Кристина Лорен - Рассказ о НеДжо

НеДжо

Черт, даже не знаю, куда смотреть.

Я не могу смотреть ей в глаза, потому что у нее такой пристальный взгляд, от которого цепенеешь, и еще этот сине-зеленый оттенок… Но опустить взгляд на ее рот тоже не могу, потому что я большой поклонник красивых губ, а от владелицы таких можно услышать издевку так же легко, как и получить поцелуй. Еще я чертовски уверен, что ниже тоже не смогу спокойно глянуть — там все очень даже: черные брюки и блузка сидят, как влитые, и складывается ощущение, будто она на минутку забежала в магазин, после чего по плану у нее ограбление банка.

И тут на меня снисходит откровение, что если придется делать трудный выбор между следованием букве закона и любовью, я бы назначил свидание грабительнице банков.

— Значит, Оливера тут нет? — медленно спрашивает она, и я киваю, понимая при этом, что не сказал ни слова, с тех пор как она спросила про него.

— Он не… — бормочу я, а она выжидающе смотрит на меня, пока офигеваю от ее губ и преступной сексуальности.

Она немного наклоняется, чтобы поймать мой взгляд, и у меня внутри будто что-то подпрыгнуло.

— А он скоро вернется?

Ее французский акцент настолько сильный, что мне не хочется мучать ее английским. Поэтому неожиданно для самого себя и в надежде, что это поможет, я заговариваю на своем сомнительном немецком:

— Sprechen sie Deutsch?

К моему удивлению, ее глаза оживляются:

— Ja! — отвечает она и продолжает по-немецки: — Так намного проще. Ощущение, будто спотыкаюсь о слова, когда говорю на английском.

— Так и есть, — соглашаюсь я на немецком.

— Ну спасибо, — она насмешливо и игриво улыбается, а я ловлю себя на том, что пялюсь на ее рот.

Постучав себе по груди, чтобы развеять туман в голове, я говорю:

— В общем. Оливер будет попозже. Хочешь подождать здесь и почитать? Я могу порекомендовать что-нибудь.

Пожалуйста, скажи да.

Скажи да.

Она с легким сомнением оглядывает магазин и качает головой.

И да, я узнаю эту реакцию. Когда сам впервые вошел в магазин комиксов, там пахло пылью и старой бумагой, но даже магазин Оливера, где всегда чисто и все на своих местах, до сих пор подавляет оттенками, современным декором и творящимся тут хаосом. Но потом именно из-за этого я и влюбился в комиксы. С ними у меня ощущение, будто мои глаза движутся быстрее, чем успевает проанализировать мозг. Примерно так же бегают маленькие дети — стремительно и на грани того, чтобы упасть лицом вниз.

Но дети рано или поздно учатся, как бегать безопасно. А я для меня этот почти священный трепет останется навсегда. И я его обожаю! Мне нравится ощущение, будто я так быстро несусь, что упаду, когда читаю комиксы. В день, когда они мне наскучат, я умру.

— Нет, спасибо, — отвечает она и взглядом задерживается на огромном плакате графического романа Лолы «Рыба-Рэйзор». После чего задумчиво продолжает: — Меня должна была встретить в аэропорту подруга, но в последний момент у нее что-то поменялось, и я приехала на такси сюда. Я, наверное, пойду и сама ему позвоню, — она слегка улыбается и добавляет: — Он не знает, что я тут.

Я снова, как идиот, киваю и машу ей рукой, а когда она поворачивается и выходит из магазина, на меня накатывает нелепое и сбивающее с толку чувство, будто меня выдрали из земли с корнями. И будто сейчас произошло что-то важное, а я и понятия не имею, что именно.

Перри

Когда я выхожу из магазина на солнце, над дверью звенит бронзовый колокольчик.

Стоя под крышей крыльца магазина Оливера, я достаю телефон и ищу его номер. Все пошло немного не по плану, когда я чуть больше двух часов назад вышла из самолета. Я получила кучу смс от Миа, где она лихорадочно объясняла, почему у нее не получается меня встретить, и неоднократно извинялась. Я успокоила ее, что все в порядке и что возьму такси до магазина Оливера, адрес которого у меня был, но мне и в голову не пришло, что его может не быть на месте… И что вместо него будет кто-то еще.

Не в силах устоять, я оборачиваюсь через плечо.

