Стелла Камерон - Простые радости

– Да.

– Но ты пришла не потому, что хочешь чего-то для себя. Худшая разновидность колдовства.

– Конечно же, для себя. Я хочу получить работу. В последнее время я много…

– Путешествовала, – закончила Илона. В ее голосе появилась опустошенность. – К несчастью, твои путешествия привели тебя сюда слишком поздно.

– Я не поняла. – Она боялась понять.

– Конечно нет. И с моей стороны было бы глупостью на этом настаивать. В конце концов, если я буду продолжать рассказывать тебе, что я чувствую, держа в руках эти камни, ты обретешь власть, способную уничтожить меня.

– Нет! – Феникс вскочила на ноги. – Я… Пожалуйста, не надо меня во все это впутывать. Не то чтобы я находила все это непривлекательным, но я…

Она чуть было не призналась, что она – адвокат, оперирующий магическими категориями. По телу опять побежали мурашки.

Илона кивнула, и ее янтарные глаза засветились теплым сиянием.

– Ты логичная женщина, да? Женщина, карьера которой сильно отличалась от той, что ты избрала сейчас.

Это ловкий трюк, способ, которым эти люди хотят выяснить, является ли она тем, за кого и за что себя выдает.

– Я массажистка, но иногда подрабатываю официанткой. Вы знаете бар «За Поворотом» в Паст-Пик? Напротив старого депо?

Янтарные глаза затуманились.

– Я тебя напугала. Встревожила. Мне надо идти. Не бери все это в голову, но приходи, если тебе понадобится помощь друга.

– Спасибо. – Ей нужна была помощь друга. – Может, мы могли бы снова встретиться. Я хотела бы получше узнать о том, чем вы занимаетесь. Правда, хотела бы.

Илона загадочно улыбнулась:

– Думаю, ты придешь, чтобы узнать больше. До тебя сюда приходила еще одна хотевшая узнать больше.

Феникс затаила дыхание.

– Не теперь. – Илона взмахнула рукой и встала. – Возьми, пожалуйста. Это будет напоминать тебе о том, что я тебе сказала. Я хочу, чтобы ты его взяла.

Кристалл оливина бросал бледно-зеленые лучи во всех направлениях.

– Я не могу, – ответила Феникс.

– Ерунда. – Илона подняла руку Феникс и разжала ладонь.

Несколько мгновений она просто глядела на ладонь, затем произнесла:

– Не принимай поспешных решений.

– Что вы имели в виду, когда говорили о женщине, которая хотела узнать… Кое-что узнать?

– Еще не время. Слишком опасно – для всех нас.

– Вам слишком опасно мне это говорить?

– Да.

– Опасно для вас и для меня?

– И еще для одного человека, который рискует больше всех. Мне нужно идти. – Она вложила оливин в руку Феникс. – Ты никому не скажешь, о чем мы говорили.

– Нет, я…

– Это была не просьба, а утверждение. Я знаю, что ты все сохранишь в тайне. Но есть другие вещи, для меня не ясные.

Феникс собралась было последовать за Илоной.

– Оставайся здесь, – сказала Илона. – Тебя здесь найдет один человек. Я не знаю, кто это, но, возможно, это не важно.

Чушь собачья. Она всегда считала, что ясновидящие ловят на удочку только суеверных дурачков.

– Надеюсь, когда-нибудь я буду в состоянии сделать то, что должно быть сделано, – сказала Илона. – Ты позволишь мне быть твоим другом?

– Я бы этого хотела. – Феникс и в голову не пришло отказываться. – Все эти штучки насчет… Ну вы понимаете. Я в это не верю. Но я хотела бы познакомиться с вами поближе.

– Потому что ты думаешь, что я могу тебе помочь. Феникс отвела глаза.

– Ничего. Сначала я помогу тебе, а потом мы подружимся навсегда. Феникс, ты должна мне пообещать – пообещай ради нашей будущей дружбы.

Она почти без колебаний произнесла:

– Пообещаю, если это в моих силах.

– В твоих. Ты в большой опасности. В большей опасности, чем ты, возможно, предполагаешь.

Камень вонзился в руку Феникс. На ладони выступила капелька крови.

– Вы меня пугаете.

– Хорошо. Может быть, страх спасет тебе жизнь.

Феникс вскрикнула и чуть не уронила оливин.

– Не уходи, – с мольбой произнесла она. – Нам нужно поговорить.

– Это было бы ошибкой. – Илона взялась за ручку двери. – Ты не можешь повторить того, чего ты не знаешь. Пока не наступил подходящий момент, чтобы строить планы, тебе лучше знать совсем немного.

