Росс услышал, как пробило три часа, и шевельнулся. Он почувствовал, что голова Мег лежит у него на плече. Ему нравилось, как ее волосы щекочут грудь. Правая рука совсем онемела, локоть Мег врезался ему в бок, тело ныло. Росс чувствовал себя прекрасно. К тому же его мысли прояснились.

Росс знал, чего хотел, понимал, что желаемое находится прямо под носом. В буквальном смысле. Было бы сумасшествием сделать себя несчастным, женившись на молодой девице, с которой у него нет ничего общего, лишь ради того, чтобы обзавестись женой. Столь же глупо не жениться, надеясь, что любовь когда-нибудь придет. Росс был уверен, что такое настроение никоим образом не объясняется временным припадком безумия.

Он осторожно встал. Мег что-то пробормотала во сне, снова успокоилась, когда он выскользнул из постели, надел халат и наполнил два бокала кларетом, стоявшим на комоде. Один бокал он поставил на ночной столик рядом с Мег, затем накрыл ее одеялом. Ему не хотелось, чтобы эти изящные изгибы и обнаруженные им скрытые прелести отвлекали его внимание.

Росс прислонился к спинке кровати и с полчаса наблюдал, как Мег спит.

— Мег…

Она все же проснулась и взглянула на него сонными глазами из-под растрепанных волос.

— Росс. — Мег села в постели и улыбнулась. Удивительная улыбка от радости, что она видит его. Росс затаил дыхание. — Возвращайся в постель.

Услышав это приглашение, произнесенное хриплым голосом, Росс тут же почувствовал сильное возбуждение.

— Нет, — ответил он, покачав головой. — Нам надо поговорить.

Все тепло в ее взгляде тут же угасло, и она настороженно уставилась на него.

— Рядом с тобой бокал вина. — Росс поднял свой бокал. — Пью за свою леди.

Мег думала, что ответить, затем прошептала:

— За моего повелителя. — И отхлебнула глоток.

— Мне надо съездить в Лондон.

Она поперхнулась и поставила бокал на место.

— Когда?

— Послезавтра.

Мег закрыла глаза. Россу показалось, будто она прошептала: «Осталось всего два дня».

— Я получил еще одно письмо от своего делового партнера. Речь идет о решениях, которые я должен принять. Дело сложное, поэтому мне лучше встретиться с ним. Медлить больше нельзя. Мег, поедем вместе.

Она вскочила и широко раскрыла глаза:

— В Лондон?

— Да. — Теперь придется все выяснить, задать вопрос, который Росс давно взвешивал. — Мег, я хочу, чтобы ты стала…

— Твоей любовницей, — договорила она, и Росс, к своему ужасу, заметил, как сверкнули ее глаза. — Ты собираешься пристроить меня в каком-нибудь лондонском доме.

— Нет! Мег, выслушай меня и не прерывай.

Слезы исчезли с ее глаз, она сердито уставилась на него и чуть не рассмеялась.

— Мег, ты поедешь в Лондон, чтобы стать моей женой?

Глава 18

— Твоей ж-женой? — Мег ощупью нашла бокал и залпом осушила его, словно в нем была вода, и вымолвила первое, что пришло в голову: — Почему?

— Я считаю, мы подходим друг другу. — Росс нахмурился, но хранил удивительное спокойствие, несмотря на то, что Мег встретила его предложение без особого восторга. — Мне нужна жена, мы хорошо ладим не только в постели. У тебя ведь нет других намерений?

— Других намерений? Их у меня точно нет. — Мег вздрогнула. Это не сон, так что не пришлось ущипнуть себя за бок. — Росс, ты не должен жениться на мне из-за того, что я отдалась тебе. Ради бога, я же не была девственницей! Ты не соблазнил меня. Неужели так велит тебе долг чести?

— Черт с ним с долгом. — Росс начал сердиться. — Разве титула, уюта, дома… и не забудем, чертовски приятных любовных утехах, раз на то пошло… тебе мало?

— Чертовски приятных?..

— Только что ты без стеснения говорила о своем удовольствии.

— Да. — Мег кивнула. Ее тело все еще горело, побаливало и покалывало после того, что этот мужчина делал своими губами, языком, руками… — Было приятно, — согласилась она и тут же, вспомнив страстную любовь, залилась краской. — Я просто не ожидала, что ты столь откровенно перечислишь все блага, которых я удостоюсь. — Мег с трудом улыбнулась и заметила, что его гнев исчез столь же быстро, как и вспыхнул. — Росс, тебе не приходило в голову, что однажды ты можешь влюбиться? И тогда ты подумаешь, сколь опрометчиво поступил, женившись на экономке?

