Вирджиния Эндрюс - Рассвет

Джимми взглянул на нее. Я чувствовала напряженность во всем ее теле.

– Наша мама еще не чувствует себя хорошо, мэм, – сказала я. – Кроме того, у нас есть сестра-младенец, за которой надо смотреть.

– Да, ну пусть так и будет, – сказала миссис Торнбелл и села сама. – Я верю, что в любом случае вы передадите ей все, что я скажу вам. А теперь, – она заглянула в какие-то бумаги, лежащие на столе, – ваше имя Дон?

– Да, мэм.

– Дон, – повторила она и покачала головой, глядя на папу. – Это полное имя ребенка, данное ей при крещении?

– Да, мэм.

– Хорошо. А вы Джеймс?

– Джимми, – поправил Джимми.

– Мы не пользуемся здесь сокращенными именами, Джеймс. – Она сцепила пальцы рук и наклонилась к нам, зафиксировав взгляд на Джимми. – Такого рода вещи могут быть терпимы в других учреждениях, которые вы посещали, общественных учреждениях, – подчеркнула она, и слово «общественных» прозвучало словно ругательное, – но это специальная школа. Наши учащиеся – из лучших семей Юга, сыновья и дочери людей с наследием и положением. Здесь имена уважаются, имена важны, также важны, как и что-либо другое. Перехожу к сути. Я знаю, дети, что вы не получили такого же воспитания и не имеете преимуществ, какими обладают остальные мои учащиеся, и я представляю, что вам обоим потребуется немного дольше времени, чтобы привыкнуть ко всему. Однако я ожидаю, что вы очень скоро приспособитесь и будете вести себя так, как и должны себя вести учащиеся «Эмерсон Пибоди». Вы будете обращаться ко всем вашим учителям либо «сэр», либо «мэм». Вы будете приходить в школу, одетые чисто и аккуратно. Никакого опротестования распоряжений. Здесь у меня есть экземпляр наших правил. Я ожидаю, что вы оба прочитаете их и твердо запомните. Она повернулась к Джимми:

– Мы не допускаем грубый язык, драки и проявления неуважения в любой форме или манере. Учащиеся должны обращаться друг с другом уважительно. Мы не одобряем медлительность и безделие, не допускаем вандализма по отношению к нашему прекрасному зданию. Очень скоро вы поймете всю особенность «Эмерсона Пибоди» и осознаете, как вам повезло, что вы здесь находитесь. И это подводит меня к последнему моменту: в прямом смысле слова, вы оба здесь гости. Все остальные наши ученики платят хорошие деньги за возможность посещать школу «Эмерсон Пибоди». Совет попечителей сделал возможным для вас обоих учиться здесь из-за вашего отца. Тем самым, на вас ложится дополнительная ответственность за ваше поведение и преданность нашей школе. Я понятно излагаю?

– Да, мэм, – быстро сказала я. Джимми взирал на нее с вызовом.

Я перевела дыхание, надеясь, что он не выпалит ничего дерзкого.

– Джеймс?

– Я понял, – угрюмо сказал он.

– Очень хорошо, – она откинулась на спинку кресла. – Мистер Лонгчэмп, вы можете приступить к исполнению своих обязанностей. А вы оба направитесь отсюда к мисс Джексон, которая даст вам школьное расписание и укажет каждому свой шкафчик.

Она поднялась из-за стола, и мы с Джимми встали тоже. Некоторое время она пристально смотрела на нас, а затем кивнула. Папа вышел первым.

– Джеймс, – позвала она, когда мы дошли до двери. Мы оба повернулись к ней. – Будет очень хорошо, если вы почистите вашу обувь. Помните, что нас часто судят по внешнему виду.

Джимми ничего не ответил и вышел впереди меня.

– Я постараюсь проследить, чтобы он сделал это, мэм, – сказала я. Она кивнула, и я закрыла за собой дверь.

– Я пошел на работу, – сказал папа и вышел из приемной.

– Что ж, – сказал Джимми. – Добро пожаловать в «Эмерсон Пибоди». Все еще думаешь, что это будут персики со сливками?

Я проглотила комок в горле. Сердце мое учащенно билось.

– Я уверена, что она так разговаривает с каждым новым учеником, Джимми.

– Джимми? Ты что, не слышала? Джеймс! – напомнил он и покачал головой: – Что ж, для того мы и здесь.

Первый день в новой школе никогда не бывает легким, но миссис Торнбелл сделала его для нас еще более тяжелым. Я не могла избавиться от дрожи во всем теле, когда мы с Джимми покинули ее офис с нашими дневниками. В некоторых школах директора назначали «старшего брата» и «старшую сестру», чтобы помочь нам в начале и найти себя в новом окружении, но здесь, в «Эмерсон Пибоди», мы были брошены на произвол – выплыть или утонуть.

