— Извините, если мы потревожили ваш покой, — нарочито вежливым тоном продолжала девушка. — Но переезд, знаете ли, трудно осуществить бесшумно.

— Переезд? — удивился Лерой. — Вы хотите сказать, что... — Он брезгливо посмотрел на лежавшие на тротуаре вещи, которые, как ему показалось, были извлечены из помойки. — Вы перевозите это? Сюда?

Злюка вспыхнула, но тем не менее гордо вскинула подбородок. Лерой ни с того ни с сего отметил, что у нее красивая шея.

— А что такое? — заносчиво осведомилась девушка.

— Дорогой... — умоляющим тоном пропела Изабелла.

Лерой, даже не посмотрев в ее сторону, мрачно спросил:

— Вы что, бездомные?

— Нет, разумеется. Я буду присматривать за домом Суортсов во время их отсутствия. — Голос красотки звенел от возмущения на весь квартал.

Лерою нравился боевой огонь, пылавший в глазах девушки.

— Докажите это! — рявкнул он.

— Миссис Эсмонд беседовала со мной, — бросила она сердито.

— О...

С названной леди, сестрой Роджера Суортса, Лерой был знаком. Задира поняла, что выиграла партию, и ее глаза победоносно сверкнули.

— Хотите взглянуть на мои бумаги? — с деланной вежливостью спросила она.

— Я поговорю с миссис Эсмонд.

— Дорогой, — проворковала Изабелла более настойчиво, — сейчас не время обращать внимание на всякую ерунду. — Она встала рядом с Лероем и высокомерно оглядела девушек с головы до ног. — Вы должны убрать это отсюда, — сказала она, указав на пикап.

— Да ну? — язвительно заметила задира с каштановыми волосами.

Но Изабеллу грубость не обескуражила.

— Вы же не хотите, чтобы ее увезли отсюда на прицепе, — надменно улыбнувшись, проговорила она.

— Вы не имеете права трогать чужую машину! — вспылила красотка.

— Вы удивитесь, когда узнаете, что я могу сделать, если захочу, — парировала Изабелла. Соберите свою рухлядь и уберите отсюда этот металлолом.

Изабелла отвернулась, всем своим видом показывая, что разговор окончен, но задиру это не устраивало.

— Вы угрожаете мне? — елейным голоском спросила она.

Изабелла растерялась. Она повернулась к Лерою и коснулась его руки, словно ища у него поддержки. Тот, несмотря на жуткую усталость, вынужден был откликнуться на призыв дамы о помощи. К тому же ему порядком надоела эта дурацкая перепалка.

— Мисс Моррис права: здесь разрешается парковать машины только жителям этого района, — сказал Лерой. — Полиция может убрать отсюда любой посторонний автомобиль.

Девушка с каштановыми волосами сдержала раздражение и уже более миролюбиво буркнула:

— Мы ненадолго, нам надо только выгрузить вещи.

Она подхватила картон, на котором были нарисованы яркие цветы, и решительно направилась к двери дома.

На Лероя внезапно снова навалилась усталость — его даже качнуло. Он взял себя в руки и, не желая того, произнес довольно холодно:

— Хорошо. Но постарайтесь вести себя цивилизованно.

— Вы имеете в виду — не бросать вещи? — с мягкой издевкой осведомилась красотка, бросив картину своей кудрявой подруге.

Изабелла взвизгнула, но картина благополучно попала по назначению, едва, правда, не пролетев мимо цели.

— Вы ведете себя по-детски, — заметил Лерой.

Но задира, очевидно, вошла в раж — глаза ее блестели, подбородок был воинственно вздернут.

— Возможно, — сказала она, беря в руки мольберт. — Говорят, все мы должны избавиться от детских комплексов.

Девушка выглядела сейчас очень юной и решительной, но мольберт был явно ей не по силам.

— Моя машина! — завопила Изабелла, бросаясь вперед.

Лероя вдруг обуял приступ необъяснимого смеха. Он отвернулся, что скрыть выражение своего лица.

— Если вы ее поцарапаете, я подам на вас в суд! — истерично кричала Изабелла.

Девушка тряхнула гривой каштановых волос и обдала Изабеллу презрением.

— Вы не... не можете, — пролепетала та, сбавляя обороты.

Девушка улыбнулась.

— Вы даже представить себе не можете, что я могу сделать, если захочу. — Она с огромным удовольствием вернула Изабелле ее же слова.

— Это самый настоящий вандализм, — дрожащим голосом промолвила Изабелла, побледнев от страха.

