— Да, — выдохнула Леся, с благодарностью вспомнив папу с его «нет моего благословения». — Андрюша боялся, что рано или поздно кто-то узнает, что это не останется… только между нами… Почему Андрей не разрешил мне ему помочь?

Она с такой тоской сказала это, что Таня рассмеялась и подлила ей бальзам в чай:

— Тебе что, вся эта чушь насчет женской эмансипации нравится? Да радуйся, что не на твоих плечах… все это! И жди! Думаешь, сейчас тяжело? Тяжело будет, когда он вернется… ободранный как липка, с уязвленным мужским самолюбием. С чувством вины, из-за того, что чтолько на тебя повесил.

— Я привыкла к уязвленному мужскому самолюбию и чувству вины, у меня… школа жизни. Нужно будет, у мамы стойкости займу, — пошутила Леся. — Таня, ты дашь Максиму шанс? А Денис? Он ведь, наверное, не понимал… не подумал… сгоряча.

— У тебя своих проблем мало?

— Скажи.

Таня сжала губы, посмотрела в окно, за которым опять пошел снег:

— Леся, я впервые за долгие годы захотела быть одна. Не бояться, понимаешь? Что у меня мужа не будет, детей не будет, дома не будет, счастья… Хочу перезагрузку. Уеду я. Как только все Андрюхины дела решим — уеду.

Глава 16

То ли бальзам был действительно больше лечебным, чем алкогольным, то ли напряженность Леси победила хмель, но после ароматного чая она чувствовала лишь тепло. Таня осталась у нее ночевать. А Леся всю ночь ждала звонка или стука в дверь. Ей приснилось, что она сидит в прихожей и прислушивается к шагам на лестнице, распахивает дверь раньше, чем мужская рука поднимается к звонку… но на пороге стоит Марк.

Она послушалась Таню и терпеливо ждала. Нудная работа в музшколе, возобновившиеся после праздников уроки казались ей божьим благословением — они заставляли концентрироваться, держать себя в руках. Сообщение от Андрея пришло лишь через два дня, за полночь:

> не унывай, леся-олеся. скоро будем вместе

Леся вцепилась в мобильный и вслух медленно проговорила:

— Спокойно, Коваленко, спокойно. Не истери. Твоя истерика никому не нужна, включая тебя саму.

Она написала:

> обещаешь, кофе-мастер?

Подумав, добавила смайлик с кроликом, Андрея часто вспоминал, как смешила его их ранняя переписка.

Печатает, печатает, печатает… пауза… печатает… и всего лишь три коротких слова:

> просто верь мне

Леся застонала, стиснув зубы. Ну что за несносный человек? Что у него спросить? Помог ли «мужской клуб»? Говорил ли он с Ларисой? Что она сказала? Как Маня? Что Синельниковы? Что посоветовал адвокат?

В голове стало тяжело, Леся легла, не отрывая взгляда от экрана телефона, постаралась расслабиться и…почувствовала: между ними — тонкая нить понимания. Она ухватилась за это чувство со всей силой своей интуиции. Это будто музыка — одна неверная нота, и строй теряет гармонию… Вот что она все время ощущала. Между ними… мелодия. Бесконечная, но разная. Как дождь, как снег, как шум моря и смена времен года.

> я в тебя верю

Добавить еще что-то? Нет, нота прозвучала, достаточно. Леся заволновалась: что он ответит? Не сфальшивит?

Печатает…

> этот мир безумен. я не знал, что настолько

Все верно.

> я хочу к тебе

> завтра в 9 за тобой заедет костя. отвезет к себе в озерный. у него в гостях тот продюсер, низовцев. очень хочет тебя еще раз послушать. я же говорил

> я не хочу! не сейчас!

> хочешь. это твоя жизнь, леся-олеся. любимая

Леся почувствовала, что сбивается, теряет мелодию, постаралась успокоиться и прислушаться к себе.

> да, хочу. я поеду

Андрей прислал несколько смайликов: улыбка, ноты.

> мне нужно ненадолго уехать. у мамы есть кое-какая собственность в ее родном городе на урале. к сожалению, всех ребят из кофейни придется уволить. у нового хозяина своя команда

Леся застыла над телефоном. Что сказать? Она ответила словами из притчи:

> и это пройдет. думай обо мне

> я все время о тебе думаю. если лариса придет, не открывай ей дверь

>я разберусь

> (смайлик) не ворчи. просто не говори с ней. это сделаю я

— Я разберусь, — ворчливо пробормотала вслух Леся.

> костя перевел мне денег. то, что осталось от его гранта. я люблю петровского

> я тоже

>я передумал! ты никуда завтра не едешь!