Мы не прошли и половину коридора, когда двери открылись и начали входить ученики. Они смеялись и болтали, вели себя, как любые другие ученики, которых мы видели. Но как они были одеты!

Все девочки были в дорогих, прекрасных зимних пальто из мягкой шерсти. У некоторых была даже меховая опушка на воротниках. Все мальчики носили темно-синие пиджаки с галстуками и брюки цвета хаки, а девочки – красивые платья или юбки с блузками. Их одежда выглядела новой, словно они пришли сюда в первый раз. Это была их обычная, повседневная школьная одежда!

Джимми и я встали, как вкопанные, и уставились на них, а те в свою очередь разглядывали нас и пересмеивались между собой. Ученики разделились на маленькие группы. Большинство прибыло в школу на сияющих желтых автобусах, а некоторые из старших школьников приехали на своих собственных красивых автомобилях.

Никто из них не подошел, чтобы представиться. Они старались обходить нас, словно мы были заразные. Я пыталась улыбнуться то одной девочке, то другой, но никто из них не улыбнулся мне в ответ. Джимми свирепо озирался. Скоро мы оказались предметом их насмешек и пересудов.

Я посмотрела на расписание занятий. Следовало поторопиться, если мы не хотим опоздать в наш первый же день. И в самом деле, как только мы открыли шкафчики и повесили туда наши пальто, прозвенел звонок, давая сигнал к началу уроков.

– Удачи тебе, Джимми, – сказала я.

– Это мне сейчас необходимо больше всего, – кивнул он и удалился.

Класс в «Эмерсон Пибоди» был таким же, как и везде. Мой классный наставник мистер Венгроу был маленький коренастый мужчина с кудрявыми волосами. Он держал указку в руке, словно хлыст, и случал ею по своему столу каждый раз, когда чей-то голос подымался громче шепота или он сам хотел что-то сказать. Все учащиеся внимательно смотрели на него, положив руки на столы. Когда я вошла, все повернулись в мою сторону. Я чувствовала себя магнитом, а их головы были сделаны из железа. Мистер Венгроу взял мой лист с расписанием. Он прочитал его, сжал губы и вписал мое имя в классный журнал. Потом стукнул указкой.

– Мальчики и девочки, я хочу представить вам новую ученицу. Ее зовут Дон Лонгчэмп. Дон, я мистер Венгроу. Приветствую вас в 10-м «Игрек» и в «Эмерсон Пибоди». Вы можете занять предпоследнее место во втором ряду. Майкл Стэндарт, убедите меня, что ваши ноги не лежат сзади на ее сиденье, – предупредил он.

Ученики посмотрели на Майкла, мальчика маленького роста с темно-каштановыми волосами и ехидной ухмылкой. Было что-то издевательское в нем, когда он выпрямился на своем сиденье. Я поблагодарила мистера Венгроу и прошла на свое место. Глаза всех ребят были устремлены на меня. Девочка в очках с толстыми стеклами напротив меня приветливо улыбнулась мне. Я улыбнулась в ответ. У нее были ярко-рыжие волосы, собранные в «конский хвост». Я обратила внимание на ее длинные, тонкие, бледные руки и ноги, покрытые множеством бледно-рыжих веснушек. Я вспомнила, как мама рассказывала, какой неуклюжей и долговязой она была в моем возрасте.

Тут включился динамик общешкольной громкоговорящей системы. Мистер Венгроу превратился весь во внимание, выпрямился и оглядел всю комнату, чтобы убедиться, что все тоже внимательны. Раздался голос миссис Торнбелл, она приказала всем встать для исполнения Торжественного обещания, после чего сделала несколько объявлений о мероприятиях дня. Когда она закончила и громкоговорящая система отключилась, нам было позволено сесть, и почти сразу же прозвучал звонок, возвестив о начале первого урока.

– Привет, – сказала девочка с рыжим «конским хвостом», – меня зовут Луиз Вильямс.

Когда она стояла рядом со мной, я увидела, какая она высокая. У нее был длинный хрящеватый нос и тонкие губы, но ее застенчивые глаза были более теплыми, чем у кого-либо другого в этой школе.

– Что у тебя первое? – спросила она.

– Физическое воспитание, – сказала я.

– Миссис Аллен?

Я взглянула в свое расписание.

– Да.

