— Лохленн умер? — спросил Патрик, когда они встретились.

— Вчера похоронили, — откликнулась Фланна. — Со мной приехали братья и жена Олея. Думаю, их ждет радушный прием. — И, понизив голос, добавила:

— Все сгорают от любопытства.

Герцог едва заметно кивнул, остановил коня и широко улыбнулся:

— Добро пожаловать в Гленкирк, сыновья Лохленна Броуди, и вы, мистрис Уна. Отдохните и освежитесь с дороги!

Он повернул коня и повел их через мостик, во двор Гленкирка. Гости очень старались не глазеть по сторонам, но ничего не могли с собой поделать: они впервые были в настоящем замке. Здание, хоть и не слишком большое, но все же впечатляющее, окружали четыре темные каменные башни. Тяжелые дубовые двери гостеприимно распахнулись. Вновь прибывшие вытаращили глаза, когда из конюшни выбежали несколько конюхов, чтобы принять поводья. Братья Фланны принялись неуклюже отряхиваться, неожиданно осознав, что им предстоит ступить в дом знатного господина. К их изумлению, сестра чувствовала себя совершенно свободно и мягко, но властно велела одному из конюхов как следует растереть Глейс и расчесать ей гриву, перед тем как дать лишнюю меру овса. Обернувшись, она громко сказала:

— Добро пожаловать в Гленкирк, братья. И ты, Уна.

Заходите.

— Н-не знаю, Фланна, — нерешительно пробормотал Каллум.

— Но не поедете же вы сразу назад. Останьтесь хотя бы на одну ночь! День клонится к вечеру, — настаивала она.

На пороге их встретил Энгус.

— С возвращением, миледи, — приветствовал он с почтительным поклоном и повел всех в зал. Откуда ни возьмись появились слуги с серебряными кружками октябрьского эля Мужчины поспешили припасть к ним — не столько из жажды, сколько из потребности успокоить бурно бьющиеся сердца. Все нервно оглядывали парадный зал, с его гигантскими каминами, свисающими с потолочных балок красочными знаменами и чудесными портретами. Если не считать Олея, никто из них до этого не бывал в столь богатом доме, и теперь всем было не по себе.

— Мне тоже было неловко в первый раз, — тихо заметила Фланна. — Не смущайтесь. Энгус, позаботься о том, чтобы моим братьям и мистрис Уне было где провести ночь.

Энгус снова поклонился.

— Сейчас, миледи.

— И передай повару, что у нас гости.

Он кивнул.

В зал вбежали трое детишек, зовущие Фланну. Та встала на колени и поцеловала каждого.

— А вот и наши детки. Вы скучали по мне?

— А ты привезла нам подарки? — смело спросила девочка.

— Я уезжала на похороны моего па. Бри. Там было не до подарков. А теперь со мной приехали братья и Уна, о которой я говорила. — Она поднялась и окликнула:

— Братья, Уна, познакомьтесь с детьми моего деверя. Это леди Сабрина Стюарт и ее братья лорд Фредрик и лорд Уильям.

Дети, это мой брат Олей, лэрд Килликерна, его добрая жена Уна и пятеро моих братьев: Каллум, Джиллис, Раналд, Симон и Болтер.

Сабрина вежливо присела. Мальчики поклонились. Сыновья Лохленна ответили на поклон, а Уна тоже присела.

— Ну, теперь, когда все узнали друг друга, — начал Патрик, заметив, как смущены новые родственники, — давайте сядем за стол и подождем, пока слуги не принесут ужин. Вы, разумеется, проголодались. Да и на улице еще довольно холодно, хотя в воздухе уже повеяло теплом.

Я рад, что дни стали длиннее и зима окончилась.

С этими словами он повел всех к столу.

— Когда ты собираешься ему сказать? — прошептала Уна.

— Погоди, вот останемся одни — тогда. Думаю, о таких новостях нужно сообщать с глазу на глаз.

— Скажи лучше, что хочешь сначала позабавиться с ним, — хмыкнула Уна. — Тебе, кажется, пришлись по душе такие игры.

Флана кивнула.

— Значит, тебе и тут повезло. Не всякой выпало на долю заполучить мужа, искусного в обращении со своим оружием.

— Неужели не всякой? А я всегда считала, что при таком количестве детей в Килликерне женщинам Броуди не на что жаловаться, — парировала Фланна.

Уна громко рассмеялась:

— Верно, Фланна. Это всегда было их особым талантом, как могла бы подтвердить твоя ма. Но ты любишь мужа или просто наслаждаешься его ласками?

— Нет, кажется, люблю, хотя временами он может быть ужасно упрямым. Все же мы неплохо подошли друг другу, — решила Фланна.

