Я так и сидела там ошеломленная его заявлением, когда он обогнул машину, чтобы открыть для меня дверь. Разум сам вложил мою руку в его, и он помог мне выйти из машины. Его ладонь ощущалась горячей и успокаивающей, но я сразу выпустила руку. Все чувствовалось очень уж интимно.

Я бывала в школе в дни открытых дверей, но почувствовала себя потерянной, как только вошла в здание. Несколько учеников по-прежнему тусовались в коридоре, но, по большей части, он был пуст.

– Извините. Не могли бы вы подсказать, где кабинет директора? – спросил Джейк подростка с пирсингом в губе и макияжем гота.

– Конечно. По коридору и налево. – Девушка даже не оторвалась от телефона.

Пробормотав спасибо, я пошла так быстро, как только могла, чуть ли не переходя на бег. У Джейка с длинными ногами не было никаких проблем с тем, чтобы легко меня догнать.

Дверь в кабинет была открыта, и, когда я вошла в приемную, я сразу же увидела своего брата. Он сидел с опущенными плечами, держа пакет со льдом у левой щеки.

– Маркус, – ахнула я и бросилась его обнимать. Его руки висели по бокам, не отвечая на мои объятия. Я подавила боль и оттолкнулась, чтобы посмотреть на его лицо.

Область вокруг глаз была красной и опухшей, и, держу пари, к завтрашнему дню здесь будут отменные синий и фиолетовый цвета. Прямо на его щеке была небольшая повязка. Он отказался встретиться с моим взглядом, и его губы были сжаты в упрямую линию.

– Боже! – Я подняла руку, чтобы прикоснуться к фингалу, но он отстранился, прежде чем я смогла дотронуться. – Ты в порядке? Что случилось?

Он пожал плечами, сохраняя молчание, и мне захотелось его встряхнуть.

– Мисс Брантон? – Из внутреннего офиса вышла стройная афроамериканка.  – Я Лора Вудсен, директор школы. Мы говорили с вами по телефону.

– Да, приятно встретиться с вами, Мисс Вудсен. – Я поморщилась на свой глупый комментарий и пожала ей руку.

Она посмотрела на меня с понимающей улыбкой. – Почему бы нам не пройти в мой кабинет? – Она перевела глаза на Джейка. – Ой, это ваш муж?

Я чуть воздухом не подавилась. – Нет! Нет... – я посмотрела на повеселевшего Джейка. Я не чувствовала себя в праве называть его как-то безлично, типа «босс», после того, как он был так внимателен. – Хм... это Джейк Уэстон. Он – друг.

Выражение его лица не поменялось, но я почувствовала, что мои слова ему понравились. Он поздоровался с мисс Вудсен.

Глаза Маркуса засветились интересом, когда он посмотрел на Джейка.

Директриса кивнула в знак приветствия. – Маркус, пожалуйста, зайди в мой кабинет.

Мой брат заходил в кабинет, склонив голову.

Джейк коснулся моего локтя. – Иди. Я подожду здесь. – Он вложил свое тело в кресло, которое явно предназначалось для кого-то гораздо меньшего размера. Джейк должен бы выглядеть нелепо, но даже дешевые крошечные стулья не могли уменьшить его врожденной элегантности.

Я зашла в кабинет Мисс Вудсен и заняла место рядом с Маркусом. Там был знакомый запах пыли и бумаг, и я вспомнила один из моих дней в кабинете школьного психолога. Запах был, по-видимому, универсальным для всех школьных администраций.

Директриса царственно сидела в своем кресле. Ее темно-карие глаза были мрачными, и она сложила руки на столе. – Маркус, ты не хочешь рассказать своей сестре, что случилось?

Он покачал головой, все еще отказываясь поднимать взгляд.

Мисс Вудсен вздохнула и обратила свое внимание на меня. – После шестого урока один из учителей обнаружил Маркуса и еще одного восьмиклассника, Эвана Джонса, дерущимися на земле. Они били и пинали друг друга.

Я ахнула и посмотрела на Маркуса, но он по-прежнему скрывал свое лицо.

– Учитель разнял драку. Эван утверждал, что Маркус первый нанес удар, но Маркус ничего не сказал о случившемся. – Она наклонилась вперед. – Я должна сказать вам, Мисс Брантон, что, если мы не узнаем, что же произошло на самом деле, мне придется исключить Маркуса.

– Что? Нет! Маркус не жестокий человек. Он никогда никого не бил. Должно быть, это какое-то недоразумение.

– Мисс Брантон, Маркус выбил Эвану один из зубов!

Ошеломленная, я повернулась к Маркусу, и он посмотрел на меня краешком взгляда. На его лице был виден страх наряду с неповиновением.

