Марина Линник - Расплата за грехи

– Капитан, грот-стеньги[14] больше нет! – крикнул его помощник.

– Рубить фок-стеньгу![15] – в ответ прокричал Вильям, стараясь перекричать беснующийся океан.

– Но, капитан, мы тогда совсем…

– Нет времени на обсуждение, Джек. Видишь, волны захлестывают судно. Если оно потеряет остойчивость – нам конец.

Но справиться с этой задачей было нелегко: невероятной высоты и неимоверной силы волны одна за другой набрасывались на корабль, сметая все на своем пути; вода ломала надстройки и выбивала стекла. Все помещения на корме были залиты водой. Прерывистые вспышки молний, прорезая кромешную темноту грозного неба, выхватывали остатки рангоута и такелажа, и порой казалось, что еще мгновение, и фрегат вспыхнет, как рождественская елка. Океан болтал судно как щепку, смывая за борт все, что не успели закрепить. И люди не были исключением.

– Корабль неуправляем, капитан! – сквозь грохот и свист ветра прокричал первый помощник капитана. – Я не могу его удержать!

– Бросить якорь!.. Лечь в дрейф! – ответил Вильям.

– Есть, кэп. Но это невероятно сложно!

– Что? – прокричал Вильям. – Я ничего не слышу!

Очередной раскат грома пронесся по небу. Вспышка молнии и… ужас застыл на лицах людей. Оцепенение сковало их тела и разум, ибо никогда в жизни им не доводилось видеть того, что предстало у них перед глазами сейчас: гигантская волна, или, как еще ее называют, «волна-убийца», – блуждающая в океане волна высотой примерно в девяносто восемь футов[16], неумолимо и с невероятной скоростью надвигалась на них.

«Это конец, – пронеслось в голове молодого капитана. – Это конец…»

И в тот же миг, увлекаемый волной, фрегат погрузился в пучину…

…Но корабль, построенный с такой любовью и заботой, управляемый такими стойкими и мужественными людьми, не мог так легко кануть в неизвестность. Когда фрегат накрыло этой страшной волной и, казалось, надежды на спасение уже не было, сама рука провидения с невероятным усилием подняла его из бездны. Как сказал один римский поэт, живший еще до нашей эры: «Каждому назначен свой день». Для экипажа фрегата «Мэри Клэр» этот день еще не настал…

Два дня и две ночи буря трепала несчастный корабль, как бы проверяя фрегат и экипаж на прочность. Два дня судно было в шаге от того, чтобы навеки погрузиться в бездну океана. Два дня люди молили Бога о спасении, и на утро третьего дня Господь, наконец-то, услышал их мольбы и своей всемогущей рукой обуздал строптивый, не в меру разъярившийся океан.

Очнувшись от забытья, в котором пребывали в течение последних суток, люди никак не могли понять, что происходит и где они находятся. Стояла мертвая тишина, не нарушаемая даже плеском волн. Те, кто был в состоянии встать, вышли на палубу. Было ранее утро. Серый ледяной туман окутывал весь фрегат плотным коконом. Он был настолько густой, что в нем трудно было различить предметы, находившиеся даже в метре от человека. Фигуры людей, потерянно озираясь по сторонам, устало бродили по палубе, периодически натыкаясь то на разбросанные вещи, то друг на друга. Был полный штиль: ни дуновения ветерка, ни легкого покачивания на волнах. Казалось, что корабль не плыл по воде, а летел по воздуху.

– Что происходит, капитан? – спросил рулевой у Вильяма.

– Трудно сказать, Джордж. Но мне рассказывали о таких загадочных явлениях. Правда, сам я с ними никогда не сталкивался. Бывалые моряки говорят, что такое нередко случается в Атлантике.

Рулевой поежился.

– Да, не жарко, сэр. Но все же куда нас занесла буря?

– Не знаю, Джордж. Вчера утром у нас оторвался плавучий якорь[17], а сделать новый мы так и не успели. Так что, где мы теперь, знает только Бог. Возможно, когда туман рассеется и выглянет солнце, мы сможем определить наше местонахождение. Главное, что ураган оставил нас в покое… Что это?

Раздались какие-то неясные звуки: грохот падающего предмета и тихие восклицания.

– Кто здесь? – громко спросил капитан.

– Это я, мой мальчик, – послышался голос лорда Батлера. – Совершенно ничего не видно. Вот и приходится идти на ощупь, натыкаясь на все подряд. Где тут лестница?

– Идите на голос, сэр. Я сейчас спущусь. Только осторожнее, кругом хаос.

