Дебби Макомбер - Путеводная нить

— Я ничего о нем не знаю, так же как и ты. — Кортни не имела ни малейшего понятия, кто ее благодетель.

— Может, твой папа? — предположила Энни. — Или брат?

Кортни механически покачала головой.

— Нет, они не присылали, — ответила она.

— Тогда кто?

— Не знаю, но более сказочного подарка я в жизни не получала!

И тут кто-то позвонил в дверь.

— К нам кто-то пришел. Бабушка на кухне, пойду открою.

— Ладно. Я передам Эндрю, что ты звонила.

— Спасибо! — Кортни ужасно хотелось поскорее поделиться с ним потрясающей новостью.

Открыв дверь, она ахнула: на пороге стояла ее старшая сестра с чемоданом в руке.

— Джулианна!

— Может, все-таки впустишь меня в дом? — осведомилась сестра. — Боже мой, Кортни, ну надо же! Как ты здорово похудела! Кто бы мог подумать, что лишние килограммы так тебя изменили!

На глаза у Кортни навернулись слезы; она распахнула сетчатую дверь.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она, обнимая сестру. Они то смеялись, то плакали. На шум из кухни вышла бабушка. Вскоре к их крикам присоединились ее возгласы радости.

— Надо же, вот это сюрприз! — Бабушка потащила Джулианну в гостиную. — Но… как ты сюда попала?

— Прилетела на самолете. Вы даже не представляете, что случилось! Я получила письмо экспресс-почтой, в котором говорилось, что мою младшую сестренку пригласил на школьный бал капитан футбольной команды. Естественно, об этом я уже знала. Но автор письма намекнул, что Кортни понадобится помощь при подготовке к важному событию!

Бабушка подняла вверх обе руки.

— Вот что я вам скажу: я к этому никакого отношения не имею!

— В конверт был вложен билет на самолет, — продолжала Джулианна. — И длинный список указаний. Во-первых, мне заказали машину, которая доставила меня в аэропорт О'Хэйр в Чикаго. Другая машина уже ждала меня в аэропорту Сиэтла-Такомы. И вот я здесь… Неизвестный благодетель строго-настрого запретил мне рассказывать вам обо всем заранее.

— Вот уж сюрприз так сюрприз, — прошептала Кортни, вытирая слезы.

— Еще в письме лежал выписанный на мое имя банковский чек на расходы, но денег гораздо больше, чем мне нужно. Так что мы с тобой сейчас же едем в салон красоты. Тебе сделают укладку и маникюр.

— Укладку и маникюр? — повторила Кортни, которая от волнения едва могла говорить.

Бабушка ошеломленно покачала головой:

— Жаль, что я сама не догадалась… Но даже если бы это и пришло мне в голову, салон красоты мне не по карману.

— Нас ждет карета, — с величественным видом провозгласила сестра. — Точнее, машина. Зато водитель в ливрее! — Она хихикнула. — То есть в форме… И все-таки смахивает на «Золушку», правда?

— Почему машина нас ждет? — Кортни действительно показалось, что она очутилась в своей любимой сказке. Только в хорошем месте, когда появляется фея-крестная и взмахивает волшебной палочкой… Точнее, не фея-крестная, а крестный-волшебник… И машет он не волшебной палочкой, а банковским чеком…

— Сейчас мы все едем ужинать, — объявила Джулианна. — Нам заказан столик в ресторане «У Мортона» на Четвертой авеню. Оттуда шофер завезет нас с Кортни в салон красоты, а тебя, бабушка, доставит домой. После того как мы освободимся, шофер снова заедет за нами.

— Не может быть! — закричала Кортни, давая волю возбуждению. — Поверить не могу!

— Должна признаться, твой загадочный крестный — действительно настоящий волшебник, — сказала Джулианна.

— Я готова, только схожу за свитером, — оживилась Вера. — Все равно сегодня у меня не было настроения готовить!

Кортни повела сестру наверх; они поставили ее чемодан в одну из спален для гостей.

— Ты к нам надолго? — спросила она у Джулианны.

— До вечера субботы, а потом лечу назад. Тот, кто все устроил, кажется, и это знал!

— Ты говорила с Джейсоном?

Джулианна покачала головой.

— Это не он, — заявила она, смеясь. — У него на счете ни гроша. Более того, он все время пытается перехватить у меня деньжат… как будто у меня водятся лишние.

