Ой, а я домашку не сделала! Она меня на прошлом уроке вызывала, — спохватилась Аня.

На, списывай, только быстро! — Женя про­тянула ей тетрадь.

Аня подложила под тетрадку свой дневник и застрочила.

Спасибо, так выручила!

У меня все списывают, — отмахнулась Же­ня. — Я отличница.

Ух ты, здорово!

Да на самом деле не очень. У меня предки лютые, для них четверка равносильна преступ­лению. Мне вот иногда хочется двойку получить или кол... Прямо навязчивая идея!

Так получи! Ты же живой человек.

Нельзя, — вздохнула Женя. — Опасно для жизни. Кстати, ты с кем сидишь? Хочешь, садись со мной — у меня место свободное.

— А ну слезайте! Подоконники не для того,


чтоб на них сидели! — погнала девчонок уборщи­ца тетя Лида.

Они сползли. Аня пристроила тетрадь на подоконнике — писать так было даже удобнее. Мимо, увлеченно беседуя, прошагали Наташа и Лера.

Ну вот, а потом мы с Егором поехали в клуб... — рассказывала одна.

А если отец узнает?!. — ужаснулась дру­гая... — Он же у тебя милиционер!


Его, кроме работы, ничего не волнует. А по­том у меня есть алиби — я у тебя ночевала. Мы там уроки готовим, пироги печем и все такое...

Это Лерка Новикова и Наташа Липатова из 10 «А», — прокомментировала Женя, глядя на удаляющихся девчонок. — Вот с кем бы я хотела тусануть.

А в чем проблема? — удивилась Аня.

Им никто не нужен. Они дружат с роддома. Слушай, а Бритни тебе нравится? Она такая кле­вая...

Я рок люблю, а Бритни — это попса.

Ты только при Зеленовой это не говори, а то загрызут, — предупредила Женя.

Я буду говорить то, что думаю. Мне ваша Зеленова по барабану.

Мой тебе совет — не связывайся. Полин­ка — она такая... Ей даже училки в рот смотрят. Она же сырок рекламировала.


Спасибо, — закончив переписывать, Аня протянула тетрадь Жене. — А сырки я не люблю.

Да, я тоже. И чего они в этой Зеленовой нашли? Главное в женщине что? Ум и хорошие отметки! — Женя засмеялась.

Прозвенел звонок, и девчонки пулей рванули в класс — к Терминатору лучше не опаздывать.

Милиционер Андрей Васильевич зашел в свой кабинет, сел за стол, с грустью посмотрел на фотографию в красивой рамке: он, Лера и ее мама — и принялся изучать бумаги. В дверь постучали, и через секунду на пороге появился Геннадий Борисович Фуре.

— Здорово, Василич! Можно к тебе?

Конечно проходи, — обрадовался Андрей Васильевич своему старому знакомому. — Каки­ми судьбами?

Да я был здесь рядом, решил зайти — фак­тически дом родной. А заодно про юбилей свой напомнить, а то ты ж наверняка забыл.

Ох, и правда забыл, — покачал головой Анд­рей Васильевич.

Отказы не принимаю! — грозно предупре­дил Фуре. И поинтересовался: — А как Лерка? Растет?

Да уж выросла. Лучше бы не росла.

Что такое? Кризис отцов и детей?

Да как сказать... — Андрей Васильевич за­думчиво почесал подбородок. — Понимаешь, я про нее ничего не знаю. Живем в одной кварти­ре, а видимся только в машине, когда я ее в школу отвожу. Домой прихожу поздно, она либо спит, либо с подружками гуляет.

Ну это естественно — пришло время, и гу­ляет.

Какое время, ей всего пятнадцать! И на душе у меня неспокойно: чувствую, с ней что-то происхо­дит. А сама молчит... Все-таки девочке мать нужна.


Мать ты, конечно, не заменишь, но выход всегда есть, — заверил Фуре. — Найми кого-ни­будь. Пусть присмотрят за ней.

Следить за собственной дочерью? — возму­тился Андрей Васильевич. — Это лишнее. Сами как-нибудь разберемся.

Под конец урока алгебраичка решила-таки проверить домашку.

— Пока Семенов мыкается у доски, домашнее


задание покажет... — Она медленно водила руч­кой по журналу. Ученики пригнулись к партам, стараясь казаться незаметными. — Прокопьева! Сделала?

Аня подошла к учительскому столу и протянула Борзовой тетрадь.

