Люся заглушила мотор, вылезла из машины и уставилась на морду своего моторчика. Номеров действительно не было. Хотя раньше они точно были. Что за ерунда? Г-жа Можаева обошла автомобиль — задний регистрационный знак также исчез. Никаких сомнений — их украли! Свинтили прямо на бойкой Тверской улице! Оставив Наташку и Валерку греться в машине и слушать радио, раздосадованная Люся бросилась к ближайшему милиционеру. Тот отправил ее в отделение.

— Ну и что вы от меня хотите? — лениво спрашивал, жуя бутерброд, дежурный. — Возбуждения уголовного дела? Оно вам надо? Номера мы все равно не найдем, будет «висяк». Оно нам надо? Ну хорошо, даже если мы заведем дело, вам придется на два месяца поставить машину в гараж. Почему? Да потому что без номеров ездить нельзя. А новые номера вам никто делать не будет, пока дело не закроют. Улавливаете? Так что ты лучше вот что, дочка. Езжай завтра в свое МРЭО, пиши заявление об утере и получай себе спокойно новые номера. Без всяких проволочек. И вообще, с чего ты взяла, что их на нашей территории свинтили? Ты с утра, когда в машину садилась, проверяла, на месте ли они? То-то же! У тебя их, скорее всего, ночью украли. Алюминий, понимаешь ли, очень ценный металл. Иди, дочка, иди. И не расстраивайся. Только алиби на всякий случай имей до тех пор, пока новыми номерами не обзаведешься: вдруг кто с твоими номерами человека задавит или банк ограбит. Хотя маловероятно…

Сильно огорченная Люся хотела было отказаться от поездки в Люберцы на машине без номеров. Но потом вспомнила совет дяди милиционера помнить об алиби, и решила не менять своих планов. На удивление, пост ГАИ на выезде из Москвы удалось проскочить без всяких осложнений — никто машину не тормознул и не начал задавать неудобных вопросов. Ночевать Люся осталась у друзей, благо, нашелся свободный диванчик. И не только чтобы не ехать на машине одной и не создавать себе проблем с алиби. Но и потому что Валерка, как выяснилось, умеет варить вкуснейший глинтвейн, под который его наивные песенки собственного производства, исполняемые на трех аккордах, казались шедеврами. Мама, конечно, очень обижалась по телефону, когда Люся сообщила ей, что ночевать сегодня не приедет, но в конце концов смирилась и она.

* * *

Воскресным утром г-жа Можаева проснулась от возбуждающего запаха кофе. Наташка заварила в турке настоящие молотые зерна от «Монтана Кофе», и Люся даже позавидовала Валерке: какая ему все-таки удачная вторая половина досталась. Выспалась она на удивление хорошо, хотя в чужом месте обычно долго ворочалась без сна. Но тут, должно быть, глинтвейн помог почувствовать себя как дома. К тому же подушки у Суперпупса оказались набиты настоящим пухом и так и навевали сладкие грезы.


За завтраком г-жа Можаева энергично принялась агитировать г-жу Рыжову и ее благоверного бросить все дела и ехать с нею в Москву. В гости. Не то чтобы Люся была такая хлебосольная девушка, просто у нее имелась вполне весомая причина — номеров на ее автомобиле по-прежнему не было. Г-н Смирнов (оказалось, что у Валерки такая вот классическая русская фамилия) наотрез отказывался покидать родные стены и неприлично намекал на необходимость их с Наташкой общения тет-а-тет. У них, понимаете ли, любовь во всех ее проявлениях.

— Злые вы, — обижалась Люся. — Как же я без вас одна поеду? Как же я без алиби? Кто, кроме вас, подтвердит, что я по утрам старушек не переезжаю и банки на машине без номеров не граблю?

— Ты совсем уже помешалась на своем алиби, — заржал Суперпупс. — Зачем оно тебе? В конце концов, если кто-то и поедет грабить банк на машине с твоими старыми номерами, у тебя есть два живых свидетеля, готовых подтвердить, что эти номера у тебя стибрили еще в субботу. Въезжаешь?

Люся хлопнула себя по лбу. Точно! Такая простая мысль ей просто не приходила в голову. Да уж, с ее аналитическими способностями только и делать, что играть в домино!

— Зачем же тогда, скажите на милость, я у вас ночевать осталась? — спросила она у смеющихся влюбленных.

Они только пожали в ответ плечами.

— Любишь ты нас, наверное, Люсенька! — прохихикала г-жа Рыжова. — Кстати, если это как-то компенсирует твои страдания, можешь стать свидетельницей со стороны невесты на нашей свадьбе.


