— Нет, — повторила она.

— И у них есть бабушка с дедушкой. — Я не узнавал хрипотцу в собственном голосе. — Джейкоб постоянно рассказывал о родителях Джо, а Тайлер каждую среду ходит на рыбалку с папой Кэрри. Я не могу им это дать.

— Ты прав.

— Я люблю их, — решительно сказал я.

— Я знаю. — Ее голос дрогнул. — В этом я никогда не сомневалась.

— Я также люблю Эхо. — Я посмотрел прямо в глаза женщине. — Я скучаю по ней.

Плечи ее поднялись, и миссис Коллинз грустно улыбнулась.

— Любить кого-то — не только своих братьев — это нормально, Ной. Разрешая себе жить своей жизнью, ты не предаешь ни их, ни своих родителей.

И тут это случилось. Я годами сдерживал свое горе, и оно наконец прорвалось. Вся моя злость, грусть и боль вырвались на поверхность, несмотря на мои старания задушить их и больше никогда не испытывать.

— Я скучаю по маме с папой. — Я не мог вдохнуть. — Я просто хочу вернуть свою семью.

Миссис Коллинз вытерла глаза и подошла ко мне.

— Я знаю, — повторила она и обняла меня.

* * *

— Еще раз спасибо, Ной. — Джо пожал мне руку уже раз пятьдесят после того, как я сказал ему и Кэрри, что больше не буду добиваться опеки над мальчиками. — Обещаю, ты сможешь видеться с ними, когда захочешь.

Я кивнул и оглянулся. Миссис Коллинз и Кэрри стояли у лестницы в конце коридора на втором этаже. Миссис Коллинз ободряюще улыбнулась, и я сделал глубокий вдох.

Джо открыл дверь в спальню Джейкоба.

— Мальчики, Ной хотел бы что-то вам сказать.

— Ной! — Джейкоб, одетый в пижаму с Бэтменом, помчался через комнату и врезался в меня. — Ты все еще здесь!

— Да, — кивнул Джо. — И теперь он будет у нас частым гостем.

Мальчик посмотрел на него радостными глазами.

— Правда?

— Клянусь. — Мужчина похлопал меня по плечу. — Я дам вам время поговорить.

И он ушел, закрывая за собой дверь.

Я уже два года не оставался с братьями наедине. Обнимая Джейкоба, я смотрел на фотографию родителей. Они не вернутся, и я не смогу вернуть то, что мы потеряли, но я могу двигаться дальше.

Я сел на пол, и мое сердце дрогнуло, когда Тайлер подвинулся ближе и вложил свою маленькую ручку в мою. В другом кулачке было зажато одеяло, и он грыз большой палец. Джейкоб тоже прижался ко мне.

— Папа никогда не клянется, если это не всерьез, Ной. Он говорит, что ложь — это большой грех.

Я кивнул.

— Так и есть. Наша мама тоже так говорила. — Я откашлялся — мне предстоял самый трудный разговор в моей жизни. — Несколько лет назад я дал вам обещание. И я собирался его сдержать, но теперь не думаю, что это лучшее решение для любого из нас.

Я посмотрел на Тайлера. Он был слишком мал, чтобы помнить, как мама смеялась или как папа пытался с ней потанцевать, пока та мыла посуду. Слишком мал, чтобы помнить, как папа показывал им фотографии своих домой или объяснял своим крохам-сыновьям, как правильно вбивать гвоздь.

И Джейкоб. Достаточно взрослый, чтобы помнить, но все равно слишком маленький, чтобы осознавать то, что потерял. Он никогда не ощутит гордость от того, что мама ходит с ним по школе в родительский день. Он никогда не ощутит взрыв радости, когда папа говорит, что у него талант, вручая своему сыну первый в его жизни инструмент.

Они никогда не узнают, что потеряли двух самых замечательных людей на планете. Никогда не узнают, что каждый день моей жизни пытка этой утратой рвет меня на части.

Я сделал глубокий вдох и попытался снова начать:

— Как вы отнесетесь к тому, что будете жить здесь, а я буду просто вас навещать?

* * *

Машина миссис Коллинз завернула за угол. А я все еще сидел в своей.

Эхо.

Я позволил ей уйти, и мое стремление получить опеку над мальчиками было здесь ни при чем. Миссис Коллинз оказалась права. В глубине души я считал, что любить ее равносильно предательству. Но я любил Эхо. Нуждался в ней. И я завоюю ее снова.

Я завел машину, и двигатель загудел. Жизнь в приемных семьях многому меня научила — это было как приговор «от пяти до семи лет с сохранением возможности условно-досрочного освобождения». Я просто не знал, что делать со всей этой информацией.

