— Да мне теперь даже искать не хочется. Пред­ставляете, в этом «СимаФоре» нас чуть не обо­крали. Поменяли имена героев в романе и хотели


издать под другой фамилией.

Рассказов открыл рот от удивления:

Быть этого не может. Я лично знаком с изда­телем «Семафора», он очень порядочный человек. Здесь что-то не так...

Кулемина, опять ты нос повесила? — спро­сил подбежавший физрук.

Повесишь тут, у нас такая история вчера с дедовым романом приключилась... — печально ответила Лена.

Светочка, напрочь забыв об оздоровительном беге, с интересом наблюдала эту встречу у школь­ного забора.

— Какой прикид!.. — услышала она и вздрогну­ла от неожиданности.

Рядом стояла Каримова, насмешливым взгля­дом оценивая странный костюм библиотекаря.

— Шпионишь? — догадалась химичка.

Полюбуйся вон, — кивнула Светочка на Лену и Степнова, — вчера он ее опять до дома провожал.

Похоже, ситуация требует более решитель­ных действий, — заявила Каримова.

Мимо подруг шествовала алгебраичка Борзова и тоже с интересом смерила Светочку взглядом, приостановилась:

Доброе утро! И давно вы бегаете?

Сегодня первый день, — гордо ответила биб­лиотекарь.

Удачно, — похвалила Терминатор. — Сего­дня, согласно лунному календарю, как раз нужно начинать новые дела. А кто вы по гороскопу?

Телец.

Вам сегодня непременно нужно стать сме­лее и бороться со всеми препятствиями, тогда наверняка наладятся отношения с партнером, вы станете более страстной и любвеобильной, и вас потянет на эксперименты.

— Людмила Федоровна, я побегу, ладно? —


Светочка еще раз посмотрела на Лену и Степнова


и бодрой рысцой понеслась вокруг школы.

Каримова почему-то заулыбалась.

— Что-то интересное увидели? — спросила


Борзова химичку.

А вы, Людмила Федоровна, разве не замеча­ете, какая вокруг вас Санта-Барбара творится? Только между нами: Светочка по уши втрескалась в физкультурника, а у него роман с. Кулеминой.

Да вы что! С этой, из 10 «А»?.. — Борзова округлила глаза. — Безобразие! Учитель с деся­тиклассницей! В нашей школе!.. Я приму меры, в конце концов, я завуч.

Она развернулась и, разъяренно фыркая, на­правилась к крыльцу.

В середине дня Анин папа ушел из мастерской и поехал в парикмахерскую, где работала Лиза. Администратора на месте не было. Заглянув в

зал, Михаил Алексеевич долго любовался, как искусно Лиза управляется с расческой и ножни­цами и как чудесно преображаются ее клиенты. Когда она освободилась и принялась убирать ра­бочее место, Анин папа незаметно подошел к ней сзади и нежно произнес:

Я бы хотел подстричься у Лизы Федотовой, мне сказали, что она самый лучший мастер.

Странно, что у таких занятых людей есть время на стрижку, — оглянувшись, холодно от­ветила Лиза. — К сожалению, сегодня ничего не получится, у Федотовой дел невпроворот, можете попробовать прийти завтра.

Я не доживу до завтра.

Тогда обратитесь к другому мастеру. — Лиза явно не была настроена мило разговаривать.

Но тут вовремя подоспела администратор.

Добрый день! Что вы хотели? — спросила она Михаила Алексеевича.

Подстричься.

Садитесь к Лизе, она очень хороший мастер, и у нее сейчас свободно.

Анин папа радостно плюхнулся в кресло и взял Лизу за руку, но та нервно дернула ее.

Как вы желаете, чтобы я вас подстригла? — с невозмутимым видом спросила Лиза. — С боков будем убирать?

Зачем так официально? Подстригите на ваш вкус, главное, делайте это долго. Я просто хочу

побыть рядом, — искренно признался Михаил Алексеевич. — Лиза, почему ты не отвечала, ког­да я звонил?

— Понимаете, у меня слишком много работы, — ответила парикмахер.

Анин папа посмотрел в зеркало и встретился взглядом с Лизой.

— Я ушел от жены, — тихо сказал он.

В этот момент в парикмахерскую вошла Ани на мама. Подтащив огромный пакет к стойке администратора, она начала доставать из него флакончики, излагая заученный рекламный текст:

«Магия природы» — новое слово в лечебной косметологии. Соли Мертвого моря благотворно воздействуют на луковицу и весь стержень воло­са, делая его шелковистым и блестящим. Никакой химии, только природные ингредиенты...