>еду! меня ждет горячий мир классической музыки! я там зажгу! ух! андрюша, мне настолько все равно, что на этот раз я верю в удачу

> только не улети далеко, птица

> куда я от тебя теперь денусь, кофе-мастер?

Брат явно куксился, пропускал звонки, односложно отвечал на сообщения. Лесе позвонила Рита. Она пригласила Лесю на день рождения и призналась, что Лешка считает себя предателем по отношению к ребятам-музыкантам, мол, наобещал им работу в теплом месте с хорошим хозяином, а все пошло насмарку, и они, теперь уже вчетвером, снова поют в метро.

Леся расстроилась и теперь неотвязно думала о команде Андрея. Не может быть, чтобы он что-нибудь не предпринял. Не выгнал же он их на улицу, куда-то пристроил наверняка. Это Лешка и месяца «В переулке» толком не проработал, а у остальных профессия. Андрей сам говорил, что хороший владелец заведения таких ребят, как Паша, Данил, Вика, Лида, Антон и даже Толик, с руками оторвет.

В переписке с Андреем накануне Леся держалась молодцом, но утром перед прослушиванием немного засомневалась. Холодноватый, неразговорчивый продюсер, церемонный, с непроницаемым лицом (весьма, кстати, известный в мире шоу-бизнеса), особой ее симпатии пока не завоевал. Однако душу опять щекотал шальной кураж. В истории с баритоном Богуславским ей он не помог, этот кураж. Посмотрим, что будет сейчас?

Она собиралась с неохотой, вздохнула, когда Костя позвонил и сказал, что уже рядом.

— Спасибо тебе, Костя, — сказала она, садясь в машину.

Константин улыбнулся:

— Ты за что сейчас благодаришь: за прослушивание или помощь Андрею?

— За Андрея! — с жаром сообщила Леся. — И за прослушивание! Прости, я неблагодарная дура! Ты со мной носишься… Просто сейчас голова другим занята.

— Я помню твои слова о том, что тебе лучше в тени. Но ведь это шанс.

— В том-то и дело, Костя! Мне так неудобно! Получается, ты мне одолжение делаешь, а я упираюсь еще!

— Ну, положим, не такое уж одолжение. Низовцев в состоянии перманентного кастинга, сам жаловался. Я всего лишь привел его в хорошее место попить хороший кофе и послушать хорошую музыку. Вспомнил он о тебе сам. Так что никого на аркане не тащили, — Костя явно забавлялся.

— Но ты ведь занят!

— Если бы не мог выбраться, то так бы и сказал. Дела делами, а обед по расписанию, ничего страшного не случится, если я в свой выходной немного времени уделю друзьям. Ты, наверное, по Андрею поняла, у нас дружба — это еще и неплохие дивиденды.

— Поняла, — Леся покачала головой, — еще как!

— Заедем за Таней? Она вызвалась с библиотекой помочь. Вот на то, чтобы книги по полкам расставлять, у меня времени точно нет.

— Это с той, что в коробках была, у лестницы?

— Да. Дорожу я своими книжками, там еще отцовы есть. И дедовы.

— Тоже на дивиденды рассчитываешь? — пошутила Леся.

Костик почему-то ничего не ответил, лишь снова улыбнулся тонкими губами.

Они въехали во двор Петровского. Костик быстро настучал что-то в телефоне. Однако Таня выскочила из дома лишь через двадцать минут. Леся с завистью смотрела на то, как она идет по двору, огибая грязные, подтаявшие сугробы. Таня высокая, статная, длинноногая. А Леся Андрею макушкой в подбородок упирается.

— Таня, как твоя фамилия? — брякнула Леся.

— Горина, — удивленно ответила девушка, усаживаясь рядом с Костей. — А что? А, ну да! Что-то я забыла представиться. Твою-то фамилию я давно знаю! «Это та самая Олеся Коваленко!», — передразнила она Костика, поглядывая на друга. — Петровский, а ты знаешь, что у нас с Лесей теперь тоже есть свой клуб, женский? Мы побратались… посестрились и обмыли все это ликерчиком.

— Очень за вас рад, — со всей серьезностью отозвался Костя.

Леся была рада тому, что подруга задержалась: Костя начал рассказывать ей о реакции Ларисы на предложение Андрея. Таня тоже внимательно слушала.

— Лара еще думает, — спокойным тоном сказал Петровский. — Надеюсь, она примет правильное решение. В общем, выходит нормальная сумма — бизнес в центре города, машина новая, однушка тоже не на окраине, жаль, что все придется продать. Но ребенок — это выше денег.

— Если бы у меня была необходимость выбора, деньги или родной человек, я бы… — Леся взволнованно вздохнула. — Ни минуты! Все бы отдала! Это ведь просто деньги! У них и ценность-то есть, только когда они могут принести радость.