— Но ты ему скажешь? — настаивала Уна.

— Обещаю, что завтра он войдет в зал, улыбаясь от уха до уха, — поклялась Фланна. — То, что ты рассказала сегодня, имеет для меня огромный смысл. Я была так занята, пытаясь подражать своим предшественницам, что совсем забыла одну простую истину: я совсем другая. Принцессы, жены султанов… а я всего лишь простая девушка с шотландских гор, и моя сила в том, чтобы сделать Патрика и наших детей счастливыми. Если мне суждено большее, то это станет ясно со временем.

Уна кивнула:

— Ты меня успокоила, Фланна. Сразу легче стало на сердце!

— После смерти мамы ты растила меня. В прошлом мы не всегда ладили и можем еще не раз поссориться, но ты всегда была для меня хорошим примером.

Я не настолько глупа, чтоб не понять этого. — Фланна обняла Уну и шепнула:

— Как думаешь, кого я ношу: мальчика или девочку?

Глава 13

Он посадил ее верхом на себя и научил, что делать, и когда она стала раскачиваться на нем, подобно прекрасной нагой наезднице с распущенными волосами, отдался острому наслаждению. Большие ладони ласкали ее прелестные грудки, волны экстаза омывали Патрика, пока он ощутил, что вот-вот взорвется фонтаном семени. Он застонал, когда она сжала потаенные мышцы, туго обхватив его плоть.

— Ты когда-нибудь убьешь меня, девочка, — выдавил он.

— Но ведь тебе это нравится, — кокетливо парировала она, смеясь.

— Да и тебе по душе, — бросил Патрик, быстро переворачивая ее на спину и оказываясь сверху. Золотисто-зеленые глаза ярко сверкнули, и ее уста опалил жгучий поцелуй, от которого кружилась голова.

— Ну и распутная же ты девчонка, Фланна Лесли, — шепнул он, вонзаясь в нее.

Ритмичные выпады возымели желаемый эффект. Фланна застонала, охваченная небывалым восторгом:

— О Господи, Патрик, как хорошо! Не останавливайся!

Только не останавливайся!

Он рассмеялся. С самой первой ночи она обожала его ласки, хотя он никогда не сомневался, что жена пришла в его постель девственной. Он единственный мужчина, кто обладал ею, и в то же время природная чувственность Фланны делала каждую ночь неповторимой. Ее никогда не приходилось уговаривать. Познав страсть, она была готова на все, чтобы достичь пика наслаждения и подарить наслаждение ему. И ей это удавалось. Патрик знал, что ни одна женщина не сможет ублажить его так, как его молодая жена. И он убьет любого, кто осмелится взглянуть на нее. Его любовь к Фланне была совершенно безумной, и он обнаружил это, когда застал ее с молодым королем. Он не мог припомнить другого такого случая, когда, охваченный убийственной яростью, был готов крушить все вокруг, но сумел достаточно хорошо скрыть свои намерения в присутствии монарха, после того как сунул шпагу в ножны.

Фланна исступленно извивалась под мужем в порыве сладострастия, наполнявшего все ее существо.

— Еще! — всхлипывала она. — Еще!

Почувствовав, что она вот-вот достигнет вершины, он с облегченным вздохом излил свою похоть в ее жаждущее тело, откатился и прижал ее к себе.

Когда они немного остыли, он снова поцеловал ее.

— Я скучал без тебя. Тоскливо, когда тебя нет рядом, Фланна Лесли. Гленкирк кажется таким пустым.

— Даже когда здесь бегают детишки Чарли? — поддразнила она.

— Рано или поздно они уедут.

— Но к тому времени у нас появятся свои дети, — возразила Фланна.

Патрик только вздохнул.

— В августе! Через десять месяцев после нашей свадьбы, достаточно скоро даже для моей семьи.

Он крепче сжал руки.

— Ты носишь дитя?

— Да.

— Почему не сказала раньше? — взорвался он, садясь и оглядывая ее нагое тело. Ее груди действительно пополнели, а живот, похоже, немного округлился.

— Прежде всего сама не была уверена. Откуда мне было знать? Па заметил, что я беременна, а Уна подтвердила. Это она убедила меня оставить затею с набором добровольцев и уговорила стать примерной женой и растить тебе детишек.

— Ты отправилась в Килликерн, чтобы набрать войско? — с горечью произнес Патрик.

— Прежде всего затем, чтобы проводить в последний путь отца. Но действительно, намеревалась после похорон уговорить моих родственников помочь королю, а потом отправиться в Хантли, к Гордонам, моей родне по матери. Броуди посмеялись надо мной, а братья выругали за то, что ставлю под удар брак с хорошим человеком.

