Алисия Тейлор - Пульс (ЛП)

Мужчина подошел к Полу слишком близко, практически лицом к лицу. Я видела напряжение в мышцах, готовое сорваться в любую секунду, но выдержка Пола была непоколебимой. Полностью готовый к бою человек. Я надеюсь, Пол действительно хорош, как все говорят, ведь другой парень был больше в разы. Снова повернувшись к Виктории, увидела, что звонок завершен, и ее внимание полностью сосредоточено на происходящем. Все клиенты уже разошлись из спортзала... хвала небесам.

— Ты сказал ей... — стиснув зубы начал незнакомец.

— Я не передаю всякое дерьмо. Запомни! Помимо того, что она не хочет слышать ничего от тебя, я не гребаный мальчик на посылках.

Это было спусковым механизмом для парня, готового надрать чей-то зад. Его кулак стремительно взлетел в воздух, но то, насколько быстро отреагировал Пол, просто ошеломило меня. Блокировав его одной рукой, другой он жестко ответил ударом в область низа живота. Тот тут же согнулся пополам, казалось, его легкие выпустили весь воздух и не смогли сделать вдох.

Пол прокричал:

— Вали к черту отсюда и не пытайся найти ее. Свяжешься с ней, и получишь по всем статьям, ты, жирный кусок дерьма.

Боковым зрением я заметила стремительно приближающегося через входную дверь Грега. Понятно, кому звонила Виктория.

— Пошел ты!

С играющими жилками тело мужчины выпрямилось в атаке. Он не мог это оставить без ответа. Мускулистая рука закрутилась вокруг шеи Пола, как змея, затягивая в жесткие объятия. Выкрутив тело с удивительной скоростью, Пол сделал шаг назад. Он только что ушел от удушья, а лицо у него было такое, будто он просто прогуливался по парку. Тело двигалось молниеносно, и, прежде чем парень потерял контроль, он получил удар по верхней части бедра, оседая на землю, и удар с правой по подбородку. Тело его жестко упало на колени.

Грег смело вторгся на бегу:

— Я уверен, тебя просили уйти.

— Выбрасываете меня, выбрасывайте и этого сукина сына, — едва в состоянии говорить, проронил мужчина.

— По словам очевидцев, ты начал это. Пол — наш клиент. Ты — нет. Кроме того, это мой зал, и я имею полное право выкинуть тебя, просто из-за противной рожи. Теперь проваливай на хрен! И чтобы ноги твоей здесь больше не было. В следующий раз будет звонок в полицию.

Шатаясь на ногах, он поднялся и указал на Пола. Здоровяк собрался что-то сказать, но Грег его прервал:

— Можем вызвать и сейчас, если хочешь.

Мужчина опять взглянул на Пола... возможно, предупреждая. Затем направился к двери уже не с той прямой осанкой, с какой заходил.

Добравшись до выхода, он сказал, взглянув через плечо:

— Ты пожалеешь, мудак!

Непонятно, к кому были обращены его слова, Грегу или Полу, но ни один из них не был обеспокоен. Пол даже не выглядел взвинченным. Большому парню стоит лучше задуматься, кто из них в опасности.

— Эй, Джесси, я сам закончу с Полом, раз уж я здесь. Если не возражаешь, можешь начать прибираться, — сказал Грег.

— Конечно, отлично.

Я взглянула на Пола. Он был ужасно зол. Было не совсем понятно, он злится по поводу того громилы или по поводу моих необдуманных слов, которые не содержали в себе ничего оскорбительного, как мне казалось... Так что я предпочла протирать тренажеры, они хотя бы не злятся на меня.

В задней части зала я взяла чистящие средства и чистые полотенца и начала свою возню с тренажерами, неспешно продвигаясь вперед. Мне были слышны только сопения Пола, пока он дорабатывал свою прерванную тренировку, больше ничего. Когда же звуки прекратились, мой любопытный взгляд неконтролируемо перешел в сторону молчания. Пол к тому моменту уже испарился в мужскую раздевалку, и Грег общался с Викторией. Когда моя работа закончилась на нескольких последних тренажерах, Пол вышел, свежий после душа и в чистой одежде. Что ж, он опять походил на произведение искусства.

— Джесси, мы уходим. Я закрою вас, ребята, снаружи, — сказал Грег.

— Хорошо, я почти закончила. Спокойной ночи.

— И тебе, Джесси. Увидимся завтра, Пол.

— Спасибо, Грег, — ответил Пол.

