Стелла Камерон - Простые радости

– Ты массажистка что надо. – Он приподнял ее, одновременно перебрасывая ноги через край стола. – Я скажу Ванессе, что мы будем дураками, если не возьмем тебя на работу.

Ошарашенная, Феникс сделала шаг назад.

Уайлд встал на ноги, натянул рубашку и джинсы и запихнул ноги в кроссовки.

– Я провожу тебя. Мы с тобой еще встретимся. Кстати, забудь про мистера Уайлда. Меня зовут Роман.

Возраст Розы Смодерс был тайной, которую она явно не собиралась никому выдавать. Кожа ее была свежей и без морщин, а карие глаза – яркими и чистыми. Феникс переехала в квартиру над гаражом три недели назад, но ей пока удалось увидеть, чтобы Роза укладывала свои светлые волосы иначе, чем в тяжелый, тугой узел.

Сегодня вечером Роза сидела в загроможденной цветами гостиной своей белой виллы, что находилась в трех милях от города, с непроницаемым выражением на лице. Ее мягкие губы были плотно сжаты, а не менее мягкие пальцы крепко сплетены у нее на коленях.

Комната была наполнена сладковатым запахом роз, которым веяло от букетов тепличных цветов, доставлявшихся сюда каждую неделю. На этот раз розы были белыми, с алой сердцевиной.

– Ты сказала, что уверена – Эйприл скоро вернется, – произнесла Феникс. Две предыдущие попытки вытащить что-нибудь из Розы не имели успеха.

Она вернулась из Пикового Клуба, переживая все случившееся, решительно настроенная найти Эйприл, а потом уехать из штата Вашингтон со всей быстротой, на которую способен ее заезженный коричневый «шевроле».

– Она вернется. Она сказала, что вернется. Ты же ее подруга, ты должна знать, что она всегда делает то, что обещает.

Роза встала с дивана и потянулась за каталогом, стоявшим на одном из трех стеллажей высотой до подлокотника. Расправив большим пальцем страницу, она протянула каталог Феникс:

– Это платье на мне так же выглядит?

С картинки самоуверенно глядела модель, с руками на бедрах и задранным кверху подбородком. На ней было надето облегающее черное, отделанное бисером платье длиной ниже колена, с узкими рукавами и вырезом, бесстыдно углублявшимся между внушительными грудями.

Феникс перевела взгляд с картинки на Розу.

– На тебе оно выглядит лучше, Роза, – честно призналась она. – Ты в нем просто сногсшибательна.

По губам Розы пробежала довольная улыбка.

– А туфли?

На ней были те же туфли, что и на модели, – из черного атласа, с усыпанными блестками каблуками. В ее ушах висели те же хрустальные серьги, что и на картинке, а на шее блестело подобранное к ним хрустальное ожерелье.

– Туфли потрясающие. И все остальное тоже. Теперь нужно только, чтобы кто-нибудь потрясающий тебя куда-нибудь сводил.

Как она того и ожидала, Роза отвернулась и начала перелистывать страницы каталога. Потом пошла и села на краешек стула, стоявшего перед роскошным белым роялем, заставленным фотографиями в серебряных рамках. Она вела себя так, словно Феникс уже не было в комнате. Время теперь имело гораздо большее значение, чем Феникс ему придавала до приезда в Паст-Пик. Ей нужно было не только найти Эйприл, но и решить, что дальше делать в жизни. Одинокая, без точки опоры, она была слишком уязвимой. Сегодняшнее происшествие доказало это.

Она поднялась с глубокого кресла, подошла к Розе и встала у нее за спиной.

– Хороший сегодня денек? – неожиданно спросила Роза.

– Очень хороший. Везде почки. И крокусы. Люблю крокусы.

– Да ну! Уже в это время года…

– Сколько ты здесь живешь? – Морт и Зельда предупредили Феникс, чтобы она не давила на Розу, пытаясь вытащить информацию о ней самой, но любопытство заставило ее хотя бы попытаться получить некоторые ответы.

– Я родилась в Джорджии. – Голос Розы не утратил мягкого южного акцента. – Мой отец не захотел там оставаться после того, как мамы не стало. Мы приехали сюда. Это было очень давно.

Зельда говорила, что, по-видимому, никто ничего не знает о Смодерсах, кроме того, что отец Розы был очень бо-гат и, когда он умер, Роза сделалась его единственной наследницей.

– Ты еще училась в школе, когда вы приехали в Вашингтон?

Роза пробежала пальцами по закрытой крышке:

– Папа купил мне этот рояль, когда мне было восемь лет. Папа немногим мог мне помочь, но очень беспокоился.

– О тебе?

– В мире так много злых сил, так много способов хорошего человека превратить в плохого. Отец меня от всего этого оберегал.

