- Все хорошо, Ром. Нормально все, держись, слышишь? Это случайность, повторяй за мной: случайность! – ровным тоном произносит чертово слова, которое мне хочется содрать вместе с кожей.

Отталкиваю его в сторону с такой силой, что он буквально валится на столик и бросаюсь в коридор прямо к туалету. Распахивая с силой дверь, захлопывая ее. Защелка издает тихий щелчок и только после этого я позволяю себе тихо разрыдаться, кусая с силой запястье до крови. Слезы кататься градом, заливая лицо, могу лишь бить беспомощно по кафелю, размазывая собственную кровь. Точно такую же, какой она была на моих руках тогда. Сношу бутылочки с мылом и сжимаю раковину до тех пор, пока истерика не проходит.

Холодная вода остужает щеки, стирает остатки соленой влаги с кожи и немного бодрит. Я устал, разбит и хочу напиться, как часто делал раньше. Вот только это не повод. Вытираю руки, зажимая рану и выхожу наружу, возвращаясь в комнату, где Соболев уже все вернул на места. Кроме коричневого пятна на ковре. Бросает взгляд на мою рану, не позволяя прикрыть рукавом и качает головой.

- Как себя чувствуешь?

Он знает, что там было. Ничего удивительного, первые дни я вообще не позволял себе проявлять эмоции. Парни не плачут, мужчины тем более. Нам нельзя - слезы ничего не решают, лишь глупое проявление эмоций слабаков. Лишь иногда ночами закрываясь в ванной позволял спустить себя с натянутого поводка, чтобы ни Лера, никто либо не слышал этого.

Я пил, она рыдала днями напролет.

Я ушел в работу, она в депрессию напополам с истериками.

Я разрушил наш брак, она добила его изменой.

- Я назначаю терапию дважды в неделю, - хмурится Гриша. Прерывая мои мысли, методично перебинтовывая запястья. – Хватит топтаться на месте, пора довести дело до конца. Жду в воскресенье в это же время.

- Хорошо, - устало соглашаюсь, выдыхая.

Времени переодеться и умыться у меня в образ. На все про все час, поэтому быстро заезжаю в почти пустую съемную квартиру, где из мебели кухонный стол, два стула, шкаф для одежды и старый скрипучий диван. Споласкиваюсь осторожно, стараясь не задеть руку и выискиваю выглаженную черную рубашку к джинсам, надевая поверх пиджак, дабы Аня не видела бинта. Всего секунду смотрю на свое бледное лицо с красными глазами и выхожу, выбросив из головы сегодняшнее утро. Новый день – новая куча дел. Надо разбираться с Ириной, затем приниматься за новое дело. А может правда стоит придумать псевдоним.

Мой взгляд падает на тоненькую фигурку, пинающую снег на крыльце. Шапка съехала, а сама Филатова замечает меня и солнечно улыбается, едва выхожу из машины. Никакой обиды, кроме привычного:

- А-а-а, шеф, опоздали, вчера меня бросили, теперь явились без завтрака, - она тянет руки, цепляя меня за рукава зимнего пальто и дергая себя. В серо-голубых глазах скачут чертики, сама же девчонка дует губы.

- Филатова, - бурчу мрачно, однако рук из ее ладоней не выдергиваю, наоборот, перехватываю в свои, понимая, как сильно она промерзла. – Почему не на рабочем месте? Это начальство может задержаться. А работники – опоздать!

- Ну дык, Роман Алексеевич, - вытаскивает пальцы, разводя руками. – У нас опять что-то на двери нехорошее слово написал. Вот, спешу первой обрадовать, потому что охранник там вместе с арендодателем психует.

- И на сколько нехорошее? – с подозрением спрашиваю, а девчонка манит к себе, прикрыв ладошкой рот и шепчет:

- Х-у-е-с-о-с.

Морщусь, дергая эту дурочку за капюшон, разворачивая спиной и подталкивая.

- Не повторяй всякие мерзости!

- Так сами спросили, - обижается Филатова, пытаясь повернуть голову, скользя подошвами ботинок по скользкому крыльцу. – Но моя нежная девичья психика очень пострадала. Мне нужна денежная компенсация.

- Обойдешься, - фыркаю, пихая к двери, но упрямая девица тормозит у самого входа.

- Тогда моральная! Купите мне суши. Не будьте жлобом, Роман Алексеевич. Вам жалко, что ли?

- Да ты сожрешь опять три здоровенных сета!

- Ой. Да что там есть. Кто из нас вообще двоих мужчина? Давай-давайте, босс. Суши, цветы и можете обнять на дорожку, а то работа на вас больно нервная.