— Хейзл, — вмешалась кудрявая девушка, которая занервничала, видя, что у подруги начали отказывать тормоза.

— Перестаньте глупить! — велел и Лерой, забирая мольберт из рук девушки.

— Нечего указывать, что мне делать! — бросила она со злостью.

Лерой смотрел на нее и удивлялся. Красотка с самого начала была на взводе, и ему очень хотелось узнать отчего. Но он слишком устал, чтобы докапываться до истины.

— Тогда ведите себя соответствующим образом, — отрезал он и отвернулся.

Девушка сердито топнула ногой, мольберт закачался, и, прежде чем Лерой успел сообразить, что происходит, это неуклюжее сооружение подпрыгнуло у него в руке и ударилось о дверцу машины Изабеллы.

Наступила гробовая тишина. Все четверо уставились на длинную зигзагообразную царапину. Потом тишину прорезал вопль Изабеллы. Злясь на себя, Лерой отшвырнул мольберт, и тот отлетел к ограде. 

— Если вы сломали мой мольберт, вам придется купить мне новый! — дерзко заявила девушка, которую звали Хейзл.

— Не смешите меня, — ответствовал Лерой.

— Я лишь следую вашему совету — стараюсь вести себя цивилизованно. — Хейзл ехидно улыбнулась.

Их взгляды встретились. Лерой уже не владел собой. Он повернулся и стремительно вошел в дом. За его спиной раздался оскорбительный смех Хейзл. Изабелла, бросив последний взгляд на свою поврежденную машину, последовала за Лероем.

— Изабелла, я уже сказал тебе: никакого кофе и никаких задушевных разговоров. Уходи. — Он открыл входную дверь. — До свидания.


— Уфф! — выдохнула Полин после того, как противник бежал с поля битвы. — Ну ты с ним круто обошлась! Я тебя ни разу такой не видела.

Хейзл прислонилась к фонарному столбу — ее трясло, как в лихорадке.

— Сама не знаю, что на меня нашло, — стуча зубами, проговорила она.

Полин хитро улыбнулась.

— Не знаешь?

— Нет, — честно ответила Хейзл. — А ты?

— Я думаю, что твои гормоны только что встретились с достойным противником, — весело ответила Полин.

— Что?! — в ужасе вскричала Хейзл.

Полин громко рассмеялась. Девушки внесли вещи в дом. Полин была потрясена огромной кухней, сверкающей хромом и белизной.

— Она больше похожа на лабораторию, чем на кухню, — мрачно пробурчала Хейзл. — И все бытовые приборы похожи друг на друга. Вчера я перепутала плиту со стиральной машиной и попыталась постирать в ней блузку.

— Вот чудо-юдо, — пожурила Полин подругу. — Знаешь, если ты при всей этой технике не научишься готовить, то так и умрешь невеждой.

Полин преподавала домоводство в той же школе, где Хейзл вела уроки живописи. В свободное время Полин трудилась над поваренной книгой, которая, по ее словам, обещала стать бестселлером. Предполагалось, что Хейзл проиллюстрирует шедевр подруги, но неожиданно обнаружилось, что она даже не может отличить соус «бешамель» от рисового пудинга. Попытки Полин заполнить пробелы в ее образовании закончились неудачей.

— Пока существует тостер, я могу не беспокоиться. — Хейзл беззаботно рассмеялась, и Полин буквально передернуло от такого кощунства. — Разумеется, при условии, что я смогу отличить его от пульта сигнализации в этом доме.

— Это что — от грабителей? — удивилась Полин. — Дом, наверное, богатый.

— Да нет, — Хейзл махнула рукой, — у Суортсов лишь немного антикварной мебели да пара приличных картин. Сигнализация, думаю, в основном установлена из-за района, тут живет много богачей. Видела парочку, с которой я схлестнулась? То-то и оно. Здесь есть даже миллионер, он живет в соседнем доме.

— Может, на улице это был он?

— Не думаю. Миллионер — старый и замкнутый.

Полин была заметно разочарована.

— Тот вел себя, как Наполеон, но он, конечно, не стар.

— И его вряд ли назовешь замкнутым — с такой-то блондинкой под боком! — с иронией добавила Хейзл.

— А она действительно хороша, — заметила Полин, комплексовавшая из-за своего невысокого роста и непослушных кудрей.

Вскипел чайник, и Хейзл поставила на стол кружки.

— Знаешь, — задумчиво продолжала Полин, — ты красивая, но хорошо понимаешь тех, кого Бог не наградил привлекательной внешностью. Дети, наверное, поэтому тебя и любят.