– Хорошо. Ты в моей группе. Дай взглянуть на твое расписание, – она фактически выхватила его из моих рук. – О, мы с тобой вместе во многих группах. Ты должна мне все рассказать о себе, кто твои родители, и где ты живешь. Какое хорошенькое платье. Это, должно быть, твое любимое. А ты выглядишь уставшей. В какую школу ты ходила раньше? – Ее вопросы сыпались на меня один за другим еще до того, как мы успели дойти до двери.

Я только покачала головой и улыбнулась.

– Пошли, – сказала Луиз, увлекая меня за собой. Судя по тому, как другие девочки игнорировали Луиз пока мы шли коридором на наше первое занятие, я пришла к выводу, что она была не слишком популярна. Это всегда трудно – сломать лед в новой школе, но обычно всегда можно найти в нем какие-то трещины. Здесь же лед вокруг меня казался прочным, за исключением Луиз, которая стрекотала всю дорогу от нашей классной комнаты до места нашего первого занятия.

К тому времени, когда мы добрались до гимнастического зала, я уже знала, что она очень сильна в математике и точных науках, но посредственна в истории и английском. Ее папа был юристом в семейной фирме, которая существовала уже многие поколения. У нее были два брата и сестра, которые учились в начальной школе.

– Кабинет миссис Аллен находится здесь, – указала мне Луиз. – Она покажет тебе шкафчик, даст гимнастический костюм и полотенце для душа. – После этих слов она поспешила переодеваться.

Миссис Аллен оказалась высокой женщиной лет сорока.

– Все девочки должны принимать душ после занятий, – наставляла она, вручая мне полотенце. Я кивнула. – Пошли.

Она выглядела строгой. Когда мы вошли в раздевалку, болтовня стихла и все девочки обернулись в нашу сторону. Это была смешанная группа, в нее входили девочки из трех разных по возрасту классов. Луиз уже была одета в форму.

– Девочки, я хочу представить вам новую ученицу, Дон Лонгчэмп. А теперь посмотрите, – она указала через всю комнату, – ваш шкафчик вон тот, рядом со шкафчиком Клэр Сю Катлер.

Я взглянула на блондинку с круглым лицом, которая стояла в центре маленькой группы. Никто из них еще не был в форме. Глаза миссис Аллен сузились.

– Почему, девочки, вы так медлительны? – спросила она и принюхалась. – Я чувствую дым. Вы что, курите? – миссис Аллен уперла руки в бока. Они переглянулись. Я заметила дымок, исходящий из шкафчика.

– Это не сигарета, миссис Аллен, – сказала я. – Взгляните.

Миссис Аллен встрепенулась и быстро подошла к шкафчику.

– Клэр Сю, немедленно откройте этот шкафчик! – потребовала она.

Круглолицая девочка склонилась над замком и начала набирать комбинацию цифр. Когда шкафчик был открыт, миссис Аллен велела ей отойти в сторону. В шкафчике на полке лежала сигарета.

– Я не знаю, как она сюда попала, – сказала Клэр Сю, широко раскрыв глаза, демонстрируя фальшивое изумление.

– О, вы не знаете, конечно, не знаете?

– Я не курила, вы не можете сказать, что я курю, – протестовала надменно Клэр Сю.

Миссис Аллен вынула из шкафчика горящую сигарету, держа ее между большим и указательным пальцами, словно это была склянка с ядом.

– Поглядите только, девочки, – сказала она, – вот сигарета, которая дымит сама по себе.

Послышалось негромкое хихиканье. Клэр Сю выглядела очень неловко.

– Ладно. Одевайтесь и поживее. Мисс Катлер, с вами я поговорю об этом позже, – предупредила миссис Аллен и вышла из раздевалки. Как только она ушла, Клэр Сю подошла ко мне. Ее лицо пылало от гнева.

– Ты, тупая идиотка, – вскричала она, – почему ты сказала ей?

– Я думала, там пожар, – объяснила я.

– Надо же! Ты кто – Алиса в Стране Чудес? Ты втравила меня в неприятности.

– Я очень сожалею, я…

Я посмотрела вокруг. Все девочки глазели на меня.

– Я не хотела этого. Честно. Я думала, что помогаю тебе…

– Помогаешь? – она покачала головой. – Ты помогла мне вляпаться в неприятности, вот что ты сделала.

Все закивали и разошлись, чтобы переодеться. Я взглянула на Луиз, но даже она отвернулась. Позже, в гимнастическом зале, все девочки держались очень высокомерно, а Клэр Сю использовала каждую возможность, чтобы показать мне свою ненависть. Я снова попыталась объясниться, но она не была в этом заинтересована.

Когда миссис Аллен свистнула в свисток, объявляя окончание занятия, и послала нас в душевую, я попыталась привлечь внимание Луиз.

– Ты вовлекла ее в неприятности, – только и сказала она.