Ольга Резниченко - Пустоцвет

Разворот - и вышел следом за дверь, скрылся в коридоре...

***

Не успела сделать выдох, не успела даже толком протиснуться, пройтись по коридору... в сторону кабинета обозленного Подполковника, как тотчас... новый взрыв. Да так... что вовсе... снеся все на своем пути, раскромсав меня изнутри, растерзав на ошметки... но явив наружу... лишь только легкое, едва уловимое... колебание почвы. Произведя... камуфлет.

- Держи, - радостно воскликнул Казанцев, всучив мне в руки какие-то бумаги.

Нахмурилась я, пытаясь прогнать из головы туман...и выудить верные догадки, сделать выводы:

- Что это? - сдаюсь своей немощности.

- Как что? По Пахомову.

Обомлела:

- Уже? - удивленно вздернула бровями.

- Ну так... был резон стараться, - ухмыльнулся.

Нагло игнорирую, тотчас выхватываю из рук.

- Благодарю, - бросила машинальное, разворот - и пошагала в ином, интуитивно выбранном направлении.

Туалет.

Протиснуться к окну - и замереть, перебирая взглядом строки.

- Чушь! - невольно вырвалось из моей груди. Нервный смешок. А очи так и лезут на лоб, дрожь пробивает конечности. Мурашки полчищем... разгрызают кожу.

Стук в дверь.

Испуганно устремляю взор:

- Можно? - ухмыльнулся Роман. Шаги ближе (по общему предбаннику). - Да... человек-загадка, - продолжил задумчиво. - Почти ничего на него нет. Так только, самое элементарное: стандартный пакет документов; квартира, машина; женат, есть ребенок. А вот относительно рода занятий, чем на жизнь зарабатывает...

- Он в разводе, - горько, злобно перебиваю жути ход. А в голове уже - стук колес паровоза, разрезая стальными блинами мою жизнь на части.

Хмыкнул враз Казанцев. Отвел на мгновение взор. Скривился в болезненной ухмылке:

- Женат, Лиз, - тихо, с опаской. - Женат, на Ирине Пахомовой, там все написано, - кивнул на бумаги, что невольно от волнения в руках своих сильно я сжала. - И у них есть сын - Игорь, лет семь отроду. Прописаны все трое по одному адресу, где и проживают с 2009 года...

Слезы застыли на моих ресницах. Предательски запекло в груди. Дрожь по телу. Холодно, будто в стужу.

Пристыжено, машинально отворачиваюсь. Шепотом:

- А телефон... номер достал?

- Ну, да. Там... на первой странице... - хотел, было, показать, ухватить, развернуть бумаги, но не даю - вырываю, прячу, словно что-то постыдное, жуткое... но родное.

- Еще раз благодарю, - сдержанно, резко, мигом стирая шальные соленые потоки.

Молнией на выход.

По коридору - к двери. А там на улицу.

Пройтись вглубь сквера, затесаться меж деревьев и присесть на забор.

Быстрые, аляповатые движения - и отыскать заветные цифры, вбить в телефон.

Гудки...

- Да ладно... зай! Ты, что ль? - игривое.

Прокашляться и черство:

- Поговорить надо. Срочно.

Смеется:

- А чего так серьезно?

- СРОЧНО! - рявкнула я, перебивая его приторный, мерзкий елей.

Обомлел. Жгучие мгновения тишины - и наконец-то решается ответить:

- Карла Маркса, 18. У тебя - полчаса. Или уже до вечера - за ужином.

- ЖДИ!

***

Не помню уже даже, как добралась до остановки. Как автобус дождалась, как в него забралась...

В себя пришла, лишь только когда увидела припаркованный на обочине автомобиль. Его автомобиль.

И Костя там... причем не один. С какой-то барышней: молоденькой, с иголочки разодетой, разукрашенной фифой.

Но... не женой. Не Ириной. Ее-то лицо теперь в моей памяти отпечаталось, соскребясь с фото, как нечто самое жуткое, убийственное, пронзающее; обличающее мой, наш с Ним... общий, непростительный грех...

Ненавидела. Искренне. Неистово. Всеми фибрами души... Но не Ее. И не себя.

Его. Такого мерзкого... двуликого... сладострастного, будто виннокислый свинец. Ненавидела Пахомова.

Подлетаю - и живо хватаюсь за ручку, дергаю на себя дверь.

Силой, бешено ухватившись за грудки, тащу на себя ублюдка - поддается, вылезает наружу.

Пристыжено ржет:

- Эй, ты чего?

