Ночь была прохладная, звездная. На дороге, по которой бежала Ольга, не было ни души, а высокие стволы сосен, стоящие по обе стороны дороги, растворялись во мраке, и казалось, что за ними прячется опасность. Ольга сначала бежала быстро, потом выбилась из сил и пошла шагом, шарахаясь от каждого шороха и испуганно оглядываясь. Услышав шум, а потом увидев фары машины, она метнулась с дороги в темноту сосен, думая, что Костя, вне себя от гнева, поехал за ней и сейчас расправится с ней здесь же, в лесу. Но, видимо, ее силуэт заметили, потому что машина вдруг сбавила скорость. Ольга, отступающая все глубже в лес, вдруг почувствовала, как сзади за плечо ее кто-то схватил и держит.

— Нет! — закричала она, рванувшись и испугавшись неведомого больше, чем преследователя, бросилась к дороге.

— Эй, кто здесь, а ну выходи! — услышала она мужской голос.

Голос явно принадлежал не Косте и не Алексею.

Ольга, которая только теперь поняла, что никто ее не держал, она просто зацепилась за ветку сосны, с опаской выглянула из-за дерева.

Из машины, приоткрыв дверь, выглядывал мужчина лет сорока пяти с густой седеющей шевелюрой.

— Вы не в город? — Ольга, осмелев, вышла из-за дерева.

— Одна? — спросил мужчина, разглядывая ее.

Ольга кивнула, стягивая рукой порванный подол платья.

— Кричала чего? — сурово допрашивал он.

— За ветку зацепилась, испугалась, — объяснила Ольга дрожащим голосом. — Я темноты боюсь.

— Садись, — все так же коротко сказал он.

Ольга опустилась на сиденье рядом с ним, он захлопнул дверцу, нажал на газ.

— С дачи убежала? — не глядя больше на Ольгу, все так же сердито спрашивал он.

Ольга, всхлипнув, сказала:

— Да.

— Эх, пороть вас некому, засранки, — выругался мужчина. — Шляетесь где не надо. Обошлось хоть?..

— Да, — опять сказала Ольга и разрыдалась.

— Мастерицы вы потом слезы пускать, а о чем думала-то, — ругал ее мужчина. — Небось студентка иногородняя, из общаги, позарилась на красивую жизнь. Студентка? Отвечай.

— Да… — рыдала Ольга.

— Как отцы вас отпускают, тоже непонятно, о чем думают. — Тон у мужчины был сердитый, но Ольга не боялась его, он очень напоминал ей Викиного отца, дядю Колю.

— Говори, куда везти, — сказал он, когда машина выехала на Хорошевское шоссе. — Где твое общежитие?

— Я сама дойду, спасибо, — отказывалась Ольга, вспомнив, что у нее нет ни копейки.

— Ты уже много сама сегодня наделала, — отрезал мужчина.

Ольга назвала адрес.

— Артисточка? Так и думал, — сказал он, притормозив уже около общежития, включил свет в салоне и сунул Ольге зеркало. — Приведи себя в порядок, похожа-то на кого!

Ольга увидела в круглом зеркальце, как вокруг глаз расплылись страшные круги теней, а помада размазалась вокруг губ.

— На вот, — мужчина протянул ей платок, — и чтоб больше не шлялась. Ты, видно, еще не совсем испорченная.

Ольга вытирала его платком размазанную косметику.

— А вы кто? — спросила она, выходя из машины.

— Я охранником на одной из дач калымлю, — сказал мужчина. — Чтобы одна вот такая свиристелка образование получила. А она все тоже норовит к жизни побогаче пристроиться. А я понасмотрелся, что они там выделывают, эти сыночки-недоумки, пока их отцы вкалывают. Сейчас вот тоже приехали молодые хозяева, девчонок понавезли… Эх, если моей дома не окажется, вернется, я ей задам. — Он захлопнул дверцу и уехал.

Общежитие тоже оказалось закрытым на ночь, и Ольге пришлось долго стучать.

— Олюшка! — ахнула тетя Маша, открыв ей дверь. — Ты что так поздно, где была? А твой все психовал, спрашивал, не возвращалась ли ты… Лица на нем не было.

Ольга, не отвечая, прошла к лифту, поднялась к себе, легла, закрылась с головой одеялом. Ужас, стыд перемешались, и ее бросало то в жар, то в озноб. Пустая кровать Вики не давала успокоиться. Значит, Вика давно поддерживает отношения с Лешей, а как же Алик? И, значит, Вика знала, что ожидает Ольгу? Этого не могло быть… Послышался стук в дверь. Ольга знала, что это стучит Игорь, но не встала с кровати. Как она сможет смотреть ему в глаза? Поехала в ночь на дачу к незнакомым мужчинам, напилась до головокружения, танцевала с другим, чуть не легла с ним… Постучали еще несколько раз, потом она услышала удаляющиеся шаги. Только на рассвете Ольга наконец уснула тяжелым беспокойным сном с кошмарами, которые уже давно перестали мучить ее.