Оставив счастливых влюбленных, Люся отправилась в Москву. Уже въезжая в город, она вспомнила о неприятном поручении Безбородовой, полученном в субботу. И решила разделаться с ним как можно скорее и забыть. А то так и будет «должок» весь день над душой висеть!

Люся легко нашла нужный дом по памяти. Его двор был до отказа забит машинами, так что г-же Можаевой пришлось проехать еще немного и припарковаться у следующего корпуса. Прямо из машины она позвонила по мобильному Зайцевым. К счастью, Ленкины родители оказались дома и разрешили Люсе подняться в квартиру.

Г-жа Можаева многократно извинялась за беспокойство — намного больше, чем того требуют приличия. Наконец родители открыли перед ней дверь в комнату Леночки.

— Проходите, смотрите. Вот ее письменный стол. Она обычно все бумаги в нем хранила. Ищите. — И мать Зайцевой встала в дверях, скрестив руки.

Люся принялась выдвигать ящики стола и перебирать бумаги. Бумаг оказалось ужасно много: рефераты, контрольные, какие-то распечатки потешных историй из интернета и рассказов Алекса Экслера, вырезки из журналов и прочая бумажная канитель.

Примерно полчаса Люся копалась в макулатуре и в конце концов развела руками:

— Не могу найти нужных документов! Может быть, Лена их не распечатала и хранила в компьютере? — И г-жа Можаева с надеждой уставилась на комп на зайцевском столе.

— Ну, в этом я вам ничем помочь не могу, — сокрушенно покачала головой родительница. — Я даже не знаю, как эта штука включается. Лена сама эту игрушку купила и одна ею пользовалась. Если вы умеете обращаться— поищите.

Люся нажала на стартовую кнопку, машина низко загудела и начала загружаться. Компьютер был не сильно новый — второй «пентиум». На нем еще стоял Windows 98. «Да, теперь такое барахло даже за 300 долларов вряд ли кто возьмет», — про себя прикинула остаточную стоимость техники г-жа Можаева.

Как будто подслушав ее мысли, мать Лены спросила:

— Может быть, посоветуете, сколько этот компьютер может стоить, если его продавать?

— Уфф, — тяжело вздохнула Люся. — Боюсь, что немного — долларов триста. К тому же монитор уже старый, теперь у всех жидкокристаллические. Словом, овчинка не стоит выделки.

— Но для нас это вполне приличные деньги. Полторы учительских зарплаты. У вас случайно нет знакомых, которые могли бы заинтересоваться?

Люся наморщила лоб, перебирая всех своих знакомых. Пожалуй, желающих не найдется. Разве что она сама? Ведь у г-жи Можаевой до сих пор не было компьютера, а ведь это было бы так удобно для Наташки, если бы Люся отдавала ей переводы аккуратно отпечатанными на принтере, а не на маминой печатной машинке. Может, купить? За новый комп штуку баксов выкладывать — жаба задушит, ведь он ей не очень-то нужен, да и ни к чему ей навороченная тачка с мощным процессором и крутой видеокартой. Ведь Люся не собирается играть в какие-нибудь дурацкие игрушки или смотреть кино на компьютере. Ей нужна просто более совершенная печатная машинка.

Заметив напряженную мыслительную деятельность на лице г-жи Можаевой, мать Ленки заметно подобрела: сразу видно, человек действительно думает над тем, как помочь, а не станет отделываться отговорками.

— Вы знаете, есть один персонаж, которому именно такая машина может подойти. Я поговорю с ним сегодня и позвоню, если что. — Люся решила сразу не принимать столь ответственного решения, а немного подумать.

— Хотите, я вам чаю принесу? — раздобрилась г-жа Зайцева-старшая. — С вареньем. Вы какое предпочитаете: клубничное или из крыжовника? Сама варила.

— Клубничное — было бы здорово! — обрадовалась Люся, мельком взглянув на часы.

Уже почти двенадцать, а она сегодня по-настоящему еще ни разу не перекусила. Только кофе с бутербродом у Смирнова.

Зайцева-старшая отправилась хлопотать на кухню, а перед Люсей засветилась стандартная заставка с белыми облаками на голубом, а потом на синем фоне появились ярлыки. Люся полезла в папку «мои документы». В ней обнаружились новые разделы: «институт», «работа», «фотки», «приколы», «экслер», «анекдот. ру», «переписка».

Г-жа Можаева прекрасно понимала, что, по идее, ей следует заглянуть в папочку «работа», но она щелкнула мышкой на другой — с надписью «переписка».