– О чем знать? – Она в отчаянии бросилась вслед за Ил оной.

– О том, что случилось, – ответила та. – И о том, что может случиться и с тобой. Никому не говори об этом разговоре. И не обманывайся, если решение твоей проблемы покажется тебе очевидным. Даром ничего не дается. Будь очень, очень осторожна, Феникс. Тебе еще рано умирать.

Сэр Джеффри Фуллертон изучал свое отражение в зеркалах, покрывавших одну из стен в комнате для наблюдений. Он расправил плечи и поднял подбородок.

– Ну как, приятное зрелище? – спросила Ванесса, скользнув руками вокруг его талии и целуя его сзади в шею. – Ты нравишься мне, дорогой. Сегодня ты выглядишь особенно… интересным. У нас с тобой был слишком большой перерыв. Когда мы здесь закончим, то нам стоит опять пообщаться, м-м?

Ванесса, ищущая примирения, вызывала у Джеффри беспокойство. Если она что-нибудь давала, то всегда рассчитывала получить за это сполна. Он пробежал по ней изучающим взглядом. В черном шелковом спортивном костюме с разрезом до талии на груди она выглядела как многообещающая витрина. Стоило ей в таком наряде чуть-чуть пошевелиться, как полная грудь почти полностью обнажалась. Только большие выпуклые соски не давали одежде соскользнуть.

Она просунула свою руку ему под локоть и поднялась на цыпочки, чтобы куснуть его за ухо.

– У меня сегодня настроение заняться чем-нибудь особенным, Джеффри. – Ее левый сосок показался из-под одежды, и глазам Джеффри предстало зрелище, всегда заставлявшее его повиноваться ей.

– Джеффри?

– Слушаю и повинуюсь, – произнес он, намеренно не дотрагиваясь до нее, потому что знал: когда он сдерживается, она делается просто сумасшедшей и еще более изобретательной, – прикрой это, моя сладкая. Если Честер обернется, нам будет трудно его сдержать.

Честер Дюпре сидел в середине переднего ряда сидений перед стеклянной ширмой. Он был так поглощен предвкушением, что не слышал их разговора.

Ванесса, редко когда на что обижавшаяся, передернулась и прикрыла грудь.

– Требовательный дурак, – шепотом произнесла она. – По крайней мере, его можно держать под контролем. Он знает, что, если слишком уж нас достанет, мы найдем на него управу.

– Кстати, Паркер тоже начал становиться невыносимым.

Ванесса надула губы:

– Нам нужно обратить на это особое внимание. Он сегодня звонил. Хотел вечером привести с собой нескольких друзей и составил список тех, кто должен быть наготове, чтобы их встретить. Когда я отказала, он стал угрожать.

– Паркеру тоже есть что терять. Я ему об этом напомню.

– Роман был вчера ночью с новой массажисткой, – заметила Ванесса, – Феникс.

– Он был с ней ?

– В этой квартире в «Белла Розе».

Джеффри приставил кончики пальцев к бровям:

– Он знает правила. Он не спутывается с теми, кто у нас работает, пока сначала не согласует это с нами.

– Он – индивидуалист и одиночка, – сказала Ванесса. – Одиночка, который увидел то, что ему понравилось. Может быть, его нужно предупредить об Эйприл.

– Дура!

Она обернулась к нему:

– Никогда меня так не называй. – Она приблизила свое лицо к нему настолько, что он увидел, как густо наложена косметика на широкие поры. – Никогда, понял?

– Никто ничего не должен знать о… Никто больше не должен ничего узнать об Эйприл. Откуда тебе известно, что он был с Феникс?

– Помнится, ты мне однажды сказал одну вещь: «Ненависть может подвигнуть на многое». Помнишь, как ты это говорил?

Отвечать ему не потребовалось.

– Конечно помнишь. Я просто проверяла твою теорию и нашла ее здравой. Теперь я нашла превосходный источник энергии. Теперь будет нетрудно справиться с Феникс, если возникнет необходимость. Кстати, я позвонила Эйприл – я позвонила по номеру в этой квартире. Трубку сняла Феникс. Прослушивание либо сняли, либо оно не работает.

– Оно нам не нужно. – Джеффри резко обернулся к ней: – Ты что-то от меня скрываешь?

– Нет. Нет, просто хочу убедиться, что нас не ждут сюрпризы. Совпадения случаются, но чтобы она жила там же, где жила та, другая, это… это тебя не тревожит?

– Думаешь, она лжет? Думаешь, она что-то знает?

– Честно говоря, нет. И Роман тоже не дурак. Если он почувствует недоброе, то первым бросится защищать свои вложения. Зависимость – лучший способ купить преданность, Джеффри.

