джеффри поднялся настолько, что стал походить на рыдание.

– Остается только догадываться. Я думаю, что это подсадная утка. Чья – не знаю. Так что будем действовать быстро и осторожно. Нам обязательно нужно выяснить, кто она в точности такая и откуда взялась.

– Но может быть, она просто…

– Нет. – Ванесса яростно покачала головой. – Я не верю, что это случайность, да и ты тоже. Слишком уж много совпадений. Лучшее, на что мы можем надеяться, – это то, что она не из полиции. Скорее всего нет. Они бы послали такую, которая знает свое дело. Я думаю, что она либо действует в одиночку, либо заодно с этими придурками из забегаловки в Паст-Пик. – Сжав руку в кулак, она прижала ее к животу. – По-моему, все-таки в одиночку. Я нутром это чувствую.

– Как нам…

Она снова перебила его:

– Очень просто, если мы не будем терять времени.

– Как же просто, когда, как ты говоришь, она, возможно, работает на кого-то еще?

– Я сказала, что скорее всего нет. – На экране появился лежащий на спине Роман, демонстрирующий при этом свои внушительные достоинства. – Сначала узнаем, кто она такая на самом деле. А потом сделаем так, чтобы она потеряла интерес к тому, что здесь происходит.

Джеффри, покусывая губы, наблюдал за Романом и Феникс.

– Кажется, этой даме нравится то, что она видит, Ванесса. Она этого не скрывает.

– А кто бы стал это скрывать? – огрызнулась Ванесса.

– Если она, – он показал пальцем на Феникс, – и в самом деле пытается разыскать Эйприл – я сказал «если», я в этом не убежден, – но если это и в самом деле так, вряд ли она потеряет интерес только потому, что тебе этого захотелось.

– Ты думаешь? – Пленка закончилась, и система, щелкнув, автоматически выключилась. – Можешь мне поверить. Она потеряет всякий интерес.

Либо Феникс до смерти напугана, либо она чертовски хорошая актриса.

– Кто тебя к нам подослал? – Он развернул ее к себе лицом и снова прижал к «лендроверу». Теперь с его губ не должно сорваться ни одного неверного слова. Ничего, что могло бы его выдать.

Она издала прерывистый хрип и свесила вперед голову.

Роман тряхнул ее:

– Кто? – Не в его правилах было запугивать женщин, но он поклялся, что добьется результата, приехав в Паст-Пик, а эта женщина может ему помешать.

Ветер, становившийся все сильнее, хлестал ветвями деревьев по бортам «лендровера». Феникс стояла наклонив голову, и волосы лезли ей в лицо.

– Посмотри на меня, – приказал он. В своем дешевом, черном свитере она казалась игрушечной. Узкие плечи, хрупкое тело. – Посмотри на меня, черт возьми.

– Меня тошнит, – пробормотала она, качнув головой, чтобы убрать волосы. – Я ударилась животом.

Судя по тому, что он видел, она не лгала. Даже в темноте было видно, как она побледнела. Но жалость была роскошью, которую он в данный момент не мог себе позволить. Те, на кого она работает, – убийцы.

Может, ей это и не известно, но у него нет времени просвещать ее на этот счет.

– Меня тошнит, – повторила она.

– Если ты берешься за большую и опасную работу, то должна знать, что тебе может достаться. – Ему пришло на память другое хрупкое тело, другое искаженное страданием лицо. Кто, черт возьми, есть кто во всей этой заварухе? Он ни в коем случае не должен терять терпение. Он приказал:

– Открой рот.

Ее глаза даже не блеснули в ответ.

– Дыши ртом. Вдыхай поглубже, тогда тошнота пройдет. Она разомкнула губы и прислонила голову к заднему стеклу «ровера».

Через несколько секунд он спросил:

– Лучше?

– М-м. По-моему, я поранила голову, – в замешательстве проговорила она.

Роман наклонился ближе, чтобы осмотреть ее. Обхватив ей шею одной рукой, чтобы зафиксировать голову, другой он поднял ее волосы. Из ссадины на лбу струилась кровь.

– Наверное, ты ударилась об обшивку, – сказал он, ругая себя за то, что не рассчитал силу удара. Он почему-то решил, что она гораздо крепче. – Сосредоточься, Ви Джи. Чем быстрее ты ответишь на вопросы, тем быстрее я отпущу тебя на все четыре стороны.

– Меня никто не посылал.

– Конечно. Начнем сначала. Кто послал тебя и зачем?

– Никто.

– Кто? Что они хотят доказать? Это что – конкурирующий клуб? – Произнеся это, он чуть было не улыбнулся. Отчитываясь, она расскажет, что он защищал интересы фирмы, и он надолго собьет их с толку.

– Я ехала домой. – Он удивился тому, как ясно прозвучал ее голос.