* * *

Всю следующую неделю Лиза почти не видела Полонского. Как правило, в будние дни они не встречались, так как у него всегда было очень много дел. Изредка он звонил ей вечером узнать, как дела, а виделись они только на работе, где строго соблюдали конспирацию. На этой же неделе он почему-то в офисе почти не появлялся. Когда, не выдержав, Лиза позвонила ему на мобильный и спросила, что случилось, он только загадочно ответил ей, что готовит большой сюрприз. У Лизы упало сердце. Она подумала, что он потихоньку с ней разводится. Но потом он добавил, что это будет сюрприз для всего офиса, и она немного успокоилась. Вряд ли он собирался посвятить весь офис в свои личные дела.

Дома у нее вовсю кипела работа. Курсы по домоводству продвигались успешно. Вечером, приходя домой, Лиза заставала одну и ту же картину. Старательная Даша в хорошеньком переднике месила тесто или лепила вареники своими прекрасными руками античной статуи. Глядя на ее прелестное раскрасневшееся лицо, вполне тянувшее на какую-нибудь мисс Вселенную, Лиза невольно думала, что, возможно, все то, что они делают, совершенно лишнее. Может, ей будет достаточно только улыбнуться, показав свои ровные белые зубки и сморщив хорошенький маленький носик, и Эрик будет готов предложить ей руку и сердце. Хотя вполне возможно, что на мужчин женская красота действует только пока они не проголодаются. Конечно, можно обедать и в ресторанах, но приходит момент, когда им хочется домашнего уюта, вот тут и пригодится мамина школа. Во всяком случае, у нее будут дополнительные достоинства, это не помешает.

Сама Даша-Диана была в восторге и смотрела на Лизу и ее маму чуть ли не с собачьей преданностью. Татьяна Николаевна, очень довольная такой благодарной ученицей, давала ей и всякие полезные житейские советы.

— Даже если у тебя будет и богатый муж, и прислуга, все равно ты должна разбираться в хозяйстве, чтобы уметь контролировать служанок и вести дом. Вот раньше до революции молодых девиц из богатых семей обязательно учили шить, готовить, накрывать на стол. А зачем им это было надо, если они были окружены слугами? А затем, чтобы они могли вести дом как следует, правильно распорядиться, что закупать на обед, проследить, хорошо ли приготовлено блюдо, и экономно вести хозяйство. Я думаю, что даже богатому мужчине не понравится, если его деньги уходят неизвестно куда или его обворовывают слуги, а жене все равно. Понимаешь, Даша, мне кажется, быть женой богатого человека тоже непросто. Если он честный человек, то его деньги достаются ему нелегким трудом. Поэтому его жена, конечно, должна выглядеть достойно, то есть быть одетой так, как ее обязывает положение, но с другой стороны, она не должна быть транжирой.

— Да, я тоже тебе хотела сказать, Даша, — подхватывала эту тему Лиза, когда они оставались одни. — Не заводи с ним речь о деньгах вообще. Не спрашивай, чем он занимается, а если он сам начнет рассказывать тебе о своей фабрике или магазинах, ни в коем случае не показывай, что тебя интересуют его доходы. Лучше интересуйся организацией его производства, спроси, как же он успевает всем этом руководить, пожалей его, так как он, по-видимому, очень устает и все такое. В общем, помни, он тебя интересует только как человек и как мужчина, конечно, а его деньги просто такое себе приложение к нему. Есть они, нет их, особого значения это для тебя не имеет. Кстати, он и вправду очень симпатичный парень и человек хороший. Ты в него еще сама влюбишься, вот увидишь.

Они с Дашей успели прочитать еще кое-что об исторических достопримечательностях Москвы, нашли в Интернете сведения о выставках и экспозициях, которые можно будет посмотреть на следующей неделе, а также всерьез изучили театральные афиши и почитали об идущих там пьесах и концертах. Вообще-то, Лиза была уверена, что Эрику посещение и одного музея покажется достаточным на всю оставшуюся жизнь, но нужно было быть готовым ко всяким неожиданностям. Кроме того, Даша должна была ему все-таки предложить пойти еще куда-нибудь, если он сам не проявит инициативы. Не будет же она его приглашать в ресторан. А пригласить приезжего человека в театр или на экскурсию будет очень даже прилично.