Феникс поежилась:

– Я видела, как вчера проверяли твою машину. Она великолепна. – Механик из гаража в Паст-Пик долго распространялся по поводу замены масла в автомобиле, на котором ни разу не ездили.

– Подарок от папочки на шестнадцатилетие, – произнесла Роза с мечтательной улыбкой.

Это означало, что Смодерсы приехали сюда, по крайней мере, когда Розе было шестнадцать лет, если не раньше.

– Твой отец никогда не задумывался над тем, чтобы снова жениться?

Роза захлопнула каталог:

– Евангелина что-то приготовила. Пахнет очень соблазнительно. Поужинаешь со мной? Я бы чего-нибудь перекусила.

Другими словами, никакой личной информации пока больше не будет.

– Я обещала пойти поработать несколько часов в «Повороте». Там у них и поужинаю.

Роза кивнула:

– Ты ведь не разговариваешь там с незнакомыми людьми?

– Иногда разговариваю, – удивившись, ответила Феникс. – Я же официантка.

– В следующий раз, когда сюда заглянет Зельда, надо сказать ей, чтобы она внимательнее за тобой присматривала. Так же как за Эйприл. С незнакомыми людьми всегда нужно быть очень осторожной. Иногда незнакомец может заставить тебя сделать такое, чего ты никогда обычно не делаешь.

Феникс почувствовала, что улыбка сошла с ее губ. Как права Роза! Сегодня незнакомец достиг примечательных результатов. Он превратил Феникс в. то, кем она никогда еще не была, – в абсолютно сексуальное создание. А потом он сказал ей убираться и ждать, пока он снова не свистнет ей, как собачонке, чтобы она прибежала.

– Как бы там ни было, – продолжала Роза, – никогда не садись в машину к незнакомому человеку. Знаешь, некоторые уже так делали. Вполне добропорядочные и верующие люди. А потом исчезали. Пропадали. И больше не возвращались.

– Я не буду садиться в машины к незнакомым людям, – механически произнесла Феникс. – О чем вы говорили с Эйприл?

– Почему ты спрашиваешь? – Роза уставилась на Феникс пристальным взглядом. – Если она твоя подруга, то ты все о ней уже знаешь.

Феникс пожала плечами, но поняла, что вела себя неосторожно.

– Я ее долго не видела. Мне интересно, что произошло за это время. – Морт и Зельда решили – все они достигнут большего, если Роза не заподозрит, что Феникс усиленно разыскивает Эйприл, будучи уверенной в ее странном исчезновении. Владельцы «За Поворотом» не выпускали Розу из поля зрения, регулярно поставляя продукты для Еванге-лины, ее экономки, жившей вместе с ней. Они знали о хрупком здоровье Розы и о том, что о внешнем мире, и манившем, и пугавшем ее, она привыкла узнавать из рассказов Эйприл.

– Эйприл на Среднем Западе.

Для Феникс это сообщение было как удар молнии.

– На Среднем Западе? Откуда ты знаешь?

– Она мне оттуда пишет. Меня удивляет, что она тебе не написала.

– Я много переезжала с места на место. – Феникс знала по опыту, что, если она проявит слишком много интереса, Роза переменит тему.

Когда Феникс впервые пришла в ресторан к Морту и Зельде, чтобы навести справки об Эйприл, те отвечали очень уклончиво. Постепенно они раскрылись и сообщили, что Эйприл пришла к ним в поисках квартиры. Они подумали, что Розе неплохо было бы пообщаться с новым человеком, и были правы. Она взяла Эйприл к себе и очень скоро привязалась к ней. Эйприл продолжала заходить в «Поворот» еще почти год, а затем, без всякого предупреждения, перестала заглядывать. Они боялись, как бы с ней не случилась какая-нибудь неприятность, но ничего не могли разузнать, потому что Роза утверждала: Эйприл уехала ненадолго.

И тогда они предложили Феникс – которая приехала в Паст-Пик, зная адрес Эйприл – попросить у Розы сдать ей жилье, не показывая своего истинного беспокойства об Эйприл. Черные глаза Зельды затуманивались от переживаний, когда она рассказывала, как несчастна была Эйприл и что она приходила в «Поворот» только затем, чтобы поговорить с людьми, которым от нее ничего не было нужно, с людьми, которые могли ее выслушать.

О чем говорила Эйприл? О своих мечтах. О замужестве о детях и о доме; о том, что скоро все это у нее будет, если она немного потерпит.

Почему Роза не знала, что Эйприл работает в Пиковом Клубе? Потому что Эйприл была очень привязана к Розе и боялась задеть ее чувства. Роза была недостаточно светской чтобы принять существование клуба, созданного для удовлетворения капризов богатых, влиятельных и пресытившихся людей, – мысли о таком клубе нарушили бы ее покой. Она бы своим нытьем заставила Эйприл бросить работу.

