– Извини за неудобство, – опешила Маша. – Не стоило и звать.

– Я не знала, что он появится, а телефона у нас нет. Ты только не обижайся, – коснулась ее плеча подруга. – Ну, как мне вас делить? Тем более что Митя – начальник Сереги. Может, майора ему протолкнет… – она заглянула Маше в глаза и стала оправдываться: – Не суди меня строго. Карина вот увидела Митю с дамой, вызвала его, отчитала и ушла. А я, выходит, не такая принципиальная и принимаю его. Получается, она верная подруга, а я нет. Что ты мне посоветуешь? Сергей ведь третий год перехаживает в капитанах. Митя обещал решить этот вопрос…

– Ты все правильно делаешь, – усмехнулась Маша, направляясь к лифту. – Скажи Мише, что я жду его внизу…

– Зачем? Пусть дети поиграют? Заодно и за моими присмотрят…

– Незачем им встречаться: Миша считает, что отец уехал.

– То-то я смотрю, твой на балконе прячется.

– Он давно уже не мой! – запротестовала Маша. – А по поводу очередного звания для Сереги – пустые хлопоты. Дмитрий не поможет – к его мнению давно никто не прислушивается.


Сын был откровенно огорчен и отказывался понять, почему его лишили торта. Маша распотрошила заначку и откупилась конфетами.

– Почему не сделал работу над ошибками, милый друг?

– Забыл, – вздохнув, схитрил Михаил.

– Тогда вперед! – мать щелкнула его по носу и заглянула в дневник. – Когда напишешь, покажешь тетрадь, потом перескажешь параграф по географии. Кстати, почему ты разговаривал на русском языке? Учительница целый трактат по этому поводу написала.

– А на каком языке мне говорить? Не на китайском же.

– Не умничай, – не сумела спрятать улыбку женщина. – На уроках нужно делом заниматься.

– Пусть научится правильно писать замечания, – не растерялся Миша. – А то придет с одним накрашенным глазом, даст задание, а потом красится дальше. Это правильно?

– Не твоего ума дело! Иди и изучай материки. Жду.

Не прошло и десяти минут, как сын вернулся.

– Спрашивай, – он прислонился к косяку, но искал повод сменить тему разговора. – Ма, а чего это у тебя «во лбу звезда горит»?

– Получила нагоняй за плохую работу. Мой дорогой, не увиливай и не филонь. Итак, сколько и какие у нас материки?

– Ма, ты только меня не сбивай, – попросил он, переводя взгляд в потолок. – Большую часть планеты занимает не суша, а вода…

Его монотонная речь отвлекла Машу. Она воссоздала в памяти разговор с Тополевским в музее и пришла к выводу, что полковник ничего не знает о художествах супруги. Сын замолчал.

– И всего-то? Маловато будет.

– А материков только шесть. Там о них всего пол-листа написано. Я не Пушкин, чтобы сочинить больше.

– Ты – говорун и негодник, – обиделась мать. – Возьми географическую энциклопедию и изучи раздел «Материки».

– Это еще зачем? – возмутился Миша. – Меня в прошлый раз вызывали. Пока теперь очередь дойдет, – попытался возразить он, но, видя непреклонность матери, вздохнул. – Вот так всегда: все учебник, а я энциклопедию. И зачем только бабушка мне их надарила!

Во входную дверь позвонили. Маша напряглась и посмотрела на сына. Тот обрадовано потер руки:

– К сожалению, ничего не получится. К нам гости.

– Миш, наверное, меня на работу вызывают. Скажи через дверь, что я еще не вернулась, – испугалась мать.

Ма, – через мгновение сообщил сын, – к тебе Юлия Викторовна с тортом, – спрятав под мышку учебник, он шмыгнул в спальню.

– Не помешала? – гостья пропустила вперед незнакомку. – Я не одна. Мы звонили, но не сумели…

– Телефон не работает, – солгала Маша и поймала недоуменный взгляд Юлии на выдернутом разъеме. – Проходите, будем пить чай.

– Моя питерская гостья, психолог, Мэри, – представила Юлия. – Она шведка, но замужем за русским. Можно мы у вас погостим?

– Запросто, – Маша широким жестом пригласила их в комнату. – Добро пожаловать. Располагайтесь, а я поставлю чайник, – она заглянула к сыну. – Михаил, займи пока дам.

Тот вразвалочку вышел к женщинам. Мэри подозвала его.

– Давайте знакомиться, – с милым акцентом она протянула руку и встала. – Меня зовут Мэри.

– Михаил, – сразу стал серьезным и подтянулся тот.

Юлия тем временем заглянула к хозяйке.

– Марья Андреевна, у вас все в порядке?

– Конечно, – весело улыбнулась та, пряча глаза.

