Да, плачу. От жалости к себе и обиды на Мистера Жиголо. Ну что там могло случиться, что он сорвался среди ночи?

— Снежана, у меня с ним было все… Ну, с Егором. Я сейчас в его номере, а он уехал ночью. Оставил записку.

Снежка молчит и дышит в трубку, слушая мои всхлипывания. Читаю содержимое записки, утаив от подруги телефонный номер Мистера Жиголо.

— Лиза, скажи, а он… соответствует званию Мистера Жиголо? Ну…он профессионал своего дела? Его орудие пыток, оно…

— Отвали, Снежка!

— Мне же интересно, Виноградова? Как он, хорош?

— Еще как… Ох, Снежка, я пошевелиться не могу. Лежу, как тыква на грядке в его постели и в его номере. Никогда не думала, что я могу быть такой... Роскошной и раскрепощенной Эльзой.

— Кем?! Он чем-то подпоил тебя, да?

— Я назвалась Эльзой. Думала, он удивится, выдаст себя, а он...

— Как я тебе завидую, Лизок! Счастливая ты… Где бы мне найти такого Мистера Ж? Так ты собираешься ему звонить?

— Не знаю. — Всхлипываю жалко. — Не каждый мужчина срывается среди ночи, чтобы помочь бывшей жене. Сомневаюсь, что Матвей бы так поступил. Мда…

— А жена точно бывшая? — недоверчиво протягивает Снежка. — Ты не видела его паспорт?

— Не видела. Но я твердо решила сейчас не звонить. Неуместно это как-то. У людей беда…

— Давай я проверю, Лизок? Помнишь Наташу из ЗАГСа? Моя соседка по лестничной площадке. Как говоришь, фамилия Мистера Жиголо?

— Иволгин.

Сбрасываю звонок и одеваюсь. Оглядываю номер напоследок и распахиваю дверь, столкнувшись в проеме с Воблой. Черт, как хорошо, что я одета. Как теперь объяснить нашей комсомолке на пенсии, что я здесь делаю?

— Чудесно, что вы здесь! — всплескивает руками Антонина Степановна. — Ну надо же, какое несчастье… Егор Вадимович отказался от компенсации, предложенной отелем за прерванный отпуск. Просил, чтобы номер оставили за вами.

Вобла бесцеремонно проходит в комнату, слегка оттеснив меня к стене. Сводит идеальной формы брови к переносице, шумно втягивает воздух, словно принюхивается. Да, в номере пахнет сексом, и что? Она мораль мне собирается читать?

— Надо же, какая беда. Жена Егора Вадимовича в больнице. — Вобла складывает руки на груди и смотрит на меня с неприкрытым осуждением. — Она у него известный в области следователь, вы знали? — а в этом вопросе звенит презрение.

— Знала. Только Егор Вадимович сказал, что они развелись.

— Милочка, у меня есть паспортные данные всех членов нашей группы. Так вот, штампа о расторжении брака в паспорте Иволгина нет. Не стройте иллюзий. А в отпуске все мужчины холостые! — произносит Вобла и издает довольный, высокомерный смешок.

Глава 15

Егор

Крылья самолета разрывают рассветные облака. Продираю глаза, заслышав объявление командира воздушного судна о посадке, и впериваюсь взглядом в розовато-золотое небо. Разве может одна и та же ночь быть одновременно удивительной и ужасной? Тревога за жену прогоняет тихую нежность, пробудившуюся при мыслях об Эльзе. Подумать только, курортный роман! Не помню, чтобы я когда-нибудь их водил. Закрываю глаза и вижу ее — раскрасневшуюся кареглазую нимфу с шоколадными прядями. Волна стыда обдает внутренности неприятным жаром — все-таки у Риты случилась беда, а я сияю, как начищенный самовар. Я бессовестно, безмерно счастлив. Только бы Эльза нашла записку и позвонила!

Я знал, что Рита возглавляла группу, ответственную за поимку особо опасных преступников. Признаться честно, последние годы я пропускал рассказы жены мимо ушей. Все эти истории о маньяках и убийцах, рецидивистах и наркоторговцах — они заменили разговоры, принятые в нормальных семьях. Как прошел мой день, о чем переживает Рада, какие ей нравятся книги или фильмы, с кем она дружит — таким расспросам в нашей семье не было места.

Я не на шутку испугался, когда среди ночи мне позвонила дочь. Насытившись друг другом, мы спали с Эльзой без задних ног. Странно, что я вообще услышал звонок. Рада плакала, просила срочно вернуться домой, более того, она забронировала мне билет на ближайший рейс. Во время операции по захвату главаря какой-то банды Рита получила несколько ножевых ранений, в критическом состоянии ее доставили в больницу. А я… Муж. Да, чертов муж на бумаге.