Наотмашь пощечина ему в лицо - отчего враз оторопел, скривившись, заиграв скулами.

- С*ка ты! - взревела дико, что медведь. - Тварь! Гнида конченная! ЖЕНАТ?! ЖЕНАТ, ДА? Мало тебе одной? МАЛО? Скольким еще по ушам съездил? Всё не нат*ахаешься никак? ДА?! Еще одну себе завел?! - киваю разъяренно в сторону шворки. - Сколько у тебя таких дур, как я?! А, ЗАЙ?! - ядовитое, коля его же словами.

- Лиза, успокойся, - сдержанное, грозное. Приказом.

- Я тебе сейчас, с*ка, успокоюсь! - дернулась к нему, в сердцах попытка пнуть в грудь, но в момент перехватил.

И сама не поняла, как сцапал за руки и заломил мне их за спину. Мордой к машине, в стекло, к себе вплотную.

Жгучим, пронзительным рыком:

- Успокойся! - нарочно причиняя отрезвляющую боль. - На нас смотрят!

- Да мне ср*ть! Отпусти, ублюдок! - дернулась, отчаянное стремление вырваться из хватки - не поддается.

- Успокоилась! - приказным, угрожающим тоном. - Иначе хуже будет!

- Да иди ты на хрен, мразь убогая! - визжу, уже окончательно слетая с катушек.

И вдруг резвое движение, резкая боль, щелчок - и лишь когда на второй руке заледенел мертвым кольцом браслет наручников, поняла, что сотворил.

- Тварь, ты че удумал?! - завопила я в исступлении.

Схватил грубо, повелительно за шкирку, отодрал от авто и потащил, силой поволок куда-то в сторону, к зданию.

- Эй, а я?! - мигом выскочила из машины перепуганная дамочка, писк нам вдогонку.

- Сейчас заберут, ЖДИ! - яростное, на грани бешенства.

***

Жилое здание. Подъезд. Гневное усилие - и втолкнул меня в лифт. Опять пытаюсь сопротивляться, драться, орать.

Молчит, терпит. Строит равнодушный вид, хотя... чувствую, что давно кипит внутри.

Долгое, мучительное, жгучее гудение мотора, тяга - и наконец-то вздрогнула кабина, оповещая нас о прибытии. Разошлись створки - и вновь давление - выбрались наружу.

По ступенькам наверх, к крыше.

Попытка открыть дверь - глухо: замок не поддается.

Нервно цыкнул.

- Ублюдок, отпусти меня! Это похищение!

- Да-да... именно оно, - наконец-то решает ответить.

- ТЫ ОХРЕНЕЛ? - взревела, еще больше взбешенная.

- Я-ТО?! - грозно рявкнул. И снова силой натиск, чуть вниз и буквально у первой ступени открыл наручник - и вновь моя безнадежная попытка сражаться, да только против него я - что ребенок.

Проворные движения - и, продев меж прутьями перил, снова защелкнул на мне браслет.

Подчиняюсь, вынужденно опускаюсь на пол, сажусь на лестницу.

Взор на предателя:

- И че? - гневно, пренебрежительно выпаливаю я, будто яд.

- И ниче, - отвечает тем же.

Нырнул в карман. Достал телефон.

Быстро набрал чей-то номер и сделал вызов:

- Вован, забери ее сам. Кого-кого, б***ь! Не будь идиотом. Нет! В моей тачке сидит. ЗНАЧИТ, НЕ МОГУ! Дуй давай!

Резво отбил звонок. Прожевал эмоции.

Машинальные, лихорадочные, нервные движения - прокрутил в ладонях аппарат, еще миг - и на автомате засунул, спрятал оного в карман.

Подтянул брюки и присел около меня на карточки, руки невольно скрещивая пред собой. Взор в очи:

- Ну. Слушаю... Что случилось?

- Отпусти меня, - зазвенела я наручниками.

Закачал уверенно головой, отрицая. Губы плотно сжались. На лицо проступил гнев, едва сдерживающийся арканом приличия:

- Слушаю, - дерзкое, приказное, повтором. - Что случилось? Что за истерика? Что за бред ты там несла?

- Я? - уязвлено, обреченно съехидничала.

- Ну не я же?! Что за крик? Что за драка?

- Почему сразу не сказал?

- ЧТО?! - раздраженно рявкнул. - Из тебя что, клещами тянуть слова? Или будем и дальше вопросами кусочничать?

