Мэдлин Хантер - Пылкий романтик

Но все это еще цветочки по сравнению с той гробовой атмосферой, что царила в доме. Сегодня к Пен должны пожаловать полицейские с допросом.

Пен не пыталась себя чем-то утешить. Она звала, что результат этого визита может быть только один – ее заберут в тюрьму. Возможно, ей уже никогда больше те придется сидеть на скамейке в езду, наслаждаясь солнышком, как сейчас... На глаза навернулись слезы.

Нет, так нельзя! Невероятным усилием воли Пен заставила себя не плакать.

Скрипнула калитка. Сердце Пен ушло в пятки. Вот уже в саду слышны чьи-то шаги. Полицейские уже здесь!

Пен закрыла глаза. Нет, она не должна поддаваться панике, иначе опозорит всю свою семью.

Шаги вдруг замерли. Человек подошел к ней вплотную. Пен заставила себя открыть глаза.

– Джулиан!

Улыбнувшись, он присел на скамейку рядом с ней.

– Хороший сегодня денек! – как ни в чем не бывало проговорил он. – Тепло не по сезону!

Пен осторожно огляделась вокруг.

– Полицейские уже здесь? – спросила она. Обняв Пен за талию, Джулиан притянул ее к себе.

– Нет никаких полицейских, – поспешил уверить он. Пен не видела Джулиана с самого рокового дня, точнее, с вечера того дня, когда они занимались любовью в библиотеке.

– Джулиан, я так скучала по тебе! Он улыбнулся.

– Моя любовь всегда с тобой, Пен, даже когда сам я далеко. Сердце Пен забилось от радости. «Любовь...» Впервые Джулиан назвал то, что было между ними, любовью. Как счастлива она это слышать! Не «дружба», не «близость» – любовь!

– Я знаю, Джулиан. Но все равно по-настоящему я счастлива, лишь когда ты со мной. Особенно с тех пор, как...

Пен вдруг осеклась на полуслове. Ей не хотелось снова вспоминать о своих проблемах, не хотелось раньше времени разрушать это короткое мгновение счастья.

Джулиан ласкал ее плечи, целовал локоны.

– Пен, – произнес вдруг он, – то, что тебе пришлось пережить в последние дни, ужасно. Но сейчас этот ужас, слава Богу, уже кончился. Тебя, правда, все равно допросят, но не сегодня. Короче, тебя больше не подозревают.

– Не подозревают? Что случилось, Джулиан?

– Очень просто. Случилось то, что теперь они подозревают другого человека.

Пен обняла Джулиана, все еще не веря своему счастью. Она смеялась и плакала от радости. Всего минуту назад она думала, что ей придется вспоминать всю оставшуюся жизнь руки Джулиана, его глаза, поцелуи. Теперь же это все здесь, рядом, наяву, навсегда... Никогда еще Пен не чувствовала такую легкость, даже в беспечном детстве.

– Джулиан, я не верю своим ушам! Только вчера мои братья готовились провожать меня в тюрьму, даже сегодня утром я думала...

– Как раз сегодня утром Найтридж сообщил эту новость мне и Леклеру. Ты теперь свободна, Пен!

– Джулиан... Ты обещал мне, что я буду свободна, и вот... – Пен крепче прижалась к нему. – Послушай, Джулиан! Если это все позади, поедем, может быть, в твой загородный дом? Всего лишь ты и я. Я хочу заняться с тобой любовью в той спальне, что смотрит на море. Помнишь, ты говорил, что там так хорошо слышен звук прибоя, а когда лежишь на кровати, кажется, что лежишь на самом берегу.

– Пен, мы отправимся туда не мешкая, – пообещал он.

– Я так счастлива, Джулиан! Со стороны, наверное, кажется, что я сошла с ума. Я смеюсь, как идиотка. Словно солнце вдруг стало ярче, а небо – голубее. Сегодня самый счастливый день в моей жизни! Ты не представляешь, как это здорово: в одночасье вдруг избавиться от всех страхов – и старых, и новых. Я словно родилась заново!

Джулиан улыбнулся.

– И что ты теперь собираешься делать? – спросил он.

– Сегодня, во всяком случае, я хотела бы провести весь день с тобой. Хочу отправиться куда-нибудь на луг и играть, как ребенок. – Пен весело вскочила и потянула Джулиана за руку. – Поедем в Леклер-Парк, Джулиан! Там мы сможем забыть весь этот кошмар.

Джулиан притянул ее к себе.

– Видишь ли, родная, – произнес он, – извини, в Леклер-Парк я сегодня поехать не могу. На вечер у меня назначены кое-какие дела. Хочешь, поедем в Хэмпстед? Там есть и луга, и лес.

Обняв Джулиана за шею, Пен чмокнула его в кончик носа. – Куда угодно, Джулиан, – проговорила она, – лишь бы с тобой!