Он по-прежнему там — тот, с безумной блондинистой стрижкой на голове и идеальными зубами. И он наблюдает за мной. Встретившись со мной взглядом, он приподнимает брови и снова с улыбкой машет мне рукой. Я всегда питала слабость к мужчинам с красивой улыбкой, обращала внимание на губы, зубы и ямочки на щеках, но в этом парне есть что-то еще: он выглядит настолько счастливым, что ему невозможно не улыбнуться в ответ. От того ли это, что он любит работать у Оливера, или просто любит вторники, кто знает? Кажется, что он откровенно, просто до невозможности рад просто быть тут. Или просто быть.

Кто-то, извинившись, обходит меня, и тут я понимаю, что стою посреди тротуара и пялюсь на незнакомца в окно. Мне точно пора уходить.

Опустив голову, я открываю сообщения и начинаю писать, идя по улице от магазина.

«Сколько лет, сколько зим».

Буквально через минуту он начинает писать ответ:

«Ну ни хрена себе. Как ты вообще?»

Я быстро пишу, мои руки буквально порхают над экраном от адреналина.

«Я тут! В Сан-Диего!»

Вместо сообщения Оливер звонит уже через пару секунд.

— Ты тут? — радостно восклицает он.

— Да!

— А почему не предупредила, что приедешь, Крошка-Перри? — спрашивает он. — И давно ты здесь?

Я смеюсь, слыша такой знакомый австралийский акцент Оливера.

— Прилетела два часа назад и сразу же направилась в твой магазин. Он просто потрясающий, Оливер! Ужасно тобой горжусь!

— Я… — начинает он и на секунду замолкает. — М-да. Мне нужно срочно тебя обнять и поблагодарить за твои слова — лично. Ты все еще там? В магазине?

— Уже немного прошла по улице. В отеле я тоже уже была и думаю, мне нужен кофе, — я испускаю стон, ощущая, как от двенадцатичасового перелета у меня замедляются мысли и движения. — А если сейчас засну, потом буду бодрствовать всю ночь.

— Согласен, — с понимающим смешком отвечает он. — Ты на какой сейчас улице?

Остановившись, я оглядываюсь по сторонам.

— М-м… На углу Пятой и E.

— Ага. Иди до Шестой, и между F и G будет местечко под названием «Coffee & Art». Буду там минут через двадцать, окей?

— Отлично. Не могу дождаться увидеть тебя!

— Я тоже, милая.

***

Это кафе пройти мимо практически невозможно. Оно занимает первый этаж жилого, по-видимому, дома из стали и бетона. Но внутри оно маленькое и словно наполненное хаосом, декорированное в эклектичном стиле. Тут и фотографии, и какие-то фигурки ящериц, множество антикварных вещиц. Заказав себе эспрессо, я проверяю телефон, нет ли новых сообщений или писем, и жду.

Минут через десять распахивается входная дверь, и мое сердце подпрыгивает в груди.

Он выглядит таким счастливым.

Оливер улыбается и стремительно направляется ко мне, задевая деревянные столики и металлические стулья, потом поднимает меня на ноги и стискивает в крепких объятиях. Я по нему соскучилась… но до этого момента не понимала, как сильно.

Он такой крепкий, теплый и пахнет домом. Прижавшись лицом к его плечу, я вспоминаю его запах — чистоты и свежего белья.

Когда он отпускает меня, я вытираю глаза, но он не на секунду не отводит взгляд от моего лица. Наоборот — берет мое лицо в ладони и вглядывается внимательнее.

— Ну надо же, — он целует меня в лоб и отодвигает мне стул, чтобы я снова села. — Рассказывай… — начинает он, но я хватаю его за руки и перебиваю.

— Оливер, магазин, ну просто невероятный… Там столько всего, и он выглядит именно так, как ты его себе и представлял. Я так тобой горжусь! А ты… Нет, ты только посмотри на себя… — я сжимаю его руку, вспоминая его рассказы под конец долгих велосипедных поездок, эти его «Однажды у меня будет…», когда мы всматривались в звездное небо. — Ты выглядишь таким счастливым, — этот магазин всегда был его мечтой, и мое сердце чуть не взрывается от радости за него.

Оливер смотрит на наши соединенные руки и качает головой. Его щеки горят румянцем.

— Иногда я и сам не могу поверить, что это сбылось.

— Охотно верю, — со смехом отвечаю я.

— Это безумие какое-то. Ну, знаешь, иногда не верится, что народу приходит так много, а потом бац! — и на следующий день их еще больше.

