«Вооруженный» бутылкой шампанского и цветами, купленными в фойе ресторана, я без проблем, – благодаря красному пиджаку меня всюду принимали за музыканта, – проник за кулисы, где располагались служебные помещения. Поплутав некоторое время по каким-то темным коридорам, я остановился в тупике под лестницей, прислушиваясь и стараясь по голосам, доносившимся со всех сторон, определить, где я нахожусь.

Потянулись долгие и томительные минуты ожидания, а я лишь молил бога, чтобы девушки, которых я ждал, не выскочили из ресторана через какой-нибудь неизвестный мне запасной выход.

Внезапно голоса – к счастью, женские – стали громче, и я увидел в тусклом, но уже ставшему привычным моим глазам свете, нужных мне девушек – они веселой стайкой спускались вниз по лестнице как раз мне навстречу. Девушки увидели неожиданную преграду – в моем лице – и остановились, с некоторой тревогой разглядывая на непонятно откуда взявшегося здесь незнакомца.

Я тоже смотрел на них во все глаза и вдруг к своему ужасу понял, что от растерянности абсолютно не различаю их, поэтому сказал громко:

– Не беспокойтесь, девочки, я ваш новый коллега – музыкант, и мне необходимо сказать Маргарите всего лишь два слова.

Одна из девушек отделилась от группы и подошла ко мне, и теперь, конечно же, вблизи, я ее узнал, хотя на этот раз она была одета в тонкий брючный, явно импортный, выгодно подчеркивающий ее стройную фигуру голубой костюм.

– Рита, – обратился я к ней, туловищем оттесняя девушку в угол, – я не буду оригинальным, даже боюсь показаться вам банальным, но все же хочу сказать, что мы с моим товарищем в восторге от вашей программы и от вас лично.

– Спасибо, приятно слышать, – сказала девушка, разглядывая меня с неподдельным интересом.

– И я хотел бы пригласить вас на вечер… (тут я запнулся, вспомнив, что уже ночь) ну, как бы дружеский такой вечер… без каких-либо обязательств. – Я замолчал и, не зная, что делать с цветами, протянул их ей. Девушка кивнула, забирая цветы из моих рук – ей, видимо, уже хорошо были знакомы эти самые вечера «без обязательств», на которые их, весьма вероятно, часто приглашают, и достаточно повидала таких как я, распаленных эротическими танцами подвыпивших мужиков.

– Ну, что, Рита, не откажете поклонникам вашего таланта? – спросил я, видя, что она молчит (в голову, к сожалению, ничего, кроме банальностей, не приходило, а я так надеялся на экспромт, который обычно меня выручает).

– Ну… я даже не знаю, – протянула девушка, – время уже позднее. – А завтра в 10 утра у нас репетиция.

– Поверьте, мы с товарищем ваши верные поклонники и не позволим себе вас утруждать… Поедемте к нам, все будет красиво и пристойно, гарантирую. Возьмите с собой и Сашеньку, чтобы вам было веселее вместе.

Маргарита еще несколько мгновений подумала, затем, решившись, обернулась к подругам.

– Александра, – позвала она, – иди сюда. – И, обращаясь к двум оставшимся девушкам, сказала: – А вы идите, девчонки, там швейцар на выходе посадит вас в такси. Только не забудьте, репетиция завтра в десять.

Вторая девушка, Александра, подошла к нам и остановилась, смущенно улыбаясь. Ее я почему-то такой себе и представлял: милое, улыбчивое лицо, теперь уже без излишков грима на нем, а походка и движения необыкновенно красивы и исполнены грации.

– Вот, – неожиданно для меня Маргарита взяла на себя задачу знакомства, – молодой человек и зовут его…

– Савва, – вставил я. – А ваши имена я уже знаю.

– Ты как?.. – спросила Маргарита подругу. – Ребята приглашают нас провести вечер с ними.

– Если все будет прилично, то почему бы и нет, – после недолгой паузы вымолвила Сашенька.

– Все будет, поверьте мне, милые девушки, не просто прилично, а даже замечательно, – поспешил заверить их я, сам еще не веря в то, что у нас может получиться полусумасшедшая задумка, рожденная в нетрезвой голове моего товарища.

С этим мы отправились на выход, я шагал первым, словно боясь, что девушки, опередив меня, могут куда-нибудь исчезнуть. Открывая наружные двери, я лишь молил бога, чтобы у Сереги все получилось, ведь он был под хорошим градусом и, в случае какой-либо его ошибки все затеянное нами в одно мгновенье могло превратиться в прах.

