Дебби Макомбер - Путеводная нить

— Не знаю, — прошептала она, — смогу ли я когда-нибудь все преодолеть, пережить…

— Прошу вас, не говорите так, — взмолился Пол. — Знаете… я надеялся, что для вас все проходит легче.

— Мне действительно легче, — кивнула она. — Просто… наверное, я пока ничего не понимаю. — Она так долго томилась в одиночестве и ей было так больно и плохо… Она и представить не могла, что боль когда-нибудь пройдет.

— Ваш муж и моя жена нам изменили, — произнес Пол неожиданно гневно. — Так почему плохо нам?

Действительно, несправедливо получается, подумала Бетани. Она пострадавшая сторона; Пол тоже. Грант и Тиффани свободны от всяких обязательств. Они сейчас, наверное, каждый вечер развлекаются, ходят в гости, а Бетани вынуждена заботиться о детях, которые тоже страдают, наводить порядок в доме и попутно преодолевать страшную душевную боль — кажется, нормальному человеку такое не вынести.

— Я сказал себе, что им придется жить с тем, что они натворили, — признался Пол, — но утешения в этом мало.

— Да, никакого утешения.

Пол тоже раскрыл меню:

— Я вот думал…

— Вы не возражаете, если мы не будем говорить о разводе? — перебила его Бетани. — Нам с вами нужно налаживать свою жизнь. А сейчас давайте лучше поедим.

Пол кивнул:

— Вы уже выбрали?

— Только закуски. Я бы съела семгу холодного копчения… А к ней уху.

Он подозвал официанта, и они сделали заказ. Пол тоже выбрал уху и маленькую порцию пасты с морепродуктами.

— Ну и как вы? — спросил он. — Я имею в виду — получается наладить свою жизнь?

— Я очень стараюсь.

— Как? — спросил он. Заметив ее изумленный взгляд, поспешил объясниться: — Я ведь не просто любопытствую… Мне нужна помощь. Я потому вам и позвонил. Надеялся, что вы справляетесь лучше меня и, возможно, поделитесь со мной полезными советами.

— Я… записалась на курс вязания.

Пол широко улыбнулся; Бетани заметила, что улыбка у него мальчишеская и очень его красит.

— Понимаю, но мне кажется, вязание — в основном женское занятие.

— Многие мужчины тоже вяжут.

— Правда?

Бетани пожала плечами:

— Я об этом слышала.

— Я занялся гольфом, но пока не очень получается.

Снова повисло молчание — им принесли уху. Попробовав, оба одобрительно закивали. Уха оказалась великолепной; Бетани поймала себя на том, что пытается разложить уху на составляющие — совсем как когда еще была замужем и обожала узнавать новые рецепты. Как ни странно, когда она вспомнила о прошлом, ей стало легче. Словно начался процесс восстановления, и она вспомнила, какой была раньше.

Бетани попробовала семгу. Вкусно, но она бы не подала к рыбе майонез карри. Такой соус все забивает.

Пора снова погружаться в пучину разговора.

— У вас кто-нибудь есть? — спросила она.

Пол покачал головой:

— А у вас?

Улыбаясь, Бетани показала на него:

— За двадцать два года вы первый пригласили меня на свидание!

— А вы — первая женщина, с которой я встречаюсь за семь лет.

— Может, есть смысл отметить?

Пол улыбнулся:

— Вы правы! — Он жестом подозвал официанта и заказал еще вина.

Бетани улыбнулась ему. Возможно, Пол и не самый красивый мужчина на свете, особенно если сравнивать его с Грантом, но он, похоже, очень искренний, благородный и заботливый. Сейчас ему больно, так же больно, как и Бетани. И все же Пол нашел в себе силы сказать, как он сожалеет, что его бывшая жена разбила ее семью.

— Я могу чем-нибудь вам помочь? — спросил он, когда они вышли из ресторана.

У Бетани сейчас была только одна насущная потребность — работа.

— Можете — если найдете мне хоть какую-нибудь работу.

— Чем вы хотите заниматься?

Бетани вздохнула:

— Сейчас я согласна практически на все.

— Вы владеете компьютером?

— Как бы вам сказать… — Бетани замялась. Если честно, компьютером она толком не владела. То есть она, конечно, умела пользоваться поисковиками в Интернете — дети научили. Кое-как набирала письма, но во всем остальном откровенно плавала.

— Может, вам записаться на курсы? — предложил Пол.

