Два офицера — Китти не отличала морских офицеров от пехотинцев — ждали ее возле большого двухэтажного здания, которое, как потом выяснилось, служило казармой для пехотинцев. Поблизости выстроилось несколько мужчин-каторжников, офицеры были в париках и шляпах, со шпагами. Все каторжники были одеты в рубахи.

— Мистрис Кларк? — спросил старший из офицеров, пронзая ее взглядом светло-серых глаз.

— Да, сэр, — пролепетала Китти.

— Это на вас тринадцатого августа близ Каскад-роуд напал какой-то мужчина?

— Да, сэр.

— Он домогался вас и разорвал ваше платье? И вы убежали в лес?

— Верно, сэр.

— Что же сделал этот человек потом?

Густо покраснев и стыдливо опустив глаза, Китти объяснила:

— Сначала он пытался догнать меня, а потом услышал голоса. Он схватил мой узелок и одеяло и двинулся в сторону Сидней-Тауна.

— А вы провели ночь в лесу, не так ли?

— Да, сэр.

Майор Росс повернулся к лейтенанту Ральфу Кларку, который, услышав историю Китти от Стивена Донована и ее подтверждение — от Ричарда Моргана, с любопытством разглядывал свою однофамилицу. Он сразу понял, что Китти вовсе не шлюха: она была такой же робкой и воспитанной, как мистрис Мэри Брэнхем, родившая в Порт-Джексоне сына от одного из матросов с «Леди Пенрин». Мэри и ее младенца привезли сюда на борту «Сириуса», Кларк заинтересовался этой молодой женщиной, как только ей поручили готовить еду для офицеров. Мэри была на редкость миловидна и чем-то напоминала его возлюбленную Бетси. Теперь, когда Кларк знал, что Бетси и малыш Ральфи живы и здоровы, и когда у него появился собственный уютный дом, он решил взять Мэри в экономки. Ее малыш уже начинал ходить и доставлял матери немало хлопот. Да, Мэри Брэнхем будет рада такому повороту судьбы. Разумеется, записывать эти мысли в свой дневник Кларк не стал: дневник предназначался для милой Бетси и потому не содержал подробностей, которые могли бы шокировать или взволновать ее. Конечно, Кларк изредка упоминал в дневнике ничтожных шлюх из числа каторжниц, но ни разу не высказал одобрения в адрес какой-нибудь из женщин, привезенных на остров.

Приняв решение относительно собственного будущего и участи Мэри Брэнхем, Кларк вопросительно взглянул на майора.

— Лейтенант Кларк, пройдитесь вместе с мистрис Кларк вдоль шеренги. Пусть посмотрит, нет ли среди этих людей того, кто напал на нее, — приказал Росс, собравший всех каторжников, когда-либо подвергавшихся наказаниям за изнасилования.

Лейтенант Кларк осторожно взял Китти под локоть, провел ее вдоль шеренги хмурых мужчин и привел обратно к майору.

— Он есть среди них? — отрывисто спросил Росс.

— Да, сэр.

— Который?

Китти указала на беззубого мужчину. Оба офицера дружно закивали.

— Благодарю вас, мистрис Кларк. Рядовой проводит вас домой.

Китти направилась прочь.

— Это Том Джонс Второй, — сообщил ей рядовой по пути.

— Мистер Донован сразу понял, что это был он.

— Да, мистер Донован знает в лицо всех каторжников.

— Он очень добрый человек, — печально отозвалась Китти.

— Для «мисс Молли» он не так уж плох. Он не какой-нибудь слюнтяй и размазня. Я своими глазами видел, как он до полусмерти избил здоровенного верзилу. Мистера Донована лучше не злить.

Китти молча кивнула. Шагая по дороге рядом с рядовым, она вскоре забыла про Тома Джонса Второго.

По вечерам Ричард по-прежнему уходил, но далеко не всегда играть в шахматы со Стивеном. Он дружил с супругами Лукас, с Джорджем Гестом, с рядовым Дэниелом Стэнфилдом и многими другими островитянами. Китти обижало то, что никто из этих друзей никогда не приглашал ее к себе, — значит, все считали ее просто служанкой Ричарда. Она была бы не прочь обзавестись подругами, но о судьбе Бетти и Мэри она ничего не знала, а Энни трудилась не покладая рук в доме Лукасов. Знакомство со вторым помощником Ричарда, Джоном Лоуреллом, стало для Китти нелегким испытанием: смерив ее пренебрежительным взглядом, Джон запретил ей приближаться к его курам и огороду.

Поэтому, увидев возле дома женскую фигуру, Китти была готова встретить гостью самой радушной улыбкой и поклоном. На «Леди Джулиане» эту женщину подняли бы на смех, ибо она была разодета ярко и вместе с тем вульгарно — в черно-красное полосатое платье, шелковую алую шаль с длинной бахромой, туфли на высоких каблуках и со сверкающими пряжками и в чудовищную черную бархатную шляпу с красными страусовыми перьями.

