Джулия Куинн - Рассказ о двух сестрах

Он хотел ее! О, как он хотел ее! Это жажда была не похожа ни на что из его предыдущего опыта. Она начиналась от самого сердца и распространялась по всему его телу, а не наоборот. И не было ничего, что бы могло его удержать, чтобы не позволить ей от него сбежать.

Он взял ее за другую руку и, так держа ее, он сказал очень тихо и серьезно:

— Я хочу, чтобы ты мне дала слово.

— Ч— ч— что? – прошептала она.

— Я хочу, чтобы ты мне пообещала, что выйдешь за меня замуж завтра утром.

— Нед, я уже говорила…

— Если ты дашь мне слово, — продолжил он, не обращая внимания на ее робкие попытки протеста, — я отпущу тебя спать.

Она немного нервно хихикнула:

— Думаешь, я смогу спать?

Он улыбнулся, довольный ходом ее мыслей.

— Я же знаю тебя, Шарлотта.

— Думаешь?

— Уверен. И я знаю, что твое слово равносильно клятве. Если ты мне пообещаешь, что не будешь предпринимать ничего глупого, ну, вроде побега, то можешь спокойно идти в свою комнату.

— А если не дам?

Ему стало горячо.

— Тогда ты останешься здесь, со мной, в библиотеке. На всю оставшуюся ночь.

Она проглотила внезапно образовавшийся в горле ком.

— Я даю слово, что не стану убегать, — торжественно сказала она. – Но не могу обещать, что выйду за тебя замуж.

Нед обдумывал сложившуюся ситуацию. Он был уверен, что сможет убедить ее выйти замуж за него утром, если бы дело было только в этом. Она и так уже чувствовала себя достаточно виновной в своем пособничестве в бегстве Лидии. Уже это он мог использовать в своих интересах.

— В любом случае, нужно сначала поговорить с моим отцом, — добавила она.

Он позволил их рукам разъединиться, а затем медленно погладил их по всей длине. Сражение было выиграно. Если она считала нужным, чтобы он поговорил утром с ее отцом, то она согласна.

— Увидимся утром, — сказал он, кланяясь.

— Ты меня отпускаешь? – прошептала она.

— У меня твое слово, что ты не убежишь. А в других гарантиях я не нуждаюсь.

Ее рот удивленно приоткрылся, а глаза стали огромными, как блюдца, а на дне плескались совершенно непонятные эмоции. Но это было не плохо, а, можно вполне определенно сказать, что даже хорошо.

— Встретимся здесь в восемь часов, – сказал он. – Ты сможете сделать так, чтобы твой отец тоже пришел?

Она кивнула.

Он еще дальше отошел и отвесил ей еще один поклон.

— Тогда до встречи, миледи.

Когда она открыла рот, чтобы исправить его оплошность – неправильное использование почетного титула – он взял ее за руку и сказал:

— Завтра ты станешь виконтессой. И довольно скоро привыкнешь к такому обращению.

Она заторопилась к двери.

— Я должна выйти незаметно.

— Конечно, — сказал он с иронией, — мы же не хотим быть пойманными вместе посредине ночи. Пошли бы слухи.

Она улыбнулась. Их скандальный брак и так станет предметом разговоров в ближайшие несколько месяцев.

— Иди, — сказал он нежно, — и постарайся заснуть.

Она бросила на него взгляд, ясно говорящий, что даже не надеется заснуть, и ускользнула из комнаты. Он смотрел на пустой дверной проем несколько секунд, а затем прошептал:

— Думай обо мне.

* * * *

К счастью для Шарлотты, ее отец предпочитал ранние завтраки. Поэтому, когда она вошла на следующий день в небольшую комнату для завтраков без четверти восемь, он, как обычно, был там с тарелкой, наполненной беконом и жаренной яичницей.

— Доброе утро, Шарлотта, — он слегка приподнялся в приветствии. — Прекрасный день для свадьбы, не так ли?

— Ох, да, — сказала она, пытаясь, правда безуспешно, улыбнуться.

— Очень разумно с твоей стороны прийти сейчас сюда, чтобы позавтракать. Все остальные собираются с твоей матерью в официальной столовой, но не думаю, что многие поднимутся в этот час с постели.

— Я слышала нескольких человек, когда проходила мимо, — не понимая зачем, сказала она.

— Уфф, — фыркнул он. – Как будто я смог бы нормально поесть среди той возбужденной публики.

— Отец, — сказала она виновато. – Я должна Вам кое-что сказать.

Он посмотрел на нее удивленно.

— Хотя, возможно, я должна только показать Вам это, — сказала она, протягивая письмо Лидии, в котором та объясняла, что сбежала от родителей.

