– Мы ненадолго. Мне назначена встреча.

– Какая встреча – времени уж сколько! – В ее выговоре на шотландский манер слышалось удивление. – Он уже внизу.

– Знаю, это моя вина. – Джейми извинялся за опоздание. – Я… не мог прийти… раньше. Обстоятельства.

Хозяйка бросила на меня лукавый взгляд и мягко улыбнулась, показывая ямочки на щеках.

– Но Гарри не скучал без вас – он коротает время в обществе жбанчика бренди. Так что все в порядке, сэр.

Джейми с облегчением вздохнул.

– Бренди – это хорошо… Он хоть не спит?

Девушка подставила руки, и Джейми сунул ей пару монеток.

– Недавно он еще распевал непристойные песни. Думаю, он примет вас, не клюя носом. – Она спрятала монеты. – Спасибо, сэр, храни вас Бог.

Джейми молча распорядился, чтобы я шла следом, и направился в заднее помещение, пригнувшись перед невысоким косяком. Там, куда мы шли, была расположена кухня. В очаге весело трещали поленья, а котелок издавал аромат похлебки из устриц. Хотелось бы рассчитывать на ужин с мистером Уиллоби.

У очага вымазанная в саже женщина поправляла огонь, добавляя в него дров. Увидев Джейми, она молча кивнула, но не поднялась с колен.

Джейми поднял руку в приветственном жесте и последовал в угол кухни, где виднелась деревянная дверка. Когда он отпер засов, я увидела спуск – вниз вела лестница, похожая на таинственные подземные ходы гномов.

Из-за широких плеч моего мужа я не могла видеть всего, что находилось дальше. А дальше были стропила из дуба и бочки – все массивное, под стать Джейми. Вдоль стены тянулся ряд досок, составляющих подобие поддона, где стояли бочки.

Сумрак подвала не рассеивался одним фонарем у подножия лестницы. Оттуда не доносились звуки, и, казалось, подвал был пуст: голоса пирующих в таверне не нарушали царящего здесь безмолвия. Он был похож на глубокую пещеру. Разумеется, здесь никто не пел.

– Он точно спускался сюда?

Мне пришло в голову, что если общение мистера Уиллоби с бочонком бренди и закончилось плачевно, то он, должно быть, спит где-то между большими бочками, где никто не может потревожить его.

– Он спрятался. Чертов мужеложец! Знает, шельма, что я не переношу его в пьяном виде, и прячет свою физиономию.

Странный компаньон был у Джейми! Пока я раздумывала об этом, Джейми тщетно искал мистера Уиллоби, шаря в темноте. Через какое-то время я слышала уже только его бормотание, но не могла никого видеть, ведь подвал был довольно просторным.

Я решила рассмотреть то, что могла увидеть в свете фонаря, висевшего под лестницей. Итак, кроме бочек в подвале также были ящики, тоже деревянные. Они размещались у стены высотой около пяти футов – она отгораживала часть подвала и тянулась дальше.

Я знала о том, что эдинбургские подвалы не походят на обыкновенные – в последнее мое посещение Эдинбурга, когда я была здесь с его высочеством принцем Чарльзом, мне рассказали об этом. Но теперь я убедилась в этом сама. Эту стену построили в тысяча пятьсот тринадцатом году, после битвы при Флоддене. Отцы города поняли, что англичане, жившие на юге, не принесут счастья соседям (и это было правдой), а потому решили возвести стену. Она долженствовала обозначать границу Эдинбурга и всего мира шотландцев – край света. Эта красивая метафора и дала впоследствии название таверне, менявшей внешний облик, но не менявшей названия.

Появление Джейми нарушило мои размышления.

– Проклятый старик! – Он был зол. – Неужели он за стеной?

Джейми повернулся и стал кричать в темноту, сложив руки рупором. Я не могла разобрать, что он кричал, потому что даже гэльский был понятнее. Может, это камни повлияли на мой слух?

Я смотрела на его запыленную одежду и паутину в волосах, но от меня не укрылось странное движение – со стены падал клубок голубого цвета. Я не успела крикнуть, как он ударил Джейми в спину.

Джейми тяжело повалился на камни.

Я бросилась на помощь.

Он лежал уткнувшись носом в пол и ругался по-гэльски, очевидно, грубо. Пока Джейми вставал, щупая исцарапанной рукой шишку на лбу, я во все глаза смотрела на упавший клубок. Было чему удивиться: клубок превратился в миниатюрного китайца, снова прыгнувшего в воздух и, покувыркавшись там вдоволь, аккуратно ставшего на ноги с широкой улыбкой триумфатора.

– Проклятая блоха!