Сейчас они перешли к изучению Дании и вообще скандинавских стран. Даша должна ведь была показать, что она человек цивилизованный и кое-что знает о Европе, хотя почти нигде и не была, так как ее скромная зарплата служащей ей это не позволяет. Естественно, Эрику она должна была сказать, что работает, а иначе на какие деньги она живет. Но в случае, если он захочет с ней куда-то пойти днем или пригласит к себе в Данию, ей, конечно, немедленно предоставят отпуск.

Все складывалось отлично. Даша оказалась очень прилежной ученицей. Вначале Лиза делала ей некоторые замечания. Так, например, она пыталась отбарабанить выученные ею тексты на одном дыхании, как на экзамене, но Лиза объяснила, что ей нужно говорить медленно, вставляя многочисленные вводные слова типа, «я думаю», «мне кажется», «насколько я помню».

— Понимаешь, это должно звучать не так, как будто ты это заучила, а как будто ты знаешь это с детства, как и положено интеллигентному человеку. Говори с паузами, ненадолго задумываясь, чтобы речь звучала естественно.

К ее удивлению, Диана сразу поняла ее и стала рассказывать свои домашние задания в такой естественной и небрежной манере, что Лиза и сама чуть не поверила, что та хранила в памяти все это сведения чуть ли не всю жизнь.

Единственным проколом, чуть омрачившим для Лизы всю картину, был момент, когда мама назвала ее Лизой. Лиза забыла ее предупредить, что для Даши она Эля, да мама бы и не смогла все время помнить об этом. Когда она привычно назвала дочь Лизой, Диана так удивилась, что даже голову повернула, ожидая увидеть еще какую-то Лизу. Никого не увидев, она недоуменно спросила:

— А кто это Лиза? Здесь же только Эля.

Бедная Татьяна Николаевна так и застыла, испугавшись, что она подвела Лизу и, не зная, что сказать. Но для понаторевшей за последнее время выкручиваться из любой ситуации Лизы, это было просто парой пустяков.

— Лиза это я, мама просто привыкла называть меня моим детским именем. Меня в детстве родители прозвали Лизой, потому что я любила целоваться.

Диану вполне удовлетворило такое объяснение, а мама только вздохнула, изумляясь ловкости своей дочери. Лизе стало даже неудобно перед ней. Что она о ней подумает? Она ведь всегда старалась воспитать ее такой правдивой девочкой. Но жизнь, по-видимому, во все вносит свои коррективы, и с этим приходится считаться.

В четверг Полонский, наконец-то, явился в офис и даже совершил свой обычный обход кабинетов. По-видимому, он удачно завершил свои таинственные переговоры, потому что настроение у него было прекрасное. Разговаривая со служащими, он то и дело начинал не к месту улыбаться, или, задавая вопросы, забывал выслушивать на них ответы. Удивительнее же всего он повел себя с Лизой. Разговаривая с Вероникой Анатольевной, он умудрился незаметно для нее легонько ущипнуть Лизу за попку. Та в это время с самым официальным видом снимала с полки какие-то папки. От неожиданности она вскрикнула, обернулась, и папки разлетелись по комнате.

— Что случилось, Эля? — испуганно воскликнула Вероника Анатольевна.

— Что с вами, Эльвира Викторовна? — с невинным видом присоединился к ней Полонский.

— Я палец уколола. Здесь гвоздь вылез, — пришлось соврать Лизе.

— Да? — удивилась Вероника Анатольевна. — Странно, я думала, что в полках гвоздей нет, а только шурупы.

— Ну, может, это и шуруп, только он все равно вылез, — выкрутилась Лиза.

— Нужно позвать кого-нибудь починить, — озабоченно сказала Вероника Анатольевна. — Представляете, что будет, если полки рухнут. Потом целый день придется бумаги собирать.

— Да, сделайте одолжение, Вероника Анатольевна, вызовите кого-нибудь, например, сапожника, — совершенно серьезно сказал Полонский.

— Кого вызвать? — не веря своим ушам, пролепетала бедная Вероника Анатольевна.

— Сапожника, — преспокойно повторил Полонский. — Видите ли, если у вас здесь ботинки чинит слесарь, то, наверное, полки ремонтирует сапожник.

Повернувшись спиной к Веронике Анатольевне, он подмигнул хихикающей Лизе и вышел из комнаты.

Вероника Анатольевна еще несколько минут потрясенно смотрела ему вслед, а потом вопросительно посмотрела на Лизу.

— Эля, что с ним? Что это он такое сказал? — трагическим шепотом спросила она.

Лиза пожала плечами, изображая полнейшее недоумение.

