Кэти МакГэрри - Раздвигая границы

На его лице расплылась моя любимая игривая улыбка. Его губы прикоснулись к моим в качестве нежного ответа.

— Расслабься, и я обо всем позабочусь.

Я поцеловала его, обхватывая руками. Пальцы Ноя ласково массировали мою шею, и напряжение вкупе с неловкостью постепенно оставляли меня. Неистовые поцелуи одурманивали, и с каждым прикосновением я жаждала большего. Наши тела так тесно переплелись, что, кажется, стали одним целым.

Ной был сильным и теплым, мускулистым и надежным, а его запах — Господи, невероятным! Даже под страхом смерти я не смогла бы оторваться от него: его губы, шея, грудь… И кажется, что он жаждал того же, что и я. Я ощущала тяжесть его тела, которым он вдавливал меня в постель, то вдруг взлетала вверх и оказывалась распростертой на нем. Мы ласкали друг друга, и одежда постепенно слетала с нас. Мы вместе застонали, и мой разум и душа и тело приближались к некой восхитительной грани.

И я ждала. Ждала паузы, когда Ной потянется за презервативом, и жалящей боли, которую описывали подруги… но парень не останавливался, а боли все не было, даже когда я, застонав, прошептала его имя. Пытаясь отдышаться, мы нежно целовали друг друга, и я пыталась осознать, что все еще остаюсь девственницей.

Ной устроился рядом со мной и прижал к себе. Я чувствовала себя счастливой и довольной. Закрыв глаза, я расслабленно слушала, как бьется его сердце, наслаждаясь этим, пока он нежно поглаживал мои волосы.

— Ной, — прошептала я. — Я думала…

Что мы займемся любовью.

Парень приподнял мой подбородок, заставляя посмотреть на себя.

— У нас впереди вечность, Эхо. Давай будем наслаждаться каждым шагом на этом пути.

Мысли путались в голове. Я думала о его сердце, прикосновениях и самом милом слове, которое я когда-либо слышала: вечность. Но вдруг мои глаза открылись от удивления.

— Я почти что заснула.

— И что? — с невинным видом поинтересовался Ной.

Я сглотнула.

— У меня кошмары.

— Тогда у нас будет повод снова это повторить.

Меня разбудила знакомая мелодия. Эхо спала, прижавшись ко мне спиной, и я обхватил ее руками и ногами — как оковами. Я расцепил руки, сомкнутые на ее животике, и потянулся за телефоном в карман джинсов, сброшенных во время наших развлечений.

— Алло? — Я прочистил горло.

— Ной?

— Да?

Голос мужчины не был мне знаком. Эхо продолжала сладко сопеть. Я осторожно подвинулся, плотнее укутывая в одеяло ее хрупкое тело. В моем невыспавшемся мозгу бились миллионы мыслей. Что-то с Исайей и Бет? Может, их избили, или они в тюрьме? Если бы с братьями случилась беда, мне позвонила бы Кииша или миссис Коллинз.

— Это Оуэн Эмерсон. Отец Эхо. — Мужчина замолчал.

Потирая глаза, чтобы проснуться, я отошел в другой угол подвала, думая о том, что вряд ли стоит сразу признаваться, что его дочь, практически голая, лежит в моей постели.

— Прости, что разбудил, но Эхо уехала утром очень расстроенной… из-за меня и до сих пор не вернулась.

Я вытянул шею, чтобы посмотреть на часы на полу у кровати. Два часа ночи. Ее отец, наверное, на грани сердечного приступа или, наоборот, в бешенстве. Хотя по его голосу и не скажешь. Даже странно.

— Она выключила телефон, потому мне пришлось обзванивать ее друзей. Лила дала мне твой номер и сказала, что Эхо может быть с тобой.

Одеяло поднималось и опускалось — дыхание девушки было спокойным и ровным. Эхо пришла сюда и доверилась мне. Если признаюсь ее отцу, он приедет и заберет ее, разбивая мне сердце и, возможно, ее веру в меня.

— Мистер Эмерсон…

— Пожалуйста, Ной, она моя дочь. Мне нужно знать, все ли с ней в порядке. — Никогда не слышал столько отчаяния в голосе мужчины. Мне это было знакомо, ведь я так же отчаянно хотел, чтобы Джейкоб и Тайлер были в безопасности.

— Она здесь.

Мое сердце перестало биться, ожидая, что сейчас мне прилетит от ее папаши.

— Как она? С ней все в порядке? — В его голосе мне послышалось… облегчение?

— Да, она спит. Не хочу ее будить.

