Эмили отвела взгляд от Гэвина и посмотрела на двух его приятельниц. Прислонившись к его Ягуару, они внимательно смотрели на нее, когда она, покачав головой, снова посмотрела на Гэвина.

– Я не думала, что ты примешь меня обратно. Но должна была приехать сюда, чтобы сказать, как сильно я сожалею. Мне нужно было сказать, как сильно я люблю тебя, Гэвин. Как сильно ты мне нужен.

Смотря на землю, Гэвин обеими руками, скрестив их, держался за шею. Он резко поднял голову и посмотрел на водителя.

– Хавьер, вещи девушки, – сказал он по-испански.

Хавьер кивнул:

– Конечно, мистер Блейк.

Эмили смотрела, как Хавьер достал её багаж из лимузина и передал его Гэвину. Поблагодарив его, Гэвин взял Эмили за руку, на его лице блуждала улыбка, когда он вел её к своей машине. Эмили старалась держаться, стуча каблучками по асфальту. Она посмотрела на двух девушек.

Брюнетка, подняв бровь, положила руку на бок.

– Эм-м, мы не против, чтобы к нам присоединился четвертый, но все же, думаю, стоило бы и спросить.

Блондинка кивнула, одергивая розовую маечку на бретельках. Прикусив губу, Эмили посмотрела на Гэвина широко распахнутыми глазами. Тяжело вздохнув, он подтолкнул Эмили к пассажирской стороне и открыл заднюю дверцу. Он бросил её чемодан на заднее сиденье. Открыв водительскую дверь, он посмотрел на Эмили:

– Садись в машину.

– Что? – спросила она, в ее глазах плескался шок.

– Ты слышала меня, Эмили. Садись в машину, – сказал он, повернувшись к машине.

Блондинка наклонила голову:

– Куда мы едем?

– Вы обе едете домой, – раздраженно ответил Гэвин. Он посмотрел на своего водителя, который выглядел немного смущенным. – Отвезешь их по домам? – спросил он по-испански.

– Да, сеньор Блейк. – Хавьер сделал знак девушкам.

Брюнетка возмущенно спросила:

– Ты отправляешь нас домой? Ты не можешь так сделать.

– Только что сделал. Удачного дня, дамы. – Сказал Гэвин, глядя на Эмили поверх крыши своего автомобиля. Пожав плечами, он тяжело выдохнул.

– Садись в машину, куколка.

Выполняя его пожелание, Эмили закрыла рот и села в автомобиль. Захлопнув дверь, Гэвин нажал кнопку и завел машину. Несколько раз нажал на сцепление, и мотор заревел, предостерегая девушек, до сих пор стоящих рядом. Восприняв его серьезно, они отошли к траве и недовольно скрестили на груди руки. Повторив движение, Гэвин вдавил педаль газа в пол, и блестящий Ягуар сорвался с места, оставляя за собой подъездную дорогу.

Притормозив, Гэвин открыл окно и подозвал Хавьера, который садился в лимузин:

– Для девушки забронирован номер в каком-нибудь отеле? – спросил он снова по-испански.

– Да, в «El Real», сеньор Блейк.

– Спасибо, – ответил он. Он посмотрел на Эмили, одна его рука лежала на руле, вторая на коробке передач.

– Пристегни ремень безопасности, – перешел он на английский язык.

– О чем ты только что спросил его?

– Я спросил, в каком отеле ты остановилась. Давай, пристегнись.

Чувствуя исходившее от него напряжение, Эмили перекинула ремень через талию. После того как она пристегнулась, Гэвин переключил скорость и тронулся с места. Пыль от гравия оседала на задней и боковых сторонах машины. Краешком глаз Эмили смотрела на Гэвина: взгляд сосредоточен на дороге, никаких эмоций. Её сердце громко стучало, разрывая тишину. Гэвин прибавлял скорость, и по венам Эмили разливался адреналин, когда она видела, как он без особых усилий переключал коробку передач. Когда автомобиль лавировал между более медленными машинами, стрелка спидометра показывала почти 136 км/ч.

Эмили напряглась, и, прижав ладонь ко лбу, посмотрела на Гэвина:

– Ты собираешься нас убить?

– Я уже умер, – сжав челюсть, ответил он. Гэвин расслабил пальцы, до этого крепко сжимавшие руль, снова надавил на газ, на этот раз сильнее.

Ее с силой вжало в сиденье.

– Гэвин! Ты рехнулся?

Не глядя на неё, он резко выкрутил руль вправо, и машина с визгом остановилась на обочине. Другие водители сигналили, проезжая мимо них, когда пыль на дороге улеглась. Оба ловили ртом воздух, не отводя глаз друг от друга.