— Добрый день, мадам, — поздоровалась Китти.

— И вам тоже, мистрис Кларк, — так, кажется, вас зовут, — отозвалась гостья, входя в дом и с любопытством оглядываясь. — А он неплохо устроился, верно? — продолжала она. — И книг у него прибавилось. Все свободное время он читает. Так уж устроен Ричард.

— Присаживайтесь, — предложила Китти, указывая на стул.

— И мебель у него не хуже, чем у майора, — добавила особа в красно-черном платье. — Меня всегда удивляло редкостное везение Ричарда. С какой бы высоты он ни упал, он, как кошка, всегда успевает перевернуться и встать на лапы. — Она смерила Китти взглядом маленьких черных глаз, сведя прямые густые брови на переносице. — Я никогда не считала себя красавицей, — заявила она, закончив осмотр, — но по крайней мере я одеваюсь со вкусом. А вы невзрачны и худы как жердь, детка.

Китти изумленно приоткрыла рот.

— Простите, что вы сказали?

— То, что вы слышали. Вы попросту дурнушка.

— Кто вы такая?

— Я миссис Ричард Морган. Ну, что вы теперь скажете?.

— Мне почти нечего сказать, — отозвалась Китти, оправившись от потрясения. — Рада познакомиться с вами, миссис Морган.

— Господи Боже, — покачала головой миссис Морган. — Что это Ричард затеял?

Не зная, что ответить, Китти промолчала.

— Вы, случайно, не его любовница?

— Нет-нет, что вы! — Китти решительно потрясла головой. — Какая я глупая! Я думала…

— Да уж, сразу видно, что глупа. Так вы ему не любовница?

Китти вздернула подбородок.

— Я — его служанка.

— Да ну? Скажи-и-ите пожалуйста!

— Если вы миссис Ричард Морган, — при виде пренебрежения гостьи Китти осмелела, — почему же вы не живете здесь, в этом доме? Будь вы здесь, Ричарду не понадобилась бы служанка.

— Я не живу здесь потому, что не хочу, — надменно заявила миссис Ричард Морган. — Я экономка майора Росса.

— В таком случае не стану вас задерживать. Вероятно, вы очень заняты.

Гостья встала.

— Ни кожи ни рожи! — бросила она напоследок, направляясь к двери.

— Да, я дурнушка, миссис Морган, но это не значит, что у меня нет никаких шансов. А вы, случайно, не любовница майора?

— Мерзкая тварь!

И миссис Морган вышла из дома, хлопнув дверью и качнув перьями на шляпе.

Потрясенная не только поведением и речами миссис Морган, но и собственной дерзостью, Китти долго сидела неподвижно, перебирая в уме подробности этой встречи. Судя по виду, ее гостье давно минуло тридцать, она одевалась вульгарно и была лишена обаяния и привлекательности. Вспомнив о своей единственной встрече с майором Россом, Китти пришла к выводу, что миссис Морган отнюдь не его любовница: майор производил впечатление разборчивого и брезгливого человека. Так зачем миссис Ричард Морган приходила сюда, и, что еще важнее, почему она не живет здесь? Закрыв глаза, Китти мысленно представила себе недавнюю гостью, вспомнила боль, печаль и гнев в ее глазах. Отлично сознавая свое бессилие, миссис Ричард Морган попыталась прикрыть его надменностью и агрессией, ни в коем случае не желая показаться отвергнутой и брошенной. «Откуда я узнала это? — удивилась самой себе Китти. — Но я точно знаю, знаю наверняка — это не она бросила его, а он выгнал ее! Иначе и быть не могло. Несчастная женщина!»

Обрадованная своей сообразительностью, Китти присела на постель, переоделась в тюремную рубашку и при свете догорающих в печи углей стала ждать Ричарда. Где он проводит сегодняшний вечер?

Его мерцающий факел показался на тропе через два часа после наступления темноты. Как обычно, Ричард наскоро перекусил на лесопилке и отправился на винокуренный завод, чтобы убедиться, что там все в порядке, проверить, сколько рома получено, и записать цифры в особую тетрадь. Вскоре завод предстояло закрыть: запас сахара и бочек иссякал. За время работы было изготовлено пять тысяч галлонов рома.

— Почему ты еще не спишь? — спросил Ричард, закрывая дверь и подбрасывая в огонь поленья. — Почему дверь осталась открытой?

— Сегодня ко мне приходила одна гостья, — многозначительно произнесла Китти.

— Она уже ушла?

Ричарда явно не интересовало имя гостьи, и Китти надулась.

— Это была миссис Ричард Морган, — сообщила она с видом обиженного ребенка.

— Так я и думал, — коротко отозвался Ричард.

— Вы не хотите узнать, что здесь произошло?

— Нет. Ложись спать.

Китти послушно направилась к постели, слишком устав за день, чтобы спорить, но неожиданно выпалила:

— Я знаю, вы бросили ее. Бедная женщина!

