Шеннон Дрейк - Рассвет любви

— Но что, если Брюс откажется присоединиться к нему?! Тогда Брендан будет обычным мятежником, человеком, объявленным вне закона…

— Он вернется к вам, — успокоила ее Марго.

— Откуда такая уверенность? — с досадой воскликнула Элинор.

— Опыт, — мудро бросила в ответ Марго, пожав плечами. — К тому же он любит вас, — тихо добавила она.

Они ждали у пересечения дорог. Лошади нетерпеливо рыли копытами землю. Томительно долго тянулось время.

— Роберт Брюс не придет, — сказал наконец Эрик. — Он и так помог нам всем, чем мог… иначе он сильно рисковал бы сам.

Брендан готов был согласиться с ним: глупо было надеяться, что Брюс решит присоединиться к ним. Ведь сейчас его судьба слишком зависела от короля Эдуарда. Сам Брюс только что женился, и на документах, в которых он клялся в верности короне, еще не высохли чернила.

— Вон там, смотрите! — крикнул вдруг Лайам. — Всадники! Я уже вижу их! Это Брюс! Значит, он решился!

Брендан до боли в глазах вглядывался в приближавшийся к ним отряд. Наконец он различил цвета Каррика… а потом и самого Брюса, который ехал во главе кавалькады. Он двинулся навстречу, но лицо его оставалось мрачным.

— Благодарю вас за то, что решили присоединиться к нам.

— Ну, мы ведь не воевать собрались, верно? Просто решили нанести визит вежливости вашему английскому кузену, чьи земли к тому же расположены по соседству с моими, — рассмеялся Брюс.

Недаром его столько раз называли предателем.

Но сегодня он явился на лошади, покрытой попоной с его гербом, над их головами реяло его знамя, которое держал оруженосец, и по лицу его было видно, что Брюс настроен весьма решительно. Одного возраста с Уоллесом, он был вождем совсем другого типа. Рожденным, чтобы властвовать.

Рожденным, чтобы стать королем, невольно пришло в голову Брендану.

— Послушайте, какой у нас план. — И Брендан рассказал, что они задумали.

— Я написал королю, как вы просили, изложив в письме всю эту историю. И королеве, кстати, тоже — было бы неплохо, если бы она вмешалась в это дело. Она еще очень молода, почти девочка, но знает свой долг. К тому же она сестра короля Филиппа, а он всегда отзывался о вас с искренним восхищением.

— Я был бы благодарен королеве, если бы она предприняла необходимые меры, чтобы с моей жены бьши сняты все подозрения.

— Но она вышла за шотландского мятежника — как она может рассчитывать сохранить свои владения в Англии?

— Это ей безразлично. Она хочет наказания виновных.

— Это только справедливо, — кивнул Брюс. — А то, что вы задумали… что ж, это мне по душе. Кстати, может, вы согласитесь принять плащ с моим гербом? Или лучше позже, когда мы будем поблизости от Клэрина?

Они подъехали к Клэрину на заре. Пронзительный звук рога и многочисленный отряд вооруженных воинов говорили о том, что к замку приближается знатный и могущественный сеньор.

Ворота гостеприимно распахнулись навстречу прибывшим. Копыта лошадей загрохотали по подъемному мосту.

Появилась Изабель. Она была потрясающе красива — изящная, точеная фигурка, классически правильные черты лица, величавая походка. Ни на кого не глядя, она направилась прямиком к Брюсу и грациозно присела, не поднимая глаз.

— Милорд Брюс…

— Вы меня знаете, мадам? — удивился он.

— Конечно, милорд. Я — Изабель Клэрин, увы, единственная, кто может приветствовать вас, милорд. Для меня большая честь принимать вас здесь. Вы едете в Лондон? Прошу вас, войдите и отдохните с дороги.

Она гостеприимно пригласила всех в большой зал. Корбин, Эрик и Брендан, не поднимая свои забрала, последовали за Брюсом и хозяйкой.

Роберт Брюс не стал терять времени даром. Сделав вид, что не слышал, как Изабель велела слугам подать вина, он выразительно посмотрел по сторонам.

— А кто хозяин замка, миледи?

— Хозяин, сэр? — с грустью в голосе переспросила она. — Боюсь, вы приехали в печальное для нас время. Хозяйка замка, леди Элинор, увы, отравила собственного мужа. Ее должны были отвезти в Лондон и там судить, но посланец короля был схвачен… — Поколебавшись, она немного помолчала. Потом, словно собравшись с духом, продолжила свой рассказ: — …схвачен по дороге шотландскими мятежниками, во главе которых был ее любовник. И леди Элинор вместе с ним бежала на север. Однако шериф пустился за ней в погоню. А мой супруг… — Изабель испустила жалобный стон, — был захвачен в плен вместе с остальными. С его старшим братом, Альфредом, на попечении которого оставался замок, произошел несчастный случай.

