Белла Джуэл - Разбитая любовь

Он снял с меня ажурные трусики, приподнял за бедра и начал вращать ими, прижав мой лобок к низу своего живота. Все его мышцы пульсировали, я чувствовала его тепло прямо в центре своего обнаженного женского естества. Это было потрясающее ощущение. Оплененная страстью, я видела, как моя кожа скользит по его телу, это просто завораживало.

— Ты самая красивая в мире, — прошептал он. — Смотри, какая ты мокрая.

Я дико хотела поцеловать его, ощутить его кожу на вкус. Я опустила ноги и Рейнер поставил меня на пол. Почувствовав почву под ногами, я резко сняла с него шорты и бросила их на пол, затем опустилась на колени. Из его груди вырвался громкий стон предвкушения. Я взяла в руку его член. Боже, мне хотелось еще больше этой необузданной страсти. Нужно еще жестче! Я продвинулась вперед и прикусила его кожу чуть ниже пупка. Он встрепенулся от боли и тут же схватил меня за волосы, сильно потянув на себя. Я продолжала кусать его, наслаждаясь ощущением его мускулистой плоти у меня во рту. Его стоны переходили в крики безумства, и вместо того, чтобы отстраниться от меня, он еще сильнее прижал мою голову к своему животу, крепко удерживая за волосы.

— Черт! — закричал он, когда я снова и снова кусала, и облизывала его тело.

Мы отрывались от земли, находясь где-то в другой вселенной.

В порыве исступления, я спустилась вниз и обхватила губами его член. Рейнер прорычал низким голосом. Сжав бедра, он интенсивно начал проникать в мой рот. Когда степень нашего возбуждения достигла немыслимых пределов, я хотела почувствовать его внутри себя, но прежде хотелось довести его до высшей степени напряжения. Хотелось больше жесткой игры.

Рейнер держал меня за волосы и как невменяемый атаковал мой рот. Я полностью обхватила его губами, схватив за ягодицу. Мои ногти вонзились в его кожу.

— Боже, — кричал он, отбрасывая меня назад. — Вставай на четвереньки!

Я сделала, как он приказал, развернувшись к нему задом. Он задрал платье и положил руки мне на бедра. Он сжимал их до тех пор, пока я не начала терять сознание от возбуждения, затем резко вошел в меня. Внутри было достаточно влажно, поэтому все было легко. С той же интенсивностью, что и пять минут назад, он брал меня. Я без остановки стонала, улетая в небеса. Это был неудержимый, дикий секс. Наши тела ударялись друг об друга, мы кусали губы, кричали, тяжело дыша. В раздевалке образовался ураган непостижимых эмоций.

— Ты такая упругая, такая влажная, — он ущипнул меня за бедро.

— Рейнер, Боже, да! — проскулила я, сильнее прижимаясь к нему задом.

— Я хочу кончить прямо на твою попку. Ты готова?

— Да! — кричала я, чувствуя, что оргазм совсем близко. — Да, да, да!

Он шлепнул меня, и я вскрикнула. Раскинув руки, я с глухим звуком ударилась лицом об пол. В голове все закружилось, но я находилась на пике такого блаженства, что даже не почувствовала боль. С протяжным животным вскриком, Рейнер резко прервал акт, и я почувствовала горячую жидкость на ягодицах. Когда мы вернулись в реальность, я почувствовала боль на лице. Рейнер поднял меня и руками пощупал то место, где я ударилась.

— Блин, — он потянул меня еще ближе к себе и покрутил на месте. — Будет синяк. Почему ты мне не сказала, чтобы я был помягче?

— Это было слишком сладко, — призналась я, пискнув от боли, когда он снова потер пострадавшую щеку.

— Пойдем, я приложу лед, — сказал Рейнер.

Мы встали с пола. Я расправила платье в то время, как он надевал шорты. Не отводя взгляда, он погладил меня по голове, затем наклонился и наградил меня долгим страстным поцелуем. Нам пришлось прерваться потому, что резко открылась дверь и перед нами появился Макс в компании с Беллой и Пиппой. Я залилась краской и резко отпрянула от Рейнера. Мы оба так тяжело дышали, что сразу было понятно, чем мы тут занимались.

— Господи, какого черта вы оба тут делаете? — спросил Макс, расширив глаза от удивления.

— По-моему, не трудно догадаться, — Белла захихикала.

Макс разулыбался и обратился ко мне.

— Что случилось?

