Джо Фергюсон - Радуга любви

Когда песня закончилась, Кевин зааплодировал. Саманта сошла с лестницы и сделала глубокий книксен в его сторону, а затем точно такой же – Джоулу. Он поклонился ей и приподнял воображаемую шляпу. Все трое дружно рассмеялись.

Саманта уговорила Джоула сыграть еще и пошла к плите готовить кофе. Мурлыча себе под нос, она отрезала три куска пирога с начинкой из драгоценных сушеных яблок и начала пританцовывать под звуки вальса.

Она не заметила, как перед ней встал Кевин, пока он не протянул к ней руки. Она вновь сделала книксен, слегка приподняв свои юбки, потом положила руку партнеру на ладонь. Кевин обнял ее за талию и с легким изяществом закружил в вальсе, увлекая в пристройку. Они смеялись, когда им случалось натыкаться на ту немногую мебель, что находилась в маленькой комнате. Джоул теперь сидел на кровати, скрестив перед собой длинные ноги, чтобы не занимать и без того тесное пространство.

Саманта улыбнулась своему партнеру. Она все больше привыкала к сюрпризам мужчин, но для нее явилось неожиданностью, что Кевин так хорошо танцует. В отличие от Джоула он не обладал природной грацией.

Джоул встретил ее взгляд и улыбнулся. Но Кевин вдруг закружил ее так неистово, что она задохнулась и оторвала взгляд от цепких сапфировых глаз.

– Вы танцуете так же замечательно, как делаете все остальное, – пробормотал он.

– Кевин! – прошептала она смущенно, когда он прижался к ней.

В мерцании лампы, отбрасывающей причудливые тени ему на лицо, его улыбка менялась попеременно с дружелюбной на дьявольскую. Он погладил Саманту круговым движением по спине и привлек еще ближе. Она чувствовала твердые мышцы его ног, двигающихся в такт музыке. Его грудь касалась ее груди.

– Расслабьтесь, – прошептал он. – Это всего лишь танец. Мне так приятно держать вас. Позвольте мне насладиться.

Саманта смилостивилась. Если она станет противиться, приятный вечер может быть испорчен, подумала она и решила сосредоточиться на музыке.

После того как Джоул закончил игру, раздались бурные аплодисменты. Когда Саманта поставила на стол пирог и кофе, Джоул схватил ее за руку и усадил рядом с собой. Саманта удивилась. С первого дня своего появления на участке она всегда сидела на одной лавке с Кевином.

Ее удивление возросло еще больше, когда рука Джоула обвилась вокруг ее талии. Надо было одернуть его, но Саманта ничего не сказала. Ей нравилось прикосновение его загрубелых от работы пальцев. Не прерывая разговора, Джоул медленными, чувственными движениями понуждал ее придвинуться ближе. Однако, преодолевая желание, она оставалась на месте.

Вслушиваясь в их разговор с Кевином, она думала о Джоуле, о его ласках, таких желанных. Когда он неожиданно убрал руку, что-то доказывая Кевину и жестикулируя, Саманта ощутила потерю.

Джоул накрыл ее руку, лежавшую на коленях, своей ладонью, девушка вздрогнула, но Джоул руки не убрал.

– Что-то не так, Саманта? – спросил Кевин, заметив ее беспокойство.

– Нёт-нет, все в порядке, – виновато ответила она. – Прошу прощения, но я пойду спать. Завтра у меня трудный день. Либерти привезет в стирку одежду с Шестнадцатого верхнего. Увидимся утром.

На лице Джоула появилось разочарование.

– Спокойной ночи, – сказал он мягко. – Выспитесь хорошенько.

– Постараюсь, – улыбнулась девушка.

Саманта быстро пересекла комнату и устремилась к лестнице. Добравшись до своего святилища, облегченно вздохнула. Здесь она чувствовала себя свободно. Сегодня она со всей очевидностью поняла, что из двух партнеров с Пятнадцатого верхнего ей нравится один, но желает она другого.

Ей следует немедленно покинуть Бонанзу, пока она не поддалась искушению. С этими мыслями она уснула беспокойным сном.

Утро не принесло никаких новых решений. Пока она одевалась и расчесывала волосы, ее не покидали тревожные мысли. Она наскоро приготовила завтрак для мужчин. Они обычно проводили несколько часов у желоба, прежде чем она проснется. «Я должна уехать!» Эта мысль не давала ей покоя.

Явился Либерти и своими шутками немного поднял ей настроение. Саманта выдала ему стопку чистой одежды, приняла плату и вещи, принесенные в стирку. Деньги ей, конечно, нужны, но она уже жалела о том, что набрала столько работы.

