Итан направился к своему коню и мулам и перенес грузы в домик, потом вышел и, присев возле костра, принялся за ужин. Несколько минут они оба молчали, прислушиваясь к вою волков.

— Я всегда этого боялась, — проговорила Элли. — Волки уже не раз рыскали здесь прямо под дверью. — Она посмотрела Итану в глаза. — По-моему, тебе действительно лучше спать в домике, оставаться снаружи слишком опасно.

Итан усмехнулся.

— Элли, я всю жизнь прожил на природе среди зверей, но сегодня мне придется принять твое предложение, потому что к утру, наверное, пойдет дождь. — Он подумал, где опаснее будет для него: здесь можно было лишиться жизни, а там, в лачуге, он мог запросто оставить свое сердце, на котором и так уже хватало кровоточащих ран.

Внезапно на глаза Элли навернулись слезы.

— Итан, я так рада, что ты здесь, со мной, — тихо сказала она, — и вовсе не потому, что мне нужна твоя помощь. — Она быстро вытерла глаза. — Мне просто хорошо оттого, что я нашла тебя, что с тобой, слава Богу, все в порядке, а еще.., оттого, что кому-то до меня есть дело.

Итан поставил на землю тарелку и посмотрел на огонь.

— Элли, я чувствую то же самое. После стольких горестных событий в моей жизни, я буквально не находил себе места.

— Да и я добавила тебе страданий. Мне хочется, чтобы ты поверил, что я очень об этом сожалею, и я… — Элли судорожно сглотнула, не в силах говорить.

— Я понимаю, — тихо ответил Итан, — я верю тебе, Элли.

Улыбнувшись сквозь слезы, она тоже поставила на землю тарелку с недоеденным ужином. Ей больше не хотелось есть.

— Я вымою посуду, а ты посмотри, нет ли поблизости зверей. А потом мы ляжем спать, я хочу завтра начать работать пораньше… — Их взгляды наконец встретились. — Ты умеешь промывать золото, знаешь, что нужно будет искать, когда уберешь эти камни наверху?

— Я многому научился, пока работал у Холлидэя. Не волнуйся.

— — Отлично. Тогда завтра мне не придется тебя учить.

— Ты стала настоящим специалистом, да? — поддразнил ее Итан.

Элли набрала полные легкие воздуха и гордо вздернула подбородок.

— Насчет этого я с тобой согласна. — Она посмотрела сначала на домик, потом на ручей. — Участок, конечно, маленький, но он принадлежит мне. Думаю, ты понимаешь, что это для меня значит.

Он негромко засмеялся:

— О да, наверное, понимаю. Элли улыбнулась почти застенчиво.

— Ты сделаешь мне большое одолжение, если почистишь мою винтовку и револьвер, я не знаю, как это делается.

Поднявшись, она выложила остатки ужина на сковороду и накрыла, чтобы сохранить ее теплой. Утром они съедят это на завтрак. Элли почувствовала, что Итан стоит совсем рядом: он вынимал револьвер из кобуры, висевшей у нее на бедре.

От его прикосновения по телу Элли пробежала дрожь. Итан направился посмотреть мулов и Черирногого, а потом вошел в домик. Вымыв посуду, она тоже вошла в дом и увидела, как Итан разобрал револьвер, разложил его части на грубом деревянном столе. Его темные волосы разметались по широким плечам. Элли подумала, что при свете масляной лампы он казался не просто красивым, а вызывающе соблазнительным. Он поднял на нее свои темные глаза, увидев, как она направилась к кровати. Усевшись на нее, Элли стянула сапоги, внезапно ей показалось, что в домике было слишком жарко.

— Вымоюсь утром. Обычно я сплю в одежде, и уже привыкла к этому. Всегда боялась, что ночью сюда кто-нибудь заявится, и будет лучше, если я к а всякий случай останусь одетой.

Зачем она все это объясняла? Чтобы он понял, почему она не надела ночную рубашку? Теперь она могла это сделать, потому что Итан будет охранять ее всю ночь. Внезапно Элли почувствовала себя неловко. Рядом с ней находился мужчина, с которым она спала в одной постели, который проделывал с ней такое, что другим женщинам могло показаться неприличным, а теперь она стеснялась раздеться в его присутствии.

— Я не стану подглядывать, если тебе захочется надеть ночную рубашку. Тебе наверное надоело спать одетой.

Она улыбнулась нервной улыбкой:

— Ничего, мне и так неплохо. Может быть, потом… В общем, сам понимаешь…

Итан улыбнулся с легким сарказмом:

— Делай, как тебе удобно. Я забрался сюда не для того, чтобы влезть к тебе под одеяло в первую же ночь. Честно говоря, я вообще согласился на твое предложение не для того, чтобы претендовать на твою постель. Я думаю, мы договорились, не так ли?.