Странно, — произнесла Терминатор, изучая тетрадку. — У тебя когда день рождения?

Сегодня.

Все ясно, значит, ты у нас Водолей. Ничего-ничего. Садись, четыре.

За что???

Неаккуратно написано, с помарками. Надо стараться. — Борзова поставила четверку в жур­нал и повернулась к доске: — Семенов, садись.

Людмила Федоровна, я сейчас все решу! — взмолился Семенов.

Вытри доску и не позорься. Что, у Раков сегодня тяжелый день?- Магнитная буря, — пробурчал под нос Семе­нов, садясь на место.

Понимаю. А я вот Козерог, нам гораздо тяже­лее, чем вам, Ракам. А я работаю и ничего, еще и эту вашу ахинею слушаю. Так что мой тебе совет, Семенов, — готовься к урокам, и магнитные бури будут тебе нипочем.

Женя наклонилась к Ане и объяснила:

Терминатор у нас помешана на астрологии, даже на курсы ходит. А у тебя правда день рож­дения?

Да. Хочешь, приходи ко мне сегодня.

— Хорошо. Поздравляю! — Женя вынула из кармана конфетку и протянула Ане.

В общем, день рождения выходил не таким уж плохим: с Аней заговорил парень ее мечты, она получила по алгебре четверку и, похоже, нашла себе подругу.

— Записываем домашнее задание, — произ­несла алгебраичка.

Аня полезла в рюкзак и побледнела: там не бы­ло ее личного дневника.

Что случилось? — обеспокоенно прошептала Женя.

Я, кажется, потеряла одну вещь.

— Дорогую?


Аня кивнула.

— Не расстраивайся! Ее найдут и отдадут охраннику.


Нельзя, чтобы кто-то ее нашел. — Аня под­няла руку.

Прокопьева, тебе что-то непонятно? — Борзова исподлобья взглянула на девушку.

Можно выйти?

Пять минут потерпеть не можешь?

Она не может, ей срочно, — хихикнула По­лина Зеленова.

Прозвенел звонок, и Аня вылетела из класса, недослушав задание. На подоконнике, где они с Женей сидели перед уроком, дневника не оказа­лось.

Подошла Женя.

А кто тебе из актеров нравится? — праздно допытывалась она. Похоже, подруга не понимала масштабов бедствия.

Не знаю... — Аня продолжала искать, загля­дывала то под батарею, то за окно.

Я обожаю Деппа, Клуни... — не унималась Женя. — Ну скажи, что ты потеряла, я ведь нико­му не разболтаю.

Девчонок отвлек громкий смех. В конце ко­ридора стояли Антон, Семенов, Зеленова и еще несколько ребят. Семенов держал в руках Анин дневник и с идиотской интонацией читал:

— «...интересно, как это — целоваться? В кино это красиво, а я видела, как целовались парень с девушкой на улице, и это было не очень... Как-то


демонстративно: типа, смотрите, какая у нас любовь. С другой стороны, мне бы очень хотелось поцеловаться с одним человеком. Только у меня губы не очень полные. Хотя линия достаточно выразительная...»

— Ой, не могу... Прикол! — заливалась Зеленова.

Семенов заметил подходившую Аню.

— О, а вот и сама Прокопьева. Ну что, губы у тебя и правда не фонтан, но я тебя так и быть поцелую, чтобы ты знала, как это. Алехина, а ты научила бы подружку!

Аня резко повернулась и побежала прочь от веселой компании. Женя посмотрела ей вслед и невозмутимо произнесла:

— Какая она мне подружка? С чего это ты взял?

Антон подошел к Семенову и легко вырвал тет­радь:

— Отдай!

Аня сидела на подоконнике в женском туалете, обхватив руками колени и невидящим взглядом обводя стены, пол, потолок... Как с ней такое могло случиться? И как жить дальше? Теперь ей лучше весь остаток жизни провести в этом туалете.

Дверь открылась, и в туалет вошла коротко-стриженая девушка. Она внимательно посмотре­ла на Аню.

— Эй, у тебя все в порядке?

— Да, все просто офигенно! — рявкнула на нее Аня.

Девушка пожала плечами и вышла.

В кабинете директора Николая Павловича Сав­ченко проходило совещание.

— На мое замечание не курить, он сказал, что курит не на территории школы, и здесь я не имею права ему указывать, — сокрушался Шрек.

Я не знаю, что делать, — вмешалась зам­директора Елизавета Матвеевна Копейкина. — Они мне тут недавно сказали, что мат теперь — литера­турная норма. И статью даже соответствующую принесли. Я не понимаю нынешнюю молодежь.