– Это я уже понял… О Боже…

Послышался звук падающего тела.

– Сэр… Сэр, с вами все в порядке? Вы не ушиблись? – послышался взволнованный голос Вильяма.

– Да-да, не волнуйся, все хорошо. Я зацепился ногой за канат. Из-за этой густой пелены я ничего, совсем ничего не вижу… Спасибо, дружище, – обратился он к Вильяму, который помог ему встать.

Добравшись с его помощью до мостика, сэр Батлер огляделся вокруг.

– Куда нас занесло, мой мальчик?

– Я не могу ответить вам на этот вопрос. Возможно, через час туман рассеется и тогда…

Не успел Вильям закончить фразу, как внезапно налетел свежей бриз и туман начал улетучиваться, как по мановению волшебной палочки. Но какую же грустную картину увидели капитан и лорд Батлер в призрачно-белесом свете занимающейся зари! Вокруг царил ужасный беспорядок. Невооруженным взглядом было видно, что буря изрядно потрепала фрегат. Бак и верхняя палуба были завалены различными вещами: от рваной парусины до обломков рангоута. К тому же два вельбота, висевшие вдоль бортов, бесследно исчезли, а надстройка была сильно повреждена. Что до самого судна, то наблюдался небольшой крен. Буря повредила корпус корабля, и в трюме, вероятно, скопилось немало воды. На остатках рангоута безжизненно висели изуродованные истерзанные паруса.

– Во что превратился мой корабль? – горестно вздохнул сэр Батлер, не сводя грустного взгляда со своего детища, точнее, от того, что от него осталось.

Да, красавец-фрегат сумел выстоять под напором свирепой бури, но чего ему это стоило! Корабль потерял большую часть парусов, в корпусе образовалась течь, из-за чего были подтоплены многие помещения на корабле, в том числе и те, где хранились запасы еды. И несмотря на все старания экипажа, без устали откачивающего воду из трюмов, это не приносило пока желаемых результатов. Увы, корабль, столь величественно и горделиво покачивавшийся у причала в Дувре, сейчас превратился жалкую, плохо управляемую посудину. На паруснике катастрофически не хватало рук: одна треть экипажа была смыта за борт, вторая из-за полученных во время бури травм была недееспособна. Оставались только самые выносливые и сильные, но и они работали на пределе своих возможностей.

– Что будем делать, Вильям? – спросил лорд Батлер, которого не покидало угрюмое настроение. – Корабль практически потерял управление.

– Я так не думаю, милорд, – ответил как всегда оптимистически настроенный капитан. – Да, у нас нет стеньги, но зато мы сохранили грот-мачту и фок-мачту. На месте и бизань. Руль не сломан и даже не поврежден. Значит, все не так плохо. Поставим запасные паруса, залатаем течь, и вперед. Скорость, конечно, будет уже не та, но, бог даст, до ближайшего порта доберемся без проблем.

– Ну что ж, я вижу, к тебе вернулись твое хладнокровие и рассудительность. А то три дня назад я было в них усомнился.

– Сэр? – Вильям покраснел.

– Не волнуйся, мой мальчик, – поспешил ободрить его сэр Батлер, – у меня самого (что греха таить!) перехватило дыхание, едва я взглянул на барометр. Ты еще молод, но должен сказать, что без тебя, без твоих умелых действий мы вряд ли выбрались бы из пасти стихии. Ты можешь гордиться собой!

– Не перехвалите меня, сэр, я сделал только то, что должен был сделать. Кроме того, я был не один: я ничего не смог бы сделать без своей команды. И меня огорчает тот факт, что не удалось спасти всех. А что касается ситуации, которая сейчас сложилась, то для нас теперь самое главное – это определить наше местоположение, и тогда мы сможем уже более уверенно сказать, насколько нам повезло. В любом случае, мы живы, а значит, будем бороться до конца.

– Еще раз убеждаюсь, что моя дочь сделала правильный выбор, согласившись выйти за тебя замуж, – похлопывая Вильяма по плечу, проговорил сэр Батлер. – Ей повезло!

– Нет, сэр, это мне повезло. Я восхищаюсь вашей дочерью, милорд. Во время бури она вела себя как настоящий борец: ни жалоб, ни слез, ни сетований на жизнь. Наоборот, она, рискуя своей жизнью, помогала нашему доктору перевязывать раненых, несмотря на то что я запретил ей делать это, ради ее же собственной безопасности. Но кто может устоять перед силой ее характера…

– …и перед ее прелестными глазами, – посмеиваясь, добавил лорд Батлер.