Бетани вздохнула. Он, конечно, прав, но ей сейчас ненавистна сама мысль о курсах. Необходимость круто менять свою жизнь после долгих лет сидения дома давила на нее почти так же тяжело, как и развод.

Пол настоял, что проводит ее до машины.

— Я прекрасно провел вечер. Спасибо, Бетани.

— Вам спасибо.

Они пожали друг другу руки.

— Если вам захочется поговорить, звоните.

— Вы не будете против? Не разозлитесь на меня? — обрадовался он.

— Нисколько.

На обратном пути Бетани слушала радио. Когда она подъехала к дому, было уже почти десять. Она еще не успела затормозить, как дверь открылась нараспашку и на пороге показались ее дети.

— Где ты была? — воскликнула Энни.

— Мы с ума сходили от беспокойства! — добавил Эндрю.

Бетани смерила их изумленным взглядом:

— Вы что? Энни, я же сказала, что встречаюсь со старым знакомым!

— Но ты не предупредила, что вернешься так поздно! — гневно выпалила Энни.

— Мы заговорились… и не заметили, сколько прошло времени, — ответила Бетани, не успев вовремя прикусить язык.

— Просто не верю, что ты на такое способна! — буркнул Эндрю.

— На что?

— А сама постоянно твердишь, чтобы мы говорили, где мы и с кем! — Эндрю покачал головой.

— Двойные стандарты! — поддержала брата Энни.

— Может, впустите меня в дом?

Дети расступились, и Бетани вдруг вспомнила:

— Я ведь оставила вам записку!

— Знаю, но ты не написала ни имени типа, с которым встречаешься, ни названия места, где вы были. Не знаю, не знаю… — Эндрю покачал головой и попытался объясниться: — По-моему, как-то неправильно, когда мама ходит на свидания!

— Может, еще ничего страшного, — задумчиво возразила Энни. — Просто… неправильно как-то.

— Мне тоже так кажется, — согласилась Бетани. — И все-таки привыкайте. Теперь у всех новая жизнь, и у меня тоже. — Впервые она произнесла ненавистные слова и не поморщилась.

— Значит, нам надо привыкать? — уточнил Эндрю. Бетани кивнула. Детям не о чем беспокоиться — она их скала, их защита. Она — их мать. И этого не изменишь, что бы ни натворил их отец.

Если верить древним бабушкиным весам, Кортни похудела почти на два килограмма. Ровно на два, если стоять на одной ноге и смотреть прямо на циферблат. Впервые за несколько месяцев ей удалось не обжираться. Здорово, просто отлично!

Конечно, ей помогли занятия спортом. Сестра прислала письмо по электронной почте, предложила низкоуглеводную диету, но Кортни предпочитала собственную, которая нравилась ей гораздо больше. Все очень просто. Надо только исключить все, что начинается на букву «П»: пасту, пиццу, попкорн, пирожные, плюшки — в общем, все, на что она основательно подсела в последние четыре года.

Джулианна писала ей с Аляски каждый день. Она очень интересно рассказывала о работе на турбазе — о коллегах, туристах и красотах природы. Джейсон раз или два в неделю присылал бодрые послания, за которые Кортни была ему очень благодарна. В ответ она писала и Джейсону, и Джулианне длинные письма. О своей диете, исключающей букву «П», она не упоминала, зато с гордостью отчитывалась — пока только сестре — о каждом потерянном пол кило.

Отец тоже регулярно слал ей весточки из Бразилии. Работа отнимала у него много времени, и все же он старался не терять связи с детьми. Кортни по-новому полюбила отца. Раньше она жалела только себя, но постепенно поняла, как тяжело ему сейчас приходится. Он отчаянно скучал по детям и постоянно мечтал о том, как вернется домой. Судя по всему, этот год станет самым длинным в их жизни.

В Сиэтле Кортни нравилось; плохо только, что она до сих пор так и не познакомилась со своими сверстниками. После той катастрофы, когда она наткнулась на худеньких девочек-пловчих, она старалась не ездить в бассейн по понедельникам и средам — дням, когда тренируется школьная сборная.

Кортни плавала три раза в неделю, а в остальные дни ездила на велосипеде. Она даже приехала на велосипеде на последний урок вязания, хотя бабушка и предупреждала ее, что в Сиэтле большое движение и ездить на велосипеде небезопасно. Проехать почти пять километров оказалось нелегко; зато добравшись до места назначения, она от всей души поздравила себя. Сиэтл раскинулся на семи холмах, прямо как Древний Рим; Кортни решила, что на таких крутых трассах сам знаменитый велогонщик Ланс Армстронг выбился бы из сил. Иногда приходилось останавливаться, слезать с велосипеда и какое-то время вести его, чтобы отдышаться. После нескольких дней тренировок Кортни поставила перед собой новую цель: доезжать до вершины Капитолийского холма без остановок. Придется попотеть, но в конце концов у нее обязательно все получится.