- Еще скажи: жениться на тебе, - ехидно отвечаю, совершенно не думая о смысле произнесенной мною фразы, а она резко оборачивается и внимательно оглядывая, произносит:

- Вы, конечно, ничего, но… староваты, - задирает нос, исчезая в здании, оставляя меня ошарашенно смотреть себе вслед. Сжимаю кулаки, шипя от ярости:

- Поганка… Точно заставлю перекрашивать всю дверь, паршивка мелкая!

Глава 6

Аня


Мне сразу очень понравились его руки. Такие холеные мужские запястья с едва заметными темными волосками и длинные музыкальные пальцы. С такими руками Роман Сташенко мог бы запросто играть на рояле, создавая мировые шедевры, претендующие стать в будущем классикой.

Затем голос – мягкий, спокойный с многообразием оттенков, особенно, когда он смеялся, или пытался меня за что-то ругать. Он никогда не кричит, только чуть-чуть меняется интонация. Поразительное терпение – оно точно надежная стена скрывает бурю эмоций, едва заметную в синих глазах. Под длинными густыми ресницами она скрыта от невнимательного человека. Я научилась угадывать его настроение по языку тела – именно он выдает Романа. Напряженные плечи, сжатые в кулак пальцы, подергивающаяся бровь, наклон головы и самое важное – интонация. По ней с хирургической точностью угадывается настрой. Это не магия – опыт, накопленный за годы в детском доме, где без таких качеств можно попасть в серьезные неприятности

Одни люди думают, что сиротам живется неплохо. Другие нас жалеют и считают несчастными. Смотрят, точно на зверят в контактном зоопарке, тянут ручки в жажде погладить по голове и сунуть конфетку за развлечения. Вот только если бы еноты из клеток умели говорить, вы бы не услышали в свой адрес ни одного приличного слова. Точно также и мы – сироты. Нам не нужна ваша забота, не нужно точно игрушек таскать туда-сюда, показательно жалея. На фоне этого показательная брезгливость и опасения выглядят лучше лицемерной доброты.

- Боже, Чучундра, когда тебе надоест эта песня? – широко улыбаюсь на сотый вопрос за день на тему моего музыкального вкуса. Мы в торговом центре в магазине бытовой техники – раз уж владелец здания заменой двери, где мы сниманием ту ужасную клетку по соседству с парикмахерскими и кредитными компаниями.

- Она классная, романтичная и очень музыкальная, - подпрыгиваю с пятки на носок, принявшись подпевать негромко Камилле Кобейо. Не попадая в ноты, не чувствуя ритма, зато с какой душой, что все посетители в нашу сторону оборачиваются. Кружусь между огромными плазмами, завыв «сеньорита-а-а», пока Рома закатывает глаза – вечно так делает, уставая от моих выходок. Думает, у меня совесть проснется, и я стану послушной овцой, подающей кофе из кофемашины, почту да бумаги.

Ща, ага. Дай только поглажу шнурки, повесив на шею каблуки.

Между рядами бродит парочка полусонных ленивых консультантов в зеленых жилетах с беджами. Их взгляд зорко следует по залу, отмечая наиболее выгодных клиентов, пропуская тех, кто «только посмотреть». Они не составят процент продажи, а вот мы с Ромой можем. Точнее, Сташенко может, с меня только анализы.

- Чем могу помочь? – прыщавый вчерашний студент филфака улыбается кривой улыбкой. В сером взгляде минимум интереса, максимум готовности навешать лапшу на уши, однако он пока молчит. Еще бы, девушкам они обычно чушь всякую говорят – моя подруга так купила китайский гаджет по цене двигателя Боинга.

- Нам нужен смартфон для молодой девушки, - подталкивает меня вперед сильной рукой, будто сама стесняюсь и морщится от ударившего в нос запаха чеснока, едва перебиваемого стойким одеколоном. Я просто дышу ртом, стараясь лишний не вдыхать кислород, исследуя взглядом стеклянные двери на входе и лениво прогуливающегося администратора рядом с кассиром в зеленой футболке.

- О, прекрасно, у нас есть отличные модели для школьников! – радостно оповещает, и я вскидываю брови, не удержавшись от фырканья:

- Я похожа на мелочь?

На лице сто тысяч подходящих фраз для извинения от банального «простите» до «да ты себя в зеркало видела, тощая мышь?».

- Простите, - поправляется парень по имени Борис, судя по бейджу, неловко оглядываясь и потирая носом горбинку на переносице. Нервничает, боится, что кто-то из старших заметил прокол лопоухого рыжего балбеса продавца. – Мы сейчас подберем что-нибудь для вашей сестры.