— Они любят меня, потому что на моих уроках могут стоять на головах и включать магнитофон на полную мощность, — пояснила Хейзл.

Полин заметно оживилась.

— Удивляюсь, что Эверард еще не сделал тебе выговор за это. Мне кажется, ты ему нравишься.

Хейзл вздрогнула, но сделала вид, будто обожглась горячим кофе. Повышенное внимание Эверарда Хедли к ее персоне становилось уже неудобным, особенно если учесть, что он был директором школы. Хейзл не знала, догадывались ли ее коллеги о чем-то, но не хотела поощрять слухи, если таковые уже появились, и поэтому легко сказала:

— Я нравлюсь и Невилу Моргану.

—О, Невил — просто прелесть! — Полин мечтательно закатила глаза, вспомнив преподавателя физкультуры. — Но берегись, он большой любитель приударить за женщинами.

— Ну, мне это не грозит! — Хейзл обрадовалась, что Полин сменила тему разговора.

— А почему, интересно? Все наши дамы влюблены в него, — заявила Полин, причисляя и себя к этой когорте. — Тебе всего двадцать четыре года и ты свободна.

— По двум причинам: я не встречаюсь с мужчинами-коллегами — раз, и не сохну по Невилу — два. Я очень хорошо подумаю, прежде чем отдать свое сердце кому-то.


Лерой плотно закрыл за Изабеллой дверь. Выждав пару минут, в холл вышла миссис Олден.

— Вы, наверное, устали с дороги, — сказала она.

Домоправительница не могла не слышать резкий диалог в дверях, но она была слишком деликатна и опытна, чтобы совать нос в дела хозяина.

— Завтрак, кофе?

Лерой запустил в волосы пятерню. Чета Олден служила у него достаточно долго, и он мог позволить себе расслабиться в их присутствии.

— Эти женщины! — в сердцах бросил он. — Что мне надо, так это выпить. Как насчет виски в кабинете?

— О-о... — Миссис Олден смутилась. — Вчера вечером приехал доктор Форрест. Он работал допоздна и...

Лерой вздохнул. Том был его старым другом и замечательным ученым. Но после него в комнатах оставался такой кавардак, что туда нельзя было войти.

— Вы хотите сказать, что кабинет выглядит так, будто по нему прошелся циклон? И что вы даже не знаете, осталось ли виски в бутылке?

Миссис Олден издала смешок.

— Что-то в этом роде.

— А сам Том еще спит и его бумаги разбросаны по кабинету, а вы не убираетесь там, потому что боитесь перепутать его бумаги?

За время службы у Лероя миссис Олден научилась легко относиться к его плохому настроению.

— Вы сами говорили, что его работа очень важна.

— Говорил. — Лерой тяжело вздохнул. — Господи, убереги меня от заезжих друзей! — полушутливо взмолился он.

— Почему бы вам не отдохнуть в летнем домике? — предложила домоправительница. — Сегодня прекрасное утро. Олден поставил там кресло-качалку, а я принесу вам туда что-нибудь на завтрак.

Лерой, прищурившись, посмотрел на нее.

— Миссис Олден, вы что, пытаетесь успокоить меня?

— Просто стараюсь быть разумной, сэр, — отметила домоправительница. — А кофе я только что сварила. 

Лерой поднял руки.

— Хорошо-хорошо. Принесите что хотите, только никого не пускайте ко мне, пока я снова не обрету человеческий облик.


Полин решила не оставаться у Хейзл на ланч — ей еще предстояло вернуть пикап, взятый напрокат у кузена. Но она все-таки беспокоилась за подругу.

— Ты уверена, что не боишься остаться одна в чужом доме?

Хейзл сердечно обняла ее.

— Спасибо тебе за заботу, но я уже давно мечтала пожить одна. Сначала я поплещусь в джакузи — впервые в жизни. Потом выйду в сад и нарисую сирень. Здесь же самый настоящий рай!

— Ну ладно. Надеюсь, ты знаешь, что тебе нужно. Но, если вдруг почувствуешь себя одиноко, сразу звони мне.

— Этого не случится, — заверила Хейзл.


Лерой уже направлялся в сад, когда зазвонил телефон. Он бездумно поднял трубку.

— Не думай, что ты так легко отделался от меня, — прошипела Изабелла. — Я пришлю чек за ремонт моей машины.

— Буду рад оплатить его.

— То-то же! — Изабелла коротко рассмеялась. — Послушай, я надеялась, что мы с тобой серьезно поговорим.

— Мы и поговорили, — спокойно заметил Лерой. — Больше нам нечего обсуждать.