– Я не думаю, что они выставляют на ночь часовых, - прошептала Кристен, правильно истолковав его нерешительность. - Я уже как-то выходила из дому ночью и не видела ни одного стражника. Но такая беспечность вовсе не похожа на саксов. Может быть, они выставляют охрану с наружной стороны стены.

– В таком случае, когда столкнемся с часовым, тогда и будем решать, что делать. Бежим скорее, Кристен.

Он потащил было ее за собой, но она резко остановилась.

– Селиг, я не могу бежать.

– Не можешь?

– Я дала слово, что не убегу.

– Великий Один! Зачем ты это сделала? От его тона она содрогнулась.

– Чтобы меня снова не заковали в цепи. Последовало молчание, потом он тихо спросил:

– Снова?

– После того, как нас захватили в плен, на меня надели кандалы так же, как и на всех остальных. Я…

– Кто остался в живых, Кристен? - перебил он ее.

Она перечислила всех поименно, потом он надолго замолчал, вспоминая погибших. Легкий ночной ветерок трепал ее волосы, ночную тишину нарушало жужжание и стрекот насекомых. Кристен разделяла его боль, но знала, что отчасти он испытывает облегчение, потому что могло быть и хуже, ведь он считал, что погибли все до единого.

– Продолжай, - проговорил он наконец.

– С меня сняли цепи лишь на этой неделе, когда сюда пожаловали с визитом король саксов и его приближенные. Кое-кто из дворян пытался приставать ко мне, поэтому Ройс распорядился расковать меня, чтобы я имела возможность защитить себя в случае необходимости. Но сегодня утром - точнее, вчера утром - они уехали, и на меня снова надели бы кандалы, если бы я не поклялась, что не стану пытаться бежать отсюда.

– Ты по доброй воле обрекла себя на то, чтобы навсегда остаться здесь? - В его голосе прозвучало отчаяние.

– Нет, мы заключили соглашение. Когда Ройс женится, я освобождаюсь от данной клятвы.

– А когда это произойдет?

– Скоро.

Обдумав только что услышанное, он немного расслабился. Кристен почувствовала, что он уже не с такой силой сжимает ее руку.

– А теперь рассказывай, пока я не умерла от нетерпения, - сказала она. - Как тебе удалось спастись? Я видела, как тебя ранили.

– Ты видела?!

– Тише! - прошипела она, когда он возвысил голос. - Конечно же, я все видела. Я не могла оставаться на корабле, когда услышала звуки сражения. Я не могла не поспешить на помощь!

– Ты - на помощь?

Она проигнорировала его презрительное восклицание.

– Пусть от меня было не так уж много толку, но, по крайней мере, я уложила сакса, который ранил тебя.

– Ты?!

– Селиг!

– Клянусь Одином! Тебя же могли убить!

– Но не убили. Хотя, к сожалению, его я тоже не убила, только ранила. Он поправился и однажды оказал мне неоценимую услугу, но я все равно не собиралась отказаться от мщения и попыталась бы убить его. Я рада, что теперь мне не нужно этого делать. - Селиг укоризненно качал головой, и она нетерпеливо добавила:

– Ну же, рассказывай дальше! Последний раз, когда я видела тебя, ты не двигаясь лежал на земле в луже собственной крови.

– О да, я был очень тяжело ранен. Я пришел в себя лишь после того, как отъехали телеги, на которых увезли пленных. Меня посчитали мертвым и оставили лежать вместе с остальными погибшими. Охранять мертвецов сочли излишним, но я не знал, вернутся они или нет, чтобы похоронить убитых, поэтому на всякий случай кое-как уполз с поля боя. Я собирался спрятаться в лесу всего на несколько часов, а потом отправиться по следу и выяснить, куда вас отвезли. Но рана моя была слишком тяжелой. Я снова потерял сознание и очнулся только ночью. Я был так слаб, что не мог даже подняться. Не знаю, сколько времени я провел там. Эта проклятая рана воспалилась, у меня начался жар, но я слабо помню, что происходило. В какой-то момент я выбрался из своего убежища и побрел на поиски этих саксов.

– Можно подумать, если бы ты нашел их, от тебя был бы какой-нибудь толк, - проворчала Кристен.

– Я не очень-то хорошо соображал в то время, - улыбнулся Селиг. - Я знал лишь, что должен попытаться найти вас прежде, чем будет слишком поздно.

– Слишком поздно?

– Я не думал, что кого-либо из вас оставят в живых. Я полагал, что эти саксы, которые напали на нас из засады, отвезут вас к своему лорду, чтобы он решил, каким образом прикончить вас.

