Не стану утверждать, будто я располагаю достаточной эрудицией, чтобы разрешить этот спор. Скажу лишь одно: после того как тринадцать американских колоний отказались принимать каторжников, британское правительство осознало, что ему необходимо найти место, куда можно было бы отправлять преступников, приговоренных к каторге, и что это место должен отделять от Англии целый океан. Французская революция и нарастающие волнения не только в Ирландии, но и в Шотландии и Уэльсе стали дополнительным стимулом в борьбе за успех пенитенциарного эксперимента на краю земли. История первых десятилетий существования колоний в Новом Южном Уэльсе и на острове Норфолк содержит немало доказательств явного богатства и даже определенного прироста валового национального продукта, но вместе с тем в ней немало свидетельств тому, что, какими бы возвышенными ни были идеалы и теории британского правительства, новую колонию оно воспринимало прежде всего как место изоляции каторжников, мятежников, политических демагогов и прочих неблагонадежных граждан. Здесь они могли влачить жалкое существование, не представляя угрозы для «родины».

Среди множества любопытных аспектов этого великого переселения меня привлекали, во-первых, святая вера британского правительства в то, что для осуществления намерений достаточно просто взять и осуществить их, а во-вторых, сами подопытные кролики в этом эксперименте, каторжники. Своим успехом он обязан прежде всего подопытному материалу, каторжникам, а не всему прочему. Именно поэтому я решила написать роман о зарождении Австралийского союза, образовавшегося гораздо позднее, в тысяча девятьсот первом году, описав события такими, какими они предстали глазам каторжника.

Почему все эти люди были приговорены к каторге? Какими на самом деле были обстоятельства, побудившие их совершить преступления? Как действовала английская система правосудия? Какие права имел по закону осужденный преступник? В какой среде выросло большинство каторжников? Как им удавалось уживаться? Почему они выжили, очутившись в совершенно незнакомом краю, притом отнюдь не истекающем молоком и медом? Почему, отбыв срок каторги и в большинстве случаев заработав достаточно денег, чтобы вернуться на родину, лишь некоторые из них покидали колонии? Что поддерживало их в трудные минуты? Как сказывались на них жестокие наказания того времени? Как они восприняли долгожданную свободу, как относились к Англии?

Действие последних частей этой книги разворачивается на острове Норфолк, а не в Новом Южном Уэльсе. Этот крохотный кусочек суши посреди Тихого океана имеет свою насыщенную событиями историю.

Британское правительство предприняло три отдельные попытки колонизации острова, две первые из которых — так называемые Первая и Вторая колонии — оказались неудачными, и остров вновь стал необитаемым. Особой жестокостью порядки на острове отличались во времена Второй колонии (1825–1855 гг.); во времена Первой колонии (1788–1813 гг.) островитянам жилось гораздо легче.

Третья попытка стала еще одним экспериментом по вывозу каторжников за пределы Англии. Потомки мятежников с «Баунти» и их жены-таитянки в 1856 году были все до единого перевезены с острова Питкерн на остров Норфолк, где почва считалась более плодородной. Некоторые из жителей Питкерна, так и не дождавшись, когда правительство исполнит данные им обещания, после 1856 года переселились с Норфолка на Питкерн — именно их потомки сегодня составляют большую часть населения Второй колонии Питкерна.

Так называемая третья колонизация оказалась успешной — по-моему, потому, что жители Питкерна уже были островитянами в истинном смысле этого слова. Островитяне способны распоряжаться сравнительно небольшим пространством, которое требует совсем иного отношения к жизни и иного стиля управления, чем обширные земли. В 1914 году остров перестал быть территорией, подчиненной британскому правительству, и стал территорией, подчиняющейся Австралийскому союзу. Сменяющие друг друга правительства Австралии и не избираемые «слуги народа» демонстрировали ту же самую надменность и безразличие к судьбе острова Норфолк и переселенцев с Питкерна, какие были присущи и британскому правительству. Можно только удивляться тому, что Австралия, сама побывав жертвой колониального режима, усвоила дух колониализма: ее подданные на сравнительно удаленных островах в Индийском океане страдали не меньше, чем потомки мятежников с острова Норфолк.

Источники сведений о колониях чрезвычайно богаты, но зачастую, как в Публичном архиве в Кью, Лондон, документы хранятся в полном беспорядке ввиду недостаточного финансирования. Как и в случае с исследованиями истории Древнего Рима, я была склонна опираться на первоначальные источники, а не на труды современных историков. Всем, кто изучает тот или иной исторический период, необходимо обращаться к первоисточникам, чтобы составить свое мнение, сделать собственные выводы.

Библиографический список я не прилагаю по той простой причине, что он занял бы слишком много места и включал бы не только книги, но и официальные документы. Впрочем, тем, кто заинтересован в получении библиографии по опубликованным материалам, советую обращаться ко мне через издателей.

Я не могу не поблагодарить тех, кто оказывал мне помощь и предоставлял сведения.

Главным моим помощником стала моя любимая падчерица Мелинда, которая побывала в Кью, Бристоле, Глостере, Портсмуте и других английских городах, а также в исторических архивах Сиднея, Хобарта и Канберры. Привезенные ею материалы оказались бесценными.

Особую благодарность я выражаю Хэлен Редди, еще одному потомку Ричарда Моргана. В свободное от пения и выступлений время она изучала свое генеалогическое древо и снабжала меня удивительными документами.

Сердечно благодарю мистера Леса Брауна, чья осведомленность об истории острова Норфолк, причем об истории всех трех колоний, заметно превосходит осведомленность других историков. Лес — один из безвестных героев, и теперь я хочу во всеуслышание воспеть ему хвалу. Его библиотека достойна восхищения.

Разве я могу забыть моих давних преданных сотрудников — моего секретаря Пэм Крисп, Кей Пендлтон и Карен Куинтол из офиса, вездесущего мастера на все руки Джо Ноббса, Риа Хоуэлл и Фрэна Джонстона, Далласа Криспа, Фила Биллмора и Луиса Доналда? Исключительно благодаря их усердию и усилиям я смогла работать над книгой в таком напряженном темпе. Я люблю и благодарю всех вас. Спасибо моей свекрови Мэй, которая присматривала за котом Пойндекстером, когда всем нам было не до него. Спасибо Иену Ноббсу, брату Джону и Грегу Куинтолу — за подробное описание того, как пилили норфолкские сосны продольной пилой.

Мой муж Рик — моя опора и лучший друг, правнук в четвертом колене каторжника Ричарда Моргана и мятежника с «Баунти» Флетчера Кристиана. Как причудливо сплетаются нити судеб: встретившись в 1860 году на крохотном островке среди океана, потомки двух славных родов узнали, что один из них восходит к жительнице Норфолка, Кейт, родившейся там в 1792 году! То же самое произошло и с Джо Ноббсом.

И в заключение напомню о своем обещании написать еще два тома из серии «История Древнего Рима». С Божьей помощью они увидят свет, но прежде мне необходим отдых от Рима, а не очередные «римские каникулы».

___________________________

Сканирование, обработка,

вычитка и конвертирование dnickn.

Специально для «Книжного трекера»

(http://book.libertorrent.com)

Самый большой выбор книг!

__________________________