Взгляд Патрика из настороженного стал холодным.

— Вижу, у твоих братьев куда больше ума, чем у тебя! — рассерженно рявкнул он.

— Я дала слово королю, а теперь вынуждена отказаться — под предлогом беременности, — сухо пояснила Фланна.

— И ты в самом деле посчитала, будто король искренне верит, что ты наберешь для него полк? — пренебрежительно усмехнулся Патрик.

— Во всяком случае, он принял мое предложение. Вы все твердили мне, что против его очарования устоять невозможно, и так оно и оказалось. Твоя мать недолюбливает короля, потому что он якобы виноват в гибели твоего отца.

И тебе ухитрилась внушить ненависть к Стюартам! Но я знаю только того короля, которого встретила в Перте. Может, он и любит играть сердцами, но тем не менее остается нашим повелителем и помазанником Божьим. Может, я чересчур наивна, Патрик, но никто и никогда не считал Фланну Лесли дурочкой! Говорят, что я романтична. Может, так и есть, если вера в короля считается романтичной.

— Кто отец ребенка, которого ты носишь? — разъяренно вскинулся Патрик.

— Что-о?!

Она, должно быть, ослышалась…

— Ты носишь моего ребенка или королевского?! Прямой вопрос, требующий прямого ответа, — резко повторил он.

— Твоего, разумеется, — не задумываясь ответила она. — Как тебе могло прийти в голову, что я способна обесчестить себя и тебя недостойным поведением!

— Но ведь я застал тебя наедине с королем, не так ли?

— А если бы на моем месте была одна из твоих сестер?

Ты задал бы им тот же вопрос?

Его гнев становился опасным!

— Я знаю своих сестер, — ледяным тоном заверил он.

— Убирайся! — велела она.

— То есть?

— Вон из моей спальни! Я не желаю видеть тебя! — выкрикнула она, ударив его в грудь. — Проваливай!

Он крепко сжал ее руки.

— Беременные женщины не должны волноваться.

— Да тебе-то какое дело?! — взвизгнула Фланна. — Ты все равно не считаешь этого ребенка своим! Знаешь ли ты, как я ненавижу тебя в эту минуту? И не надейся, что прощу тебя за это оскорбление! Еще бы, ведь ты считаешь меня развратницей, готовой залезть в постель к первому встречному, да еще утверждаешь, будто недостаточно знаешь меня, чтобы поверить, что это не так! Поэтому прочь отсюда!

— Ты сама не понимаешь, что несешь! — пробормотал он, выпутываясь из простыней.

— Я безумна, чересчур наивна и к тому же женщина.

Какие еще оскорбления остались у тебя в запасе? — язвительно осведомилась она.

— Если ты подвергнешь опасности ребенка своим дурным настроением… — начал было он, но она повелительно подняла руку.

— Ты усомнился в своем отцовстве, Патрик Лесли. А может, уже не сомневаешься? Но почему? Ведь ты не знаешь меня. Я всего лишь девчонка, на которой ты женился из-за клочка земли. Но когда родится дитя, достаточно будет взглянуть на его личико, чтобы увидеть правду, если, разумеется, малыш будет походить на тебя. А если удастся в меня? Ты по-прежнему будешь думать обо мне всякие гадости? Может, король и слывет соблазнителем не слишком умных девиц, но со мной у него это не пройдет. Я ношу твоего младенца, Патрик Лесли, и это святая истина. Пусть у Броуди из Килликерна нет твоего богатства или блеска, но мы люди благородные. А теперь, пожалуйста, оставь меня.

Она гордо выпрямилась, и, несмотря на ее наготу, он сразу вспомнил ту девушку, которую встретил в Брее одним осенним днем. Ему ничего не оставалось делать, кроме как вежливо поклониться и направиться к двери, разделявшей их спальни. И когда за ним щелкнул замок, Патрик понял, каким идиотом был. И все проклятая ревность! Вот в чем суть! Она говорила о короле Карле как о своем герое. Невыносимо слушать, как твоя жена говорит о другом мужчине в подобных выражениях, но и это не давало ему права сомневаться в ее верности.

Она родит ему ребенка!

Эта мысль неожиданно взволновала его. Сын! К концу лета он возьмет на руки наследника! Как бы радовалась его мать! Мать… За все это время он и не подумал ей написать.

Да и вряд ли письмо дошло бы до Франции. Так что не стоит и трудиться. Он натянул ночную рубашку, лег в постель и заснул тревожным сном.

Утром он спустился в холл и застал там гостей вместе с Фланной. Они поздравили его и подняли кружки с элем в честь нового наследника Гленкирка. Мужчины широко улыбались, радуясь, что Фланна так своевременно исполнила свой долг.