— А та девушка, с которой ты встречаешься? Лола, да? У вас все по-прежнему хорошо?

Если я думала, что до этого Оливер улыбался, то я ошибалась. Его лицо просто сияет от счастья при звуке ее имени.

— Не просто хорошо — охрененно. Лола — лучшее, что пришло в мою жизнь, точка. Погоди, вот познакомишься с ней, и… Стой, — говорит он и мотает головой. Потом наклоняется ко мне и смотрит на меня шутливо-осуждающе, будто я плохо себя вела. — Кажется, меня несет. Что вообще происходит? Как ты тут оказалась и почему никому ничего не сказала? Ну то есть… Это Ансель тебя…

— Нет, Миа, — отвечаю я и наблюдаю за ошарашенным выражением его лица. — Это она организовала мой приезд.

Выпустив мою руку, Оливер с отвисшей челюстью откидывается на спинку стула.

— Миа? Ну ни хрена себе.

Я киваю.

— Мы с ней пообщались. Она прислала мне на почту свой номер и сказала, что Ансель… — я ищу подходящее слово на английском, — чувствует себя виноватым. Или, лучше сказать, сожалеет о произошедшем.

— Да, он так и говорил, — тихо говорит Оливер.

— Я тоже сожалею. Поэтому появление Миа сочла за еще один шанс для себя. Я извинилась перед ней, но, хм… Мне нужно сделать это лично. Стыд, который я чувствую, невозможно выразить несколькими предложениями.

На этот раз Оливер сам потянулся к моей руке и сплел наши пальцы вместе.

— Никто из нас никогда тебя всерьез не винил — ты ведь знаешь это?

— Знаю.

— Мы понимаем, что все можно было решить и поспокойней с твоей стороны, но Ансель… он всегда был… — он грустно улыбается, а я понимающе киваю. Ансель всегда был страстным и импульсивным.

Я за это и любила его.

— Знаю, — снова говорю я. — И знаю, что он счастлив с Миа. Но отчасти я даже рада, что случившееся давит на него; это означает, что мы оба хотим все исправить.

— Думаю, все мы совершаем ошибки, — Оливер поднимает на меня взгляд. — Нам с Финном стоило бы поступить иначе по отношению к тебе. Прости нас, Крошка-Перри.

— Тебе не за что извиняться. Я и сама не подозревала, как трудно всем было, пока все не закончилось.

— Вы с Анселем разговаривали, с тех пор как он уехал из Франции?

Я качаю головой.

— Разговаривали? Нет. Кричали? Орали друг на друга? Да. Один раз.

— Отношения между вами всегда были…

— Oui, — отвечаю я, проводя рукой по волосам и откидывая их за спину. Он может и не продолжать. Наши отношения с Анселем всегда были как качели. — А Миа замечательная. Она ему очень подходит.

— Она да, замечательная, — отвечает Оливер, и я вижу тут настоящую симпатию, а не просто вежливость. — Он тоже ей подходит, — я гадаю, нет ли тут еле уловимого предупреждения, но прежде чем я успеваю всерьез об этом задуматься, он продолжает: — Значит, это ее идея? Твой приезд.

— Ага. Она собиралась встретить меня в аэропорту, но в ее студии случилось что-то непредвиденное.

— И ты еще ни с кем не виделась? Даже с Финном?

— Нет. Твой магазин — это первое место, куда я отправилась. Не могла дождаться увидеть его. Как и тебя, — с улыбкой добавляю я.

Оливер достает телефон и начинает что-то писать.

— Мы планировали встретиться сегодня все вместе… Хм, точно… Миа это подстроила, — он поднимает голову и с осторожностью вглядывается в мое лицо. — Все еще хочешь пойти?

— Конечно, — говорю я, хотя чувствую себя куда менее уверенно. Мне предстоит встретиться с подругами Миа… Увидеться с Анселем… Да так скоро. Я настраивалась весь полет из Франции, но по-прежнему не ощущаю себя готовой.

— Придет и Ансель. Ты как, справишься? — глядя на меня из-под длинной челки, спрашивает Оливер.

Я делаю глубокий вдох и стараюсь вспомнить его лицо и то, как на меня влияло лишь одно его присутствие, и молюсь-молюсь-молюсь, чтобы мой мозг был готов покончить с ним… И чтобы это была не только теория, что давно пора.