- Звучит также ужасно, в качестве твоего старшего брата я бы повесился, - мятное дыхание обжигает ухо, шевелит мои волосы и заставляет мурашки пройтись по телу. Поднимаю глаза на Романа, а у него на лице довольное выражение. Думает, меня поставили в тупик.

П-ф-ф, не на ту напали, Роман Алексеевич.

- Сразу чувствуется старческое занудство, господин Сташенко, - отвечаю невозмутимо, следуя через ряд с планшетами с дикими ценами следом за петляющим по огромному торговому залу Борисом. – Это после тридцати все такие противные или только вы брюзга?

Скрипит зубами – раздражен. Намеки на возраст ущемляют самооценку, вон как руки к моей шее потянул, пришлось ускориться и начать доставать парня-консультанта совершенно идиотскими вопросами.

Какая там камера? Селфи будет хорошим? Ой, я так люблю видеосъемочки себя в туалетах кино, там же с этим все гуд? Красненькие есть? Нет? А розовенькие?

Рома чуть отстал, зависнув у ноутбуков. Приглядывается к одному из них, махнув на меня рукой. На самом деле я лукавлю. Мужчина в тридцать – это самый сок. Для любой девчонки в детдоме, да и не только там, отношения с такими считали круче, чем если твой закоренелый бандит с тремя отсидками. Мгновенное повышения уровня твоей значимости в глазах сверстниц, пусть там пивной живот, продавленный диван и денег только пиво.

Роман Сташенко – класс уровня А. Элита. Красив, умен, хорошо одет, заботится о фигуре и у него классная тачка. Все многочисленные плюсы, кроме одного – такой как Рома, никогда не посмотрит на мелкую сопливую девчонку. И дело не только во внешности, его специфической работе или семье. Я знаю, он что-то потерял. Гораздо большее, чем большинство людей, бродящих по свету. Оно не дает ему покоя, давит изнутри, грызет и мучает, не давая спать. Несколько раз видела, как он устало засыпает в кабинете и зовет какую-то Леру, а затем и Катю.

Это не история о банальной несчастной первой любви, не просто сказка о разбитом сердце. Моя жизнь - одиночество, его – потери. Миллионы вопросов, которые я никогда ему не задам, останутся в голове вместе с мыслями.

Почему он не живет в своей квартире. Кто такая Лера с Катей? Одна из них дочь – я видела сохранившееся небольшое фото на холодильнике под магнитом сбоку. Так странно, ведь большинство людей сейчас хранят все файлы в своих гаджетах. Но с него на меня смотрела счастливая молодая семья. Красавица мама, мужественная папа и лапочка-дочка, так похожая на Рому. На этом фото они над чем-то смеялись, получилось смешно, но не очень профессионально, зато без видимой фальши. Та блондинка – точно знаю, где-то в сердце Романа эта красавица по-прежнему живет на своем месте. Он не отпускает, пусть они не живут больше вместе.

И это меня бесит, потому я так ее ненавижу.

- Вот эта модель очень удобна и проста в применении, - парень тычет пальцем-сосиской неаккуратно в экран, оставляя жирный след. От него все еще несет чесноком, потом и одеколоном, отчего приходится отодвинуться. Честно говоря, мне все равно какой будет телефон. И без него жилось неплохо, но начальник сказал надо – значит надо.

- Клево, - кивая, тряся головой, скривившись от обилия розового. Ничего такого, просто корпус, но бесит жутко. – Но давайте лучше вон тот, черный. Что за смартфон?

- Это марка Ксиоми из довольно известной серии Редми. Модель 7 3, объем память 32 гигабайта. Поменьше, чем Сумсунг Гэлакси А30, что я вам показывал, - улыбается Борис, уже понимая, что насчет камеры шутка была, а заодно и цвета. – Включить? Неплохая модель, китайцы умеют делать хорошие телефоны.

- Давайте, - отвечаю, кидая взор в сторону Романа. Он о чем-то советуется с другим консультантом, бросая то и дело на меня взгляды. Словно проверяет здесь ли.

Приятно, потому что рядом с тобой сильный мужчина, на которого можно положиться в трудный момент. Замечаю заинтересованные взгляды пары дамочек в его сторону. Ничего удивительного, стоя в расстегнутом зимнем пальто, где виднее рубашка, обтягивающая широкие плечи, хочется невольно заглянуть под нее. Ухоженные мужчины привлекают внимания, как и женщины. Одна брюнетка в сотый раз поправляет волосы, нервничая, словно желая подойти.

- Я согласна на него, - быстро отвечаю, едва Борис успевает произнести загадочные слова «процессор и ОЗУ». Он кивает удивленно, забирая смартфон из моих рук, убирая со стеклянного стеллажа подставку под него с ценником.