Автомобиль «волга» с зеленым маячком стоял у цветочной клумбы в десятке шагов от выхода, из него, к моей великой радости, нам навстречу, открыв переднюю дверцу, выбрался Серега – лицо его при виде девушек выразило недоверие и восторг одновременно. Он без слов распахнул заднюю дверцу, и мы с девушками направились к машине. До нее оставалось пройти всего каких-нибудь пять-шесть шагов, однако сделать нам это не удалось: два каких-то молодчика, каждый ростом под метр девяносто и при этом нехилого сложения, преградив нам путь, взяли меня в клещи. Девушки, как я успел заметить, тоже не ждали их появления, потому что, в растерянности прыснув назад, прижались спинами к бетонной плите служебного входа, из дверей которого мы только что вышли.

Кровь, щедро разбавленная спиртным, вскипела во мне – ведь цель была так близка! К тому же я не собирался пасовать перед кем бы то ни было в присутствии дам, поэтому, сунув руку за пояс и нащупав нунчаку, я, не вынимая их, сжал в руке.

– Если вы, ребятки, мусора, то просто предъявите удостоверения и идите на фуй, – заявил я дерзко, в упор глядя на двух «красавцев», для чего мне пришлось задрать голову вверх, – а если вы обыкновенные фраерки, то по-быстрому сквозаните отсюда, а нет, тогда готовьтесь к смерти: я вас сейчас, прямо здесь, у ресторана, положу обоих.

Признаюсь, в этот момент я был в таком состоянии, что любой из этих ребят, имей он хотя бы второй разряд по боксу, легко уложил бы меня с одного удара. Ребятки, вероятно, и собирались что-то такое против меня предпринять, однако мои слова, или рука, засунутая за пояс, их остановили, и они явно замешкались.

– Садитесь в машину, девушки, – сказал я, понимая, что больше нельзя терять ни секунды, – ребятишки нас с кем-то спутали.

Девушки, на мой взгляд, медленно, очень медленно, вновь подошли и стали садиться в машину, и как раз в эту самую минуту прямо перед нами возник милиционер – сержант в форме дорожной милиции и с палочкой регулировщика в руке.

– Пентру пачиму, товарыщ вадитэл, стоите в неположенная места, – обратился он к таксисту, у милиционера был чудовищный местный акцент.

Я мгновенно выудил из кармана своего нового красного пиджака десятку, смял ее в комочек и, подойдя к милиционеру, шепнул, вкладывая бумажку ему в ладонь, как бы пожимая ему руку:

– Мы уже уезжаем, командир. Считайте нас оштрафованными. Извините нас, пожалуйста, мы здесь никогда больше останавливаться не будем.

С этими словами я шагнул к машине, нырнул на заднее сидение и, потеснив своим телом девушек, захлопнул за собой дверцу. Водитель, которого не надо было уговаривать ехать, то и дело поглядывая на милиционера в зеркальце заднего обзора, тут же тронул с места.

– Автосервис, шеф, – назвал я ему адрес. – Там от трассы проедешь немного вниз, и остановишь возле двух зданий по правой стороне шоссе.

– Знаю это место, возил, – отозвался водитель, выруливая на центральную улицу.

Девчонки после происшествия у ресторана сидели в машине тихо и смирно, и только когда мы отъехали достаточно далеко, я обратился к ним:

– Вы знакомы с этими ребятами, что остановили нас у выхода?

Марго, сидевшая рядом со мной, кивнула:

– Они и раньше не давали нам покоя, все проводить до общежития вызывались. Ребята настырные, спортсмены, дзюдоисты кажется, из сборной республики.

– Вполне возможно, – кивнул я, и подумал: хорошо еще, что, на мое счастье, никому из них не пришло в голову опробовать на мне свои спортивные навыки, иначе бы наверняка мы сейчас не ехали домой вместе с девушками, а я, вероятнее всего, валялся бы на клумбе, словно сломанный цветок.

Серега от избытка чувств, его переполнявших, время от времени оборачивался назад, то ли порываясь рассказать какой-то анекдот, то ли собираясь сделать девушкам комплимент, однако девушки, к этому времени уже несколько пришедшие в себя, начинали хихикать только от его забавного вида, поэтому Серый обиженно насупился, и всю оставшуюся дорогу молчал, пока я развлекал их разговорами.

В пути прошло минут двадцать и машина, подкатив к обозначенному месту, остановилась.

– Приехали, – сказал водитель и мы стали выбираться.

Справа от нас, в легкой завесе начинавшего сгущаться тумана, темнели два пятиэтажных здания. Серый, первым выбравшись наружу и передав мне пакет с бутылками и конфетами, сказал: «Я рассчитаюсь», после чего, шаря у себя в карманах, шагнул к водительскому окошку; я подал Маргарите руку, помогая девушке выйти; Сашенька выбралась с другой стороны сама.

