Самым ужасным было то, что она до сих пор помнила, как хорошо ей было с Диллоном и как плохо с Полом. Она не могла понять, в чем причина, не хотела смириться с очевидным.

Не в состоянии больше ни минуты выдержать напора мыслей и воспоминаний, Джейми поднялась с матраса. В большом старом доме стояла тишина — Диллон, должно быть, уже давно лег спать; даже крысы, и те уснули. Она решила спуститься вниз, на кухню, и поискать что-нибудь покрепче пива, что бы помогло ей расслабиться и, может, даже уснуть.

В коридоре по-прежнему горел свет. На ней были короткие штанишки и футболка — ее обычный ночной наряд — она терпеть не могла ночных рубашек и никогда не брала их с собой в дорогу. А впрочем, какое это имело значение, если она никого не встретит? С таким же успехом она могла выйти из комнаты голышом — все равно бы никто не заметил.

Она осторожно спустилась по лестнице, стараясь снова не наступить на останки крысы, но к счастью, этого не произошло. Зайдя в полутемную кухню, она с некоторым облегчением и отвращением заметила, что стол по-прежнему уставлен стаканами, банками из-под пива и пепельницами. Однако денег не было. Наверное, это было к лучшему, потому что она не была уверена в том, как бы отреагировала на пухленькую пачку долларов, которые помогли бы ей сбежать из этого дома. Скорее всего, она бы забрала деньги, хотя знала, что опасно вставать на пути у такого типа, как Диллон Гейнор.

Она нашла на столе стакан с виски, из которого весь вечер прихлебывал Диллон. Джейми тут же схватила его, намереваясь проглотить золотисный напиток одним глотком. И чуть не поперхнулась.

Это был не виски, а холодный чай без сахара! С отвращением она поставила стакан обратно на стол. В то время, как его партнеры накачивали себя пивом, Диллон только делал вид, что пьет вместе с ними. Ничего удивительного, что в конечном итоге он оказался в выигрыше. Джейми пожала плечами: ничего другого она от Диллона не ожидала.

Она начала основательно и неспеша обыскивать кухню в поисках спиртного. Раз она пила пиво, значит, должны были остаться его запасы. Но сколько она ни искала, ничего не нашла. Может быть, Генри с Маузером унесли остатки выпивки с собой? Это бы объяснило тот факт, что на кухне не было ни капли спиртного.

— Нашла что-нибудь интересное? — раздался вдруг голос Диллона.

Джейми не услышала, как он вошел и поэтому на мгновение замерла в нерешительности, но затем, постаравшись придать лицу безмятежное выражение, спокойно обернулась и посмотрела на Диллона.

Он стоял, прислонившись к дверному косяку. Джинсы низко сидели на его бедрах, легкая рубашка была небрежно расстегнута на груди. Как и прежде, выглядел он превосходно — плоский живот и хорошо развитая мускулатура, не имевшая ничего общего с искусственно накачанными мышцами культуристов. В нем присутствовала какая-то скрытая мощь, притягательная и немного сексуальная.

Боже, спохватилась Джейми, и откуда в ее голове берутся такие мысли? Особенно в присутствии этого мужчины?

— Я искала чего-нибудь выпить, — нехотя пояснила она. — Не могу никак заснуть.

Диллон вошел на кухню и закрыл за собой дверь в гараж.

— Сомневаюсь, что тебя мучает нечистая совесть. Ведь ты не сделала ничего плохого, для этого ты слишком молода и неопытна.

— Зато ты не терял времени даром, — с горечью признала она.

— Думаешь, это я виноват в том, что у тебя мало опыта? Ну это как посмотреть… — Диллон пожал плечами и двинулся к ней медленной походкой. Видимо, он не сомневался, что на этот раз она не сбежит.

— Я хотела сказать, что это у тебя нечистая совесть. Ты совершил в жизни много плохого.

— Да, это так. Но в отличие от тебя, я не собираюсь изводить себя по этому поводу. Что сделано, то сделано. И никакие рыдания и жалобы здесь не помогут.

— Я не жалуюсь.

— А я этого и не говорил, — он обошел стол и загородил ей путь на лестницу. — Рано или поздно тебе придется преодолеть прошлое, просто отбросить его прочь.

— Не смей подходить ко мне! У тебя только одно на уме…

— Ну что же, это тоже один из способов послать прошлое к черту, — сказал он и подошел еще ближе.

Ситуация стала действовать ей на нервы. Она не собиралась кружить вокруг стола всю ночь.

— Это просто смешно! Мы бегаем вокруг стола, как в каком-то глупом детском мульфильме.