Сглотнула я скопившуюся слюну, догорая уже в отчаянии, в боли... разочаровании... и обиде.

- Почему не сказал, что до сих пор женат?! Почему делал вид, будто всё в прошлом? Тебе весело, да? Разводить... таких тупых, наивных куриц, как я? ДА?.. Не наскрести, ничего не найти о тебе, даже если сильно захотеть! Видно лишь то, что сам хочешь показать: сверх положительный, рыцарь... гребанный.

Рассмеялся вдруг коротко, болезненно, горько.

Движение - и присел рядом на ступеньку. Лицо утопил в ладонях - на миг, а затем и вовсе силой содрал с него эмоции. Шумный вздох.

Взор на меня, но тут же осекся - увел глаза в сторону:

- Почти год... мы с ней разводились. И развелись. Так что уже месяц как... я - свободный человек. И ни в чем... перед тобой... не провинился.

- Ты с ней живешь? - сдержанное, тихое.

- Нет, съехал. Причем давно.

Пристыжено опустила очи я. Молчу.

- Еще вопросы будут? - серьезным тоном.

Нервически сглотнула слюну:

- Тогда почему... по документам иначе?

- Это ты у своего... осведомителя спроси. Почему не захотел... правду до конца раскопать. Не думаю, что это - такая уж тайна.

Обмерла, удивленно выгнув брови.

Виновато спрятала взгляд.

Жгучие, резиновые... мгновения, минуты внутренних баталий, попыток сдержать, смирить бурю эмоций, сомнений... надежд и грез; шального выбора между... рациональным "нельзя" и наивным, сладким "хочу верить"...

И наконец-то нахожу силы на слова. Дернула руками:

- Освободишь?

Тишина. Тягучая, палящая... терзающая.

Вынужденно устремляю на него взгляд - улыбается.

Хитро, весело... коварно ухмыляется.

- Что? - гаркаю удивленно, а в душе уже странные чувства, дрожью отбиваясь по всему телу.

- Я-то не провинился... - щенячий, побитый вид состроил. - А вот ты...

- Костя... - предчувствуя неладное, дерзкое... безрассудное - поддаюсь и улыбаюсь. - Отпусти меня.

Качает отрицательно головой - а улыбка все шире и шире.

Вдруг резкое движение, ко мне - и, ухватив за талию, враз развернул к себе спиной, ставя на колени. А руки невольно ломит, выкручивает неудобная поза - скольжу ладонями по прутьям, отчаянно пытаясь найти опору и удержаться.

- Ты что удумал?! - реву, что зверь. - Я же тебя убью! Высвобожусь - и убью! - сквозь смущение, страх и догорающее приличие, ору отчаянно, давясь наперебой смехом: - И никто тебя не спасет!

- Ты сначала выберись... А пока будешь пытаться... я тут многое успею.

Гад, уже откровенно, смело, стремительно забрался под юбку и задрал ее вверх.

- Скотина, не смей! - визжу, ополоумев.

- М-м-м, девочка моя, - внезапно, не без иронии, задумчиво пробормотал Пахомов, скользнув ладонями по моим ягодицам, бедрам. - Расслабься...

- Я тебя убью! Серьезно! - рычу. - НЕ СМЕЙ!

- Да-да, мой котенок... - но уже ухватил кружева и потащил их вниз.

Нервно дергаюсь, рву со всей дури свои кандалы - тщетно... только звон, гул по всему подъезду.

- Я звать на помощь сейчас буду! Костя! Не смей!

- Лизунь... - хохочет. - Лучше не надо... не люблю свидетелей...

Поддаюсь невольно - улыбаюсь, хотя в голосе пытаюсь все еще отстаивать свою честь.

А мышцы так уже и сводит от его ласк, нежности, похоти, что будто в тихую заводь, обманчивый омут, уволакивает меня, погружая в беспечность и дурман.

Еще мгновение - и чувствую уже его рядом.

- Костя, не смей! Костя!

Напор, давление - и невольно вскрикнула я от предательского, обличающего, многогранного удовольствия.

- С*ка ты, - едва слышно рычу. Но еще миг - и не выдерживаю: застонала от его дерзостно-сладкой власти.

Смеется.

- Будешь... - сражаясь с вдохами, роняет лениво слова, - следующий раз думать... как себя вести... со мной... на людях.

Враз ухватил за волосы - и прогнул меня кошкой. Резвые, господствующие, всепоглощающие движения - и не вытерпела... громко вскрикнула от прилива шального блаженства, отчего тотчас луною звук разошелся по всему подъезду.