Несмотря на то что прибытие Джулиана и Пен было неожиданным, шевалье Корбе, судя по всему, был очень рад ему. Посадив гостей за стол, , он предложил им простой, но вполне аппетитный обед. Поболтав с ними какое-то время ради приличия, оставил их одних.

После обеда Пен сразу же поспешила в просторный зал, где Джулиан и его друзья еще со студенческих времен упражнялись в фехтовании.

– Мне совсем не сложно представить, как ты управляешься со шпагой, – вдруг проговорила она разглядывая оружие, висевшее на стене. – В конце концов, однажды я тебя видела за этим занятием. Тогда, когда я... Помнишь? Я тогда спряталась и подглядывала за вами.

– Помню. Подглядывать нехорошо! – усмехнулся он.

– Я не думала, что вы меня заметите. – Пен рассмеялась, живо вспомнив тот случай. – А обнаружил меня Леклер. Как же он тогда ругался! А я едва сдерживалась от смеха. Он же ведь тогда был еще мальчишкой, а отчитывал меня с такой серьезностью, словно взрослый.

Шаги их гулким эхом отдавались в пустом зале. Пен снова представила себе молодых людей, сошедшихся в поединке в тот день, их скрещенные шпаги, обнаженные торсы, покрытые потом. Заметив, что Пен и Диана наблюдают за ними, юноши поспешили натянуть рубашки. А один из них – Пен хорошо это помнит – так лукаво-соблазнительно на нее тогда посмотрел...

Не Джулиан.

Во всей своей соблазнительной мужской красоте перед мысленным взором Пен вдруг предстал образ. Уидерби. Но сейчас это воспоминание не вызывало грусти, как и вообще никаких эмоций. Это был всего лишь незначительный эпизод в ее жизни.

Пен посмотрела на Джулиана. По выражению его лица она поняла, что он читает ее мысли.

– Я больше не жалею о том, что рассталась с ним, Джулиан.

– Я рад, коли так.

– Единственное, о чем я, может быть, жалею – это о том, что на меня обращал внимание не ты. А ведь мог бы быть ты, а не он! Если б вы были соперниками, я все равно уступила бы кому-нибудь из вас.

– Ты разве не замечала, что я к тебе неравнодушен?

– Не знаю. Пожалуй, нет. Должно быть, я просто была слишком молода, чтобы это почувствовать. Слишком молода, чтобы оценить твою любовь. Сейчас я, пожалуй, испытываю легкую ностальгию по тем временам. И небольшую ревность. Не знаю почему. Ты же ведь, я думаю, сам хотел меня тогда.

– Не скрою, хотел.

– А я этого, к сожалению, не замечала, хотя должна была. Помнится, ты мне тогда говорил, что мужчинам свойственно думать о женщинах подобным образом. Ну да ладно... – Пей взяла его за руку и потянула к дверям. – Пойдем лучше на луг! Солнце еще высоко.

Это действительно был лучший день в ее жизни, полный смеха, веселья и счастья – счастья от того, что все беды наконец позади. Пен с Джулианом играли в те игры, которыми они развлекались еще в детстве. Туфли Пен запылились, платье перепачкалось, но она не обращала на это внимания. Дважды они занимались любовью прямо на траве. Приятно было ощущать холодок земли, легкий ветерок, обдувающий разгоряченное тело. В перерывах же между играми и постелью было много поцелуев и ласк.

Но вот солнце начало уже клониться к закату, и они поспешили сесть в карету Джулиана.

– Мы оба выглядим просто ужасно! – рассмеялась Пен, пытаясь счистить с юбки прилипшую грязь. Платье ее, еще утром роскошное, успело превратиться Бог знает во что. Она сняла с плеча Джулиана пучок травы.

– Да, – улыбнулся Джулиан. – Но я бы не променял этот день ни на какой другой и эту перепачканную одежду на самую чистую одежду в мире!

– Я тоже. Эх, жаль, нет вина! Я бы выпила за то, чтобы у нас с тобой было как можно больше подобных дней!

В Лондон вернулись уже затемно. Когда карета остановилась у дома Леклера, а Джулиан помогал Пен выйти из нее, она вдруг похолодела.

– Джулиан, – прошептала она, – что это за карета там стоит? Я, кажется, узнаю ее. Не она ли тогда настигла нас, когда мы уезжали из Лондона? Значит, полицейские все-таки приехали. Они ждали меня весь день.

Джулиан посмотрел на дом, затем перевел взгляд на злополучную карету и, наконец, на Пен.

– Значит, так, Пен, – произнес он, – мы заходим в дом, и ты сразу же идешь в свою спальню, ложишься спать. Поняла?

Пен вздохнула. Все счастье сегодняшнего дня вдруг улетучилось в одночасье, словно его и не было. Ее снова охватило знакомое чувство тревоги.