– Маркус, ты не можешь рассказать Мисс Вудсен и мне, что случилось? – уговаривала я. – Я знаю, что у тебя, наверняка, была причина подраться с этим парнем. Он что–то сказал, чтобы тебя спровоцировать?

Он упрямо покачал головой.

– Маркус, пожалуйста! Я не буду злиться, обещаю. – Я откровенно умоляла, но брат только сжал губы.

– Тогда, я боюсь, что у меня нет выбора, придется отстранить Маркуса от занятий на три дня. Это позор, потому что он один из самых ярких учеников школы, – тон мисс Вудсен был сожалеющим, но твердым.

– Маркус, расскажи, что произошло! – Мой голос сменился на требовательный, но безрезультатно. Брат молча сидел.

– Я извиняюсь за беспокойство, Мисс Вудсен. – Я поднялась на ноги и пожала ей руку, мои эмоции были в полном беспорядке. Я чувствовала, что абсолютно провалилась, и как сестра, и как опекун.

Я попыталась положить руку на плечо брата, но он ускорил шаг и пошел впереди меня. Не желая ничего больше, чем свернуться в жалкий клубок, я расправила плечи.

Джейк встал, как только выбежал Маркус, и его взгляд сразу же метнулся к моему лицу. Сочувствующее выражение почти разбило мой контроль.

Должно быть, он почувствовал, насколько я близка к потере самообладания, потому что не стал задавать никаких вопросов.

Положив руку на плечо в молчаливой поддержке, Джейк повернулся к моему брату. – Привет, Маркус. Я Джейк Уэстон. – Он протянул руку, и Марк пожал ее, с нотой благоговения на лице.

– Ты – тот парень, которому принадлежит «Robotrex»?

Джейк взглянул на меня с удивлением. – Технически, фирмой владеет «Уэстон Интерпрайз». Ты интересуешься искусственным интеллектом (ИИ)?

Впервые, Маркус оживился. – Да! Это потрясающе.

Предвидя долгий разговор о компьютерах и роботах, я устало сказала: – Думаю, мы должны вернуться домой.

Маркус шел впереди нас, мы направлялись к машине. Маркус глупо таращился, залезая в гладкий Bentley, и воскликнул: – Классная машина!

– Спасибо. – Джейк стрельнул в меня веселым взглядом и спросил: – Где находится твой дом?

Я сказала ему направление, и он выехал со стоянки.

– Вы знаете, «Allentron» делает лучших роботов-помощников, чем ваша компания, – Маркус сказал это с превосходством в голосе.

– Маркус! – Я повернула голову, чтобы предостерегающе взглянуть на него, потрясенная его невоспитанностью. – Это грубо.

Джейк улыбнулся, давая мне знать, что все в порядке. – Скажи, почему ты так думаешь?

– Кора брала меня на выставку роботехники несколько месяцев назад.

 Я скривилась от воспоминаний, но Маркус тогда умолял меня пойти.

– Пока ваш робот выглядит лучше, но у «Allentron» больше функциональных возможностей. Я разговаривал с парнем на стенде, и они создали свой собственный язык программирования. Ваша компания использует только С++ и Python. – Его голос казался и комичным, и презрительным.

Хотя для меня все это звучало, как греческий, Джейк, казалось, его понял. – Мне придется поговорить по этому поводу с нашими инженерами. Откуда ты так много об этом знаешь?

  – О, я сконструировал своих собственных роботов. Ну... раньше я их строил.

Я виновато прикусила губу. До того, как мама заболела, у нас были деньги на пристрастия Маркуса, но обстоятельства полностью изменились.

– Я бы с удовольствие посмотрел, что ты конструируешь.

Маркус просунул голову между нашими сиденьями. – Правда?

– Правда.

– Кора, Джейк может прийти и посмотреть моих роботов? – Маркус смотрел на меня умоляюще.

Я ненавидела разочаровывать Маркуса, особенно после такого дерьмового дня, но моим первым побуждением было сказать «нет». Я посмотрела на Джейка огромными глазами. Этот мужчина в нашей квартире – тревожный звоночек. Независимо от того, какое большое расстояния я попытаюсь удерживать, все будет насмарку.

– Эм... Джейк очень занятой человек, Маркус. Он, наверное, должен будет идти куда-нибудь. – Я молилась, чтобы Джейк прицепился к оправданию, которое я ему предложила.

– Правда? – Маркус повернулся к Джейку, и я услышала обнадеживающие нотки в голосе. Мое сердце защемило. Мужской образец для подражания в его жизни – это то, что я могу ему дать.

Пожалуйста, скажи, что ты занят. Пожалуйста.

– Если твоя сестра не возражает, я хотел бы их увидеть. – В его глазах плясали смешинки, словно он знал, о чем я думала.