Либерти поделился новостями с Бонанзы. Его партнеру на прошлой неделе посчастливилось прочитать в Гранд-Форксе относительно свежую газету – менее чем месячной давности. «Золотая лихорадка» набирала обороты. Для освещения нового бума какой-то газетный синдикат отправил на север репортера. Выходящий в Доусоне чикагский «Рекорд», чтобы «чем-нибудь этаким пощекотать читателей», тоже послал в Гранд-Форкс своего корреспондента собрать материал для статьи. Саманта с жадностью слушала местные новости, но ничто из рассказа Либерти не вызывало у нее такого интереса, как события, происходящие за пределами Юкона.

Порой она вспоминала, что за границами этого мира, с его свежесрубленными пнями и отвратительными прачечными, существует другая жизнь. Не было ли ее прошлое сном, если настоящее подобно ночному кошмару?

Джоул, выскочив из хибары, энергично приветствовал их дюжего гостя. Он пригласил его посмотреть починенный желоб и пообещал познакомить с новым способом добычи золота. Это было их с Кевином изобретение. Либерти с восторгом согласился. При той адовой работе, которую старатели выполняли изо дня в день, любая помощь принималась с благодарностью.

Прежде чем они вместе с Либерти отправились на участок, Джоул сказал Саманте:

– Вкусный сегодня был завтрак.

– Такой, как обычно, – ответила Саманта, польщенная неожиданным комплиментом.

– Тогда, вероятно, мне давно следовало, сказать вам, как высоко я ценю ваши кулинарные способности, – улыбнулся Джоул. Синева его глаз могла бы соперничать с залитым солнцем ярким весенним небом.

Он не удержался, взял ее руку и погладил. Либерти забавлялся, глядя на них. Однако Джоул не обращал на него никакого внимания. Он продолжал улыбаться, держа ее хрупкую руку, гладкую, как бархат. И это при такой тяжелой работе!

– Я рада, что вам понравился завтрак, – сказала Саманта.

Наступило молчание, которое было красноречивее всяких слов.

С каким наслаждением она прильнула бы к нему, упиваясь его ласками! Прикосновения других мужчин ничего, кроме отвращения, у нее не вызывали.

Все изменилось так внезапно! Еще вчера они дерзили друг другу, а сегодня ей хочется утонуть в его объятиях и слушать, как бьется его сердце.

Она вздохнула и вернулась к работе. Эти перемены могут оказаться столь же мимолетными, как звуки, слетающие со струн его скрипки. Нечего обольщаться пустыми мечтами. Надо работать, чтобы…

Саманта взяла ведро и, подобрав юбку, стада подниматься к ручью.

На склоне холма росли березки и сосны. Саманта радовалась, глядя на деревья, не поврежденные шальными топорами. Здесь, вдалеке от реки, вырубки были невелики, для сооружения грубых хижин требовалось на так много леса. Доски для желобов и мебели поступали с лесопилки Джо Лэдью, основателя Доусона. Вместо того чтобы стоять в ледяной воде, предприниматель решил предоставлять услуги старожилам.

Окуная ведро в ледяную заводь, Саманта подумала, что здесь совсем не слышно пения птиц. Его Саманте больше всего недоставало. Зато постоянно жужжали назойливые насекомые.

Вернувшись на расчищенную площадку, она нырнула под веревки, протянутые между хибарой и конюшней. На них она сушила выстиранные вещи, продуваемые ветерком, прилетающим с лесистых склонов.

Она поставила на землю тяжелое ведро и отдышалась. В Доусоне все дела заканчивались к воскресенью, уступая место салунам и танцевальным залам. Так же было и в прачечной миссис Келлог. На Пятнадцатом верхнем Саманта была лишена этой роскоши. Мужчины работали каждый день и от нее ждали того же.

Потирая ноющее плечо, она посмотрела на горизонт, где от края до края змеей извивалось русло Бонанзы. Даже вдали от берега слышны были голоса старателей.

Саманта улыбнулась, услышав веселый посвист. Звук этот был ангельским пением. Отдохновением от разносящихся по реке обескураженных и понукающих выкриков. Осознав, что мелодия льется откуда-то сзади, она обернулась. Ее глаза встретились с темными глазами Кевина. Он вскинул руки, чтобы ее обнять.

– Как вам дышится в это прекрасное утро, милая Саманта?

Она шагнула назад, отстраняясь от него. Но он только засмеялся и, взяв ее руки в свои большие ладони, прижал к губам. Но, заметив, что она рассердилась, сразу посерьезнел.

– Вы так много работаете!

– Не могу же я подвести людей, если обещала.

Кевин нахмурился:

– А я могу. Мы не для того приглашали вас, чтобы, проделав такой длинный путь, вы работали на них.