— Наверное, он совсем рехнулся, — весело сказала она, повергнув Веронику Анатольевну в еще больший ужас.

— Я три года здесь работаю, но никогда еще не видела его в таком состоянии, — подумав, торжественно сказала та. — Вот увидишь, Эля, это не к добру. Что-то переменится здесь.

И она еще долго что-то бормотала себе под нос, озабоченно вздыхая и пожимая плечами. Лизе было ужасно ее жалко. Она прекрасно понимала, что Вероника Анатольевна переживает из-за работы. В ее возрасте другую приличную работу уже не найдешь, а у нее муж пенсионер, дочке помогать нужно, и вообще жизнь сейчас нелегкая. Мысленно ругая Полонского, она и сама удивлялась его сегодняшнему поведению. Что же такое случилось, что он вдруг стал таким легкомысленным? Обычно в конторе он себе не позволял даже малейшей вольности.

Вечером обязательно позвоню ему, думала она, умирая от любопытства. Но вечером ничего не прояснилось. Он только сказал ей, что пока ничего не хочет разглашать, так как боится сглазить. Если в воскресенье все будет решено окончательно, она первая узнает об этом. Еще он попросил ее не обижаться, но в субботу он будет занят, и они смогут увидеться только в воскресенье во второй половине дня.

Хотя Лиза и умирала от любопытства и немного беспокоилась, не завел ли он кого-то еще, свободная суббота и воскресное утро были ей как нельзя кстати. В субботу они хотели все прорепетировать и уточнить с Дианой, подобрать ей подходящий наряд, прическу, макияж, в общем, все в лучших традициях Эльвириных интриг. Лиза даже сама себе удивлялась, насколько она ведет себя похоже на подругу. Правда, мысли о том, что, несмотря на тщательную подготовку, Эльвирины интриги далеко не всегда удавались, она тщательно гнала от себя. В конце концов, главным козырем здесь были не Лизины хитрости, а удивительная Дианина красота, на которую невозможно было не обратить внимание. А их совместная подготовка должна была только закрепить успех. Еще ее тревожила мысль о том, что Эрик может передумать и не позвонить вовсе. Но тогда она твердо решила позвонить ему сама и, если понадобится, даже силой потащить его в музей, а по дороге «случайно» встретить Диану. Гораздо хуже будет, если он действительно нашел себе невесту на своей Украине и еще привезет ее с собой. Но, учитывая, что он провел эту неделю в какой-то деревне, где живут его родственники, это было почти нереально. Вряд ли его соблазнит какая-нибудь деревенская простушка, так что об этом Лиза тоже старалась не думать.

В субботу с утра она поехала к Диане и они обсудили, что ей надеть. После долгих размышлений решили остановиться на хорошенькой блузке вишневого цвета с белой вставкой. У блузки был достаточный вырез, чтобы мужчине было на чем задержать взгляд, но в то же время все было в нормах приличия. К блузке полагалась юбочка, конечно, выше колен, но опять-таки не чрезмерно. И последним штрихом были изящные, вырезанные туфли-лодочки с большим бантом и без каблуков. Им повезло, что сейчас в моде были именно такие туфли, так как Эрик был среднего роста, а Диана высокого, для женщины. Конечно, она была ниже него, но на каблуках она, возможно, сравнялась бы с ним, а это не годилось. По их замыслу, она должна была вызывать у него желание защищать ее, а также оберегать и лелеять. А если бы она оказалась одного с ним роста, или вдруг, не дай бог, выше него, вызвать в нем такое желание было бы, наверное, затруднительно. В самом деле, как можно покровительственно относиться к женщине, которая нависает над тобой как башня. Но в данном случае по Лизиным расчетам все было нормально. Между ними сохранялась разница примерно в полголовы.

Во второй половине дня позвонил Полонский, чтобы еще раз удостовериться, что Лиза не обиделась на него, и клятвенно пообещать, что завтра она все узнает. Но Лизе было не до обид. Гораздо важнее было для нее узнать, когда приезжает Эрик.

— Эрик? — удивился Полонский. — Он уже прилетел. Я думаю, он сейчас дома у меня. А что случилось?

— Как что случилось? — возмутилась Лиза. — А музей? Мы же договорились с ним пойти в воскресенье в музей.

— Да он, по-моему, уже давно забыл об этом, — засмеялся Полонский. — А ты что, действительно так серьезно решила заняться его воспитанием?

— Я просто человек слова. Если я пообещала что-то, то должна это выполнить.