Оуэн Эмерсон снова помолчал.

— Когда она заснула?

Э-э, когда же это было?

— Где-то час назад.

— И до сих пор не просыпалась?

Хорошо, что я знаю о проблемах Эхо со сном, вернее о его отсутствии. Иначе бы подумал, что это очень странный вопрос.

— Нет, сэр. Спит как младенец.

Наступила тишина, и я ждал, пока он обдумает свои варианты: заставить меня разбудить ее и отправить домой или дать ей поспать.

— Твои родители не против, что она там?

— Нет.

Они на озере. Но даже будь эти двое здесь, заметив, что я привел девушку, Ширли и Дэйл только бы напомнили, что, если моя подружка залетит, на это жилье может не рассчитывать.

— Можно с ними поговорить?

Нет.

— Они спят.

— Конечно, конечно. Эхо упоминала, что у тебя есть приемная сестра. Я так полагаю, что дочь сейчас у нее в комнате.

Практически.

— Да.

Ну, когда Бет здесь бывает, то спит на той же кровати.

— Пусть она позвонит мне, как только проснется.

— Да, сэр.

— И еще, Ной, спасибо, что сказал мне правду.

— Не за что.

Я повесил трубку и вернулся обратно в постель, крепче прижимая к себе Эхо.

* * *

Я проснулся от того, что руки у меня были пусты. Всю ночь меня согревало теплое тело Эхо. Мое сердце сжалось. Где она?

Мои глаза распахнулись и узрели самый соблазнительный вид в мире. Эхо растянулась рядом со мной в крохотных трусиках и черном лифчике. На кровати лежал ее альбом, и она что-то быстро рисовала карандашом. На подушке она пристроила фотографию моих братьев.

— Привет, детка.

Стрельнув в меня взглядом, Эхо смущенно улыбнулась.

— Привет.

Я посмотрел на часы: половина одиннадцатого. Скоро вернутся Исайя и Бет, но просить ее одеться было бы непростительно.

— Как тебе спалось?

Улыбка сошла с ее губ, но девушка продолжила рисовать.

— Лучше, чем обычно.

Мое сердце ухнуло вниз. Мне хотелось оказаться решением ее проблем.

— У тебя были кошмары?

Девушка кивнула.

— Но не такие яркие. К тому же я спала дольше, чем обычно.

— Почему меня не разбудила?

— Ты слишком милый, когда спишь. Видишь? — Она повернула рисунок и показала мне меня спящим.

— Над чем теперь работаешь?

Я выхватил альбом и взял в плен ладошку Эхо, когда она попыталась вернуть свою работу.

— Не смотри. Я еще не закончила. На самом деле, это пока просто набросок. Ной…

Я перевернул страничку, и у меня перехватило дыхание.

— Пожалуйста, не злись. Я хотела подарить тебе что-нибудь. О Господи, — простонала девушка. — Это была плохая идея.

Я оторвал взгляд от листа и прижал ладонь к ее щеке.

— Нет. Это лучший подарок, который мне когда-либо делали. — Мне хотелось поцеловать Эхо, но я не мог оторвать глаз от рисунка. — Как тебе это удалось?

Эхо каким-то непостижимым образом сумела нарисовать моих родителей.

Девушка подвинулась ко мне и положила голову мне на плечо.

— Ты часто о них говоришь. И постепенно в моей голове начал складываться их образ. Ты как-то сказал, что Джейкоб похож на папу, а вы с Тайлером — на маму. И что миссис Маркос тоже напоминает тебе о ней. Я увидела фотографию твоих братьев и, не знаю… сложила все вместе.

«Я люблю тебя». Все мое тело изнывало от желания произнести эти заветные слова. Я посмотрел в ее прекрасные глаза и понял, что люблю ее больше, чем себя. Уже прошло несколько недель с тех пор, как Эхо приняла меня, но я так и не смог их произнести. Если скажу… это сделает наши отношения официальными. И мою привязанность к ней — настоящей.

Но наши отношения и так реальны и давно перешли на официальный уровень. Я полная задница, что не позволил ей услышать это признание. Скажи. Просто скажи. Я набрал полную грудь воздуха, открыл рот и закрыл. Нет. Не здесь. Я отвезу Эхо в какое-нибудь милое место. Красивое. Может, к фонтану родителей.

— Ночью звонил твой папа, он искал тебя. Я сказал, что ты здесь.

Девушка отпрянула от меня и обхватила себя за колени.

— Наверное, мне стоит вернуться домой. — На ее губах заиграла горькая улыбка. — Думаешь, он простит меня за вчерашнее нарушение правил?

