– Сырная тарелка нам самим нужна.

– Ты была готова вознести его до облаков, а теперь хочешь запустить в него тарелкой?! – Гамлет театрально поднял руки, будто стоял на сцене. – Невинная жертва коварного манипулятора, – с саркастической усмешкой произнес он, обжигая меня презрительным взглядом, – ты сама поставила свои чувства в зависимость от этого человека. Желая насильно «причинить ему добро», ты сама себя загнала в мышеловку. Не пора ли посмотреть правде в глаза и вместо обид, увещеваний и взывания к совести перейти к новым действиям?

Гамлет застыл в эффектной позе в ожидании аплодисментов.

Я сквозь слезы смотрела на телефон.

– Может, хорошо, что он не пришел? Пусть празднует с лицемерами. Это его личный выбор, – сказала Катрин.

Гамлет, не дождавшись желаемого эффекта, взял гитару. Он пробежался пальцами по струнам, откашлялся и придал себе таинственный вид. Многозначительно глядя на меня, он запел:

– Верни ему его пальто!

Его песня состояла из одного предложения.


– Смысл твоей песни не понял никто, в рифму отозвалась Катрин.