— Ты пробудила во мне страсть. Потом понравилась. Разве этого недостаточно для брака? Мег, если бы ты была моей женой, я не стал бы заглядываться на юных девиц. На этот счет можешь не беспокоиться.

— Хочешь сказать, что если желудок набит хорошей здоровой едой, шикарный стол не привлечет? — Мег пыталась шутить, но голова шла кругом. Выйти замуж за Росса. Мечта, фантазия. Она даже не осмеливалась думать о таком. — Однажды ты страстно полюбишь кого-нибудь.

«И разобьешь мое сердце».

— Я знаю, ты выходила замуж по любви. Не могу предложить тебе чистоту первой любви, преданность молодого человека, отправляющегося на войну, клянущегося в чем угодно. — Мег вздрогнула и догадалась, что он заметил это. — Но нас ведь многое объединяет, больше, чем тех, кто собирается впервые вступить в брак. Я тебя никогда не предам. Ни в мыслях, ни в деяниях. Даю слово.

Мег видела, что он говорит серьезно. Твердая решимость отказа, несмотря на боль, которую она испытывала, дала трещину. Но сможет ли Мег рассказать ему правду о Джеймсе и смотреть в лицо, когда он узнает, кто она такая?

Могла ли она рассказать ему, что вышла замуж за уже женатого мужчину, который обманывал ее до самой своей смерти? Что узнала правду лишь после того, когда познакомилась с завещанием. Тогда-то и выяснилось, что у Джеймса Халгейта уже была жена, которую он бросил после глупой стычки в пьяном угаре и отправился в Лондон предаваться увлечениям молодости.

«Спасибо тебе за искреннее предложение, — могла бы сказать она. — Но мой муж был двоеженцем. Я погубила свою жизнь, все пропало, женщины в полку избегали меня, когда я согласилась на покровительство доктора Фергюсона». Нет. Мег поняла, что не сможет сказать это. При одной мысли о позоре, измене и потрясении слезы застилали ей глаза.

— У тебя есть титул, ты занимаешь место в обществе. — Мег пыталась найти убедительные аргументы. — Я вторая дочь малоизвестного викария из графства Суффолк. У меня нет ни связей, ни приданого.

— Неужели я дат тебе повод думать, что ищу богатую жену или жажду бывать в высшем свете? — Росс пристально смотрел ей в глаза, пытаясь разгадать, что она скрывает. Когда-то он слыл опытным офицером, и Мег не должна забывать об этом, годами разговаривал со своими подчиненными и умел раскопать правду под наслоением бравады, лжи, признаний и уклончивых ответов.

— Нет, не давал.

Но Росс явно чувствовал, какой вес имеет его имя, врожденная гордость, вызванная происхождением, осознавал он это или нет.

— Мег, тогда поедем в Лондон. Ради приличия возьми с собой Дамарис. Ты поедешь в качестве экономки с целью осмотреть мой городской особняк. Я тебя не тороплю. Обдумай мое предложение, затем мы вернемся назад, но ты уже будешь моей женой.

Мег должна отказать ему. Пойдут пересуды, когда станет известно, что лорд Брендон женился на экономке. Рано или поздно слухи дойдут до Лондона и ушей тех, кто знает, что с ней произошло в Испании. И тогда рассказ о ее приключениях достигнет Корнуолла, только с множеством преувеличений, которыми обрастают подобные истории. Росс гордый человек с выраженным чувством долга, который привел его сюда вопреки желаниям и инстинктам. Он не потерпит скандального прошлого жены, если оно станет всеобщим достоянием.

Перед Мег стоял выбор — отвергнуть предложение Росса без объяснений или сказать правду, затем не согласиться на брак, ибо он, будучи честным человеком, не возьмет свои слова назад. Но ей следует рассказать об этом прямо сейчас и положить всему конец.

— Я должна… — Мег не смогла найти подходящих слов. — Мне надо подумать об этом.

Почему она так сказала? Ведь не собиралась произносить эти слова. Все же ей не давала покоя мысль, что все как-то обойдется, и она сможет стать женой Росса. «Но как? — спросила себя Мег. — Он ведь все равно не любит меня, а я хочу, чтобы меня любили. Я не смогу жить с мужчиной, который меня не любит».

— Поедешь со мной в Лондон, пока будешь раздумывать? — Росс хранил спокойствие, его мрачное, суровое лицо ничего не выражало. Он ни за что не покажет ей, что обиделся или считает себя отвергнутым.

«Ты любишь его. Любовь справится со всеми невзгодами». Так говорила Белла, помогая ей сбежать вместе с Джеймсом.