И взгляды накрепко сцепились.

– Я уже умер, – повторил Гэвин. Слова были тихими, но в злость в них была также ясна, как безоблачное небо.

Он был так зол на неё, но что-то похожее на натянутую пружину лопнуло в груди, когда он посмотрел на её губы. Одним стремительным движением он дотянулся до неё и, перетащив через коробку передач, посадил к себе на колени.

Эмили села на него верхом, и дыхание сбилось, когда она увидела, как его полные боли глаза смотрели на неё.

Не в силах больше сдерживаться, она прижалась к его губам и вцепилась в волосы. Губы просили прощения, ощущая такой до боли знакомый вкус, который она впитывала с каждым движение языка.

– Прости меня, Гэвин. Я не в силах изменить то, что сделала тебе. Знаю, что не могу. Но я люблю тебя. Господи, я так сильно тебя люблю.

Сжав её бедра, Гэвин руками скользнул под сарафан. Держась за талию Эмили, он застонал, когда она прижалась к нему грудью. Он чувствовал её затвердевшие соски под тонкой хлопковой тканью, и он мог лишиться разума прямо сейчас. Лаская её губы и пытаясь впитать каждый стон, срывавшийся с её губ от его прикосновений, Гэвин боролся с сомнениями, сходя с ума. Одной рукой он все еще сжимал её талию, второй схватил её волосы, углубляя поцелуй. Она застонала, выгнув бедра и сильнее прижимаясь к его возбужденному члену. Её рваное дыхание раздавалось в ушах, наряду со словами, которые говорила на репетиции свадебного обеда.

– Блять! – оторвавшись от её губ, прорычал он. Сощурившись, он смотрел на неё, рукой все еще сжимая её волосы.

Прежде чем Эмили смогла вздохнуть, он открыл дверцу и вышел из машины, оставив её стоять на коленях на водительском сиденье. Она, схватившись за шею, смотрела, как он ходит по обочине, запустив обе руки в волосы.

– Блять! – заорал он, наклоняясь к земле.

Выпучив глаза и тяжело дыша, Эмили вздрогнула, испугавшись, когда он бросил камень в заднее окно. Стекло треснуло, образовав паутинку трещинок. Ни секунды не колеблясь, он бросил еще один камень в заднюю фару. Эмили задыхалась, но смущение и злость так сильно сковали живот, что она взяла с заднего сиденья свой чемодан и вылезла из машины. Она шла прочь от Гэвина, и слезы градом катились по щекам, когда колесики чемодана застревали в камнях.

– Куда ты идешь, Эмили? – позвал Гэвин, следуя за ней.

Не останавливаясь, она показала ему средний палец и продолжила свой путь вникуда.

Нагнав, Гэвин схватил её за локоть и развернул к себе, на его лице появилась кривая усмешка.

– Ты посреди Мексики, куколка.

– А ты придурок, – прошипела она, глаза с вызовом блестели. Она стерла со щек слезы.

– О-о, по-прежнему такая красивая, когда злишься. – Придерживая её за подбородок, он провел подушечками больших пальцев под её глазами. Вытерев размазанную тушь, он отошел назад и скрестил на груди руки. – И все так же любишь называть меня придурком, да?

Она шагнула к нему, расставив руки в стороны и выпятив подбородок:

– Чего ты хочешь от меня, Гэвин? Я приехала попросить прощения. Ты знал, что я не вышла за Диллана, и не отвечал на мои звонки, при этом говоришь, что ты уже умер? Прямо сейчас мертва я!

– Я сдох, черт возьми! – он подошел ближе, обхватил её за талию и прижал к своей груди. Глядя в её мокрые зеленые глаза, он боролся с желанием снова поцеловать её. – Ты убила меня, Эмили, – выдохнул он, убирая волосы с её лица. Наклонившись к уху, он взял чемодан из рук, и сказал почти шепотом:

– Я не знал, что ты не прошла через все это. Я выбросил свой телефон перед приездом сюда и не прочитал ни одного сообщения, которые мой чертов управляющий передавал мне. Я выбросил каждое из них. – Он развернулся и пошел к машине.

– Гэвин, подожди, – крикнула она. Он остановился и покачал головой, отказываясь смотреть на неё. Встав перед ним, Эмили тяжело сглотнула, мысли запутались еще сильнее, чем в первый момент их встречи. – Что ты пытаешься сказать мне? – решительно делая шаг вперед, спросила она. – Скажи то, что должен. Мне нужно знать, Гэвин. Что нам делать?

Гэвин отвернулся, пробежав рукой по волосам.