– Джулиан, – проговорила она, – признайся: ты солгал мне? Ты все это придумал, чтобы дать мне напоследок насладиться свободой?

Джулиан обнял ее и посмотрел ей в глаза:

– Я не солгал, тебя действительно считают невиновной. Иди спать, родная, и помни, что я тебе сказал: моя любовь всегда будет с тобой, даже если сам я буду далеко.

– Джулиан, ты говоришь загадками! То заявляешь, что меня считают невиновной, а то, что мы с тобой теперь будем далеко друг от друга. Ничего не понимаю! Меня все-таки забирают или нет?

Джулиан вздохнул:

– Тебя никто не забирает, Пен. Они приехали за мной.

Пен подчинилась приказу Джулиана и сразу же отправилась в свою спальню.

Но пробыла она там недолго. Неизвестность слишком тог мила ее. Она перебралась в ту комнату, откуда в окно было видно переднее крыльцо.

Полчаса, проведенные в ожидании, показались ей вечностью. Неожиданно дверь распахнулась, и Пен увидела Джулиана в сопровождении двух незнакомых мужчин. Они сели в полицейскую карету и укатили.

Больше Пен ничего не видела. Хлынувшие слезы застилали ей глаза. Казалось, она тонет в океане слез. Боль разрывала все ее существо. Целую неделю Пен крепилась, чтобы не давать воли слезам, но то, что произошло сейчас, было последней каплей, переполнившей чашу ее терпения.

Она не знала, сколько прошло времени. Очнулась она оттого, что каким-то шестым чувством уловила: рядом кто-то есть. Пен подняла глаза. Футах в десяти от нее стоял Верджил, державший в руке фонарь. Поставив его на стол, Верджил подошел к сестре и сел рядом с ней на полу. Он обнял ее, желая утешить, но от этого она лишь разрыдалась еще громче.

Постепенно обессилевшая Пен затихла.

– Ты это знал! – прошептала она, уткнувшись в плечо Верджила.

– Знал, – ответил он.

– И ты позволил ему прийти ко мне, делать вид, что все хорошо... а сам знал, что сегодня за ним приедут?

– Он сам так захотел, Пен.

– Он выглядел таким счастливым. Я бы ни за что не догадалась, ни в жизнь!

Пен отодвинулась от брата, чтобы видеть его лицо. Она шмыгнула носом и вытерла глаза рукавом.

– Зачем ты это допустил? Иди к нему и скажи, что я не позволяю ему так поступать!

Верджил бессильно прислонился к стене.

– Я полагаю, это уже не в нашей власти, Пен.

– Должно быть, он сумел их как-то убедить, что убил графа. Он сделал это ради того, чтобы спасти меня!

– Тогда я тем более не смогу переубедить его. И не стал бы пытаться, даже если б и считал, что смогу.

– Что? – Пен показалось, что она ослышалась. – Ты одобряешь его план? На это же безумие!

– Ты моя сестра, Пен. Я поддержал бы любой план, лишь бы помочь тебе.

– Даже если в результате ни в чем не повинный человек сядет в тюрьму? Верджил! Ты же его друг, в конце концов!

Верджил молчал, избегая встретиться с ней взглядом.

– Верджил, скажи хотя бы... ты ведь не веришь, что он настоящий убийца?

Верджил по-прежнему молчал. Судя по его виду, он тщательно подбирал слова для ответа.

–Я спросил его об этом напрямую, – качая наконец Верджил, – а он промолчал. Но я все равно не верю в его виновность. Не потому, что он мой друг. Да, я не знаю, способен Джулиан кого-нибудь убить или нет. Но не в этом дело. Думаю, еще до убийства он хорошо понимал, что заподозрят в первую очередь тебя. Если бы не это, возможно, он уже давно бы убил его.

Пен усмехнулась, хотя сейчас ей было не до смеха.

– Надеюсь, ты не говорил всего этого полиции?

– Сказать по правде, Пен, он думал убить графа на дуэли. И вашу любовную связь Джулиан сделал достоянием гласности, потому что надеялся таким образом спровоцировать Глазбери на дуэль.

Дуэль... Пен вдруг почувствовала злость на Верджила. Нет, не может быть, чтобы Джулиан всерьез планировал убить графа, пусть даже на дуэли. Верджил все это выдумал, для того чтобы...

Но для чего понадобилась брату эта ложь, Пен не могла сказать.

А впрочем. Возможно, что это и правда. Джулиан ведь сам не раз говорил ей, что готов на все, лишь бы защитить ее. И тогда, в библиотеке, он, кажется, сказал, что сделает все, чтобы граф никогда больше не смог угрожать ей. При этом говорил так уверенно, словно этот вопрос был уже почти решенным. Раньше Пен не придавала значения подобным заявлениям Джулиана, видя в них лишь обычные клятвы влюбленного человека. Но оказывается...