Я дотронулась до щеки и еще сильнее покраснела. Макс с еще большим удивлением смотрел на меня, а потом яростно сверкнул глазами в сторону Рейнера.

— Ты так жестко ее залюбил, что наставил синяков?

— Да не бил я ее, чувак, она случайно ударилась, — недовольно пробубнил Рейнер.

В этот момент Белла тоже удивленно таращилась на нас, но тут же начала озорно смеяться.

— О, Боже! Ну, вы и животные!

— Извините, — тихо сказала Пиппа. — Мне нужно выйти.

Она развернулась и покинула помещение. Возможно, это был слишком тяжелый разговор, но эта девушка должна знать, что происходит между мной и Рейнером. Я хотела обратиться к нему, но он бесследно исчез в попытке догнать ее. Приложив пальцы к синеющей щеке, я все поняла.

Снова Пиппа на первом месте.

Рейнер был сам не свой. Это было очень заметно, но я до сих пор не знала, что происходит. Мы находились в его комнате. Рейнер просто сидел и продолжительно смотрел в окно, куда-то вдаль, словно в любую секунду кто-то мог прийти и убить его. Я подошла и взяла его за руку, но Рейнер выдернул ее. Что-то определенно случилось. Это было написано у него на лице. Он повернулся и посмотрел на меня, и его глаза выражали пустоту.

— Рейнер, — я снова попыталась взять его за руку.

— Ты должна уйти, Эмали, — равнодушно сказал он.

— Но…

— Больше не буду повторять, уходи.

Я поднялась, сделала несколько кругов по комнате, и, наконец, встала прямо перед ним. Он избегал моего взгляда. Я подошла еще ближе, взяла в руки его лицо, и тогда Рейнер посмотрел на меня снизу-вверх. Странное выражение лица, словно пытается что-то преодолеть. Было видно, что он сдерживает эмоции, но не могла понять, зачем? Мы ведь уже стали очень близки, почему он пытается меня оттолкнуть?

— Рейнер, ты же знаешь, я не оставлю тебя. Я люблю тебя.

Он взял меня за запястья и оторвал их от своего лица.

— Тебе лучше уйти, Эмали. У меня больше нет сил, слишком тяжело.

— Нет, у тебя есть силы. Ты просто стараешься защитить меня, и я все понимаю, но ты ведь не можешь…

— Не могу что? — рявкнул он, вскочив с места. — Защитить тебя? Что ж, очень хреново! И пока у меня это не получается, я не хочу тебя видеть! Если для этого мне придется тебя потерять, пусть так, но ты должна уйти! Не звони мне больше, оставь меня в покое!

— Рейнер, — болезненный шепот слетел с моих губ, внутри все разрывалось от боли.

Он сделал шаг вперед и свирепо посмотрел мне в глаза.

— Эмали, сделай это ради меня.

— Но ведь я люблю тебя и… — мой голос сорвался.

Он взял в ладони мое лицо.

— И я тебя люблю. Безумно люблю, черт возьми. Вот поэтому тебе нужно оставить меня. Отпусти, прошу. Не звони, не ищи встреч. Если любишь, то сделаешь это ради меня.

— Рейнер, мне так страшно. Я не хочу тебя потерять.

— Тогда самое лучшее решение – это расстаться.

— Прошу тебя, — тихо умоляла я.

Он наклонился, прижался к моим губам, затем отошел назад.

— У тебя есть выбор. Уйти и позволить мне справиться со всем, либо оставайся и смотри, как ухожу я.

— Рейнер…

— У меня нет времени ждать, пока ты решишь.

— Я не хочу тебя терять! — кричала я в отчаянии.

— Тогда выйди через дверь.

Я сделала шаг назад, руки дрожали. Мы посмотрели друг на друга. Рейнер выглядел взрослым и безумно решительным как никогда. Глядя в глаза любимого человека, я не смогла сдержать слез. Рейнер замечательный, и мне хотелось, чтобы так было всегда. Но если мое присутствие подвергало его опасности, тогда я должна была сделать все, как он говорит. Я мне нужно было уйти.

— Я люблю тебя, — прошептала я.

— Я тоже тебя люблю, маленькая.

Я подошла, нежно поцеловала его в губы и скрылась в дверях

Мое сердце было разбито.

~*~*~*~

Прошло двенадцать дней.

Он так и не вернулся.