Давайте спросим у мастеров, — предложила администратор.

Ирина Петровна повернулась к залу и замерла: в кресле сидел ее муж и нежно держал за руку симпатичную молодую женщину-парикмахера. От неожиданности Анина мама выронила пакет, и на пол с грохотом полетели пузырьки и фла­коны. Лиза и Анин папа испуганно обернулись. Ирина Петровна опрометью выбежала из парик­махерской.


Это была моя жена, — упавшим голосом ска­зал Михаил Алексеевич.

Мне очень жаль... — с грустью произнесла Лиза.

Зато теперь все точки расставлены оконча­тельно.

Скорее, запятые, — поправила Лиза.

— Извини, сегодня подстричься не получится, как-нибудь в следующий раз. — Анин папа по­смотрел на себя в зеркало, одним движением


взъерошил волосы, взял пальто и вышел на улицу.

Лиза пару минут постояла в замешательстве, обдумывая происшедшее, потом решительно схватила свои вещи и бросилась за архитектором.

На перемене «Ранетки» в полном составе со­брались в спортзале. Аня принесла свои стихи, предстояла репетиция новой песни. Неожиданно Лену Кулемину срочно вызвала Людмила Федо­ровна, и та помчалась в кабинет математики.

— Что, Ленка, двойку по математике схвати­ла? — пошутил ей вдогонку Степнов. — Сейчас тебе Борзова устроит...

Но говорить пришлось, к сожалению, совсем не о математике. Когда Лена зашла в кабинет, Тер­минатор закрыла дверь на ключ и грозно встала перед ученицей.

— Я все знаю. Говори честно: что у тебя с учите­лем по физкультуре Виктором Михайловичем?Лена удивленно пожала плечами:

Ничего.

Лена, отпираться бессмысленно, вся школа в курсе ваших отношений.

Да нет у нас никаких отношений.

Да? А домой тебя он провожает просто так? А пакеты за тобой носит? — наступала Борзова.

Он мне с редакцией помогал, я роман деда носила.


Знаем мы таких романистов, повидали на своем веку. Это он к тебе пристает? Или ты ему на шею вешаешься?

Никто никому не вешается. Перестаньте! — Лена не выдержала и, подойдя к двери, стала дергать ручку пытаясь открыть ее. — Выпустите меня!

Терминатор медленно повернула ключ в замке и прошипела над самым ухом у Лены:

— Зря ты так, девочка. Я ведь могу тебе по­мочь...

В спортзал Лена вернулась в растрепанных чувствах и начала нервно метаться в поисках рюкзака.

— Ленка, ты чего? — спросила Наташа одно­классницу. — Что случилось? Терминатор довела?

Кулемина швырнула рюкзак на пол и сбивчиво заговорила:

— Она такое наговорила! Это же все вранье.


Что у нас с Виктором Михайловичем роман, что

я ему на шею вешаюсь, а он ко мне пристает! — Лена издала звук, отдаленно напоминающий рык разъяренного зверя.

Терминатор из ума выжила, — развела рука­ми Лера.

Это беспредел, — ахнул Степнов и, сорвав­шись с места, выбежал из зала.

Рассказов подошел к девчонкам и, успокаивая Лену, твердо сказал:

— Елена, ты не беспокойся, мы со всем разбе­ремся.

В это время в кабинете директора Борзова уже излагала Шреку свою версию происходящего:

Я просто так на людей наговаривать не стану. Если вы мне не верите, спросите у Ирины Ренатовны, она вам расскажет, как Степнов все время к Кулеминой пристает. А Светочка-библиотекарь вообще с этой девочкой в одном доме живет и говорит, что они постоянно ходят вместе как шерочка с машерочкой...

Лена — девочка спортивная. Она с Виктором Михайловичем на соревнования ездит, группой музыкальной он у них с историком руководит, — аргументировал Савченко.

В кабинет вошли Каримова и Светочка, обе взволнованные и недоумевающие.

— Зачем же вы так, Людмила Федоровна? — накинулась на Борзову химичка. — Я вам по сек­рету сказала, а вы всей школе раструбили.