А я считаю, что за такое надо просто выго­нять из школы! — Учительница музыки Агнесса Юрьевна Круглова стукнула кулаком по столу.

За курение выгонять? — изумился дирек­тор. — Да мы так полшколы выгоним! В общем, раз мы не можем решить вопрос с курением, переходим к следующей теме. Департамент по образованию поставил перед нами конкретную задачу — расширить и усилить внеклассную работу. Комиссия приедет двадцатого числа, в пятницу. Мы готовы?

Учителя заерзали на стульях.

— Николай Павлович, моя театральная студия


репетирует музыкальную композицию... — начала Копейкина.


— Нет-нет, умоляю! — Савченко замахал ру­ками. — Давайте что-нибудь поживее, а то в про­шлом году все чуть не уснули.

А давайте удивлять музыкой! — предложила Круглова. — У нас есть прекрасный хор.

Отличная идея! — обрадовался директор. — В прошлом году нашей школе были переданы му­зыкальные инструменты, значит, надо их освоить. Создаем группу! Кто берет это дело на себя?


Это ВИА, что ли? Я пас, — отмахнулась Аг­несса Юрьевна.

Мы здесь все ведем классное руководство — занятость нечеловеческая, — вмешалась Борзова. — Я предлагаю, чтобы дело взяли на себя наши молодые, более энергичные коллеги.

Все со значением посмотрели на учителя физ­культуры Степнова.

Виктор Михайлович, вы будете руководить ансамблем, — объявил Савченко спокойно, но категорично. — Это ж молодежь — они все меч­тают играть в рок-группе. Вы их только соберите, инструменты дайте...

Николай Павлович, у меня же волейбольная и футбольная секции, районные соревнования на носу, — попытался возразить физрук.

А я вам новый инвентарь выбью. Что вам там нужно?

Волейбольную сетку, три баскетбольных мя­ча, два новых мата... И у козла ноги отвалились.


Хорошо, — согласился директор. — Вы мне к двадцатому числу песню, а я вам мячики, маты, сеточку...

А козла? — поинтересовался Степнов.

А козла — по ситуации. Если хорошо споют.

Аня, сидя на подоконнике, уныло смотрела в окно. В туалет вошла Наташа.

Это ты Прокопьева, новенькая из 10 «Б»?

А что? — рассеянно произнесла Аня.

Да ничего. Если ты, то тебя там ждут.

В коридоре, прислонившись к стене, стоял Ан­тон. От смущения Аня боялась даже подойти к нему. Парень протянул ей тетрадь:

На, не теряй больше.

Спасибо... — Аня стеснительно улыбнулась.

Ты уже обедала? Может, пойдем поедим?

В столовой они взяли по пирожку с компотом и уселись за свободный столик. Аня поймала на себе любопытные взгляды: группа старше­классников перешептывалась, показывая на нее пальцами. Девушка опустила глаза.

— Да не обращай внимания! — посоветовал Антон. — Они же и сами думают так же, как у тебя в тетради написано.

Глупо вышло. Чувствую себя полной ду­рой... — тихо произнесла Аня.

Ты написала, что думаешь, вот и отстаи­вай свои взгляды! Главное — не позволяй себя

гнуть, будь независимой. — Антон пристально посмотрел на Аню. — А губы у тебя ничего, кра­сивые...

За соседним столиком физрук Степнов и хи­мичка Ирина Ренатовна Каримова обсуждали предложение директора.

Ирочка, кого мне в группу посоветуешь?.. Нужно пять человек. Желательно пацанов. — Виктор Михайлович, похоже, уже вдохновился новой идеей.

Ой, Витенька, не получится у тебя ничего. — сокрушалась Каримова. — Нашим детям ничего не нужно.

Получится! — Степнов жадно оглядел гал­девшую столовую, выбрал Антона и подозвал. — Маркин, у тебя как с музыкальным образова­нием?

Три года в музыкалку ходил. А что?

Мы в школе рок-группу создаем.

Нет, Виктор Михайлович, — покачал головой Анто. — У меня скейт, соревнования скоро...

Ладно, свободен.

Ничего не получится, Витенька, — улыбну­лась химичка.

Перед уроком физкультуры 10 «Б» разминался в спортзале. Женя больше не подходила к Ане и старалась даже не смотреть в ее сторону. Зато неожиданно подвалил Семенов.