Шарлотта испуганно отшатнулась, когда отец начал читать записку и издал рев смертельно раненого зверя. Но, закончив, все, что он сделал, это спросил шепотом:

— Ты знала об этом?

Больше чем когда-нибудь, Шарлоте захотелось солгать, но она не посмела и только обреченно кивнула головой.

Господин Торнтон не двигался несколько секунд, и единственным доказательством его гнева были побелевшие костяшки пальцев, которыми он ухватился за край стола.

— Виконт в библиотеке, — сказала она, судорожно глотая. Молчание отца внушало страх гораздо больше, чем крик. – Я думаю, он хотел бы поговорить с Вами.

— Он знает, что она сделала?

Шарлотта кивнула.

А затем ее отец произнес несколько слов, которые она никогда не предполагала от него услышать, включая, одно-два, о существовании которых она и не подозревала.

— Мы погибли, — шипел он сквозь проклятья, — совершенно сокрушены. И только твою сестру и тебя нужно за это благодарить.

— Возможно, если Вы поговорите с виконтом… — сказала подавленно Шарлотта. Она никогда не была близка с отцом, но всегда жаждала его одобрения.

Торнтон резко поднялся и бросил свою салфетку на стол. Шарлотта отпрянула у него с дороги, когда он вылетел из комнаты, и последовала за ним, стараясь держаться на почтительном расстоянии. Но когда отец достиг библиотеки, он повернулся к ней и гневно произнес:

— Что ты здесь делаешь? Ты уже сделала достаточно! Марш немедленно в свою комнату и не выходи, пока я не позволю.

— Я считаю, — раздался низкий голос из холла, — она должна остаться.

Шарлотта оглянулась. Нед спускался с последней ступеньки. Выглядел он великолепно в своем свадебном костюме.

Ее отец больно ткнул локтем Шарлотту под ребра и прошипел:

— Ты сказала, что он знает.

— Он знает.

— Тогда почему, черт побери, он так вырядился?

От необходимости отвечать ее избавило приветствие виконта.

— Хью, — сказал он, кивая Торнтону.

— Милорд, — ответил ее отец, удивляя ее. Она считала, что отец давно зовет виконта по имени, но, возможно, его нервное состояние привело к тому, что он счел необходимым проявить большее уважение этим утром.

Нед кивнул головой в сторону библиотеки.

— Пройдемте?

Господин Торнтон двинулся вперед, но Нед его мягко отстранил:

— Сначала Шарлотта.

Шарлотта понимала, что отец умирает от любопытства в сложившейся ситуации, но решил пока его не выказывать. Вместо этого он просто отодвинулся и дал ей пройти. Поскольку она проходила близко к виконту, Нед успел наклониться и пробормотать:

— Интересный выбор платья.

Шарлотта почувствовала, что краснеет. Она надела одно из своих утренних платьев, а не свадебный наряд Лидии, как он велел.

Мгновение спустя они все уже были в библиотеке за плотно закрытой дверью.

— Милорд, — сразу заговорил Торнтон, — позвольте мне сказать, что я ничего не знал…

— Достаточно, — сказал решительно Нед, остановившись в центре комнаты. – У меня нет ни малейшего желания обсуждать поведение Лидии или ее тайное бегство с Макбэнксом.

У господина Торнтона нервно заходил кадык на его мясистой шее.

— Не желаете?

— Естественно, я был возмущен предательством Вашей дочери…

Которой? – задалась вопросом Шарлотта. Прошлой ночью он казался более рассерженным на нее, чем на Лидию.

— …но это не трудно будет исправить.

— Я сделаю все, что Вам угодно, милорд, — поспешил его уверить Торнтон. – Что угодно, если это в моих силах…

— Хорошо, — мягко произнес Нед. – Тогда я беру ее, — он подошел ближе к Шарлотте, — в жены.

На это заявление господин Торнтон только быстро моргнул, а потом недоуменно спросил:

— Шарлотту?

— Совершенно верно. Я не сомневаюсь, что она будет мне лучшей женой, чем могла быть Лидия.

Представив обеих своих дочерей, он спросил снова:

— Шарлотту?

— Да.

Этого оказалось достаточно, чтобы убедить Торнтона.

— Она Ваша, — решительно сказал он, — раз Вы этого хотите.

— Отец, — выкрикнула Шарлотта, не в силах поверить, что он говорит о ней, как— будто она была ничего не стоящим внимания предметом мебели или мешком муки.

— Этим утром мы поженимся, — продолжил Нед. – Я достал специальную лицензию, и в церкви уже все готово к венчанию.

— Замечательно. Просто прекрасно, — с облегчением, заметным в каждом его жесте, сказал Торнтон. – У меня нет никаких возражений, и … эх… соглашение остается прежним?