- Хорошенький секрет! — возмутилась Терми­натор. — Учитель с ученицей черт-те чем занима­ется, а мы молчать должны. Ну ладно, Светлана Михайловна влюблена в физрука, хотя тоже не дело заводить романы в школе, но она все-таки взрослый человек! А он с ученицей шашни во­дит...

Что это вы такое говорите? — пролепетала Светочка, испуганно глядя на Савченко. — Какой роман? Да он даже в мою сторону не смотрит.

Вот только не надо!.. Мне Ирина Ренатовна все про ваши чувства рассказала, — сдала хи­мичку Борзова.

Ничего такого я не рассказывала, — заявила Каримова.

Ладно, Людмила Федоровна, разберемся, — успокоил Терминатора директор. — Но это дело деликатное, тут нахрапом нельзя.

В эту минуту в кабинет ворвался Степнов и со всей злости стукнул кулаком по косяку двери.

Что же это такое? — закричал он, глядя на Борзову. — Что за террор вы устроили? Что за сплетни? Как вы можете, вы же педагог!

Вот именно, что педагог! — на повышенных тонах ответила алгебраичка. — А вы у нас кто? За ученицами бегаете — позор!

— Почему вы врете? У вас есть доказатель­ства? — взревел физрук.


Вот свидетели, — заявила Терминатор, по­казывая на Светочку и Каримову, прижавшихся в углу. — Они видели, как вы на каждом углу к Кулеминой пристаете.

А вы... — Виктор Михайлович с укором по­смотрел на Свету. — Как вы могли?

Он взял лист бумаги и ручку. Быстро написал заявление об уходе и сунул в руки Савченко.

Не горячитесь, Виктор Михайлович, за­берите свое заявление, — испуганно сказал директор.

Эх, Николай Павлович, — вздохнул физ­рук, — вы же мужчина, а туда же — сплетнича­ете с этим бабьем. А вам, Людмила Федоровна, давно на пенсию пора. Будет время походить по врачам, голову поправить.

Нахал! — выдохнула Борзова.

Степнов развернулся и вышел из кабинета, громко хлопнув дверью. В холле его догнала Све­точка.

Простите меня, Виктор Михайлович, — ска­зала она, еле сдерживая слезы, — я правда не виновата. Это глупая сплетня, я ничего такого не говорила.

Мне жаль, Света, что все так произошло, — грустно сказал Степнов. — И я честно не ожидал, вы мне казались очень хорошей.

Савченко в своем кабинете с отчаянием дер­жался за голову. Все вы со своими догадками... А школа может такого преподавателя лишиться! Я жалею, что в очередной раз поддался на ваши науськивания, Людмила Федоровна. Советую вам попросить прощения у Виктора Михайловича и Лены Куле-миной.

За что? — изумилась Борзова.

— Мне кажется, вам действительно пора на


пенсию, будет время подумать.

Новую песню назвали «Зима». «Ранетки» как раз разучивали ее, когда в зал вошел Антон.

Классные стихи, откуда взяли? — спросил он.

Анькины, — ответила Наташа.

Ань, супер, тебе писать надо! — восхищенно сказал Антон. — Я думал, ты, как все девочки, в тетрадку, а у тебя все по-взрослому

Конечно, — ревниво сказала Наташа, заме­тив, как Маркин смотрит на Аню, — музыка моя всем по фигу, главное стихи.


Наглая какая — на комплимент напраши­вается, — засмеялась Лера. — Классная у тебя музыка, классная.

Может, рванем все вместе на тренировку? — предложил Антон. — Только сначала заскочим в спортивный магазин. Я Гуцулу уже звонил, он сразу туда подтянется.

Ребята высыпали во двор, где уже тусовались освободившиеся от уроков ученики. К ним по­дошли Степнов и Рассказов.

Я звонил в «Семафор», договорился о встре­че, — сказал историк Лене. — Надо же с твоим романом разобраться,

Я с вами, — заявил физрук.


Вам теперь, Виктор Михайлович, нельзя рядом с Кулеминой ходить — мало ли что, — по­шутила Аня.

И потом, третий лишний. Что вы, как ма­ленький? — засмеялась Лера.

Пошутили и разбежались.

Но в издательство отправились втроем: физ­рук, историк и Кулемина.

Степнов и Лена, пройдя через арку, свернули налево к зданию, на котором красовалась вывес­ка «СимаФор».

Эй, вы куда? — окликнул их Рассказов. — Нам тут направо.

Да вон же издательство! — махнул рукой физрук.