Порой мне кажется, жизнь перемалывает меня через мясорубку, подбрасывает испытания, с которыми я не могу справиться. Не знаю, для чего это все… Чтобы сломить меня или, напротив, сделать сильнее. Почему именно сейчас, когда я встретил другую женщину, судьба вновь подкидывает подлянку? Ежу понятно, что тяжело раненная Маргарита Иволгина не придет в ЗАГС, чтобы поставить подпись в заявлении о расторжении брака, составленном моими юристами. И никакие знакомства не помогут мне в ее отсутствие… Вы правильно подумали, я боюсь, как бы об этом не узнала Эльза. Трясусь, как зеленый мальчишка и чувствую себя обманщиком. Предателем, воспользовавшимся женской слабостью.

В аэропорту меня встречает Рада — осунувшаяся и вмиг повзрослевшая. Ее заплаканный, потемневший взгляд колет меня, как острый гвоздь, обостряя вину. Знала бы дочка, что вытащила меня из женских объятий! Что я считал дни до окончания отпуска, желая покончить с браком!

— Ты же не бросишь ее, папуль? — горько всхлипывает Радуся, прижимаясь к моей груди. Пытает меня взглядом, как паяльником. — Видел бы ты маму… Она в каких-то трубках, капельницах. Я не могу, папуль… Смотреть не могу на маму. Как хорошо, что ты приехал.

Врач пропускает меня в палату, уверившись, что я близкий родственник потерпевшей Иволгиной. Радуся права — смотреть на мертвенно бледную, увитую трубками женщину — испытание не из легких. Но я смотрю… Провожу взглядом по безжизненному лицу Риты. Ее ресницы трепещут, а глаза словно двигаются под веками.

— Она в медикаментозной коме, — успокаивает меня врач. — Маргарите Львовне требуется уход и длительная реабилитация.

— Я сделаю все, что потребуется. — Сухо киваю, мысленно прощаясь с надеждой на счастье. Оно еще долго мне не светит…  

Лиза

— Эльза! Где ты была? Я волновалась… — вскрикивает Анфиса, прикладывая руки к «изнывающему от переживаний» сердцу. Краем взгляда замечаю следы укусов и засосов на ее тонкой шейке. Переживала она, как же. Ванька деловито листает журнал, сидя на кресле возле кровати. Завидев меня, он учтиво кивает и возвращается к «увлекательному» чтению. Ребята смущаются. Неужели, вправду думают, что я буду читать нотации? Я?! Почти падшая женщина, проводящая жаркие ночи с женатыми мужчинами.

— Егор Вадимович помог мне забронировать номер, — мямлю, оглядывая комнату. — Я соберу вещи, хорошо?

— Какое несчастье… — пискляво протягивает Фиска. — Мне Вобла рассказала. Пожаловалась, что группа потеряла интересного мужчину в его лице. Бедный Егор Вадимович…

Ну вот! Опять двадцать пять! Придется выслушивать причитания по второму кругу. Собираю вещи, слушая Фиску вполуха.

— Я дяде Васе позвонила. Так любопытно стало, что же там случилось?

О! Становится интереснее. Навостряю уши, превращаясь в полицейскую рацию. Кто я, черт возьми? Дешевка, готовая пресмыкаться перед любым, кто что-то о нем расскажет? А не проще ли позвонить, спросите вы? Узнать все из первых уст. А мне и возразить нечего… Меня что-то останавливает от звонка — предчувствие, интуиция, воспитание — не знаю. Я уверена, что поступаю правильно.

— Так что там случилось? — не глядя на Анфису, бросаю я. Запихиваю блузки из шифона в чемодан, словно это половые тряпки.

— На жену Егора напали. Она пасла главаря какой-то преступной группировки, представляешь? — восхищенно произносит Фиса. — Дядя Вася говорит, теперь Егору Вадимовичу придется долго за ней ухаживать. Операции, восстановление… Может, и за границу придется ехать. Представляешь, какие это деньжищи? — печально вздыхает девчонка.

— Не каждый решится помогать бывшей жене с такой самоотверженностью. — «Равнодушно» произношу я, продолжая мять и пихать свои вещи в сумки. Скорее бы упаковать все и убраться отсюда в номер!

— Разве Маргарита бывшая жена? — взмахивает ресницами Фиса. — Дядя Вася ни о чем таком не говорил. Странно… Напротив, сказал, что дом у Иволгиных большой и комфортный. И на свежем воздухе, в окружении сосен и цветущих полей, женщина быстро пойдет на поправку.

Маргарита, значит. Цветущие поля, сосны?! Э — эх, Егор-Егор… Трус ты и предатель. Обыкновенный Жиголо, втайне от жены крутящий курортные романы с молодыми (и не очень) дурочками. А я вообразила себе любовь, будущее, крепкую сильную спину, к которой буду прижиматься холодными ночами. Хорошо, что воздержалась от составления меню на день рождения Мистера Жиголо. И от покупки подарков для его мамы и дочери. Тьфу!