Утром Ольга еле-еле поднялась к последней паре. Болела голова, саднили расцарапанные ноги. Но занятия по актерскому мастерству она пропустить не могла. Она чувствовала себя разбитой, но сумела никому этого не показать, и на занятии получила одобрение мастера. «Настоящий актер никогда не покажет своего состояния и настроения, он будет отлично играть даже тогда, когда ему невмоготу», — помнила она его слова и сумела собраться.

Вика в институте так и не появилась, а Ольга даже была рада, что у нее в этот день спасительное актерское мастерство: она могла забыться и не думать. О себе, о Вике, об Игоре, об Алике, с которым ей было стыдно встретиться глазами.

Игоря она увидела во дворе института, он поджидал ее, глядя на парадную дверь.

— Только не спрашивай ни о чем, пожалуйста, — попросила Ольга.

— Как скажешь, — согласился он.

С ним оказалось просто, и вечером, лежа в его объятиях, Ольга привычно успокоилась, происшествие отступало на задний план. В самом деле, ведь ничего не случилось… Вот только Вика…

С Викой они встретились утром, когда Ольга, проснувшись в объятиях любимого, спустилась к себе собраться в институт. Вика сидела на кровати, опухшая от сна и двухдневной гулянки.

— Ну ты разозлила Костю… — сообщила она Ольге. — Он хотел культурно отдохнуть перед поездкой в Сингапур, ты ему понравилась… А ты сбежала. Он так ругался… Даже в Шереметьеве, куда мы с Лешей его провожали, тебя вспоминал.

— Послушай, Вика. — Ольга присела к ней на кровать. — Ты знала, чем закончатся наши деловые переговоры?

— Ой, перестань, ну перепили все! — отмахнулась Вика. — Ну с кем не бывает. Этот ликер крепкий, зараза.

— Ну а если бы он меня… — начала Ольга.

— А ты что, маленькая девочка? Не спала с мужиком никогда? Брось из себя девственницу изображать! Поздновато! Сама рассказывала, как в комнату к своему любовнику первая пришла… — горячилась Вика.

— Он мне не любовник, я его люблю, — поправила Ольга. — А как могла ты, встречаясь с Аликом, лечь с другим…

— А ты давай, моим родителям все расскажи, когда на каникулы поедешь! — почему-то перешла на крик Вика. — А я им тоже про их образчик чистоты кое-что расскажу… Любовь это называется! Спите вместе, да и все… И он даже не соблазнял тебя, сама навязалась…

— Да я тебя знать после этого не хочу! — воскликнула Ольга, потрясенная поведением подруги. — Константин такое сказал про тебя, а я не поверила…

— Олечка, — вдруг сникла Вика. — Ну перестань, и так тошно. Ну что Алик? Я с ним так мучаюсь. Ты думаешь, он в самом деле такой герой-любовник? Да мне с ним так плохо в постели — хуже не бывает. Леша тоже не самый лучший вариант в сексе, но кто знает…

— А зачем тогда! — всплеснула руками Ольга.

— Я думала, Алик женится на мне, — призналась Вика. — Ну, москвич он и все такое, семья у него подходящая, не то что моя… Люди искусства… Я и изображала страсть… А он ничего ведь почти не мог, проблемы там у него какие-то, девушка какая-то отказала, так он на мне свою начальную стадию импотенции лечил… А Леша — не восемнадцатилетний мальчик, ему семья нужна. А чем я ему не жена? Молодая, красивая, страстная… Может, получится?

— А деньги зачем берешь? — удивилась Ольга.

— А если дает, чего же не взять? — еще больше, чем подруга, удивилась Вика.

— А про ролик ты придумала? — спросила Ольга.

— Оль, Костя из Сингапура вернется, с ним и поговори, не мучь меня, — попросила Вика. — Не стала бы я такое придумывать…

— Я его и видеть больше не хочу, не то что разговаривать… — сказала Ольга.

— Да о чем вам и говорить, все равно этой работы тебе не видать, возьмет кого-нибудь посговорчивее, желающих хоть отбавляй, — сказала Вика.

Ольге от рассказа Вики об ее отношениях с Аликом стало ее жалко, и злость прошла.

— Ладно, Вика, все кончилось нормально, и ладно, — сказала она.