Телефон зазвонил, когда они уже выходили. Кортни не знала, подходить или нет, но потом решила, что это наверняка Эндрю. На старинном бабушкином телефоне, разумеется, не было определителя номера, поэтому каждый раз приходилось гадать, кто звонит.

— Алло! — воскликнула она, надеясь, что это Эндрю.

— Ты звонила?

— Да. Ох, Эндрю, со мной случилось что-то удивительное! Но сейчас у меня нет времени все объяснять.

— Почему?

— Потому что, — радостно хихикнула Кортни, — прилетела моя сестра, и нас ждет машина. Мы едем покупать мне платье для бала… В общем, остальное тебе расскажет Энни.

— Должно быть, сегодня хороший день.

— О чем ты? — заинтересовалась Кортни, хотя бабушка и Маргарет уже ждали ее на крыльце.

— Официально об этом объявят только завтра, но… В общем, меня выбрали королем бала.

— Ой, Эндрю! Поздравляю!

— И я больше всего рад тому, что в пятницу ты будешь моей спутницей.

Кортни вприпрыжку спустилась с крыльца, не переставая улыбаться. Она не знала, чем заслужила такую щедрость со стороны неизвестного благодетеля, но она будет вечно признательна своему волшебнику-крестному.

Ей показалось, что она в жизни не была счастливее.

Прошло больше недели с тех пор, как мы с Брэдом встретились у озера. Гнев мой остыл, и сейчас я охотно взяла бы назад некоторые свои слова. Надеюсь, он тоже. Утром во вторник, снимая с двери табличку «Закрыто», я украдкой оглядываю улицу. Хотя Брэд в такой ранний час еще не начинает объезд, я тем не менее не теряю надежды. Понятия не имею, что ему скажу, когда увижу, но знаю, что не стану на него срываться, как тогда на озере.

Последние дни отмечены самыми невероятными событиями. Вечером в пятницу в «Путеводную нить» зашла Кортни, чтобы познакомить меня со своей старшей сестрой. Они взахлеб рассказывали о том, что у Кортни появился некий загадочный крестный-волшебник, который позаботился о том, чтобы ее школьный бал стал по-настоящему незабываемым. Не представляю, кто ее облагодетельствовал, но, по-моему, Кортни надеялась, что мне что-то известно. К сожалению, я и понятия ни о чем не имею.

В субботу прибежала Бетани и поделилась не менее фантастической историей: некий загадочный благодетель подарил ей деньги, в которых она нуждалась — причем без всяких просьб с ее стороны. Крупную сумму он ей подарил, а не дал взаймы! И поставил единственное условие: чтобы она, когда у нее появится такая возможность, также помогла кому-нибудь другому.

Бетани, сияя, побежала через дорогу, во «Французское кафе», чтобы поделиться радостью с Аликс. Кроме того, она предложила ей сотрудничество. Аликс будет печь именинные торты и готовить десерты для праздников, которые устраивает Бетани.

Я очень рада и за Бетани, и за Кортни. Вот было бы хорошо, если бы у их крестного-волшебника осталось еще немного волшебной пыли! Тогда я охотно попросила бы щепотку и для себя — правда, в своей жизни я никакого волшебства не жду.

Ровно в десять звенит колокольчик над дверью, и в «Путеводную нить» входит Маргарет.

— Доброе утро! — весело здоровается она.

— Доброе, — ответила я.

Очень хочется спросить, отчего у нее такое хорошее настроение, но я не рискую. Пусть лучше сама все расскажет.

Мне и до сих пор иногда бывает сложно решить, как подъехать к собственной сестре.

— Похоже, ты хорошо провела выходные, — наконец произношу я, немного робея.

— Это уж точно! — Маргарет только что на одной ножке не скачет. Я плетусь в подсобку следом за ней.

— Хорошо развлекались? — спрашиваю я. Может, они выбрались в ресторан или в кино?

— Ты даже представить себе не можешь! — Маргарет улыбается во весь рот. Радостное выражение лица моей старшей сестре обычно не свойственно; ее улыбка, если она улыбается, чаще бывает похожа на гримасу. Теперь же она улыбается широко, искренне, отчего ее лицо совершенно меняется.

— Расскажи… — Я умираю от любопытства. Маргарет открывает сумочку, достает оттуда конверт и с торжественным видом протягивает его мне.

— Что это?

— Открой — и увидишь!