Лицо у Неда вытянулось под нетерпеливым взглядом ее отца, но все, что он ответил было:

— Конечно.

На этот раз господин Торнтон даже не потрудился скрыть свое облегчение.

— Хорошо, очень хорошо. Я… — прервался он, обратившись к Шарлотте. – Ну чего ты ждешь, девчонка? Тебе нужно еще приготовиться!

— Отец, я…

— Ни слова! Прочь отсюда.

— Я считаю, что Вы должны разговаривать с моей будущей женой более вежливым тоном, — угрожающим голосом произнес Нед.

Господин Тоорнтон оглянулся на него и заморгал в шоке.

— Конечно, конечно, — сказал он. — Теперь она Ваша, так или иначе. Все будет, так как Вы хотите.

— Я думаю, — сказал Нед, — что хочу остаться наедине…

— Разумеется, — согласился Торнтон, хватая Шарлотту за запястье. – Иди. Виконт хочет остаться один.

— Наедине с Шарлоттой, — продолжил Нед.

Торнтон внимательно посмотрел на виконта, затем на Шарлотту, затем снова на Неда.

— Я не думаю, что это – мудрая мысль.

Нед просто выразительно поднял брови.

— Очень много неблагоразумных поступков было совершено в последнее время, не так ли? И думаю, что этот будет наименее неприличным из всех.

— Конечно. Конечно, – с этими словами, Торнтон торопливо покинул комнату.

Нед смотрел, как его избранница наблюдает за уходом отца. Она чувствовала себя беспомощной – это можно было прочесть по ее лицу. И еще, вероятно, преданной. Но отказывался брать на себя вину по этому поводу. Его сердце и его душа знали, что союз с Шарлоттой был абсолютно правильным решением. Он сожалел, что должен был применить жесткость, что бы достигнуть этой цели, хотя Шарлотта все-таки не была невинна в недавнем повороте событий, не так ли?

Нед шагнул к ней и коснулся ее щеки.

— Мне жаль, что для тебя это происходит слишком быстро, – сказал он нежно.

Она никак не откликнулась.

— Уверяю тебя…

— Он даже не спросил меня, — сказала она ломающимся голосом.

Нед придвинул свое лицо ближе, глядя вопросительно в ее глаза.

— Мой отец, — сказала она, сморгнув слезы. – Он даже не спросил меня, чего я хочу. Как-будто меня здесь и вовсе не было.

Нед наблюдал за ее лицом. Как она старалась оставаться сильной и стойкой. Он видел ее храбрость и силу духа и внезапно понял, чего это ей стоило. Шарлотта Торнтон получала свадьбу, подготовленную для ее сестры…

Но, ей-Богу, она получит предложение, достойное нее.

Он опустился на одно колено.

— Милорд, — от неожиданности, пропищала она.

— Шарлотта, — выразительным голосом, произнес он, — я нижайше прошу твоей руки.

— Нижайше? – отозвалась она эхом, глядя на него с сомнением.

Он взял ее руку и поднес ко рту.

— Если ты не скажешь да, — сказал он, — я потрачу годы на мечты о тебе, наилучшей жене.

— Ты рифмовал, — нервно засмеявшись, сказала она.

— Я не специально, уверяю тебя.

А затем она улыбнулась. По-настоящему. Не широкой, сияющей улыбкой, а мягкой, нежной, но от этого, не менее прекрасной. Глядя ей в глаза, он как-будто прозрел. Он любил ее. Любил эту восхитительную женщину и, видит Бог, не может представить свою жизнь без нее.

— Выходи за меня замуж, — сказал он, не скрывая своего нетерпения и желания.

Ее взгляд, рассматривавший до этого что-то на ковре за его спиной, пытливо остановился на его глазах.

— Выходи за меня, — снова повторил он.

— Да, — шепнула она. – Да.

Два часа спустя Шарлотта стала виконтессой. А спустя еще шесть часов она села в карету и сказала до свидание всему, что было знакомо в ее жизни. Нед отвозил ее в Мидлвуд, свое поместье, расположенное всего в пятнадцати милях от ее отчего дома. Он не захотел проводить свою брачную ночь Торнтон-Хилл, как он сам признался, потому что его намерения требовали большего уединения.

Свадьба осталась в памяти Шарлотты большим светлым пятном. Она все еще находилась в растерянности от романтического предложения Неда и была не в состоянии сконцентрироваться на чем-нибудь большем, чем утвердительно ответить на вопрос священника в положенное время. Когда-нибудь, Шарлотта была в этом уверена, она еще услышит обо всех сплетнях, которые ходили между гостями, ожидавшими совершенно другую невесту, идущую к алтарю. Но сегодня, во всяком случае, она не слышала даже шепота.