Конечно, это не хорошо — читать чужие письма. И когда-то, в детстве, г-жа Можаева это прекрасно осознавала. Но еще тогда же, в раннем возрасте, она поняла, что никогда не сможет побороть эту свою маленькую слабость — неудержимую тягу засунуть носик в чужие дела. О! Люся была патологически любопытна! Она интересовалась всем, что ее не касалось. Особенно волновали ее воображение письма с надписью «лично» или «лично в руки». Еще будучи пионеркой, она приходила домой раньше родителей. И, пока те пропадали на службе, вынимала почту. И если в ящике оказывался конверт!.. Люся с дрожью в руках бросалась на кухню и ставила кастрюльку с водой на плиту. Нет, не для того, чтобы сварганить макароны — перед любопытством отступали все остальные чувства, включая голод. Просто Люся научилась вскрывать корреспонденцию над горячим паром. Она прочитывала письма, а потом аккуратненько заклеивала их обратно. Рыться в отсутствие родителей в их бумагах было высшим наслаждением для маленькой Людочки. Никакого особого компромата или волнующей семейной тайны за многие годы эта перлюстрация так и не принесла. Так, по мелочи…

Однажды маме написал какой-то поклонник юношеских лет, чуть ли не первая любовь. Дядечка писал, что развелся со своей женой и теперь был бы не прочь «закрутить все сначала». Да отцу однажды пришло письмо из какого-то журнала, куда он тайком от семьи послал свои стихи. Папе в письме доходчиво объяснили, что поэт из него — как из рыбы зонтик, и посоветовали больше внимания уделять своей основной профессии — бухгалтерии.

Мы дети страны свободной,

Земли советской сыны!

Клятве, партии данной

Будем вечно верны! —

восклицал папаша в своем нетленном опусе. Люсеньке стихи очень даже понравились, но тетка из журнала сочла их «подражательскими». Отец тогда сильно расстроился и так и не дал матери прочитать письмо, столь огорчившее его. Наверное, мать до сих пор подозревает что-нибудь неприличное, но Люся так и не решилась рассказать ей правду. Все-таки она не глупая девочка и прекрасно понимает, что читать чужие бумаги нехорошо и за это может очень сильно влететь.

«Но и на солнце есть пятна. В конце концов, должны же мои бесконечные добродетели уравновешиваться хотя бы одним малюсеньким недостатком?» — оправдывалась в собственных глазах г-жа Можаева.

Вот и в этот раз она произнесла про себя эту же фразу и дальше со спокойной душой принялась изучать содержимое папки «переписка». Она также делилась на два раздела «входящие» и «отправленные». (Ох уж эта Леночка! Вот что значит математический склад ума — все у нее структурировано!)

«Интересно, зачем она хранила письма в виде файлов Word? Наверное, у нее почтовый ящик на каком-нибудь бесплатном сервере вроде mail.ru, вот она и сохраняла их в компьютере, не тратя лишний раз деньги на выход в интернет, чтобы перечитать письмо. И набирала свои послания предварительно в Word, чтобы, опять же, экономить на соединении. Бухгалтер! — лихорадочно соображала Люся, а руки у нее аж дрожали от предвкушения, как у скряги, нечаянно обнаружившего клад. — Раз уж это все было написано, то предполагалось, что это все будет прочитано. А какая в конечном счете разница, сколько будет читателей у послания— одним больше, одним меньше?» — оправдывала себя Люсенька, уже роясь в сумочке в поисках дискеты.

Дискеты, как на зло, не оказалось. Ну конечно, Люся же не предполагала, что искомые документы окажутся в электронном, а не в бумажном виде! Г-жа Можаева, ни секунды не сомневаясь, схватила первую попавшуюся Ленкину дискету и принялась копировать файлы.

— Ну вот и чаек! — раздался над ухом ласковый голос.

Люся аж подпрыгнула от неожиданности. Она так увлеклась процессом проникновения в частную жизнь, что даже не услышала, как в комнату вошла Ленкина мама. Г-жа Можаева быстро свернула все окна.

— Ну как, нашли что искали?

— Нет, пока, к сожалению! Пока что одни рефераты и контрольные. Это же ужас, сколько Леночка их понаписала! — сочувственно-восхищенно пролепетала Люся.

— Ой, и не говорите. В этом педе просто не знают другого способа обучения, кроме как заставлять детей все время писать какие-то бумажки дурацкие. Вот то ли дело я! Знаете, я постоянно разноображу формы контроля— коллоквиум или ролевая игра, понимаете? Творчески подхожу к делу, поэтому мои детки всегда с интересом на урок идут, — воодушевилась маман, явно оседлав свой любимый тематический конек.