— В этом разница между тобой и Ларой. Извини, двусмысленно прозвучало.

— Ничего.

— Я никогда никого не осуждал… а тут в первый раз понял, что есть теперь в моей жизни человек, которому я руки не подам. И не подал уже.

— Вы с Ларисой общались?

— Да, мы с Андреем вдвоем к ней ходили. С нашим… предложением. Андрей переживал. Лариса с таким видом нас выслушала… я подумал, может, зря я так себя… позиционировал? Нужно было пожать ей руку, чтобы немного успокоить Берестова. От меня не убыло бы, — Костик крутил руль, выезжая со двора.

— Правильно сделал! — резко сказала Таня. — С помоечными крысами только так. Ничего, повыпендривается и согласится. Кто ей еще такое предложит? Кочевряжится она, видите ли!

— Таня, мы ждали тебя двадцать минут, — мягко произнес Петровский. — Я же предупредил заранее…

— Мы опаздываем? — невинным тоном спросила Татьяна.

— Нет.

— Я вот тоже думаю, что нет. Ты ведь заложил в маршрут лишние полчаса? Как всегда.

— Конечно. Ведь зная вас…

— А мы, зная тебя, — девушка подмигнула Лесе в зеркало заднего вида.

— Леся вышла вовремя.

— Леся тебя еще боится. А я не боюсь. Уже… — Таня подсчитала в голове, — почти десять лет.

— Девять. Без трех месяцев.

— Я же сказала, почти десять.

— Таня, твоя логика…

— Моя логика нормальна, как я сама. С моей профессией и без логики… Причина тут в другом, Петровский. Это женский бес. В каждой женщине есть бес противоречия. Как там… смешно еще сказано, ага… вы, мужики, умны от книг, а бабы — прямо от природы. Это о тебе, Петровский.

— У моей сестры подобные рассуждения. Она находит их в пабликах. Это такие свалки специфической мудрости в сети.

— Обожаю паблики! Вот недавно прочитала… как там… друг — это человек, который говорит хорошие вещи у вас за спиной. Костя, ты ведь всегда говоришь обо мне только хорошее?

— А ты?

— Я? Не всегда. Редко.

Леся всю дорогу слушала перепалку Тани и Кости. Ей чудилось, они оба друг другу подыгрывают, чтобы не прекращать словесное фехтование: Константин строит из себя большего педанта, чем он есть на самом деле, а Таня бравирует напускной легкомысленностью. Лесе почему-то вспомнилась Вера. У Тани это защита. С Костей нельзя серьезно, он легко подавляет. Лесю он бы подавил. И Вера, должно быть, действительно была на нее похожа.


И все же всю дорогу Леся чувствовала, что Таня нервничает. Причина стала ясна, когда они втроем вошли в дом Кости: Леся опять окунулась в атмосферу Нового Года, а Таня принялась озираться, дергая узел на шарфике.

— Макса нет, — ровным тоном сказал Константин. — Он поехал по делам Андрея.

Таня выдохнула, улыбнулась и пошла к лестнице. Леся удивленно посмотрела ей вслед.

— Да, — словно отвечая на ее мысленный вопрос, сказал Костя. — Обидели человека… идиоты. Пойду помогу, коробки тяжелые. Руслан где-то здесь.

Низовцев уже входил в дом, отряхиваясь от снега и удовлетворенно рыча.

— Костя, — сказал он, хлопнув Петровского по плечу, — если я когда-нибудь еще впаду в ипохондрию, позови меня чистить дорожки от снега. Олеся, — продюсер обратился к Лесе и пожал протянутую ему руку, — перейдем сразу к делу. Прошу за рояль.

Грубоватая деловитость Низовцева сразу же Лесю успокоила. Она лишь на миг запаниковала, поняв вдруг, что, потеряв связь с реальностью, запланировала на прослушивание одну из украденных Марком композиций. Ничего, у нее есть другие, например, та, что родилась в день, когда Марк явился к ней с очередной ложью, а Лешка впервые пошел против своего идола.

После новогодних праздников на Лесю всегда накатывала хандра. Но с хандрой приходили и звуки. Хмурые люди в метро и маршрутках, слякоть, грязная мишура на городских елках — от всего этого хотелось уйти в светлый мир музыки. Одну композицию Леся помнила плохо, она была недавней, навеянной тоской по Андрею, поэтому она начала импровизировать. Она сказала Андрею правду: ей все равно, заметят ее в мире современной неоклассики или нет. Она знает — за красивой ширмой прячется все тот же тяжелый, монотонный труд, может, чуть более высоко оплачиваемый и несущий с собой бонусы в виде известности и популярности. Однако за популярность и тысячи лайков в соцсетях тоже нужно платить.