Он не появлялся дома, не звонил – просто исчез. Несмотря на то, что он просил меня держаться подальше и не звонить, сегодня я решилась набрать его номер. Абонент отключен. Не силах выносить всего этого, я позвонила в полицию. Они приехали, осмотрели дом, но ничего не нашли. Сказали, что до тех пор, пока не появятся убедительные доказательства, они не имеют права отслеживать его передвижения. По их мнению, это всего лишь очередной юноша, который всех бросил.

Но Рейнер никогда бы так со мной не поступил.

Он бы не ушел просто так.

Не так ли?

~*~*~*~

Двадцать один день спустя.

Как же это долго.

Последнее время я с трудом могла выбраться из постели. Бесконечно смотрела в окно в ожидании, что он вернется. Я мысленно возвращалась к нашему последнему разговору, и каждый раз это доставляло немыслимые страдания. Все, что осталось от него – это браслет на моем запястье. Я отказывалась есть. Не спала. Просто существовала.

Родители очень волновались за меня, но, видимо, не достаточно сильно, чтобы что-то предпринять. Как они сказали, — «просто разбитая любовь, с кем не бывает» и «это пройдет».

Нет, по отношению к Рейнеру Торренсу это никогда не пройдет.

До самой смерти.

Я приложила к синяку лед и облегченно вздохнула, почувствовав мгновенное действие холода. Синяк все больше наливался и приобретал черный оттенок. При падении так получилось, что я совсем не подумала о последствиях. Конечно, было больно, но такой «красоты» на лице я никак не ожидала. Как бы то ни было, все не зря - это был самый умопомрачительный секс в моей жизни.

Убежав вслед за Пиппой, Рейнер так больше и не объявлялся.

Было далеко за полночь, в сердце как-то тоскливо покалывало. Хотелось, чтобы он во мне нуждался больше, чем в ней, хотя в глубине души я понимала, что этому не суждено случиться. У меня не было чувства презрения к Рейнеру из-за его чувств к Пиппе. У меня не было презрения к ней из-за ее отношения к нему. Но ведь у нее есть парень, которого она любит? Она сделала свой выбор, однако все еще не дает Рейнеру сделать свой. Это было выше моего понимания. И в то же самое время я не знала истинную природу их отношений. Как я могла судить?

— Привет, — в комнату вошла Мими, не успевшая снять рабочую одежду.

— Привет, Мими, — улыбнулась я.

— А что у тебя с лицом?

— Травма в порыве страсти.

Мими вытаращила глаза, а затем захихикала.

— И знать не хочу!

— Скорее всего, ты и не узнаешь.

— А где Рейнер?

Я отвернулась, и тогда Мими немедленно присела рядом со мной.

— Дорогая?

— Пиппа убежала в приступе ревности, и он отправился за ней.

— После того, как поставил тебе фингал?

Я нахмурилась.

— Нет, он тут не причем. Я сама виновата.

— И все же…

Было ясно, к чему клонит Мими, и я махнула рукой, не желая продолжать эту тему.

— Они друзья…

— Хорошая моя, — ласково сказала подруга.

— Ума не приложу, что делать, Мими, — вздохнула я, склонив голову. — Как я могу злиться, ведь он всегда был честен?

— Тебе и не нужно злиться, но, дорогая, ты заслуживаешь большего, чем быть на втором месте.

— Я люблю его.

Мими глубоко вздохнула.

— Ты тоже заслуживаешь его любви.

— И что мне теперь делать? Поставить его перед выбором?

Она пожала плечами.

— Возможно.

— Я не смогу, и ты это знаешь.

— А почему нет? — возбужденно спросила Мими. — Почему ты не можешь попросить его определиться? Ты же не просишь его прекратить дружбу с ней, просто у тебя есть право быть единственной для него.

— Не знаю, — прошептала я.

— Посмотри на меня! — потребовала Мими, и я подняла голову, посмотрев ей в глаза. — Я не хочу видеть, как ты сомневаешься в себе, Эмалия. Ты достойна быть на первом месте. Я понимаю, что он не может просто отключить чувства, но это его проблема, не твоя. Тебе нужно все оставить как есть и позволить ему решить, чего он хочет на самом деле.

— Понимаю, — грустно вздохнула я. — Он вернулся совсем недавно, и страх очередной потери сводит меня с ума.

— Пусть так. Но лучше потерять его, чем постоянно ходить в раздумьях о том, что ты Номер Два.

Да, Мими абсолютно права.

Теперь стало еще больнее.