— Тогда стой на месте.

Она снова сделала шажок назад.

— И не подумаю. Просто скажи, где найти то, что поможет мне уснуть, и я тут же вернусь в постель.

— Вот здесь, — он схватил ее за руку и прижал к столу.

— Отпусти меня, — попросила она. — Я не люблю, когда меня касаются чужие руки.

— Привыкай, — тихо сказал он. Обняв Джейми за талию, Диллон легко приподнял ее. Он смахнул со стола пустые стаканы и карты, и вот она уже лежала на столе, он прижимался к ней всем телом, глядя ей прямо в глаза. Джейми чувствовала, что он возбужден, неоспоримое свидетельство этого прижималось к ее бедру. Она затаила дыхание.

Он смотрел на нее и, вероятно, раздумывал над ее странным поведением, ощущая всем телом, что она находится на грани истерики.

— Нейт не обмолвился об этом ни словом, — сказал он больше для себя, чем для нее.

— Ты о чем? — пропищала она, не узнавая своего голоса. Ее тело сотрясала дрожь, но, казалось, он этого не заметил.

— Ты боишься мужчин, Джейми. В этом виноват Пол?

— Я сама виновата, — прошептала она, уверенная в своей правоте. Она не хотела обсуждать этот вопрос, уж во всяком случае, не с Диллоном Гейнором.

Она удивилась, когда он легонько коснулся губами ее лба.

— Хорошо, что Пол умер, — проворчал он. — Иначе пришлось бы его прикончить.

Его губы проследили мягкий овал ее лица, задев крешек губ.

— С другой стороны, может, это к лучшему. Ведь ты не знаешь, чего была лишена, — прошептал он, лишь на секунду прижавшись к ее губам, затем его рот пустился в дальнейшее путешествие по ее телу.

— Отпусти меня, Диллон, — дрожащим голосом попросила она. — Пожалуйста.

Ее слова не возымели никакого действия: Диллон продолжал медленно ласкать губами ее шею. Джейми не сделала ни малейшего движения, чтобы оттолкнуть его. Она лежала тихо и неподвижно, руки прижаты к столу, каждая клеточка ее тела напряжена, глаза зажмурены. Рано или поздно все это закончится, и она выживет. Как всегда. Ведь она очень сильная, и если захочет, то сможет справиться, с чем угодно.

Губы мужчины снова коснулись уголка ее губ, и Джейми не смогла удержаться от тихого стона.

— Открой глаза, Джейми, — попросил он ее шепотом.

Против своей воли она медленно открыла глаза и встретилась с чистой голубизной его глаз.

— Уже лучше, — улыбнулся он. — Если хочешь, чтобы я тебя отпустил, тебе нужно сделать всего одну вещь.

— Нет!

— Интересно, что за гадкие мысли пришли тебе в голову, Джейми. Я имел в виду поцелуй.

— Ты пьян, — заявила она. — Или просто обкурился, а может, что и похуже.

— Как ты уже смогла убедиться, я не пил. Если что и мешает мне трезво мыслить, то это ты сама.

— Это плохо.

Он криво усмехнулся.

— Я никогда не утверждал, что ты действуешь на меня благотворно. Но чувство это очень сильное, уж можешь мне поверить. Как же нам быть?

— Это твоя проблема, не моя. Лично я даже пальцем не пошевелю!

— Вот видишь, тебе уже лучше. Ты перестала дрожать, можно сказать, ты просто клокочешь от ярости. Это большой прогресс.

А ведь он прав, с удивлением подумала Джейми. Она уже не дрожала, как осенний лист, а гнев пересилил чувство страха. Как ни странно, то, что Диллон заметил это раньше нее самой, рассердило ее еще больше.

— А ну отпусти меня, а не то пожалеешь! — закричала она, пытаясь вырваться. Если постараться, она сможет ударить его коленом в пах. Правда, до сих пор ей не приходилось этого делать, но никогда не поздно начать.

— Даже не думай, малышка, — сказал он, прижимая ее к тяжелому дубовому столу так, что она не могла даже пошевелиться. Джейми так расстроилась, что даже не обратила внимание на то, как он ее назвал.

— Прошу тебя в последний раз… — в сердцах сказала она.

— А я говорю тебе в последний раз, чтобы ты меня поцеловала. Потом можешь спокойно отправляться спать. Я даже обещаю не касаться твоей груди. Но в следующий раз подумай дважды, прежде чем появляться передо мной без лифчика. Я не железный, знаешь ли. А ты постоянно испытываешь мое терпение.

