— Это понять можно. У нас всегда как что-то менялось, так и плохое случалось, вот у тебя и отложилось. Я сама с этим одно время боролась. Потом просто решила, что если оставаться на месте и ничего не менять, то я многое в этой жизни не узнаю. Да и не люблю ни от кого зависеть. А зависеть от страхов так и вовсе последнее дело.

— Умом я это понимаю, но вот все применить в реальности… Это сложно.

— А жизнь всегда сложная штука, — ответила Зина.

Они замолчали. Два разных человека, которое объединяло родство и общее горе. А на улице уже вовсю светило солнце. Весна набирала обороты. Сквозь зеленую траву пробивались одуванчики. Зацвели яблони. Казалось, что еще вчера были заморозки, а сейчас уже природа забирала свое. Все вокруг хотело жить. Билось за эту жизнь, пробуждаясь после сильных морозов. Не все ветви пережили холода, но деревья умирать не хотели. Они стремились вновь зацвести, чтоб дать свежий урожай. Родить что-то новое и вновь уснуть.

Зина смотрела на яблоньку, что росла под окном и думала, что нужно будет ее обрезать. Только самой браться за пилу совсем не хотелось. Она хотя никому не говорила, но боялась острых предметов. Надо будет кого-то нанять. Хотя бы того же Архипа, который брался за любую работу. Серьезный стал. Уверенный. Но в глазах все равно мелькала порой растерянность. Вот такой парадокс. Зина продолжала за ним наблюдать. Он ей чем-то нравился. Загадочный человек. Почему-то хотелось узнать его историю, которую он пока скрывал.

Жизнь продолжалась. Это радовало. Пусть и с привкусом огорчения. Но разве может быть иначе? Даже счастье не может быть абсолютным, иначе от его приторности диабет разовьется.

— Динь, ты не бойся. Одна не останешься. Я сама виновата в наших с тобой ссорах. Свалилась как снег на голову и начала строить тебя. Даже не узнав тебя как следует. Просто я всех мерю по себе. У меня жизнь не сахар, хотя может показаться иначе. Но я борюсь за это место под солнцем и не понимаю, почему не могут другие. А ведь все мы разные. В этом весь секрет, — ответила Зина. — Я не хочу тебя душить своей заботой. Если тебе так будет спокойнее, то я буду рядом. Хоть всю жизнь.

— Не смеши. И не давай лишних обещаний. Скоро тебе надоест наша глушь. Выйдешь замуж и уедешь отсюда, — улыбнулась Диана, но горечи в своих словах скрыть не смогла.

— Уезжать я никуда не планирую.

Мне и здесь хватит раздолья поиграться. А замуж… Смысл? Походить в белом платье? Или потом делить совместно-нажитое? Детей иметь я не могу. А любовника и так найду без штампа. Благо сейчас у нас не Средние века.

— Зина!

— А что тебя так возмутило? — усмехнулась Зина. — Ладно, пойду дальше грядки копать. Не хочешь составить мне компанию?

— Ты представляешь меня с лопатой?

— Так необязательно лопатой махать. Можешь мне компанию составить. Объяснить чего я хоть сажаю. А то порой кажется, что я все забыла, чему меня мама учила.

— Зачем тебе нужен этот огород? — спросила Диана.

— Так жалко, если труд тети Вали пропадет. Да и нам польза. Не надо будет потом траву косить.

— Только полоть.

— Прополем, — легко согласилась Зина, помогая Диане пересесть в коляску и выехать на улицу. — Было бы чего полоть. И всех врагов победим. Ты по этому поводу не переживай. Все хорошо будет.


— Откуда у тебя деньги? — Евгения Валерьевна загородила собой проход в комнату. Архип лишь удивленно на нее посмотрел.

— А откуда они у меня могут быть? Заработал.

— Где? — подозрительно спросила она. — Где-то пропадаешь целый день, а потом…

— Мам, чего тебя не устраивает? Хочешь узнать связался ли я с криминалом? Тогда были бы не эти копейки.

— Тогда что?

— Вот все тебе расскажи и доложи. Я обещал и исполнил обещание. Чего тебе от меня еще надо?

— Знать где ты пропадешь.

— Мне не четырнадцать лет, чтоб перед тобой отчитываться.

— Архип!

— Мам, отстань. Дай отдохнуть, — попросил он, поворачиваясь на другой бок, показывая тем самым, что разговор окончен. Архип услышал как мама повздыхала еще какое-то время, но ушла к себе в комнату. И чего пристала? Ничего не делал — плохо. Начал пахать — так тоже недовольна. Не угодишь. Хлопнула дверь. Вернулся брат. Сенька кинул рюкзак на стул и плюхнулся на кровать.