В ответ Грег кивнул, и Виктория махнула нам на прощание. Помахав в ответ, я взглядом проводила их к выходу и расположилась на тренажерах, которую чистила. Подняв глаза, я увидела Пола, стоящего рядом.

— Прости меня, я немного разозлился, — сказал он мне. — Я знаю, ты ничего плохого не имела в виду, говоря Марку о моем племяннике. Просто ты не в курсе всей этой ситуации, и я не должен тебя втягивать.

— Ааа… — теперь, когда он извинился, я не знала, что сказать. — Все хорошо, — в конце концов нашлась я.

— Виктор — сын моей сестры. Когда он родился, ей было шестнадцать, и она очень переживала по этому поводу. Боялась, что люди ее осудят. Я знаю, что в настоящее время большинство не обратили бы внимания... но ей пришлось столкнуться с людьми, которые последними из всех достойны судить ее. И сейчас, чем больше я боев выигрываю, чем больше становлюсь публичным, тем больше люди лезут в мою семью и наше прошлое. Поэтому я не треплюсь о Викторе.

Я почувствовала себя полной идиоткой.

— Прости меня, иногда я бываю слишком болтливой. Мне так стыдно за прошлую ночь и это утро, я просто пыталась начать с тобой разговор... — я остановилась. — Ну вот, опять тараторю. Прости.

Он ответил улыбкой. Она была сногсшибательная... Боже, как я любила эту улыбку.

— Все хорошо, — сказал он, усаживаясь на скамью рядом со мной. — Тебе не за что извиняться. Этот здоровяк — отец Виктора. Он... как сказать, ты сама видела, у него свои проблемы. Сестра не хочет, чтобы их нашли. Он хочет забрать Виктора. Его отец — плохой тип, и готов забрать ребенка, даже через мой труп.

— О, боже. У нее есть запретный судебный ордер?

— У нее есть я, — сказал он. — Скоро суд. Надеюсь, что все аргументы, которыми он собирается уговаривать судью, не будут взвалены на одиннадцатилетнего парня. Если это не сработает, то будет распоряжение на официальные посещения и... — он остановился, все мысли отражались у него на лице.

Меня пробрала дрожь. Он же быстро сменил тему:

— Ты только тренируешь на этих тренажерах или сама тоже практикуешься?

— Ох, я сейчас сильно оскорблена... как ты мог сказать, что я их не использую?

Я флиртовала. Совершенно не надеясь на то, что это сработает.

— Я заметил твою форму. Сколько ты можешь поднять? — сказал он, ухмыляясь.

— Испытай меня и увидишь, — ответила с улыбкой.

Он сошел со скамьи, и я устроилась, лежа под стойками с грузами. На каждой стороне было установлено по девять килограммов. Я отжимала свой вес и еще немного.

— Добавь по двадцать два с половиной на каждую сторону, — распорядилась я.

— Не навреди себе, выделываясь, — сказал с усмешкой.

Мои руки тряслись, но это все воздействие его тела, которое находилось рядом с моим.

— Просто сделай это, умник! — сказала я, надеясь, что мой голос не выдаст мою дрожь.

Он выполнил приказ и наблюдал, как я отжала шестьдесят три килограмма без особых усилий.

— Впечатляет. Я был уверен, что тебя придавит этим весом.

— Это недостаточно тяжело для меня.

— Здорово, твои мышцы в хорошей форме и весьма рельефные, не зря говорят, они тяжелее жира. Как долго ты над ними работала?

— Свои первые подтягивания начала около тринадцати вместе с папой, — ответила я ему. — Я люблю тренироваться. Это делает меня счастливой.

Он кивнул, словно разделяя мои чувства.

Когда мой контроль над речевым аппаратом снова вышел из строя, я сказала:

— Мой бывший не понимал этого. Работа с природными эндорфинами была ему чужда. Я всегда думала, что он был бы менее обеспокоен, если бы изучил естественные способы работы над своими проблемами.

Вдруг я осознала, что выбалтываю слишком много лишней информации. Не думаю, что Пол был заинтересован в моей истории.

Сменив тему, я сказала:

— Эй, по правде говоря, если твоей сестре и племяннику нужно безопасное и уединенное место... я живу одна и была бы им рада.

Он подозрительно посмотрел на меня, пытаясь понять, зачем мне это нужно. Возможно, он прав, я даже не знаю его... или его семью. Мне была ненавистна мысль о том, что кто-то нуждается в таком комфортном и безопасном месте, как мое. На минуту мне показалось, что он просто проигнорирует мое глупое одолжение, но я ошибалась.