— Судя по всему, ты даже не пытаешься держать свои чувства под контролем.

Он засмеялся низким волнующим смехом, на который ее тело ответило сладкой дрожью.

— Ты даже не представляешь, что бы я с тобой сделал, если бы хоть на минуту поддался искушению. Меня сдерживает элементарное чувство порядочности.

— Да в тебе нет ни капли порядочности.

— Ну что же, тогда просто радуйся, что я тебя отпущу, как только ты меня поцелуешь. Ты сама виновата, нужно было бежать, покуда у тебя было время.

— Интересно, когда? — возмущенно поинтересовалась Джейми.

— Да когда хочешь. Впрочем, можешь меня не целовать. Мне и так хорошо. Я могу провести так целую ночь: лежать и немножко тереться об тебя. Ты уж извини, если я ненароком тебя испачкаю.

— Ты просто отвратителен!

— Дело не во мне, Джейми. Это мать-природа дает о себе знать.

Он снова легко качнулся вперед, упираясь возбужденным органом в ее сжатые бедра. Джейми задрожала, охваченная странным волнующим чувством.

Она встретилась с глазами Диллона, и поняла, что это чувство ей знакомо. Это были первые признаки сексуального возбуждения.

Это было просто несправедливо! Потребовалось целых двенадцать лет, чтобы она почувствовала возбуждение в объятиях мужчины. И надо же было такому случиться, чтобы этим мужчиной оказался Диллон Гейнор. Бессовестный, жестокий и бессердечный негодяй! Но стоило ему снова качнуться в ее сторону, не сводя при этом с нее глаз, как она почувствовала, что все ее тело охватил огонь. Джейми изо всех сил старалась побороть возбуждение, но это ни к чему не привело.

Ей нужно собраться с силами, встать и убраться отсюда как можно быстрей. И был только один способ, чтобы этого достичь. По крайней мере, это меньшее из зол, с горечью подумала Джейми.

— Хорошо, — сказала она и быстро поцеловала его в губы.

Он посмотрел на нее с явным разочарованием.

— Это еще не все.

— Ты сам сказал, как только я тебя поцелую, ты меня отпустишь.

— Я хочу почувствовать твой язык.

Он снова уперся ей в бедра, и снова знакомое уже чувство тепла охватило ее тело. Если дело пойдет в том же духе, ему останется лишь дотронуться до нее, и все ее хваленое самообладание разлетится на мелкие кусочки. Джейми готова была на все, чтобы этого не случилось.

Она подняла руку, обняла Диллона за шею и открытым ртом прижалась к его губам. Джейми почувствовала, как его ладони приподняли ее лицо, его язык встретился с ее языком, нежно потерся об него. Девушка отчаянно пыталась сдержать свои чувства, которые, казалось, вот-вот захлестнут ее с головой. Но было уже слишком поздно. Она отдалась поцелую всем телом, всей душой.

Ей казалось, что сердце остановилось у нее в груди. Первым очнулся Диллон, он оторвался от ее губ, глядя на нее изумленными глазами, прерывисто дыша и облизывая влажные от поцелуя губы.

— Будь я проклят, — прошептал он. — Что за дурацкая идея пришла мне в голову!

Полудремотное состояние чувственного восторга, в котором она пребывала, внезапно прошло. Джейми резко оттолкнула Диллона от себя. На этот раз он подчинился, отойдя от нее в темный угол кухни, недоуменно качая головой.

Она не собиралась копаться в его мыслях и чувствах. Диллон ее отпустил, и только это имело значение. И тут же она осознала, что не имеет ни малейшего желания убегать наверх, в спасительную тишину своей комнаты.

Она слезла со стола, стараясь скрыть дрожь в коленях.

— Дурацкая идея! — повторила она. — Не знаю, зачем тебе это было нужно, но думаю, что дикое желание здесь ни при чем. Ведь я не в твоем вкусе, верно? Ты всегда это знал. А теперь позволь мне подняться наверх и давай забудем все, что здесь произошло.

Он засмеялся, сведя на нет ее благородный порыв.

— Ты говоришь словами Герцогини, — сказал он, выйдя на свет из темного угла. — Посмотри на меня внимательно и скажи, что дикое желание здесь ни при чем.

Она с трудом проглотила слюну.

— Это нормальная реакция, обычная физиология… — начала было она, но Диллон прервал ее, подняв руку вверх.

— На твоем месте я бежал бы отсюда сломя голову, покуда ты снова не очутилась на столе и я не показал тебе, какого типа женщины мне нравятся, — угрожающим тоном сказал он.