Отряхнув ладони, Джейми – он уже был на ногах – мгновенно поднял китайчонка в воздух, выше, чем тот прыгал.

– Пошевеливайся. – Он поставил китайца в голубом на первую ступеньку лестницы.

Карлик сел на ступеньку, внезапно потеряв силу и гибкость.

Джейми, взяв его плечо, пояснил:

– Когда он не под мухой, он другой. Пьет по-черному.

– Я вижу. Где ты нашел его?

Это и был мистер Уиллоби. Джейми нес его, и длинная косичка размеренно двигалась подобно стрелке метронома – на серой шерсти плаща это было особенно заметно.

– В порту.

Не успев договорить, мы уже поднялись по лестнице, вернувшись в кухню. Полная женщина – та, что возилась у очага, – набросилась на нас, высказывая Джейми свое негодование:

– Мистер Малькольм, имейте совесть! Я всегда рада видеть вас здесь, да и все мы тоже. Я вам ничего не говорю – когда держишь таверну, всякое видишь, и не всегда нужно распускать язык. – От гнева она раздулась еще больше. – Но этот ваш карлик, он…

– Ну хорошо, миссис Паттерсон, разойдемся полюбовно! – Джейми не стал дослушивать.

Он снова запустил руку в кошелек и вынул монетку, тотчас исчезнувшую в складках платья миссис Паттерсон.

– Благодарю вас за неиссякаемое терпение. Надеюсь, что мы больше не доставим вам неудобств. – Джейми отвесил поклон, опустил пониже шляпу и прошел в главный зал.

На этот раз нас встретили не так добродушно, как в первый: посетители умолкли, многие надулись и зыркали исподлобья, насторожившись. Таверна наполнилась молчанием, прерываемым тихими ругательствами. Что ж, значит, мистера Уиллоби здесь не любили.

Стоящие не спешили пропускать нас, и мы пытались пробраться как можно скорее – и так привлекли столько внимания. Мне, давно позабывшей нехорошие запахи восемнадцатого века – откровенно говоря, вонь грязных тел, – было не по себе от забивавшего дух амбре.

Возле двери стояла хорошенькая молодушка, похожая на сдобную булочку. Она была одета в платье такого же невнятного цвета, что и миссис Паттерсон, но ее декольте было намного ниже и глубже, что сразу выдавало ее с головой. Я не ожидала, что встреча с ней обещала нам неприятности.

Поначалу она не видела нас, хихикая с подмастерьями. Но стоило нам пройти мимо, как воздух огласился ее истошными криками.

– Он! Это тот негодяй! – Женщина тыкала пальцем в Джейми, не замечая лившийся по столу эль, опрокинутый ею.

Подмастерья вперили взгляды в Джейми. Указующий перст взлетал, подобно палочке вдохновенного дирижера. Судя по всему, перед этим девушка хорошо приняла на грудь.

– Это он, тот чертов недоносок, он проделал со мной все те вещи, о которых я вам рассказывала.

Внимание таверны всецело было приковано к происходящему. Я поняла, что негодяй и недоносок вовсе не Джейми, а его китайчонок. Это было забавно, но в то же время вызывало опасения по поводу нашей безопасности.

Девица не унималась.

– Подлец! Прохвост! Негодяй! Проклятый пьяница! У-у-у, подлая скотина!..

У нее появились защитники: детина, прежде говоривший с ней, был готов вступиться за поруганную честь. Он вскочил из-за стола, насколько позволяло его состояние, и предложил:

– Так значит, вот этот гаденыш? Мэгги, пырнуть его?

Джейми попытался увещевать его, одновременно перекладывая китайца на другое плечо.

– Пей-ка ты дальше, парень. У нас дела, мы спешим.

– Ого-го, что я слышу! – раскрасневшаяся от выпитого физия подмастерья расплылась в глумливой улыбке. – А вот и сводничек! Эй, слышите – у клопа есть сводник! А вторая шлюха не китайская, не косая!

Он дернул мой плащ, раскрывая его. Показался низкий лиф платья.

– Ничего так, вполне себе розовенькая, – гоготнул его сотоварищ. – Везде, как думаешь?

Он полез в кружева. Оторопев, я смотрела, как разрывается изделие Джессики Гуттенберг. Все-таки платье оказалось слишком тонким для того, чтобы долго носить его в условиях позапрошлого века.

– Ты, вонючка! Ну-ка убери лапы. – Джейми повернулся к моему обидчику. – Ты что это сейчас сказал? – Он сжал кулаки.

Первый подмастерье был слишком пьян и не мог ввязаться в драку как следует, поэтому он влез на стол, чтобы обрушиться оттуда на Джейми. Тот увернулся, оставив нападавшего лежать в крови у стены. Второй получил сильным кулаком в челюсть, от чего тоже упал. Джейми, поняв, что дело худо, мигом вытолкнул меня из заведения, и мы пустились бежать.