– Милорд, – только и ответил Вильям, сильно смутившись.

– Ничего-ничего, мой мальчик, любовь – великое чувство. Знаешь, какой поступок считается самым смелым для мужчины?

– Не смею предположить, сэр, – ответил капитан, в недоумении пожимая плечами.

– Самый смелый поступок – это не брать бастионы, не побеждать в великих сражениях, а отважиться любить женщину всем сердцем. Не каждый решится на подобный шаг. Ты не побоялся этого, и поэтому я ни секунды не колебался и с радостью отдал тебе самое ценное, что есть у меня в жизни – мою дочь. Ибо все остальные сокровища меркнут перед любовью отца.

Они еще долго могли бы беседовать на эту тему, но их разговор был прерван неясными голосами, доносившимися с полубака[18] и шкафута[19].

– Капитан, капитан! Там… по левому борту… Смотрите, в тумане…

Вильям схватил подзорную трубу. В молочно-белом тумане, который очень неохотно сдавал свои позиции, можно было рассмотреть что-то большое, правда, непонятных очертаний. Но не прошло и получаса, как у левого фальшборта, на расстоянии всего полукабельтова от их борта, появился… корабль!

Что это за корабль? Кому он принадлежит? Кто его капитан? Какие цели он преследует? Все эти и другие вопросы мгновенно возникли у капитана и лорда Батлера. Но ответить на них было не так-то просто: корабль не подавал никаких признаков жизни. Паруса на нем не были убраны и безжизненно висели на реях. На палубе не было ни души.

– Что это за корабль? – наконец озвучил свои размышления лорд Батлер, беря позорную трубу из рук Вильяма и, в свою очередь, внимательно рассматривая парусник.

– Я… я не знаю, сэр. Даже не могу предположить, какой стране принадлежит это судно, – озабочено произнес капитан. – Никаких опознавательных знаков!

– Но обитаем ли он?

– Трудно сказать.

– Капитан, а если это «Летучий голландец»? – спросил рулевой.

Матросы, находившиеся неподалеку и услышавшие разговор, поспешно перекрестились. Суеверный страх охватил их. Истории про корабль-призрак еще с древних времен передавались из уст в уста теми, кто бороздил моря и океаны. И трудно было найти хотя бы одного моряка, который не верил бы в его существование. Но все же находились и такие, кто более трезво подходил к этому вопросу. Самые здравомыслящие даже пытались рационально объяснить это явление.

Согласно бытовавшему мнению, «Летучий голландец» – это корабль-призрак, который никогда не сможет вернуться в свой порт и обречен до скончания веков скитаться по морям и океанам. Существует много версий этой легенды. В одной утверждается, что капитан корабля-призрака пытался любой ценой обогнуть мыс Доброй Надежды (а этот район знаменит своими страшными бурями), и корабль вместе с командой канул в бездну и восстал из нее, чтобы наводить страх и ужас. Другая версия гласит, что на борту было совершено ужасное преступление, в результате которого вся команда погибла и корабль некому было привести в родной порт. Но были и другие мнения: кто-то утверждал, что команда не была убита, а экипаж заболел чумой или холерой. Версий много, но все они сходятся в одном: капитан и команда продали свои души дьяволу или сам Бог наказал их за грехи. Среди моряков живет поверье, что встреча с «Летучим голландцем» – дурное предзнаменование, означающее скорое кораблекрушение. Все рассказы очевидцев начинаются одинаково: «Летучий голландец» появляется внезапно, как бы из ниоткуда. Появление его сопровождают густой туман и полное безмолвие. Никто не отвечает на сигналы и не подает иных признаков жизни. А затем корабль так же внезапно растворяется в воздухе.

Но этот парусник и не думал исчезать в утренней дымке. Напротив, он, согласно физическому закону, который гласит, что два корабля, идущие параллельно друг другу, притягиваются, постепенно стал приближаться. Несмотря на крики матросов, которые уже пришли в себя, убедившись, что этот корабль – не призрак, парусник продолжал покачиваться на волнах в полной тишине: ни звука, ни шороха.

– Капитан, похоже, там никого нет, – произнес боцман, поднявшись на мостик.

Вильям медлил с ответом. Осмотрев парусник еще раз в подзорную трубу, он резко повернулся и отдал приказание:

– Спустить уцелевший вельбот. Мистер Ройс, возьмите с собой пять человек и обследуйте корабль. Если на нем есть люди, им, судя по всему, необходима помощь. Словом, действуйте согласно обстановке.

– Слушаюсь, сэр.