– Он чуть было не сделал именно это, - тихо призналась Кристен. - Уиндхерст уже однажды подвергся нападению со стороны викингов. Ройс потерял почти всю свою семью во время этого набега, и с тех пор он люто ненавидит викингов.

– Неудивительно, что он позволил мне остаться, - рассмеялся Селиг. - Я рассказал ему, что со мной случилось то же самое. Должно быть, он проникся сочувствием ко мне.

– Как ты мог выдумать такое? - взвилась Кристен. - Господи помилуй! Да он разорвет тебя на части, когда узнает, кто ты такой на самом деле! Подумать только, а я лишь беспокоилась, что он посадит тебя под замок вместе со всеми остальными!

Селиг лишь улыбнулся в ответ на ее возмущение.

– Он ни о чем не узнает. У Оутера и всех остальных хватит ума не подавать виду, что мы знакомы.

– Если только они не хлопнутся в обморок от неожиданности, как чуть было не произошло со мной, - огрызнулась она.

– Насколько я мог заметить, ты довольно быстро пришла в себя, - рассмеялся он.

Кристен с негодованием стукнула его кулаком по груди.

– Ты когда-нибудь закончишь свой рассказ или нет?!

Селиг с трудом удержался, чтобы снова не рассмеяться.

– Ты утратила чувство юмора, Кристен! - Но когда она снова ударила его, он сдался и продолжил:

– Ну так вот. Как я уже говорил, я побрел наугад. Даже сейчас я не могу точно сказать, ни сколько времени так блуждал, ни как долго пролежал при смерти, когда в последний раз потерял сознание. Очнулся я в хижине, принадлежавшей старой кельтской женщине. Они с дочерью нашли меня, когда возвращались с базара в Уимборне. То место, где они меня подобрали, находилось на расстоянии целого дня езды от их дома, расположенного дальше на севере.

– А где именно?

Он лишь пожал плечами.

– Не думаю, что смог бы снова отыскать их. Локи славно повеселился, глядя на меня. Ты даже не поверишь, до какой степени я не соображал, где нахожусь.

– Тебе прежде всего нужно было попытаться выйти к реке, - заметила Кристен.

– Да, я и сам так думал, - несколько раздраженно сказал он. - Я отлеживался у этой женщины почти две недели. Она отнеслась ко мне с большим подозрением из-за моей одежды и из-за того, что в бреду я говорил на незнакомом ей языке. Но поскольку я также говорил на языке нашей матери, который и ей был родным, она выходила меня и даже отвела к торговцу, который в обмен на мой пояс и золотые браслеты дал мне ту одежду, которую ты сейчас видишь на мне, и полудохлую клячу. Более того, старуха указала мне путь к ближайшей реке.

– Ну и?

– Эта река протекает настолько дальше к западу отсюда, что я почти дошел до противоположного побережья острова. Вся сложность заключалась в том, что я не знал, в каком направлении я шел в самом начале, я ведь даже мог в полубессознательном состоянии каким-то образом переправиться через реку. Откуда мне было знать, где обитают те саксы, которых я ищу, - на западе или на востоке оттого места, где я оказался? А поскольку старуха направила меня на запад, я решил, что когда она меня подобрала, я шел на восток. Таким образом, я поехал на запад, из-за чего и потерял столько времени.

– А когда ты добрался до той реки, то понял, что заехал не туда?

– Да, но я не знал, как далеко находится от реки то место, куда вас отвезли, поэтому, когда повернул в обратную сторону и двинулся сюда, мне пришлось по пути останавливаться в каждом селении. Я всем рассказывал одну и ту же историю, которая сослужила мне хорошую службу. Но как только я узнавал, что им ничего не известно о высадившихся этим летом на побережье викингах, я отправлялся дальше. Когда я приехал сюда, то не знал, что добрался до цели, пока здешний лорд не упомянул о том, что этим летом они также подверглись набегу.

– А твоя рана совершенно затянулась?

– Да, она больше меня совсем не беспокоит.

– Тебе здорово повезло, что ты сказал, будто ты родом из Девона, а не из Корнуолла, не то тебя встретили бы здесь далеко не так миролюбиво.

– Я узнал о том, что корнуэльские кельты враждуют с саксами, в первом же селении, - рассмеялся Селиг, - Меня чуть было самого не заковали в кандалы, но ты же знаешь, как я умею заговаривать зубы.