– Я не знаю, что нам делать, Эмили, – он замолчал, его взгляд метался между ней и дорогой. Он покачал головой и снова посмотрел на неё. – Я не знаю, чего хочу прямо сейчас.

– Я сломала нас, – прошептала она, поднося руку к щеке, и посмотрела на землю. Пытаясь снова дышать, она подняла голову и посмотрела на Гэвина. – Именно так. Я сломала нас.

Гэвин, держась за шею, долго смотрел на нее. Его разум боролся с желаниями сердца.

– Да, думаю, сломала, – мягко ответил он. Он глубоко вздохнул и повернулся. – Идем. Я отвезу тебя в отель.

Голова Эмили кружилась. Она чувствовала, как кровь отхлынула от лица. Она предполагала, что когда окажется здесь, он может отвергнуть её, но не могла подготовиться к овладевшему чувству одиночества. Двигаясь на автомате, она подошла к машине и села внутрь. Почти не в состоянии почувствовать собственные эмоции, она не могла посмотреть на Гэвина, севшего в машину и запустившего двигатель. Она откинула голову на спинку сиденья и невидящим взглядом смотрела в окно. Со всем этим она изо всех сил старалась удержаться от истерики на глазах у Гэвина, когда он вырулил на дорогу.

– Как я могу быть уверен, что ты не вернешься к нему? – тихий и сломленный голос Гэвина разорвал тишину. – И что заставило тебя думать, что я поверю тебе, в то время как ты мне нет?

Эмили повернула голову в его сторону. Его губы сжались в тонкую линию, когда она посмотрела ему в глаза. В них было столько страдания, и именно в этот момент она осознала, насколько сильно ранила его. Она пошла на осознанный риск и, дотянувшись, провела кончиками пальцев по покрытой темной щетиной скуле. Она почувствовала, как он напрягся, и это заставило её сердце заныть от боли. Эмили положила руку себе на колени и опустила взгляд.

– Я не вернусь к нему, Гэвин. Я люблю тебя. – Прошептала она, вытирая скатившуюся по щеке слезу.

– Ты говоришь это сейчас, – оторвав от неё взгляд, он снова сосредоточился на дороге. – Ты любишь меня, пока ты здесь, Эмили. Что будет, когда мы вернемся в Нью-Йорк? Что будет, когда ты снова его увидишь?

Она прикрыла рот ладонью, сдерживая стон боли и отчаяния, когда посмотрела на него.

– Я не знаю, как заставить тебя поверить мне, кроме как попросить дать мне возможность доказать это, Гэвин. Я не знаю.

Вздохнув, Гэвин с силой сжал руль, весь оставшийся путь не сказав больше ни слова.

К тому времени как они подъехали ко входу в отель, Эмили не была уверена, билось ли еще её сердце. Она не была уверена… может ли двигаться, дышать. Знала точно только то, что её душа разбилась на миллион крошечных осколков, которые остались где-то на дороге в Мексике. Солнце лениво садилось, окрасив небо оттенками розового, пурпурного и оранжевого. Гэвин вышел из машины и достал чемодан Эмили. Отдав его посыльному, он достал из бумажника чаевые и что-то сказал ему на испанском. Она вышла из машины и подошла к Гэвину. Глядя ему в глаза она тихо спросила:

– Знаешь, как это страшно: хотеть чего-то настолько сильно, чтобы быть готовым изменить всю свою жизнь ради этого?

Гэвин изучал её лицо:

– Ты имеешь в виду так же сильно, как я желал измениться ради тебя?

– Да, думаю, мы оба хотели этого, Гэвин. Я была готова сделать этот шаг и никогда не оборачиваться. Никогда. Я была готова затолкать поглубже этот разъедающий страх, потому что я знаю тебя и это того стоит. Мы влюбились за секунду. Я едва могла сопротивляться, когда ты перевернул мой устоявшийся мир с ног на голову. Я боялась, что ты… не настоящий. Я боялась, что не может тянуть к человеку так, так меня тянуло к тебе. Это до сих пор пугает меня. Ты до сих пор пугаешь меня. – Остановившись, Эмили покачала головой. – Когда я увидела Джину, все мои страхи вылезли наружу. Мое сердце хотело верить тебе, но разум не позволял после всего, чем я рисковала ради нас. Мне очень жаль, Гэвин. Я не знаю, что еще сказать. Только, что я люблю тебя. И нуждаюсь в тебе каждой клеточкой.

Гэвин откашлялся, но так ничего и не сказал.

Не в силах больше сопротивляться своему желанию и потребности, Эмили подошла ближе и, встав на носочки, оставила мягкий поцелуй на щеке Гэвина. Она закрыла глаза, чувствуя, как его тепло разливается по её телу.