– В нашем городе секреты быстро становятся достоянием гласности. Одна знакомая на хвосте принесла дурные вести, – женщина подошла и обняла Машу. – Вам хотят сделать плохо и больно. Даже к местной колдунье возили ваш портрет, чтобы порчу навести, – она наклонилась и шепнула. – Информация из первых уст: ко мне на курсы массажистов ходит ваша соседка, Петухова.

– Она сплетница, – вздохнула Маша.

– А с недавних пор и лучшая подруга Алины Тополевской.

– Этого мне только не хватало!

– Да, вас не оставят в покое. Может, Мэри удастся вам помочь? Она практически моя коллега. Не врач, но профессиональный психолог, дочь известного профессора. Пообщайтесь с ней, а я пока поболтаю с Мишкой. Идет?


Алина не теряла времени даром. В мыслях о том, как избавиться от соперницы, она потеряла сон и покой. Своими сомнениями женщина поделилась с Адой и нашла в ее лице пламенную сторонницу. Вдова развила бурную деятельность по восстановлению социальной справедливости. «Не хватало, чтобы в наш круг просочились разночинцы! Мы десятилетиями вели мужей к вершинам, а какая-то выскочка хочет получить все сразу? Не выйдет! – негодовала Митрофанова. – Каждый должен знать свое место! Подумаешь, звезда! Надо сделать все, чтобы эта вещунья и думать не смела, что стала нам ровней! Сделаем так, чтобы под ней земля горела. Каждый сверчок должен знать свой шесток!»

Пригласив Алину на беседу, Ада посвятила ее в план мести. Гостья чувствовала себя неуверенно и робко жалась на краешке дивана с бокалом вина в руках, не замечая фруктов, пирожных и конфет. Нервно сделав глоток, она вздрогнула:

– А если не придет?

– Куда он денется! – хозяйка вальяжно откинулась в кресле и забросила нога за ногу. – Теперь мы ему нужнее. Так что прибежит как миленький, – криво усмехнулась она.

– А вдруг откажется помогать?

– Откажется – не видать ему очередного звания, как своих ушей, – она замолчала, наслаждаясь послевкусием коньяка, положила в рот дольку лимона и поучительно подняла вверх палец. – Кто он теперь? Бывший муж. А это значит, перспектива карьерного роста – ноль. Если Дмитрий станет нашим сторонником и примется активно гадить твоей сопернице, – при этих словах Алину передернуло, – твоей сопернице, – видя реакцию гостьи, с удовольствием повторила Митрофанова, – мы пообещаем этому дурачку третью звезду на погоны. Хотя, если честно, ему и его двух многовато.

– Локтев не даст ему полковника, – заверила Алина.

– И правильно, – Ада снисходительно хмыкнула. – Только какой с нас спрос? – хитро прищурилась она, рассматривая на свет содержимое бокала. – Дело Дмитрия – превратить жизнь нашей дивы в ад. Дебоши, пьянки, драки, гости – это его обычный стиль жизни. Вот и пусть буянит в собственной квартире. По полной! Тогда твоя соперница, – вдова явно смаковала это слово, – без нашего вмешательства соберет манатки и рванет из города, куда глаза глядят. Помянешь мое слово – о переводе молить будет, как о благе, – Ада просто наслаждалась своей властью над приятельницей. Щелкнув пальцами, она встала и выглянула в окно. – Митя в любом случае останется в выигрыше: звание ему, конечно, не обломится, но квартира-то останется, – она открыла форточку. – Кстати, вопрос по ее сыну тоже решен – Мишку подсадят «на клей». Решено.

– Что? – не поняла Алина.

– Научат нюхать клей, – цинично пояснила хозяйка. – Вот тогда мамочка взвоет так, что вся округа содрогнется. А если и это ее не урезонит, призовем на помощь местную знахарку. У меня все схвачено. Осталось только фото этой зазнобы раздобыть. Но и это уже не вопрос: Петухова тут как тут. Так что изведем в два счета. Нет человека – нет проблемы. И сына отправим следом.

– А это не опасно? – насторожилась гостья.

– Опасно, – зло бросила Митрофанова и пересела ближе. – На войне как на войне! Или мы отказываемся от мести?

Алина опустила глаза и быстро встала.

– Ты это куда? – нахмурила брови Ада. – Либо мы вместе, либо…

– Зябко, я только шаль возьму.

– Главное – не занимайся самодеятельностью и делай, что тебе говорят! – приказала ей вслед вдова, закрывая форточку. – Ну, что я говорила?! Бежит, – Ада заметила на противоположной стороне улицы спешащего к ним Дмитрия. – А ты сомневалась!