– Хочешь взглянуть на открытки от Эйприл? – Голос Розы звучал озабоченно. Иногда Феникс казалось, что Роза довольна своей жизнью. Иногда она была уверена, что в этой женщине живет страстное и единственное желание – желание принадлежать к тому миру, который так ее пугал.

– Если ты не против, то с удовольствием, – сказала Феникс, тщательно скрывая любопытство.

Роза поднялась и подошла к изящному белому с позолотой бюро. Она открыла крышку, выдвинула ящик и достала небольшую пачку открыток, перевязанных белой ленточкой. Развязав ленточку, она протянула верхнюю открытку Феникс.

– Вот, – сказала она. Рука ее слегка дрожала. – Открытка от моей Эйприл. Она такая милая девочка. Такая заботливая и добрая. Она обязательно вернется, вот увидишь.

Пшеничные поля под ослепительно голубым небом. У Феникс так и чесались руки перевернуть открытку и прочесть.

– Это в Канзасе, – сказала Роза. – Видишь, что пишет Эйприл?

У Феникс перехватило дыхание.

– Ты точно не будешь возражать, если я прочту?

– Конечно нет. Ты мне нравишься. Ты хорошая, как Эйприл. Ты не осуждаешь меня за то, что я такая.

Такое утверждение удивило Феникс.

– Ты чудесная, Роза. Честная и щедрая – и порядочная. – Она перевернула открытку. Привет, Роза. Тебе бы здесь понравилось. Все по-простому, и люди простые – не юлят и не притворяются. Иногда я думаю, что все честные люди на земле исчезли, но это не так. Всего хорошего. Целую, Эйприл. Феникс смахнула слезу с ресниц и взглянула на почтовый штемпель: Канзас-Сити весной прошлого года. Ее сердце сжалось.

– Ты плачешь? – тихо спросила Роза.

Феникс подняла глаза:

– То, о чем она пишет, наводит меня на грустные мысли. Значит, с ней не все хорошо обращались. – Не все.

Роза прикусила губу и кивнула:

– Я тоже всегда это ощущала. – Она взяла открытку, но больше из пачки доставать не стала. – Спасибо за добрые слова.

– Это правда.

– Ты точно не останешься на ужин?

– Не сегодня, но спасибо за приглашение. Завтра зайду. Тебе что-нибудь принести?

Роза закрыла бюро и покачала головой:

– У меня есть все, что мне нужно, моя дорогая. Феникс сделала движение, чтобы уйти, но остановилась.

Нужно было рискнуть.

– Роза, я… За последние несколько лет я и сама не всегда была счастлива.

Яркие карие глаза Розы моментально оживились.

– Я знаю, дорогая. Я испытываю к тебе те же чувства, что испытывала к Эйприл. Наверное, именно это вас сблизило, п Равда? Необходимость чувствовать чью-то защиту?

Голова этой женщины была забита не только картинками из каталогов.

– В каком-то смысле. Есть люди, которых я не подпускаю близко к себе. Не волнуйся, они не опасны. – Дай Бог, чтобы это так и было. – Но я хочу, чтобы меня оставили в покое. Если кто-нибудь приедет сюда и будет расспрашивать обо мне – или об Эйприл, – пожалуйста, скажи, что ничего не знаешь.

– А кто-то должен прийти? – Роза встала, выпрямившись и обхватив себя руками за плечи.

– Нет! Нет, скорее всего нет. Просто я очень хочу… нет, я решила заняться личной жизнью. Так что все в порядке.

– У тебя неприятности, Феникс?

Она не ожидала такого вопроса.

– Конечно нет.

Роза качнулась из стороны в сторону:

– Ты знаешь, я не такая хрупкая, как могу показаться. Я всегда говорила это папе. Скажи мне, если тебя действительно что-то беспокоит, я помогу.

На мгновение Феникс почувствовала желание обнять эту женщину. Но вместо этого сказала:

– Спасибо, но беспокоиться не о чем.

– Понятно. – Роза расправила черное платье на стройных бедрах. – А ты… ты знаешь, с Эйприл все в порядке. С ней ничего не стряслось.

– Нет.

– Правда. Я знаю, что права. Ты ведь не думаешь, что с ней что-то случилось?

Феникс прокашлялась:

– Я хочу, чтобы Эйприл скорее вернулась. Я по ней скучаю.

– Я тоже, но я просто знаю, что она в безопасности. У нее такое доброе сердце, а доброе сердце хранит от неприятностей. – В каждом с трудом произносимом слове сквозило желание, чтобы так оно и было.