– Да, вы пригласили меня, чтобы я работала на вас с Джоулом, – ответила она, отвернувшись.

– Саманта! – Он повернул ее лицом к себе и обнял. – Саманта, дорогая моя Саманта, вы знаете, что это не так.

Она не успела помешать ему прижаться к ее губам и почувствовала во рту его язык. Вырваться из его объятий Саманте не удалось. Кевин был силен и крепко ее держал. Ни один мужчина не целовал ее так интимно. Леденящий страх пронзил ее тысячью иголок.

Какой-то звук привлек ее внимание. Она взглянула через плечо Кевина – Джоул, стоя в стороне, наблюдал за ними. Это придало ей сил, и каким-то образом она ухитрилась вырваться из объятий Кевина. Ее била дрожь.

Заметив ее испуганный взгляд, Кевин оглянулся, с трудом сдержав торжествующую улыбку. Саманта позволила поцеловать себя. Теперь это больше не секрет. Она отказывала его партнеру, лишив его почти всякой возможности быть рядом. Кевин это точно знал, потому что держал ее под пристальным наблюдением. Девушку, которую он хотел отвоевать у Джоула.

– Мне нужна твоя помощь на желобе, – спокойно произнес Джоул. – Ты идешь?

– Разумеется, – ответил Кевин и погладил Саманту по плечу.

– Джоул! – в отчаянии крикнула она.

– Да? – Холодный взгляд Джоула сказал ей все, что он о ней думал.

Он был уверен, что Кевин вел себя так с ее согласия. Саманта заколебалась. Если сказать ему правду, он не поверит, лишь рассмеется. Она этого не вынесет. К тому же возникнут трудности с Кевином. Саманту душили рыдания.

– Саманта, если хотите что-то сказать, будьте любезны – говорите. Я не могу тратить время на флирт. Мне нужно работать.

Его слова привели ее в ярость.

– Ничего я не хочу! Не желаю иметь с вами никаких дел. Уходите!

Шаги Джоула постепенно затихали. Хорошо, что он не увидел ее слез. Что с ней происходит? И почему это ранит ее так сильно, что отрицать дальше уже невозможно? Она не знала ответа на этот вопрос.

Саманта смахнула со лба испарину. О суровости клондайкских зим предупреждали все, но о летней жаре никто не обмолвился ни словом.

Оставив на минуту корыто, Саманта зашла в хибару и подняла москитную сетку, чтобы глотнуть воздуха. Сетка была необходима, так как от комариных укусов на лице оставались красные волдыри, но затрудняла дыхание. Воздух раз от разу казался все более несвежим, а накапливающаяся влага усугубляла дискомфорт, когда вуаль начинала прилипать к коже.

Саманта проверила опару. Тесто поднималось, хлеб обещал быть хорошим. Единственная удача за сегодняшний день. А вот как будет к ней относиться Джоул? В тот вечер, когда он музицировал для них, она была убеждена в его искреннем желании перемирия. Теперь же все изменилось.

Она тяжело вздохнула. У нее уже не было сил защищаться! Она не делала ничего плохого, но Джоул отказывался ей верить.

Никогда еще она не чувствовала себя такой несчастной. Она вернулась во двор, схватила рубаху и принялась энергично тереть ее о стиральную доску.

Задев костяшкой за корявый край, Саманта содрала до крови палец. Она чертыхнулась и поднесла руку ко рту, гневно сверкая глазами на щелок в корыте. Как же она ненавидела все это! Кучи грязных вещей и этот примитивный дом. И этих двух мужчин, полагавших, что она станет добровольной заложницей их игр.

Чьи-то руки неожиданно схватили ее и повернули кругом. Она закричала и услышала смех. Подняла глаза и отупело уставилась на дружелюбную, по-щенячьи доверчивую физиономию Либерти Барроу.

– Как вы меня напугали!

– Извините, мисс Перри. – Его впалые щеки раздулись от удовольствия, когда он с ухмылкой оглядывал ее. – Не слабо для такой маленькой женщины. У вас, несомненно, хорошие легкие.

Саманта глянула на груду одежды у корыта.

– Либерти, ваши вещи еще…

– Да я не за этим шел. Хочу сообщить вам новость.

– Новость? Вы напали на жилу, Либерти? – Радуясь его удаче, она вместе с тем не без страха подумала, чем это может обернуться для Кевина с Джоулом. Они не скрывали своего разочарования низкой выработкой на Пятнадцатом верхнем.

Лучезарная улыбка Барроу на секунду поблекла. Даже добытая им интригующая новость меркла рядом с тем глубоким волнением, которое возникло от одного упоминания о крупном месторождении. Не было такого мужчины в округе, кто не мечтал бы войти в братство королей Эльдорадо.