— Это любезно с твоей стороны. Спасибо, — ответил он.

Я подскочила со скамьи, на которой закончила и показуху, и уборку. Жар прошелся по всему телу, и лицо залило ненавистной краской. Как бы мне хотелось уметь читать мысли в этих небесно-голубых глазах. Он мог быть одинаково как заинтересован, так и разочарован. С его умением оставаться хладнокровным без лишних эмоций на лице, кто знает?

— Мне пора идти, — выпалила я слишком быстро.

— Да-да, мне тоже.

Мы вместе покинули здание, закрыв все на выходе. Он попрощался еле заметным кивком и покинул парковку на своей хромированной гигантской игрушке для мальчиков. Сама я ехала домой, борясь с бабочками в животе, и давая себе указания не позволять ему пробраться ко мне под кожу.

***

Добравшись до дома, я решила собрать вещи в стирку. Думала еще позвонить маме, чтобы доехать до ее дома и запустить стирку на ночь. Но когда я взяла трубку, раздался входящий звонок. Это был Сэм.

— Привет, Джесс! Слышал, у тебя был волнующий день после моего ухода.

— Да, можно и так сказать. Пол был очень впечатляющий, и Грег строил из себя крутого парня.

Он засмеялся.

— Я рад этим двоим в своей команде, особенно когда что-то выходит из-под контроля. Эй, мы все встречаемся в семь на арене. Пол сегодня бьется.

— У него бой? Тогда зачем он был в зале сегодня? Он только недавно отжимал по девяносто килограммов. Он спятил? Он мог себя жестко травмировать.

Сэм засмеялся и сказал в ответ:

— Я ему говорю это каждый раз. Он твердоголовый, один из упрямейших людей, которых я когда-либо встречал. Удачи, заставь его прислушаться к голосу разума. Он борется с парнем по имени Алекс Уилсон сегодня. Алекс занимает четвертое место в полутяжелом рейтинге. Это должен быть отличный бой.

Посмотрев на кучу стирки, я приготовилась сказать «нет». А потом представила Пола... и все внутренние споры остановились.

— Увидимся на месте.

Я выкопала очень милые джинсы, увлажнила, прогладила. К счастью, у меня нашлось несколько довольно приличных чистых блузок. Это просто повседневная одежда и джинсы, в которых я обычно выбегаю на улицу. Приняв быстрый душ, я уложила волосы. И понимая, что Пол, возможно, увидит меня, нанесла легкий макияж.

Я прибыла на арену около 6.30, и поджидающая снаружи команда быстро бросилась мне в глаза. Грег держал билеты для нашей четверки, когда мы проходили на свои места. У него были связи, так что мы всегда получали лучшие места на все спортивные мероприятия в городе. И это не было исключением: первый ряд на стороне — как я и предполагала, на стороне Пола. Арена вовсю разрывалась от шума, и наша компания активно кричала о том, как Пол надерет задницу своему сопернику, и ярко обсуждала его последний бой и несколько видео с YouTube. Я не была большой поклонницей боев вообще. Я даже не видела боев Пола ни вживую, ни на видео. Здесь же я оказалась лишь из-за необъяснимого притяжения к человеку, который со мной и поговорить толком не может. Я не была уверена, насколько многие подозревали реальную причину моего пребывания здесь. Мои подопечные бойцы всегда пытались приучить меня смотреть их бои. Марк усердно пытался этого добиться с того дня, как я его встретила, уже чуть больше года назад. Но мне всегда удавалось сливаться. Я понимала, что это, должно быть, глупо, ведь как истинный тренер я обязана просматривать их, чтобы видеть результат своей работы. Но мне совершенно не хотелось видеть, как они надирают друг другу задницы... по крайней мере, до того, как бывший парень сестры одного из них не пришел и не начал разборки. К большому удивлению, мое торжествующее волнение нарастало с каждой секундой размышлений о бое Пола с другим борцом. Его контроль был на высшем уровне, тело взмокло после разогрева перед боем, без сомнений, ничто не могло сломать его. Еще одна мурашка пробежала по тему при мысли о нем.

Около 7.05 диктор вызвал бойцов. Первым вышел Пол, об этом можно было догадаться, ведь пока у него еще не было такого титула. Сегодня вечером Алекс Уилсон был большой звездой, как видимо. Лично я не представляла, как кто-то мог оторвать взгляд от Пола. Он был одет в небесно-голубые шорты, и я поймала себя на мысли, что они отражают цвет его глаз. Татуированные узоры светились от вспышек софитов, и он потерялся где-то в своих мыслях.