Он ехал верхом, когда подпруга вдруг лопнула. И сейчас вынужден лежать в постели. Ах, вот и вино!

Подоспевшие слуги быстро накрыли на стол. Похоже, Изабель уже вообразила себя полноправной хозяйкой замка, мрачно хмыкнул про себя Брендан. Судя по всему, едва увидев приближавшийся к замку отряд под знаменем Брюса, она успела позаботиться обо всем.

— Вино подождет.

— Прошу прощения, лорд Брюс. Вы здесь, в Клэрине, долгожданный гость. Мне известно, что вы пользуетесь милостью короля Эдуарда, и хотя горе мое велико — ведь я почти уверена, что моего любимого супруга уже нет в живых… Правда, сэр Майлз Фицджеральд умолял меня не терять надежды, но, увы, я-то ведь знаю, как сильны в моем Корбине родственные чувства. Он стал бы защищать леди Элинор до последней капли крови, даже зная, что у нее не дрогнула рука отравить собственного мужа.

— А где сейчас Альфред Клэрин? — перебил ее Брюс.

— Наверху, в своей комнате. Пойдемте, я провожу вас к нему.

Корбин с Бренданом вслед за Брюсом и Изабель поднялись по лестнице и вместе с хозяйкой вошли в комнату. Альфред с осунувшимся лицом лежал в постели.

— Боюсь, у него сломана нога. Ах, как это ужасно, ведь все могло окончиться трагически! Вообще-то у него на редкость спокойная лошадь. Она никогда не шарахается, но в тот день…

— И вы, разумеется, сами ухаживаете за ним? — осведомился Брюс.

— Господь с вами, милорд! Я бы никому не позволила ухаживать за моим дорогим деверем! Ведь если моего бедного дорогого супруга уже нет в живых…

— Но ваш бедный дорогой супруг жив и здоров, Изабель, — не выдержал Корбин. Шагнув вперед, он открыл лицо. — Попробуй только еще раз протянуть руку к моему брату — и я придушу тебя собственными руками!

Побледнев, Изабель отшатнулась, словно увидела перед собой привидение. Эрик с Бренданом тоже сняли шлемы. Но она быстро овладела собой.

— Что это за шутки? — возмутилась Изабель. — Какие уж тут шутки, мадам! — невесело хмыкнул Брюс. — Я приехал, чтобы отвезти вас в Лондон… вместе с сэром Майлзом, который и поведал нам о вашем хитроумном плане избавиться от законных владельцев Клэрина и завладеть их землями.

— Да-да, дорогая моя женушка, — подтвердил Корбин. — Он все нам рассказал — о вас обоих!

Испуганно хлопая глазами, Изабель только сейчас, кажется, начала понимать, что попалась. Однако она еще не сдавалась.

— Что бы он ни наболтал вам, стараясь вытащить свою голову из петли, — все это наглая ложь! И король никогда не поверит на слово изменнице, предавшей свою страну ради объятий шотландского мятежника, да еще осмелившейся поднять руку на королевского шерифа!

— А вдруг поверит? Кстати, у нас в руках пятеро людей короля, которые подтвердят и наше милосердное обращение с пленниками, и планы сэра Майлза заставить Элинор замолчать навсегда, — вмешался в разговор Брендан.

Изабель как безумная метнулась в сторону. Но Брендан был начеку. Одним прыжком он настиг ее, скрутил руки за спиной и оттащил от окна.

Вскрикнув от бешенства, она вонзила ногти ему в руку.

— О нет, мадам, — усмехнулся он, — вы поедете в Лондон! И ответите за то, что сделали с Аленом де Лаквилем!

— Вы! — прошипела Изабель. — Так это были вы! Монах… Нет, нет, лживый, мерзкий скотт, паршивый ублюдок!

Она продолжала кусаться и царапаться, как дикая кошка, пока Корбин грубо не оттащил ее в сторону. Не слишком церемонясь, он скрутил ей руки.

Но тут Эрик решил, что настало время ему вмешаться. Шагнув к Изабель, он взял ее за руку.

— Ты не забыл, что она должна предстать перед судом? — спросил он, обращаясь к взбешенному Корбину. — Послушай… я отведу ее к остальным пленникам. Там она и останется до нашего отъезда.

Корбин угрюмо кивнул.

— Отлично. А мне надо кое о чем потолковать с братом, — сказал он, и лицо его смягчилось. — Не могли бы вы, милорд, прислать сюда своего лекаря? — спросил он, умоляюще глядя на Брюса.

Ближе к вечеру они стали собираться в дорогу. Роберт Брюс вместе со своими людьми отправится на юг, а отряд Брендана должен был вернуться домой.