— Чего-то сегодня тихо. Чего это мелкий не орет? — спросил он, прислушиваясь.

— Уехали в деревню воздухом дышать и клещей ловить. Нам же дали возможность отдохнуть.

— Все сплетни собрал?

— Мать сказала, — ответил Архип.

— Знакомы комп отдает почти за бесценок. Как думаешь, потянем?

— Не, — Архип поморщился. — Дебет с кредитом сведи. Денег шиш и маленькая тележка. Можно в сарае разобраться и железки на металолом сдать, но не факт, что на комп хватит.

— Мать обещала на днюху подкинуть. Если сложить все…

— Она сейчас без работы. И не факт, что выйдет на нее.

— Непруха по всем фронтам, — смотря в потолок, сказал Сенька. Архип только взял телефон, чтоб посмотреть время, как он ожил у него в руках.

— Есть желание подработать? — без предисловий спросила Зина.

— Смотря чего тебе надо.

— Сучья у деревьев отпилить. И желательно это сделать сейчас.

— Нормальные люди отдыхают после трудового дня. Ты сегодня целый день стены шпаклевала.

— Так я и отдыхаю. Уже какой день забываю про этот сухостой. Он меня уже пугать начинает. Тянет лапы, как из фильмов ужасов. Сегодня ночью в окно выглянула, так еле маты сдержала. Возьмешься? Или мне еще кого поискать?

— Адрес говори где у тебя лапы из веток. Я так понял, что это не у магазина.

— Скину сообщением. Пила и топор у меня есть. Даже вар садовый купила, чтоб деревья полечить.

— Понял. Скоро приду, — он выключил телефон и минуту просто смотрел в потолок. Двигаться не хотелось. После дня ремонта болело тело. А эта неугомонная женщина еще деревья пилить зовет. Приехала сегодня. Решила научить его шпаклевать. Так и зависла в магазине почти на целый день. На нее уже дядя Миша коситься стал. Подумал, что она урежет им деньги за работу. Не урезала. Отвела душу, перепачкала свои брюки и смоталась.

— Сень, хочешь деревья попилить? — спросил Архип. — Деньги пополам.

— Договорились, — согласился Сенька, легко вскакивая на ноги. Архип невольно позавидовал этой легкости, потому что сам себя чувствовал больным дедом, что еле-еле мог с кровати подняться.

До места они добрались на последнем автобусе. Назад придется возвращаться пешком, но это братьев не смутило. Всего-то километров десять. И больше порой давали, когда по городу гуляли. Старый деревянный дом был окружен яблонями и кустарником. Зина стояла на крыльце и курила. Около крыльца в коляске сидела девушка с милым личиком и серыми кругами под глазами.

— У нас сегодня в гостях аж два богатыря, — хмыкнула Зина.

— А ты на время смотрела? Я один здесь буду до полуночи ковыряться, — поморщился Архип. Работать сегодня точно не хотелось. Он подошел к ней. Стрельнул сигарету. Вторую сразу за ухо положил. Это уже у них как ритуалом стало. Зина не возражала.

— Хоть десять человек проводи. Но и деньги будешь делить сам между ними, — ответила она. — Фронт работ такой. Спилить все старые сучья, что померзли в этом году. И вон те два куста смородины, что уже перестали ягоду давать.

— Еще надо около забора вишню повыкапывать, — добавила Диана. — Она от соседа прет, как сорняк. Была бы еще породистая, а то дичок, который ягод не дает. И вон те два пенька выкорчевать. Мы в том году с тетей Валей спили их, а выдернуть сил не хватило.

— И это называется попилить деревья? — усмехнулся Архип.

— Не справитесь за сегодня, есть еще завтрашний вечер. Мы никуда не торопимся, — сказала Зина.

— Беремся, — сказал Сенька. — Инструмент давайте.

Спустя десять минут они уже пили ветви и оттаскивали их в сторону гумосной кучи, что была около сарая с дровами. Архип туда сунул свой нос. Грязно, остатки дров валялись как попало да и крыша протекала.

— Чего за знакомая? — спросил Сенька, притаскивая очередную ветку. — Ты не рассказывал.

— Из Москвы и при деньгах. Магазин ей ремонтировать помогаю. Помнишь у заводской проходной?

— Ясно. Все оказалось банальнее.

— В смысле?

— Мать тебя уже в наркодилеры записала.

— А мне плевать в кого она меня записала. Ей все не так, — хмыкнул Архип.

— Чего там нашли? Клад? — к ним подошла Зина.