Проводив Юлию и Мэри, Маша заперла дверь и заглянула в комнату к сыну – тот безмятежно спал. Она присела рядом, поправила одеяло, взяла его ладонь в свою руку и шепотом попросила: «Пожалуйста, расти скорее». Мальчик что-то шепнул в ответ и перевернулся на другой бок. Мать, пряча слезы, уткнулась лицом в его подушку.


Юлия и Мэри домой не торопились. Первая пользовалась редкой возможностью просто прогуляться, отрешаясь от работы и домашней толчеи. Другая и вовсе была вдалеке от семьи. Гуляя по ночному городу, они вспоминали недавний разговор.

– Я очень хочу помочь Маше, – призналась Юля. – И не только как врач пациенту, прежде всего, как женщина женщине.

– Вся эта карусель – не ее проблема, – немного коверкая слова, вздохнула гостья. – Разве ее вина, что она кому-то нравится? Мне она тоже понравилась. Открытая, приятная, добрая. В том мужчине она видит хорошего друга и не строит этих… как его… планоф. А жена Андрэ ведет себя ошень непрафильно. Она отталкивает мужа, озляет.

– Озлобляет, – поправила подруга. – И таким агрессивным поведением только приближает разрыв. Я ей каждый день говорю об этом, но все зря. Ее кто-то все время сбивает, не помогает, а наоборот, намеренно настраивает против мужа.

– Они своего добьются, – вздохнула Мэри. – Если Алину и дальше будут на-стра-и-фать, – по слогам произнесла она, – муж точно уйдет. Ей нужно менять модель поведения.

– Кто бы спорил. Но она и слушать ничего не желает. Парадокс, – удивилась Юля. – Они сами толкают эту пару в объятия друг друга.

– Кто эти «они»? – уточнила шведка.

– Все, кому не лень. Жены руководства, в первую очередь.

– Зачем? Копаться в чушом белье нехорошо.

– У нас так принято. Любят судачить о других.

– Глупо. Своих дел по горлу…

– По горло. Особенности национальных отношений.

– Никак не могу привыкнуть. Странные все ше у вас шенщины.

– И мужчины тоже. Они не остаются в стороне от сплетен. Любят давать ценные указания. Особенно руководство, пользуясь служебным положением и неограниченной властью.

– Но это ше вмешательство в частную шизнь, – напомнила гостья. – Нарушение праф человека! Прозрачной воды статья!

– Чистой воды, – рассмеялась подруга. – Такие статьи в законодательстве нашей страны просто не работают. У государства слишком много глобальных проблем, чтобы защищать личную жизнь граждан. Она для власть предержащих не является ценностью.


Следующий день стал для Маши не самым радостным. С раннего утра она не находила себе места. Сначала разболелась голова, позже появилось какое-то странное предчувствие. Вдобавок все валилось из рук. Любовь Евгеньевна пыталась отвлечь ее от горьких мыслей, но тщетно. Журналистка прочно отгородилась невидимой стеной, отмалчивалась и не шла на контакт. Ей не хотелось никого пускать на закрытую от посторонних глаз территорию личной жизни. К чему посвящать людей в свои страхи и предубеждения?


Поднявшись на свой этаж, Маша привычным движением вставила ключ в дверной замок и легонько толкнула дверь. На удивление, та почему-то не поддалась. Она прислушалась – внутри квартиры звучали громкая музыка и пьяные голоса. Позвонив, женщина узнала торопливое шлепанье босых ног сына и улыбнулась. По ту сторону двери раздался звук глухого удара. Миша вскрикнул, Дмитрий, едва ворочая языком, потребовал:

– Марш в свою комнату, щенок!

Едва сдерживая слезы, мальчик взмолился:

– Пусти маму!

Пьяный папаша схватил его за шиворот и поволок в спальню. Швырнув ребенка на пол, Митя бесцеремонно закрыл дверь. Сын вскочил и рванул ручку на себя. Мужчина оглянулся, размахнулся, снова ударил его, уже по лицу. Из разбитого детского носа хлынула кровь. Растирая ее, подросток в приступе гнева выкрикнул:

– Я тебя ненавижу!

– Чхал я на твою ненависть и твою мамашу, – довольно ухмыльнулся отец и выставил кулак прямо в лицо сыну.

Тот не растерялся и укусил его. Дмитрий взвыл от боли, из кухни показались пьяные рожи собутыльников. Видя картину семейной ссоры, они развязно захохотали. Маша принялась отчаянно звонить и стучать в дверь. Из приоткрытой щели соседней квартиры появилась голова Петуховой: «Веселенькая семейка! Устроили тут концерт по заявкам. И не стыдно?!» Маша не посчитала нужным комментировать, продолжая звонить и стучать. Наконец, щелкнула кнопка предохранителя, и в проеме возникла нечесаная голова мужа.