Мы уже отошли от машины шагов на двадцать, и Серый почти нагнал нас, когда водитель крикнул: «Эй, ребята, подождите…».

– Вы ничего не забыли в машине, девчонки? – быстро спросил я.

– Да вроде нет, – сказала Саша, поправив висевшую на ее плече сумочку, а Марго лишь отрицательно покачала головой.

– Ты рассчитался с «шефом»? – обернулся я к Серому.

– Еще бы, – ответил тот возмущенно. – Я ему наперед десятку дал, и еще десятку сверху. – И он крикнул водителю: – Тебе че, шеф, денег мало? – Он развел руками и прокричал: – Ну, ты и нахальный, архаровец! Вернусь же, изуродую как бог черепаху.

Водитель не ответил, машина, взвизгнув резиной, развернулась на месте и пропала в ночи.

Миновав обшарпанный вход, мы поднялись по щербленным ступенькам на второй этаж здания, которое было семейным общежитием, и Серый, доставая ключи от квартиры, вместе с ними вытащил из кармана смятую десятку. Посмотрев на нее удивленно, он перевел свой взгляд на нас, после чего сказал растерянно:

– Кажется, вместо денег я отдал таксисту свой проездной билет на автобус.

Едва он это произнес, как мы с девушками не сдержались и расхохотались во весь голос.

Квартира встретила нас тишиной, вокруг царили пыль и запустение. Девушки, войдя, в недоумении осматривались по сторонам, не обнаружив в квартире столь, казалось бы, необходимых тут телевизора и магнитофона. Однако Серый не растерялся, а предложив им присесть, тут же достал откуда-то из глубин серванта четыре фужера, протер их какой-то салфеткой и принялся разливать шампанское.

Завязав с девушками непринужденную беседу, я вдруг подумал, что отсутствие телевизора и магнитофона – это, пожалуй, идеальный вариант для того, чтобы без лишних проволочек заняться любовью; при этом я с восторгом разглядывал девушек, еще не веря в то, что такие «центровые» гостьи согласились провести этот вечер с нами.

Серега с первой же минуты нашего появления в квартире впился в Марго влюбленным взглядом, и теперь, внимая каждому сказанному ею слову, медленно продвигался к ней по дивану, что было весьма забавно наблюдать со стороны.

Время было уже довольно позднее, и нам была пора определяться по постелям, подумал я, а то девушки, заметив нашу нерешительность, еще скажут, что хотят домой – не драться же нам тогда с ними. Я бросил взгляд на Маргариту – она, конечно, красива и эффектна, но – Серега… но друг… ну, да ладно; переборов себя, я протянул руку Сашеньке – если глаза мои и выбрали Маргариту, то сердцем я все же больше тянулся к ней.

Девушка встала, шагнула ко мне, и мягко улыбнувшись, положила обе руки мне на плечи, словно в танце. Я, стараясь не разрушить возникшего между нами приятного, даже, по-моему, интимного момента, повел Сашеньку в спальню, где прежде, как я припоминал, стояла двуспальная кровать.

Лишь только мы вошли внутрь, Сашенька вновь забросила руки мне на плечи и подставила губы для поцелуя:

– А ты смелый, – почему-то сказала она.

Я поцеловал ее и, обняв за тонкую талию, приподнял девушку над полом.

– Чтобы провести этот вечер с тобой, я готов и не такое, – сказал я. Затем осторожно опустил девушку на пол, при этом ее тонкая шелковая блузка, задравшаяся до лифчика, осталась в моих руках, и тогда я стал медленно поднимать блузку выше и обнажился плоский живот с маленьким симпатичным пупком, затем мои руки расстегнули лифчик, и уже в следующую секунду я приник губами к небольшим, но красивой формы твердым грудкам, вишневые соски которых задорно торчали кверху; от их невинной красоты можно было потерять сознание.

Блузка скользнула еще выше и слетела, коснувшись наших рук, на пол. Только теперь я полностью оценил, насколько Сашенька была миниатюрна и изящна; на сцене варьете она казалась почему-то куда более во плоти.

Нежно целуясь и помогая друг другу раздеться, мы подошли к кровати и улеглись на нее. Упругое и гибкое, но податливое тело Сашеньки извивалось в моих руках до тех пор, пока я не взялся плотно за ее ягодицы и, зафиксировав их положение, не вошел в нее; однако сразу после этого оно стало извиваться еще сильнее. В дальнейшем еще три раза мы возобновляли наши любовные игры, а в коротких перерывах между ними нежились лежа голышом в постели.