Дождавшись, когда Китти заснет, Ричард переоделся в ночную рубашку. Он уже напилил досок для пристройки, а теперь начал заготавливать камни для фундамента, чтобы привезти их к дому в ближайшую субботу. Через месяц у Китти появится собственное жилье, и он вновь сможет спать в одиночестве. Надо сделать в ее пристройке отдельный вход, а внутреннюю дверь между домом и пристройкой снабдить прочным засовом. Ричарду надоело спать в одежде и постоянно чувствовать себя под надзором. Китти родилась в тысяча восемьсот семидесятом году, как и малышка Мэри. Ричард уже давно понял, что повел себя как старый глупец, не сообразив вовремя, что эта девушка слишком молода. Но даже признавая это, он не мог не поглядывать на нее. Китти лежала неподвижно, свернувшись клубком на кровати.

На следующий день, когда Ричард в полдень вернулся домой, чтобы перекусить, она спросила:

— Что значит «мисс Молли»?

Кусок хлеба застрял в горле у Ричарда. Чуть не подавившись, он закашлялся и попросил Китти постучать его по спине, а потом принести воды.

— Извини, — наконец пробормотал он, вытирая выступившие на глазах слезы. — Так о чем ты спрашивала?

— Что значит «мисс Молли»?

— Понятия не имею. А почему ты вдруг спросила об этом? Из-за разговора с Лиззи Лок? — Выражение его лица выдавало тревогу.

— Кто такая Лиззи Лок?

— Миссис Ричард Морган.

— Значит, вот как ее зовут! Странное сочетание — Лиззи Лок. Это вы бросили ее, верно?

— Мы никогда не были вместе, — возразил он, стараясь отвлечь внимание Китти от вопроса о «мисс Молли».

Огромные глаза Китти удивленно блеснули.

— Но ведь вы женаты!

— Мы поженились в Порт-Джексоне. Это был благородный порыв, о котором я вскоре горько пожалел.

— Понимаю, — произнесла она так, словно и вправду все понимала. — Я знаю, что значит поддаться благородному порыву, а потом пожалеть о нем. Со мной такое бывало.

— Ты думаешь, я жалею о том, что приютил тебя?

— Я стеснила вас, — напрямик объяснила Китти. — Мне не верится, что вам и в самом деле была нужна служанка, но поскольку майор Росс велел вам выбрать одну из женщин, вы выбрали меня. — Она вдруг осеклась, заметив, как изменился взгляд Ричарда, склонила голову набок и вгляделась в его лицо. — У вас в доме и без меня чисто и уютно, — дрогнувшим голосом добавила она. — Ваша жизнь и без меня полна событий.

Ричард встал и отнес на кухонный стол свою миску и ложку.

— Нет, — возразил он, обернувшись с улыбкой, от которой у Китти Сжалось сердце, — в моей жизни чего-то не хватает. И я не собираюсь отказываться от подарков судьбы.

— Когда вы вернетесь? — спросила она, увидев, что Ричард направился к двери.

— Рано, вместе со Стивеном, — откликнулся он, не оборачиваясь. — Мы будем копать картошку.

Работа на огороде тоже была частью его жизни.

Китти нравился ухоженный огород Ричарда, но работа в свинарнике отнимала у нее слишком много времени. Огасту привели сюда уже отяжелевшей, с каждым днем она становилась все прожорливее. Китти и в голову не могло прийти, что ей придется отбывать срок, ухаживая за четвероногой злобной обжорой вроде Огасты. Поскольку Ричард редко бывал дома днем, Китти пришлось научиться орудовать топором, рубить капустные листья и ветки папоротника, чтобы тут же скормить их ненасытной Огасте, и корзинами носить из амбара кукурузные початки. Китти помнила, как кентские фермеры дорожили кукурузой, как любовно растили ее. Если Огасту и теперь невозможно накормить досыта, что же будет, когда она принесет дюжину поросят?

Китти не раз с благодарностью вспоминала три месяца, проведенных ею в обществе кухарки из дептфордского поместья: хотя самой Китти не позволяли готовить, она с любопытством следила за манипуляциями кухарки и сейчас обнаружила, что вполне способна стряпать простую пищу. Поскольку коров на острове не было, а козьего молока хватало лишь детям, о молочных кушаньях нечего было даже мечтать; свежего мяса тоже недоставало — птицы с горы Питта уже улетели (Китти только слышала о них, но так и не успела попробовать их мясо). К счастью, недостатка в овощах — зеленой фасоли и капусте — не было; Ричард выращивал на своем огороде турецкий горох, а после прибытия «Юстиниана» в пекарне каждый день начали выпекать свежий хлеб. Больше всего Китти скучала по чаю. На «Леди Джулиане» каторжницам часто выдавали чай с сахаром, и хотя некоторые пассажирки предпочитали выменивать на них ром, остальные наслаждались сладким чаем как самым изысканным лакомством. Во время приступов морской болезни Китти удавалось удерживать в желудке только чай, а на острове его не было.