— Опять уезжаешь? — спросила бабушка, когда Кортни вприпрыжку спустилась по лестнице. На ней были шорты и футболка, а в руке она держала за ремешки велосипедный шлем.

— Я недолго, ба. — На прошлой неделе «бабушку» сменило сокращенное «ба». Кортни решила, что обращение «бабушка» звучит как-то по-детски. К тому же это слишком длинно.

— Будь осторожна! — воскликнула Вера, отводя взгляд от телевизора так надолго, что Кортни забеспокоилась.

— Хорошо, буду.

— Когда ты вернешься?

Кортни посмотрела на часы:

— Где-нибудь через часок, идет?

Ба не ответила, и Кортни решила, что она ее не слышала — так бывало частенько. Она надела на голову шлем, а на руки — перчатки и вышла к гаражу, где держала свой велик.

Переключившись на десятую скорость, она мчалась по улице, ветер дул ей в лицо. Вдруг она заметила на стоянке возле супермаркета знакомую фигуру. Бетани тоже заметила ее и подняла руку в знак приветствия. Кортни проехала бы мимо, ограничившись кивком, но Бетани окликнула ее.

Кортни повернула на стоянку. Очевидно, Бетани ездила за покупками. К ее машине толкал тележку симпатичный широкоплечий молодой человек с короткими темными волосами. Видимо, собирался перекладывать пакеты в багажник.

— Здрасте, — чуть задыхаясь, сказала Кортни. Она достала свою бутылку с водой и отпила глоток.

— Кортни, познакомься с моим сыном Эндрю. Он подрабатывает здесь неполный день, как видишь. — Бетани указала на майку сына с логотипом торговой сети.

На последнем занятии Бетани упоминала, что у нее есть дети, но Кортни не придала ее словам особого значения. Она помнила, что у Бетани двое детей — мальчик и девочка.

— Привет, — поздоровался Эндрю без особого воодушевления.

— Привет!

Как всегда — надо же было встретиться, когда она потная и в шортах! Кортни очень стыдилась своих толстых ног и потому почти всегда ходила в мешковатых джинсах.

— Кортни вместе со мной учится вязать, — объяснила Бетани, повернувшись к сыну. — Это про нее я тебе рассказывала позавчера. В сентябре она пойдет в выпускной класс школы «Вашингтон Хай». — Обернувшись к Кортни, она добавила: — Эндрю тоже будет учиться в выпускном классе.

— В той же школе?

Он кивнул.

— Кажется, ты говорил, что у тебя есть лишний билет на матч с участием «Сиэтл маринерс»? — спросила Бетани у сына и, не дав ему ответить, продолжала: — Пригласи Кортни! Она здесь никого не знает, вот и познакомится с твоими друзьями.

— Что вы, не надо! — смутилась Кортни. Бетани поставила своего сына в очень неловкое положение!

— Хочешь пойти? — спросил Эндрю.

— Да, наверное. — Хотя она ответила почти равнодушно, на самом деле пойти на матч ей очень хотелось. Она готова была прыгать от радости, но постаралась не выдавать своих чувств.

— Ты за ней заедешь? — Бетани снова повернулась к сыну.

— Если дашь машину.

Видимо, споры из-за машины в их семье — обычное дело, решила Кортни.

Бетани широко улыбнулась:

— Ладно, ладно, бери!

Эндрю записал адрес Кортни и номер телефона и обещал перезвонить попозже, когда закончит работу.

Кортни так разволновалась, что с трудом доехала до дома. Эндрю очень красивый и крутой — в общем, именно такой парень, с каким она мечтала познакомиться. До матча еще несколько часов, но ей надо переделать тысячу дел.

К тому времени, как она вернулась, бабушка уже накрыла стол к обеду. Кортни на ходу схватила яблоко, откусила огромный кусок и побежала на второй этаж.

— Эй! — окликнула ее бабушка. — Ты куда?

— Я недавно познакомилась с одним парнем… С сыном Бетани. — Заметив озадаченный взгляд Веры, она пояснила: — Бетани Хэмлин из кружка вязания! — Кортни глубоко вздохнула. — И вечером мы с ним идем на бейсбол! С участием «Сиэтл маринерс».