– Быстрее, пока они не сообразили, что к чему! – Бессознательный китаец болтался на плече Джейми. – Давай скорее! Уходим от погони.

И правда, уже были слышны крики погони, желающей, но едва ли могущей настигнуть нас. Самые драчливые из тех, кто еще держался на ногах, сгрудились у дверей таверны, размышляя, как лучше нас поймать. Нужно было спешить, и мы скользнули в первый попавшийся проулок, ближайший к Королевской Миле. Слыша чваканье грязи в темноте под нашими ногами, мы ринулись в арку, ведущую на другую улицу. Эта улочка находилась в сердце города, извилистая, с основательно попорченными стенами из дерева. Следующим нашим пристанищем стал какой-то внутренний дворик за углом.

– Что он сделал? – пропыхтела я.

Ума не приложу, что мог сделать карлик этой Мэгги. Во-первых, он был слишком мал и она легко могла убить его одним щелчком, а во-вторых, Мэгги и сама могла сделать что угодно с кем угодно.

– Ноги во всем виноваты. Одни они. Ну и алкоголь, конечно. – Джейми был раздражен, но в то же время смотрел на свою ношу на плечах понимающе.

– Как ноги?

Они были махонькими. На них были туфли черного атласа на подошве из войлока. Джейми перехватил мой взгляд и уточнил:

– Женские ноги.

– Женские?

– Ну да. – Из арки никто не появлялся, но Джейми все равно наблюдал за ней. – Пока ноги веселых девушек типа Мэгги. Может, скоро будут и других, но это было бы слишком. Сумасброд, каких поискать. Хотя не знаю, может, у них так принято и он ни в чем не виноват.

Я обдумывала это объяснение, которое ничего не объясняло, пытаясь понять хоть что-то. Мои размышления прервал торжествующий вопль.

– Они там, держи их! – ожила улочка.

– Опять! Я думал, они попадали по дороге. Давай сюда! – распорядился Джейми.

Ринувшись вперед, мы пропетляли по улочке и с легкостью взбежали на Королевскую Милю, прячась в проход сбоку нее. Погоня отстала, ее крики доносились где-то сзади. Джейми, в который раз таща меня за руку, вскочил в какой-то двор, находившийся перпендикулярно главной улице. Это было надежное укрытие – захламленный дворик был полон бочонков, тюков и ящиков. Джейми быстро смекнул, куда можно сунуть мистера Уиллоби, и припрятал его в мусорный бак. Наспех набросив сверху на бак парусину, шотландец толкнул меня в сторону, где стояла груженая подвода. За ящиками, лежавшими на ней, нас не должны были заметить, но мы все же присели на землю.

Давненько я так не бегала! Я задыхалась от натуги, сердце бешено билось и от быстрого бега, и от волнения – теперь Джейми отвечал и за меня тоже, а это уменьшало шансы улизнуть незаметно. Сам Джейми, казалось, нисколько не устал, только раскраснелся и был взлохмачен.

– Послушай, ты что, постоянно вот так вот бегаешь? – Мое сердце готово было выпрыгнуть из груди.

– Иногда, – последовал короткий ответ.

Джейми наблюдал за пьянчугами, пустившимися за нами. Некоторые из них протопали в опасной близости от нашего схрона. Впрочем, может быть, что это гулкие стены донесли до нас звук. Пометавшись, наши преследователи вынуждены были прекратить погоню, не найдя нас.

– Уф! Мы легко отделались. – Шум стихающего дождя усилил голос Джейми. – Давай посидим еще – авось они вздумают вернуться.

Он достал с телеги два ящика – один для себя, другой для меня. Используя их в качестве стульев, мы наконец уселись на сухое.

– Что ж, англичаночка. Пришлось тебе немножко поразмяться. – Уставший от волнений Джейми убрал со лба волосы, криво усмехаясь. Он будто извинялся передо мной за дикость царящих здесь нравов. – Вот уж не думал, что…

– Что из таверны мы будем убегать? Дело житейское. Я не держу на них зла.

Вытирая пот платком, я услышала возню. Бак, а точнее мистер Уиллоби, находящийся там, постепенно приходил в себя.

– Так что он там делает с женскими ногами?

Джейми тоже посмотрел на бак.

– Видишь ли, он не дурак выпить. А в таком состоянии он начинает городить черт-те что о ножках прелестных дам. Все разглагольствует, что бы ему хотелось с ними проделать. Ужас просто.

– В чем же ужас? – полюбопытствовала я. – Какие такие штуки можно проделывать с женскими ногами? Выбор вроде невелик.