— Да, договорились, — согласилась она, стараясь скрыть разочарование. — Ладно, я здорово устала. Спокойной ночи, Итан. Надеюсь, крысы не будут слишком беспокоить тебя.

— Мы поладим друг с другом.

Элли нырнула под одеяло, заметив, что Итан снова занялся чисткой револьвера. Он внимательно рассматривал его детали при свете лампы, и казалось, его нисколько не беспокоило, что они снова под одной крышей, а она лежит рядом в постели… Втайне она надеялась, что он воспользуется этой ситуацией, по крайней мере, ей очень этого хотелось. Но Итан, похоже, не проявлял к ней интереса. Возможно, он уже никогда его не проявит, она не волнует его как женщина. Элли отвернулась к стене, чтобы он не увидел ее слез.

Итан закончил собирать револьвер, тихо подошел к кровати и долго смотрел на ее рыжие волосы, разметавшиеся по подушке. Еще никогда, даже в ту брачную ночь, он не испытывал такого неистового желания оказаться в постели с этой женщиной. Но с тех пор все так изменилось. Она стала для него слишком опасной. Лечь с ней в постель, это значит снова отдать ей свое сердце, всего себя, а потом снова быть отвергнутым и униженным. Второй раз он не переживет этого.

* * *

Погода стояла жаркая. Никогда в жизни Итану не приходилось заниматься таким тяжелым трудом. Сейчас очень бы пригодилась взрывчатка, однако он не был уверен, что сумеет правильно заложить динамит. Ошибка могла стоить очень дорого. Поэтому он день за днем вгрызался в горный склон. Элли работала с лотком у ручья.

Постоянно находиться с ней рядом было для него поистине пыткой, и Итан выкладывался так, чтобы не оставалось сил думать о своем желании.

Однако через несколько недель такого каторжного труда его мускулы окрепли, привыкли к нагрузке, и он уже не чувствовал себя таким усталым к концу дня.

Итан еще раз съездил в Криппл-Крик, чтобы пополнить запасы, и привез оттуда жестяное корыто для Элли, удивляясь собственной глупости. Ведь он прекрасно понимал, что стоило ему представить, как она моется в нем обнаженная, и он не устоит.

Эти его опасения оказались не напрасными. Элли воспользовалась корытом прошлым вечером, когда он готовил ужин. Плеск воды и ее веселое пение, доносившееся до его слуха, вызвали у него острые воспоминания о ее роскошном теле. Казалось, он ощущал губами ее тугие соски. Это было выше его сил.

Итан уже не раз видел желание в ее глазах. Однако никак не мог преодолеть в себе недоверие к ней. Что если она решила использовать постель только для того, чтобы он, удовлетворившись, не передумал и остался помогать ей дальше? Они договорились провести здесь год, и, конечно, он не нарушит своего обещания, но поддерживать с ней только дружеские отношения становилось уже невмоготу.

Он вспомнил, как она выглядела вчера за ужином. На ней была байковая ночная рубашка, а мокрые волосы она зачесала назад, открыв свое прекрасное лицо. Он еще ни разу не видел ее такой красивой и женственной с тех пор, как перебрался сюда.

— Черт! — выругался Итан себе под нос, размахнувшись, чтобы нанести новый удар по камню, показавшемуся ему мягче тех, которые он уже пробил насквозь за эти недели. К его ногам упало еще несколько осколков, однако он не заметил ничего, сколько-нибудь интересного. У него еще будет время рассмотреть их повнимательней.

Итан остановился, чтобы вытереть лицо платком, и глотнул воды из кувшина, стоявшего неподалеку. Он углубился в гору еще почти на четыре фута, не считая тех четырех, которые успел пробить Джон Себастьян. В общей сложности глубина шурфа приближалась к восьми футам, и он подумал, что пора уже поставить подпорки.. Бросив кирку, Итан выбрался из своей рукотворной пещеры и направился в дом за топориком.

— Я пойду срублю и обтешу несколько сосен для подпорок, — крикнул он Элли.

Помахав, она поглядела ему вслед. Тяжелый труд сделал его стройное тело еще более мускулистым. Она украдкой любовалась Итаном. Неужели на свете есть мужчины, более красивые, чем он, с сомнением подумала она. Интересно узнать, какие чувства теперь он испытывает к ней, действительно ли он не хочет близости с ней или в нем просто говорит его гордость. Он держится как настоящий джентльмен и не делает ни малейших поползновений. Неужели он не испытывает к ней никаких чувств? Может быть, он просто боится… Боится точно так же, как и она? Элли тяжело вздохнула.