Тяну чемодан, царапая колесиками пол. Пробурчав что-то невнятное, открываю дверь, желая спрятаться в домике и зализывать раны.

— Эльза, ты идешь с нами на море? Поплаваем, позагораем? Сегодня погода хорошая, ясная, да и море спокойное.

Конечно, я пойду. Я ведь приехала отдыхать, а не страдать. Вытряхнуть из головы дурные мысли мне не помешает. В самом-то деле, ничего судьбоносного не случилось. Подумаешь, оседлала знойного красавчика!

— Встретимся в холле через пятнадцать минут.

Помните фильм «Самая обаятельная и привлекательная»? А улыбку Сусанны — отличницы аутотренинга? Так вот, я одариваю ребят такой же широкой и нагловатой ухмылкой.

Море успокаивает. Обволакивает тело и исцеляет сердце от гнетущих переживаний. И чего я разошлась? Плакала, обняв ЕГО подушку, вдыхала запах бальзама после бритья, въевшийся в постельное белье, снова и снова прокручивала в мыслях нашу ночь. Барашки волн взрываются на берегу белой пеной. Усаживаюсь, положив на колючую гальку толстое полотенце, и касаюсь пятками воды. Фиска убежала кататься на «банане», оставив Ваню в моей скучной компании. Хорошо. Умиротворяюще. Тихий плеск волн, солнечные блики, искрящиеся на вершинах гребешков, горячая галька — мелкая и рыхлая, как нут — приводят меня в чувства получше аутотренинга. Но ненадолго...

— Эльза... э...

— Андреевна.

— Вам звонят. Я позволил себе залезть в вашу сумку. Уж слишком настойчивым оказался абонент. — Виновато говорит Ваня, протягивая телефон. Тоже мне, джентльмен. Снежка и в гробу достанет, недаром патологоанатом.

— Я, между прочим, на пляже. Ну, чего случилось? — недовольно ворчу.

— Лизка, он женат.

— Я знаю, доложили уже. Тебе твоя подруга сказала? — произношу надтреснутым голосом.

— Да. Самое интересное, заявления о разводе нет. Они не подавали его, Лизок, — возбужденно тараторит она. Я молчу. А что мне нужно говорить? Теперь, когда он уехал. — Лиза, ты слышишь меня? Почему ты молчишь? Хочешь, я тоже буду называть тебя Эльзой? Ну скажи что-нибудь! Тебе там не стало плохо?

— Пока, Снежка. Я тут на «банане» решила покататься, меня ждут.

Сбрасываю звонок, подхватываю полотенце и бреду к Ване, сидящему под зонтиком чуть поодаль. Расстегиваю сумку, возвращаю телефон на место и достаю записку Егора. Она спрятана в надёжном месте — в кармашке кошелька. Там, где я храню фотографию сына. Ваня что-то бормочет о Фиске, «банане» и чернокожем парне с попугаем, «странно смотревшим» на девчонку. Я киваю, как болванчик, соглашаясь с тем, что «не иначе, он на неё запал» и иду к морю.

Рву бумагу на мелкие кусочки и развеиваю над водой. Прощай, Мистер Жиголо!

Глава 16

Егор

Чувство стыда сначала сплетается с уверенностью, мужской силой и стойкостью, а потом вытесняет все нахер… В душе остаётся только концентрированный раствор стыда и вины. Я сижу возле постели больной жены и думаю об Эльзе. Смотрю на бледное и безжизненное лицо Риты и ничего, кроме благодарности за прожитые годы и уважения, не испытываю. Тишину нарушают звуки работающих приборов и мое обреченное дыхание. Рите требуется еще одна операция, и врачи продлевают состояние медикаментозной комы, чтобы сохранить мозговые функции. Верите, я даже эту (бесспорно, важную) информацию воспринимаю с трудом. И мне так стыдно… Проводить дни рядом с женой и думать о другой. Гладить волосы Риты, держать за руку, разговаривать с ней, зная, что она меня не слышит. Хочется разбудить позабытые чувства, вспомнить о них, но я осознаю, что они мертвы… Давно и безвозвратно. А Эльза… Она моя слабость. Путы, связавшие меня по рукам и ногам. Сладость, проникшая в сердце и превратившая его в сладкую вату. Эльза, Эльза, Эльза… Прошло семь гребных дней, но она так и не позвонила. Странно, почему? Я точно знаю, что понравился ей. Об этом сказали ее глаза, а также пресловутый язык тела. Определенно, что-то случилось. Эльза напрасно думает, что я так легко отстану. Забыла обо мне? Не нужен? Пусть скажет в лицо. Ну… или по телефону.