Брендан подумал, что Корбин решит остаться в Клэрине. Но теперь, когда замок снова был в надежных руках Альфреда, кузен Элинор объявил, что возвращается вместе с ними.

— Замок ведь никогда не должен был стать моим. Альфред теперь справится с делами и сам. А я возвращаюсь — в Шотландию.

— Понятно, — кивнул Брендан. — А что будет с Изабель?

— Теперь ей придется предстать перед королевским судом. Боюсь, мне очень скоро предстоит вновь стать холостяком.

Наспех перекусив за столом, накрытым по приказанию Изабель, они двинулись в путь. Скоро им предстояло расстаться.

Двумя днями позже, когда до крепости оставалось совсем немного, Брендан в который раз принялся гадать, успела ли уже остыть Элинор или по-прежнему в бешенстве из-за той шутки, которую он сыграл с ней перед отъездом.

Но он не мог позволить ей ехать с ними. Если бы Роберт Брюс не решился присоединиться к ним, над ними нависла бы страшная угроза. И вряд ли бы им тогда удалось добиться справедливости.

Ворота крепости гостеприимно распахнулись, как только отряд показался на дороге. Брендан ехал во главе своих людей — владетельный сеньор, гордый и неустрашимый воин, который никогда не знал, что такое страх…

Он въехал во двор…

И увидел Элинор. Она стояла в дверях. Ждала его. Элинор из Клэрина… нет, теперь она Элинор из Шотландии.

Глаза их встретились.

Брендан торжествующе вскинул вверх руки в знак того, что они победили, и на губах Элинор появилась улыбка. Она бегом кинулась к нему, и Брендан, соскочив с коня, подхватил жену на руки… Он бы с радостью держал ее так целую вечность.

— С Альфредом все будет хорошо. Во всяком случае, лекарь Брюса уверил нас, что очень скоро он уже снова будет на ногах, — сказал он. — Конечно, он сильно расшибся, упав с коня, но знаешь, за ту пару часов, что он был лишен заботливой опеки Изабель, ему удивительно полегчало.

— Но он…

— Господи, конечно, он будет жить! Он ведь на редкость здоровый и крепкий человек! К тому же он был очень рад снова увидеть Корбина. Они проговорили до нашего отъезда.

Только тут, взглянув поверх его плеча, Элинор заметила улыбающееся лицо Корбина. Брендан пожал плечами.

— Решил стать шотландцем.

— А Альфред? Он знает?..

— Он знает, что ты не вернешься в Клэрин. Сейчас ему еще нельзя много говорить. Но он шлет тебе привет и желает счастья.

— А Изабель? Что будет с ней?

— После того как Корбин едва не придушил ее голыми руками, нам с трудом удалось помешать ей выброситься из окна. Теперь ее везут в Лондон. Роберт Брюс поклялся, что отвечает за нее головой.

Итак, на этот раз они победили.

Однако вскоре им опять предстояло сражаться за свою свободу.

Ребенок Элинор, девочка, появился на свет четвертого ноября.

Она, правда, думала, что родится мальчик, но Брендан, который успел завладеть туго спеленатым свертком раньше молодой матери, не скрывал своей радости.

— Конечно, теперь у нас прибавится хлопот, — усмехнулся он.

— Почему?

— Еще, чего доброго, пойдет в мать, примется выбираться из дома через балкон… ну и все такое…

Малышку назвали Женевьева Марго. Первое имя было дано ей в честь матери Элинор, которую она почти не помнила, а второе, естественно, в честь будущей крестной матери — Марго. Крестным же стал Эрик.

Через три недели после счастливого события до обитателей замка наконец дошло известие о том, что произошло в Лондоне. Королевский суд признал сэра Майлза Фиоджеральда виновным в убийстве знатного французского дворянина графа Алена де Лаквиля. Была осуждена и Изабель. Дошли до замка и разговоры о том, что Изабель пыталась использовать свои чары, чтобы склонить на свою сторону Роберта Брюса, но тот, по уши влюбленный в молодую жену, даже не заметил этого. Вина Изабель была полностью доказана. Судья оказался достаточно милостив к Фицджеральду — его приговорили всего лишь к повешению. А Изабель, обезумев от страха перед грядущим наказанием, закончила свои дни так же, как и ее несчастная жертва, — она сама отравилась в тюрьме.

Элинор догадывалась, что, несмотря на случившееся, Корбин не мог не горевать о той страшной участи, что постигла его жену. Как ни странно, ужасные события в их семье, казалось, заставили его еще сильнее полюбить Шотландию, ставшую для него второй родиной. Услышав о смерти Изабель, Корбин молча вывел из конюшни коня и до самого вечера пропадал где-то среди холмов. Вернулся он хотя и с осунувшимся лицом, но спокойный и будто примирившийся с неизбежным.