А может быть, все-таки он твердо решил расстаться с ней? Если она бросится к нему на шею и потащит его в постель, не покажется ли ему, что она вновь пытается обвести его вокруг пальца? Он ни за что не поверит, что он ей нужен, что она боится потерять его больше, чем свой участок.

Итан вернулся часа через два, весь мокрый от пота. Он вошел в ручей, лег на спину, брызгая водой себе на грудь, сопровождая эти действия диким боевым кличем восторга.

Сегодня Элли казалась ему особенно соблазнительной. Может, всему виной была эта проклятая кофта? Стоило расстегнуть еще одну пуговицу, и тогда его глазам уже точно кое-что откроется. Неужели ей на самом деле было так жарко, или она нарочно дразнила его? Поднявшись, Итан направился к пещере. Он не должен смотреть на нее.

— До вечера я хочу покопаться еще немного. Элли посмотрела ему вслед. Мокрые брезентовые брюки плотно облегали его крепкие бедра и ягодицы, а потемневшая от солнца кожа блестела от капель воды, темные густые волосы рассыпались по широким плечам. Итан заметил, что она смотрит на него. Элли покраснела и отвернулась. Может быть, он сейчас так же мучается, как и она. Вскоре до ее слуха донеслись ритмичные удары кирки. Она начала перебирать песчинки, осевшие на дне решета, когда услышала голос Итана, заставивший ее выпрямиться.

— Элли! Иди сюда!

Бросив решето, Элли, с бешено колотящимся сердцем, побежала к нему. Оказавшись в маленькой пещере, она увидела струйку воды, вытекающую из стены, по которой Итан только что бил киркой.

— Посмотри! — воскликнул он. — Это самый большой кусок с золотом, который нам попадался. — Он протянул крупный обломок камня, блестевший в нескольких местах вкраплениями, напоминавшими золото.

— Может, это пирит? — неуверенно сказала Элли. Итан достал из кармана складной нож и выковырнул из породы одну из блестящих частичек, попробовал ее на зуб и улыбнулся.

— Это золото, — сказал он, показывая Элли следы зубов. Элли бросилась в пещеру с фонарем, чтобы получше рассмотреть свежую породу, и увидела новые блестки.

— Итан, я еще не находила такого куска с золотом! Там дальше, наверное, проходит жила. Иначе просто быть не может! — Поставив фонарь на землю, Элли кинулась Итану на шею. — О Итан, спасибо тебе! Я бы ни за что не смогла пробить такой глубокий шурф. Теперь мы разбогатеем, я в этом не сомневаюсь! — Элли радовалась, словно ребенок.

От прикосновения ее грудей к его обнаженному телу Итан ощутил приступ физической боли. Он подхватил ее на руки и понес к выходу. Внезапно они оба перестали улыбаться, их взгляды встретились.

— Элли, может быть, мы сейчас кашли кое-что подороже золота, — тихо сказал он.

— Итан, я…

Он не дал ей договорить, с жадностью припав к ее губам. На его долгожданный поцелуй Элли ответила таким же страстным поцелуем. Обхватив ногами талию Итана, она уже не отрывала своих губ от его, пока он нес ее в дом.

Глава 25

Элли трепетала в объятиях его сильных рук, гладила его плечи, волосы, с готовностью отвечала на его поцелуи, смотрела в его потемневшие от страсти глаза.

Потом она просто лежала на спине, а он, наклонившись, осыпал поцелуями ее лицо и шею. Его губы двигались все ниже. Он быстро сорвал с нее тонкую кофту, высвободив ее груди, и теперь стонал от наслаждения, смакуя розовый сосок.

Элли вцепилась в его волосы и выгнулась ему навстречу. Страстное желание насытить его делало ее более откровенной и раскованной. Ведь это был Итан, единственный мужчина, прикасавшийся к ней. Она ощущала сейчас какую-то безвольную покорность, каждое его прикосновение, каждый поцелуй, даже слабое движение его языка, отзывались в ней сладостной истомой. Элли лежала совсем обнаженная, и ей почему-то не было стыдно. Она даже не пыталась свернуться клубочком, чтобы прикрыть интимные места. Вместо итого она не отрываясь смотрела на него, подложив руки под голову. Все ее тело трепетало от нетерпения. Страстное желание требовало удовлетворения, ей хотелось, чтобы этот мужчина вновь овладел ею. Она безумно хотела этого.