– Да, это мне известно. О Селиг, я так счастлива теперь…

Он приложил палец к ее губам, чтобы остановить поток ее восторженных восклицаний.

– Доставь мне такое же счастье, Крис. Скажи мне, что ты не подверглась насилию со стороны этих саксов.

– Насилию? Нет, меня никто не насиловал. - Но прежде, чем он успел облегченно вздохнуть, она добавила:

– Однако я действительно делю постель с лордом Рейсом. - Воздух с шипением вырвался у него между сжатыми зубами, но она тут же прижала палец к его губам, как только что перед этим сделал он сам. - Не говори ничего, что могло бы заставить меня пожалеть о моей откровенности, Селиг. Мне кажется, я люблю этого сакса. И я совершенно уверена, что хочу его. Я почувствовала влечение к нему с самого начала…, ну, может быть, и не так, сразу. Но я была очарована им с самого первого взгляда, когда он въехал во двор, где мы сидели все вместе, скованные одной длинной цепью. Он посмотрел на нас с такой ненавистью и отдал приказ убить всех наутро. Но на следующий день он сообщил нам, что передумал и решил использовать нас в качестве рабочей силы на постройке его каменной стены.

– Нас? Он поставил тебя на такую работу?

– Угу. - Кристен рассмеялась. - Торольф и все остальные помогли мне выдать себя за мальчишку, и мне удалось успешно справляться с этой ролью в течение недели. Но мужчины никак не могли вести себя так, будто я обычный парень. Они все время норовили помочь мне, и я думаю, это-то в конце концов меня и выдало, так как привлекло ко мне излишнее внимание. Саксонский лорд пришел к выводу, что они так оберегают меня, потому что я их предводитель. В любом случае, все кончилось тем, что обман раскрылся, и меня перевели в дом.

– И уложили в постель к саксу?. - За эти слова Кристен нанесла ему сокрушительный удар прямо в солнечное сплетение, и Селиг, громко охнув, согнулся пополам. - Клянусь Тором, Кристен!

Нельзя ли поосторожнее?

– В таком случае потрудись говорить со мной другим тоном, - сердито ответила Кристен. - Я вполне взрослая женщина. Я не должна отчитываться перед тобой за свои поступки. К тому же я вовсе не сразу оказалась в его постели. - Она не собиралась рассказывать ему всего того, что в свое время поведала Торольфу. Более спокойным тоном она добавила:

– По правде говоря, он изо всех сил сопротивлялся моим чарам.

– Что?!

Его непритворное изумление вызвало у нее улыбку, хотя она все еще была сердита на него.

– Это святая правда. Я знала, что его влечет ко мне, но он боролся с этим влечением. До сих пор ни один мужчина не мог устоять передо мной.

– Мне ли не знать этого, ведь скольким из них я раскроил череп за то, что они слишком слабо сопротивлялись?

Кристен не выдержала и хмыкнула.

– Но уж этот сакс боролся со своим желанием, и, чем сильнее он сопротивлялся, тем больше я хотела его. Я умышленно соблазнила его, Селиг. - Признаться в этом собственному брату было непросто, но Кристен не могла допустить, чтобы он обвинял Ройса в том, что тот совратил ее, когда все обстояло как раз наоборот. - Две недели назад я одержала победу - он сделал меня своей любовницей. С тех пор я сплю, в его комнате. Я и сейчас пришла оттуда.

– Ты и вправду любишь его, Крис?

– Наверное. Я не всегда согласна с его поступками. Очень часто он приводит меня в бешенство.

Но я не могу ненавидеть его, даже за то, что он заставлял меня надевать кандалы, а ведь это было для меня настоящей пыткой.

– А что он испытывает по отношению к тебе?

– Не знаю. Он защищает меня. Он проявляет обо мне некоторую заботу, но точно так же он относится и ко всему остальному, что ему принадлежит. В то же время он не стал наказывать меня, когда я пыталась бежать. И мне прекрасно известно, что ему самому не нравилось заковывать меня в цепи. Я действительно не знаю, - грустно завершила она.

– Но он все еще хочет тебя?

– О да, здесь ничего не изменилось.

– Тогда…

– Он все равно женится на другой.

– Да, ты упоминала о его женитьбе, - сказал Селиг, потом неожиданно взорвался:

– Нет, клянусь Одином! Я заставлю его жениться на тебе!

Она покачала головой.

– Селиг, я же его рабыня. Посмотри на все это с его точки зрения - зачем ему жениться на мне, когда я и так принадлежу ему?

– Отец мог бы порассказать ему кое-что на этот счет, - проворчал Селиг.