– Верно. Пойдем-ка лучше к Честеру. А то он места себе не находит.

Они заняли место в ряду за Честером Дюпре из Церкви всех спасенных. Перед ними была ширма из просматривавшегося только с одной стороны стекла, огораживавшая душевую рядом с «джакузи». В настоящий момент «джакузи» была «не в порядке» и закрыта.

– Почему так долго? – спросил Честер. Он растекся по стулу. Светло-бежевые шелковые брюки от его костюма туго обтягивали мощные, широкие ляжки. Живот свешивался поверх пояса, не скрывая, однако, выдававшихся вперед интимных мест.

Ванесса склонилась вперед и положила прохладную руку на толстую, красную шею Честера. Она разгладила кожу, на которой шелковый воротник рубашки ручной работы оставил борозду.

– Мы тебя сегодня не ожидали, дражайший, – сказала она ему. – Нам нужно было послать за тем, что ты желаешь.

– Банни, – сказал он, поймав руку Ванессы и прижимая ее к своим влажным губам. – Вы приведете Банни?

– Разве мы способны вас разочаровать? – произнес Джеффри, безучастно глядя в сторону Ванессы.

– Нет, вряд ли, – ответил Честер Дюпре. – Слишком много зеленых я выбрасываю на ваше золотое дно.

– Вы нас щедро вознаграждаете, Честер, – согласился Джеффри.

– Ты наш самый важный клиент.

Из казны, собираемой Честером со своей верной паствы, изрядную долю он платил в Пиковый Клуб. Церковь всех спасенных состояла из нескольких тысяч неистовых прихожан, кидавшихся на каждую возможность вложить все свое имущество, чтобы приумножить величие своего пророка, преподобного Дюпре. К счастью для паствы, Честер обладал волшебным талантом делать из денег еще большие деньги. Он производил деньги в достаточном количестве, чтобы время от времени быть в состоянии осчастливить своих последователей очередным сооружением для проведения церемоний. Этих денег также с лихвой хватало для того, чтобы Честер мог осчастливить самого себя интимными утехами.

– Не смей забывать, сколько я плачу, – произнес Честер. Когда его одолевало нетерпение, он делался похожим на ребенка. – Я хочу сегодня хорошенько развлечься. Предоставь мне лучшее, что у тебя есть, Джеффри. Ты знаешь мой вкус.

– К вашим услугам.

– А то как же. Мне достаточно сказать несколько слов, и вам будет не до забав. Не забывайте об этом, друзья мои.

Джеффри раскрыл было рот, но рука Ванессы, нажав ему на бедро, удержала его от неосторожных слов.

– Мы об этом не забудем, правда, Джеффри? – произнесла она, не глядя на него. – Мы никогда не забываем, какие у нас важные друзья.

Джеффри частенько так и распирало от соблазна напомнить этой самодовольной жирной свинье, что они могут уничтожить его гораздо быстрее, чем он их. Ванесса, которая всегда присутствовала, когда Честер приходил в клуб, не допускала, чтобы у него вырвались эти роковые слова.

– Принести тебе… Хочешь кое-чего принять, Честер?

– Тсс, – прошипел он. – Вот она. Попозже, малыш. Сначала я хочу повеселиться.

Веселиться Честеру нравилось с маленькими женщинами – маленькими ростом, но большими в других отношениях. Дверь по другую сторону ширмы распахнулась, и из нее вышла женщина, которой запросто можно было дать не больше восемнадцати лет. Джеффри знал, что Банни уже за тридцать и что, как и все, кто работал в клубе, она относилась к своей работе как к искусству. Банни и в самом деле была искусна.

– Вот это да! – Честер возбужденно заерзал и показал пухлым, в бриллиантах, пальцем на брюнетку в пять футов ростом, которая, поместив свою сумочку у раковины, сняла с себя непередаваемого оттенка плащ. – Я ведь сам ее выбрал! Я же знаю в них толк! Посмотри, какие сиськи у этой девчонки.

– Вы знаете в них толк, – согласился Джеффри, уж начавший скучать. Он откинулся на спинку стула и положил ногу на ногу.

Ванесса получала от этих маленьких развлечений почти такое же удовольствие, как и Честер.

– В белых блузках что-то есть, не правда ли? – мягко произнесла она.

– Правда, правда. – Честер так хлопнул руками по подлокотникам, что Джеффри подпрыгнул в кресле. – Да, я как раз об этом подумал. Все эти симпатичные дамы из хора в белых блузках выглядят просто обольстительно. Они такие чистые и безгрешные, совсем как их попки. Я вам рассказывал, как я подсматриваю за этими дамами, когда они переодеваются к службе?