Мне не хотелось ее отпускать, никогда. Я хотел проводить с Эхо каждую ночь в моей кровати, обхватив ее руками и ногами. Но как? Через два месяца она станет свободной женщиной. Свободной от школы и, если захочет, от своего отца. Но я не буду свободен.

Забота о братьях — это работа. Полноценная, ответственная. Как объяснить детям разницу между серьезными отношениями и браком, когда они проснутся и обнаружат Эхо в моей постели? Дальше — больше: позволит ли судья взять опеку над ними, зная, что половина моего сердца принадлежит кому-то другому?

Я не буду их старшим братом. Черт, миссис Коллинз была права…

Я стану их отцом, а Эхо… она будет женщиной, с которой я сплю. Слова сорвались с моего языка прежде, чем я успел их обдумать:

— Выходи за меня.

Ее глаза округлились, а голова нервно дернулась в мою сторону.

— Что?!

Я провел ладонью по своим волосам, отбрасывая их назад, и сел, положив альбом на кровать.

— Знаю, звучит безумно, но давай, когда закончим школу, поженимся. Мы получим опеку над моими братьями, и ты сможешь сбежать от отца. Мы станем семьей. Я знаю, ты хочешь ее так же, как я.

Рот девушки открылся, а взгляд заметался по комнате.

— Ной… я… не знаю. В смысле, на что мы будем жить? Где будем жить?

— Фрэнк предложил мне вчера позицию менеджера. Если выйдешь за меня, то тебя включат в мою страховку. Ты наверняка получишь стипендию от одного из колледжей, куда подавала документы, потому нам не придется беспокоиться об оплате занятий. Ты можешь устроиться на работу и помогать мне заботиться о мальчиках. Может, если дела пойдут хорошо, через год я смогу посещать вечерние занятия.

Я не мог сдержать эмоций — все складывалось. Возможно, мне не придется чем-то жертвовать. Я смогу получить все, о чем мечтал, просто не так быстро, как хотелось бы.

— Это будет просто отлично. Ты сможешь учиться и работать, пока мальчики в школе. Я смогу отвозить их на учебу перед своей сменой, а ты будешь забирать их. Судья просто не сможет мне отказать.

— Нет. — Тихий голос Эхо застал меня врасплох. Она схватила свои джинсы и спрыгнула с кровати. — Нет. Это все, что я для тебя значу? — Девушка быстро оделась. — Пешка, чтобы получить обратно братьев?

Нет. Она перевернула каждое мое слово. Я поспешно поднялся вслед за ней.

— Нет, малышка. Ты же знаешь, как сильно я тобой дорожу!

— Правда, Ной? — Эхо засунула ноги в кроссовки. — Ты ни разу не сказал, что любишь меня, но уже хочешь жениться на мне. Не уверена, вслушивался ли ты в то, что говорил, но твое предложение звучало примерно так: «Эй, детка, выходи за меня и сможешь заботиться о моих братьях!»

Радостное возбуждение мгновенно испарилось, и мой счастливый мир рушился на глазах. Я конкретно налажал.

— Ты должна знать, что я на самом деле чувствую. Прошу, детка, я…

Она вскинула руки, останавливая меня.

— Не стоит. Не обесценивай мои чувства к тебе, изобретая лживые оправдания. Просто я наивная дурочка. Ты сказал, что я — твоя… собственность, тело, с которым можно спать. Ты никогда не обещал мне чего-то большего. По крайней мере, ты сдержал слово, и я не стала очередной шлюхой на заднем сиденье твоей машины. Так что спасибо, Ной, что не переспал со мной.

Дверь в подвал открылась, и раздался крик Исайи:

— Я спускаюсь, прикройтесь!

Эхо взлетела по лестнице мимо него. Исайя замер у нижней ступеньки, наблюдая, как она выбегает из дома.

— Эй, где-то горит?

— Эхо, подожди! — крикнул я.

Парень перекрыл мне дорогу.

— Чувак, какого черта?

— Пропусти, — прорычал я, оттолкнув его в сторону.

К тому моменту, как я оказался наверху, Эхо уже выруливала на дорогу. Я врезал кулаком по стене, но боль в руке не могла сравниться с адской болью в моем сердце. Я потерял Эхо.

Лежа на кровати, я прижимала майку к груди и мечтала, чтобы в мое сердце наконец-то перестали вонзать нож. Сладковатый мускусный аромат Ноя пропитал мою одежду. Когда я расставалась с Люком, это было больно, но не так, как сейчас. Я любила Ноя. Очень-очень сильно.