Как будто мое согласие было предрешено, Маркус вскинул кулак и воскликнул: – Да!

Мои глаза послали Джейку молчаливое извинение, и я произнесла одними губами: – Это не обязательно.

В ответ, он произнес: – Я хочу.

Чудеса, но на нашей парковке освободилось место, и Джейк припарковался.

– Хм... это не самый безопасный район, – предупредила я, когда мы вышли из машины.

Он пожал плечами. – Все нормально. У моей машины есть сигнализация, и никто не сможет украсть эту штуку. – Он поднял ключ. – Двигатель убьет сам себя, если у этого кого-то не будет компьютеризированного ключа.

Он шел рядом со мной, и я не знаю, как это случилось, но его рука снова оказалась на моей спине. Только, в отличие от офиса, на этот раз сложилось ощущение, что это ласковый жест, а не способ повести меня за собой. Мое тело напряглось, но Джейк не опустил руки.

Маркус бежал впереди нас, жаждущий показать Джейку своих роботов.

– Спасибо, что согласился посмотреть на его роботов. Боюсь, что я не очень хорошая аудитория. Я люблю теории ИИ, но не заинтересована в практическом применении. Я отдаляюсь, как только он начинает рассказывать о технических аспектах.

– Это нормально. В душе, мужчины – маленькие мальчики, а какой мальчишка не любит роботов?

– Он унаследовал свою любовь к математике и науке от отца.

Джейк посмотрел на меня вопросительно. – Чем занимался твой отец?

– Он преподавал физику в университете Чикаго.

– Твой отец Себастьян Брантон?

Я остановилась и в изумлении уставилась на него. – Откуда ты знаешь?

– Его теория о субатомных частицах была великолепна! Я не интересовался наукой, но в последний год учебы был зачислен в класс физики, и его публикации были настолько ясны и лаконичны. – Его глаза потемнели от сочувствия. – Я сожалею о твоем отце. Его смерть стала потерей для всего мира.

Его искренность была несомненной. – Спасибо. Маркусу было всего пять лет, когда наш отец умер, но он все равно обожает его. Я вижу в нем так много черт от папы. Поэтому сегодняшняя драка не имеет никакого смысла. Маркус – мыслитель, а не боец. – Я пошла дальше.

– Может быть, он просто подвергается изменениям и не знает, как с ними справиться. Бог свидетель, мы с Троем в подростковом возрасте были просто карой небесной.

– Я надеюсь, что это лишь этап. – Но моя интуиция подсказывала, что его что-то спровоцировало, и я не знаю, как узнать правду.

– Чем занималась твоя мама? – спросил Джейк.

– Она преподавала искусствоведение. Она любила все, что связано с искусством. Маркус и я, когда были детьми, часто проводили время в ее керамической студии. Однажды мы играли в пятнашки и сломали скульптуру, над которой она работала в течение нескольких месяцев. Маркус и я были в ужасе, потому что так мама зарабатывала дополнительные деньги, но она только отшутилась и сказала, что та с самого начала ей не нравилось. – Я улыбнулась воспоминаниям. Я не хотела говорить так много о маме, но слова сами посыпались из меня.

– Звучит чудесно.

– Да, она была такой, но, к ее разочарованию, ни Маркус, ни я не унаследовали ее художественных способностей. Мне везло, если получалось нарисовать прямую линию, – призналась я уныло.

– Она бы гордилась вами обоими.

– Спасибо. – Я улыбнулась ему и остановилась перед трехэтажным кирпичным зданием.

Джейк оценил его взглядом, и вокруг рта образовались небольшие напряженные линии.

Предположу, что с точки зрения миллиардера, это, должно быть, выглядит как трущобы, но здание было безопасным. Я посмотрела много других квартир, прежде чем найти это место. В нем двенадцать квартир, многие соседи – это молодые семьи. Это лучшее, что я могла позволить на свою маленькую зарплату, и я не позволю снобизму Джейка заставить меня думать плохо о нашем доме.

Мой подбородок поднялся, и я двинулась вверх по лестнице. Маркус оставил дверь распахнутой. Я поднялась по скрипучей лестнице, Джейк шел за мной.

Когда мы вошли в квартиру, я неожиданно поняла, как тесна она, наверняка, для Джейка. Он, вероятно, жил в огромном пентхаусе с видом на озеро Мичиган. В наших апартаментах было две спальни, ванная комната, кухня, небольшая гостиная, и я едва могла повернуться, не натыкаясь на что-либо. У нас нет столовой, мы нормально ужинали за кухонной стойкой или сидя на диване. Стены нуждались в новом слое краски, и техника в квартире была старая. По крайней мере, мебель здесь была приличная. Мы спасли все, что могли, когда переехали сюда из нашего дома в Эдисон-парке.