— Крышу перекрыть нужно. Тут и материал кровельный подойдет. Доски вроде еще крепкие.

— Я хочу новый поставить. И забор сделать. Деревянный. Полтора метровый, — ответила Зина. — А еще веранду вместо крыльца, чтоб Диана могла на нее выезжать. И ей не пришлось бы спускаться на землю. Справитесь?

— Забор и сарай можно, — переглянувшись сказал Архип. — А вот с верандой…

— Справимся, — ответил Сеня. — Но по вечерам работать придется и в выходные. Утром еще учеба.

— Договорились, — усмехнулась Зина и пошла в дом.

Они работали до темна. Потом Зина позвала их ужинать. Никто даже не подумал отказываться. Ее суп показался работягам верхом кулинарного искусства. По улицы загорелись фонари. Выглянула луна. Пока Диана разговаривала с Сеней о сериале, Зина вышла на улицу покурить. Архип пошел за ней.

— Получается, что ты здесь живешь с сестрой?

— У меня еще есть квартира, — ответила Зина. — Но сейчас живу здесь. Динку оставить одну не могу. Ей помощь нужна.

— Почему Динька?

— Она в детстве фанатела от феи, подруги Питера Пэна. Все мечтала ей стать. А фею звали Динь-Динь. Ну ее так и прозвали. Динька, — ответила Зина. Он заметил, что она улыбнулась.

— Приятное прозвище. Лучше, чем марсианин.

— Ты слишком придираешься к своей внешности. Прям зациклился на ней, — сказала Зина, поворачиваясь к нему. — Нормально выглядишь. Одеть тебя во что-то приличное, так и вид будет солидный. Без смазливости. Ты же, как красна девица, все о волосах переживаешь.

— В этом мире жизнью правят богатые и красивые. У меня ничего из этого нет.

— Хип, тебе сколько лет, чтоб так считать?

— Достаточно, — он отвернулся, словно обиделся. Зина наклонилась к его уху.

— Она — дура. А ты выше дур, которые говорят эту ересь, — прошептала Зина.

— С чего ты решила…

— С того, — она отстранилась от него. Затушила сигарету. — Хип, внешность рано или поздно уходит. Деньги — они сегодня есть, а завтра нет. Важен стержень в человеке. Тот стержень, который помогает не сломаться, а держаться на плаву, когда весь мир рушится. Уверенность. Как за каменной стеной — значит на человека можно положиться. Он не будет паниковать, когда корабль начнет тонуть, а пойдет искать шлюпку. Это важнее смазливой морды и чуба на голове. А та, кто тебе это сказала, дура, которая ничего не понимает в этой жизни. Ладно, поздно уже. Пойдемте я вас до дома довезу.

— Да сами дойдем.

— И приключений найдете. Не нужно это. Вы мне еще забор не сделали. Как работу закончите, так и делайте, что хотите, — сказала она.

— Зин.

— Чего?

— Я тебя понять не могу. Ты какая-то странная.

— Так в женщине должна быть загадка, — усмехнулась она, уходя в дом.

Глава 6

Две недели прошли в сумасшедшем режиме. Почти без выходных. Это все выматывало настолько, что утром уже не было сил подняться с кровати. Он устал. Устал настолько, что просто не мог встать. Можно сказать, что сдох. Среда. Середина недели. Мать на кухне гремит кастрюлями. На улице пасмурно. Нужно вставать, а руки и ноги не работают. Спина не гнется. Звонок. Неугомонная звонит. Опять какую-то работу предложит. Неохота. Но трубку он поднял.

— Да.

— Ты на работу собираешься? — спросила она.

— Уволился, — ответил Архип, понимая, что просто не встанет сегодня.

— Причина? — спокойно спросила Зина.

— А тебе какая разница?

— Причина увольнения? — повторила она, игнорируя его вопрос.

— Да ты меня замучила!

— Я тебя не мучила. Ты мог и отказаться от халтуры. Сидеть только на зарплате. Но тебе же нужны деньги. Вот ты и работаешь.

— Зин, я что-нибудь попроще найду.

— Пока не найдешь. Ты три недели отработал и хочешь слиться. Тоже мне работник. Сейчас ты поднимешься с кровати и поедешь в пекарню. Сегодня короткий день. До трех. И считай, что этого разговора не было.

— Зин, я серьезно.

— И я серьезно. Как найдешь другую работу, так и поговорим. У тебя мать, брат, девчонку покорить нужно. А ты на кровати валяешься и бока наминаешь. Давай вперед, к совершениям. Жду в пекарни, — она отключилась.