Признаюсь, в спешке я едва не разрываю конверт пополам. Внутри лежат открытка и чек. Я сразу обращаю внимание на сумму и ахаю — десять тысяч долларов, ровно столько, сколько я заняла в банке! Красивая открытка с изъявлениями благодарности подписана и Маргарет, и Мэттом.

— Что… почему… — бормочу я, заикаясь, не в силах придумать подходящий вопрос.

— У Мэтта отличная новая работа!

Я сразу догадываюсь, что на новой работе ему уже не придется красить дома.

— А деньги?..

— Премия при найме!

— Но…

— Мы с Мэттом все обсудили, еще когда ты подарила нам деньги. Мэтта очень тронуло, что ради нас ты рискнула всем… Ты и не представляешь, как мы обрадовались, когда поняли, что у нас не отберут дом. Мы ужасно благодарны тебе за все, что ты для нас сделала, но сразу договорились, что вернем тебе деньги при первой возможности.

— Но… — Кажется, я не в состоянии выговаривать больше одного слова за раз — а для того, чтобы лишить меня дара речи, нужно приложить немало трудов!

— Самое удивительное, что Мэтт даже не посылал им свое резюме! И вдруг в четверг ему позвонил сотрудник их отдела кадров и попросил немедленно заполнить анкету, что Мэтт и сделал. Через день ему перезвонили и пригласили на работу.

— Просто чудо какое-то!

— Вот именно — чудо! Я еще никогда не видела Мэтта таким взволнованным. Когда он узнал, что его берут, он обрадовался, как маленький. На работу он вышел вчера. Я хотела тебе обо всем рассказать еще в пятницу, но мы решили подождать, пока все не подтвердится и мы не сможем передать тебе вот это. — Она показала на чек.

— Маргарет! — Я порывисто обнимаю сестру. — Ты уверена? То есть… вам ведь самим много всего нужно. Оставь деньги себе, мне вернешь, когда сможешь.

— Нет, — сурово возражает сестра. — Деньги твои; мы с Мэттом и слышать ничего не желаем!

— Ух ты… — шепчу я. — Значит, здесь повсюду волшебная пыль!

Вряд ли сестра понимает, что банковский кредит означает для меня некий перелом — причем во многих смыслах слова. Наверное, впервые во взрослой жизни я по-настоящему вышла за пределы своего кокона. Понимаю, такое признание звучит немного странно, но раньше я вела довольно замкнутую жизнь. В юности мне казалось, что все вращается вокруг моей болезни и, следовательно, вокруг меня самой. И только открыв магазин на Цветочной улице, я начала понимать, какой эгоцентристкой я была раньше.

Прошлое лето стало для меня особенно трудным: впервые в жизни мне пришлось считаться не только со своими нуждами и заботами. Да, я помогла Маргарет и Мэтту материально, но мне очень хотелось отплатить сестре и ее семье за все жертвы, на которые они шли ради меня.

Позже, когда с мамой случилась беда, я поняла, что мы с ней, так сказать, поменялись ролями. Раньше мама заботилась обо мне, теперь настало время мне заботиться о ней. Бумажная волокита, денежные вопросы, переезд в пансионат с патронажным уходом — все это отняло много времени и сил. Но, пока я болела, мои родители всегда делали для меня то же самое. Я получала самое лучшее лечение и уход, потому что родители заботились обо мне. Теперь моя очередь.

Третий урок стал, наверное, самым болезненным. Я многое переосмыслила после того, как Брэд объявил, что хочет помириться с Дженис. Сначала мне стало очень жалко себя, потому что меня бросил любимый мужчина. И только позже, отрешившись от собственных переживаний, я поняла, что Брэд пошел на огромную жертву из любви к сыну. Он не хотел мириться с Дженис, но так любил Коди, так хотел, чтобы мальчик рос в полноценной семье, что отодвинул собственные желания на второй план. К сожалению, я повела себя далеко не так благородно. Да, я разобралась в его побуждениях, и мне стало не так больно, но я отнеслась к нему далеко не так милосердно и снисходительно, как могла бы.

Звякает колокольчик над дверью — наверное, кто-то из ранних пташек пожаловал за пряжей… Я надеялась, что покупательницу обслужит Маргарет, но она заполняла бланки заказов, поэтому я кладу чек на письменный стол и спешу в торговый зал.

Увидев Брэда, я невольно прикладываю руку к груди и улыбаюсь во весь рот — куда там Маргарет!