— Да, — ответила Мег, безрассудно поддаваясь инстинктам, хватаясь за романтическую мечту. — Я поеду в Лондон. Возьмем с собой Дамарис и выясним, что ты собираешься делать с городским особняком. Я уже давно не бывала в Лондоне.

— Ты была там, когда вышла замуж?

— Джеймс раздобыл денег для приобретения разрешения на венчание и соврал, что мой отец дал согласие на брак. Оглядываясь назад, он, должно быть, догадывался, что папа не станет опровергать его ложь, ведь он понимал, какой разразится скандал.

Сейчас Мег подумала, что священник, видно, догадывался обо всем. Более опытная девушка, чем наивная мисс Маргарет Шелли, насторожилась бы, видя, как Джеймс передает священнику деньги, как тот берет их и прячет в кармане потрепанной рясы.

— Однако я почти не видела города.

Мег видела лишь тесную, убогую комнатку в гостинице, где они провели первую брачную ночь, да лабиринт узких улиц Сити. На пути в церковь им повстречался ребенок, продававший из корзинки апельсины, сверкавшие на фоне серого камня. Всю ночь за окном скрипела вывеска гостиницы. Тогда Мег казалось, что в объятиях Джеймса она достигла вершин счастья. Она не знала, что такое блаженство, а узнала это лишь после того, как переспала с этим мужчиной.

— Мы сможем вместе осмотреть город. Я еще ни разу не бывал в Лондоне. Мои родители считали, что детей не стоит возить в столицу.

— Ни разу? Да, конечно. Если ты покинул дом в семнадцать лет, у тебя просто не было такой возможности. А Перро ты возьмешь с собой? Он с радостью будет водить тебя к портным, шляпным мастерам и сапожникам. Догадываюсь, ты расстроишь его, не допуская, чтобы с тебя снимали мерки и обхаживали.

— Возможно, все будет наоборот. — Росс загадочно взглянул на нее и встал с постели. — Женатый мужчина должен быть хорошо экипирован. Ты согласна со мной?

— Росс… — Мег протянула ему руку. — Только не считай, что мой ответ уже предрешен. Право, я сама не знаю, чего хочу. Я не могу ничего обещать.

— Ты позволишь мне надеяться?

Нет. Мег отбросила одеяло и через голову надела ночную рубашку.

— Прости. Даже этого я не могу тебе позволить.


Какие бы двойственные чувства ни испытывали хозяин и экономка, было видно, что Дамарис и Перро считают путешествие в Лондон праздником. Настроение Дамарис не смогла испортить даже поездка в дилижансе желтого цвета, трясучке, пользующейся дурной славной.

— Это все равно что качаться в рыбацкой лодке дяди Генри, — весело заметила Дамарис.

Мег пристально глядела в окно, пытаясь не думать о своем настроении и Россе.

Первую ночь они провели в Ашбертоне, вторую в Андовере. Оба раза Мег и Дамарис скромно делили одну комнату, а Росс и Перро — другую. Обедали все вместе в отдельной гостиной. За трапезой Росс вел разговоры на отвлеченные темы, а в дилижансе читал толстую папку с корреспонденцией и делал заметки. Дамарис и Перро играли в карты или смотрели на мелькавшие мимо пейзажи. Мег о чем-то задумалась. Странно, ей было одиноко, несмотря на трех спутников.

Глубокие раздумья ни к чему не привели. Дилижанс остановился перед каким-то домом на Кларджис-стрит. Росс сообщил, что они в Мейфере. Мег было достаточно бросить один взгляд на этот дом, чтобы убедиться, что они находятся в самом центре фешенебельного района Лондона. Поручни изысканно украшены, широкая парадная дверь отделана медью. Прохожие вели себя как-то по-особому, вызывая нервный смех у Дамарис. Перро заставил ее умолкнуть, резко толкнув локтем.

— Постучите молотком. Он на дверях.

Дверной молоток сверкал так же, как краска на стенах и окна. В доме была кухарка. Она выполняла также обязанности экономки, когда хозяин находился в отъезде. Похоже, она свое дело знала.

— Я написал ей письмо, извещая о нашем приезде, — сказал Росс, когда дверь открылась.

— Милорд. — Дворецкий, вышедший навстречу, был моложе Хениджа, его фрак отличался более модным разрезом, а поклон — большим изыском. «Лондонская особенность», — подумала Мег и мысленно обрадовалась. Росс оглянулся, будто ожидая, когда Мег пройдет первой, но тут вроде вспомнил ее положение, вошел в дверь, а его небольшая свита из провинциальных слуг проследовала за ним.