История стала забываться, прошло около двух недель. Закончилась зачетная сессия, шли экзамены, и Ольга уже подумывала о том, что скоро начнутся каникулы и она поедет домой. Единственное, чего она не могла представить и что омрачало ее настроение, была разлука с Игорем. Он тоже собирался поехать к родителям, в Курган. По-видимому, на него предстоящая разлука тоже влияла, как и на нее, потому что все чаще Ольга замечала на себе его странный взгляд. Так он не смотрел на нее раньше: словно изучал, испытывал.

В этот день занятия у Ольги длились чуть дольше, чем обычно, и Игорь ждал ее во дворе. Ольга, увидев его, помахала рукой и направилась к нему, но дорогу ей перегородил мужчина.

— Ольга, здравствуйте, — сказал он, и она, вздрогнув от неожиданности, увидела Константина.

Она испугалась. Зачем он приехал? Ведь история забыта. Неужели сводить счеты?

— А я вернулся из Сингапура и сразу к вам… — Он опять был обаятелен, аккуратно причесан и элегантно одет. Легкие кремовые брюки и бежевая рубашка шли к его загару, странному для начала июня, когда в Москве было еще прохладно.

— Что вам от меня нужно? — быстро спросила Ольга, видя, как Игорь смотрит на них и, заметив в его взгляде странную растерянность и недоумение.

— Понимаете ли, в Сингапуре я постоянно думал о вас, — сказал Константин. — Я вас не мог забыть… Ну и то, конечно, как я поступил с вами… Я был гадок. Я противен сам себе. Вы сможете меня простить? — Он смиренно наклонил голову и, взглянув на Ольгу исподлобья, снова по-мальчишески улыбнулся.

— Уходите, пожалуйста, — попросила Ольга, боясь, что подойдет Игорь. А если он узнает все, что он подумает о ней, а что сделает с Костей?

— Скажите, что вы меня простили, — с детским упрямством сказал Константин, — и я уйду.

— Я простила, простила, а теперь уходите.

— А это вам, я вез их из Сингапура, купил в дьюти-фри перед отлетом. — Костя, который во время разговора держал руки за спиной, протянул Ольге прозрачную коробку, в которой были прекрасные нежно-сиреневые цветы. — Не смею навязываться, но, думаю, что еще увижу вас.

Ольга стояла с коробкой в руках и растерянно смотрела, как он, не оглядываясь, пошел к припаркованной у входа машине, судя по необычной форме, иномарке, открыл, сел за руль.

— До встречи, Ольга! — высунувшись в окошко, крикнул он и, сорвавшись с места, набрал скорость.

— Что такое дьюти-фри? — спросила Ольга, подойдя к Игорю.

— Это магазин в международных аэропортах, уже за пределами таможни, — объяснил Игорь.

Его лицо было уж слишком неправдоподобно непроницаемо для такой ситуации. И в спокойствии его тоже было что-то неправдоподобное, так казалось Ольге.

— Эти цветы… — начала она.

— Эти цветы называются орхидеи, — перебил он ее. — Это очень редкий экзотический цветок.

— Игорь, этот парень… — Ольга решила, что придется все-таки объясниться и жалела, что не сделала этого сразу.

— А этот парень меня не интересует совершенно, — прервал он ее. — Извини, Ольга, у меня важный разговор с преподавателем, я уже давно его жду. — Он пошел навстречу своему мастеру, покинув Ольгу.

— Ни фига себе, какие цветы! — восхитилась Вика, когда Ольга вернулась в общежитие, расстроенная после размолвки с Игорем.

— Это орхидеи, Константин подарил, — устало сказала Ольга.

— Нет, ну надо же! — Глаза у Вики загорелись. — Эх, везет некоторым…

Ольга не считала, что ей повезло, она постоянно ездила в лифте на одиннадцатый этаж, ждала, когда вернется Игорь. Но его все не было. После часа ночи она поняла, что он не придет, — закрылось метро, — и легла спать. Но уснуть она не могла, ворочалась, чувствуя себя виноватой и коря себя за то, что ничего не рассказала ему. Она разыскала его в институте на следующий день, но он, сдержанно поздоровавшись с ней, прошел мимо, впервые не прибавив к приветствию ласковое «Олененок». Не ждал он ее и после занятий. Зато у входа дожидалась ее серебристая «Ауди». Марку машины ей сообщила Вика, не скрывающая своей зависти.

— Ольга, меня преследует денно и нощно навязчивая мечта: оказаться с вами в ресторане, — весело сообщил Костя, подходя к ней. — А поскольку человек — хозяин жизни, то мечты свои он должен воплощать в реальность, и поэтому я…

— Извините, Костя, — перебила Ольга, — но я…