Глава 53

Эхо

— Он где?! — взвизгнула я. Выключив двигатель, я вылетела из машины. Мир сошел с ума. Сперва у Эшли начались схватки. И теперь Ной доказал, что он безумец.

— Бет, черт возьми! Я же просил тебя не курить это дерьмо. Ной разозлится.

Исайя дернул себя за ершик коротких волос. В кои веки я была рада, что Бет сейчас не лезет в разговор своими злобными репликами.

— И чего он хочет добиться?! — вопила я. — Он уже все знает о своих братьях. Он обещал, что не будет лезть на рожон! Пробираться в кабинет миссис Коллинз незаконно!

Исайя хлопнул в ладоши.

— Давай-ка прокатимся на этой красавице.

Он что, голову потерял?!

— Твой лучший друг… твой брат собирается пробраться в школу и взломать кабинет психолога, а ты хочешь покататься?

Парень потер руки в напускном веселье, но его глаза наполнились разочарованием.

— Да.

— Нет. — Я покрутила пальцем перед его носом. — Нет. Мы должны остановить его.

Ноя не должны поймать, иначе он потеряет братьев. Господи, вот упрямый идиот! Почему он на это решился?

— Он хочет вернуть тебя, — пробормотала Бет.

Я была бы не так удивлена, если бы в чистом небе сверкнула молния и сожгла мои теннисные туфли.

— Что, прости?

Бет села на пол и положила голову на лавочку; ее веки утомленно опустились.

— Он влюблен в тебя и хочет, чтобы ты была его единственной. Еще он нес какую-то пургу о том, что ты не на втором месте и он докажет свою правоту.

Динь-динь-динь. Ной хотел достать мою папку и вернуть меня. Мое сердце наполнилось теплом и радостью, но сразу же сжалось. Нет, он не должен так рисковать, когда на кону стоит самое дорогое — его братья. Я повернулась к Исайе.

— Мы должны его остановить. Когда он уехал?

— Он хотел дождаться темноты. Ной вернулся домой сам не свой. Я думал, что вы поругались. Он все время бормотал о том, как все испортил, но собирается это исправить. Потом попросил меня поехать к тебе, закончить с машиной и задержать тебя здесь до его возвращения.

— Почему ты его не остановил? — Я вытащила ключи из кармана.

— Ноя не остановить.

Это мы посмотрим.

* * *

Исайя оставил машину на парковке супермаркета напротив школы и выключил двигатель. Я пыталась дозвониться Ною, но меня в миллионный раз перевели на голосовую почту.

— Почему ты не припарковался у школы? — спросила я.

Парень посмотрел на меня как на идиотку.

— Полиция каждые два часа патрулирует территорию кампуса. Если увидят машину — сразу поймут, что это неспроста.

Естественно, Ной тоже припарковался у супермаркета.

— Ты и раньше это делал?

— Только чтобы побросать мяч в спортзале, но я никогда не вламывался в кабинеты педагогов.

Я сжала дверную ручку и посмотрела на Бет, заснувшую на заднем сиденье.

— С ней все нормально?

— С ней да, с ее головой — нет. — Исайя потянул за сережку. — Я не могу оставить ее в таком состоянии. Если Бет проснется, то может расшуметься. Скорее всего, Ной вошел через боковую дверь — она ближе всего к главному офису. Брат должен был оставить ее открытой, чтобы не оказаться взаперти. Смотри не захлопни ее. Просто вытащи его оттуда — поругаться вы сможете потом.

— Спасибо.

Я перебежала улицу, надеясь, что мои легкие не взорвутся. Господи, я вламывалась в школу, чтобы спасти своего глупого, упрямого, чертовски милого — парня? бывшего? нынешнего? — от тюрьмы.

Исайя был прав, боковая дверь оказалась открыта. Я скользнула внутрь, стараясь даже не дотрагиваться до нее. Представляю, как бы обрадовалась миссис Коллинз, обнаружив нас запертыми в ее кабинете.

Меня посетило жутковатое ощущение, когда над головой при каждом моем шаге начали вспыхивать лампочки. Сердце устремилось к горлу и бешено застучало. Я то и дело оглядывалась, ожидая, что кто-то накинется сзади и выпьет мою кровь или отвезет в тюрьму.

Поначалу я пряталась за шкафчиками, но вскоре поняла, как же это глупо. В коридоре уже зажегся свет, который выключится, как только датчики перестанут реагировать на движение. Прятаться смысла не было — и я побежала. Хорошо еще, что освещение в кабинетах включалось с помощью обычного выключателя. Проблема? Дверь в кабинет миссис Коллинз была закрыта, свет в нем не горел. Неужели Ной уже ушел?

Лампы в коридоре потускнели, но сразу же ярко вспыхнули снова. Ну и как тут не струсить? Я схватилась за ручку и почти вскрикнула, когда дверь поддалась. Стараясь не шуметь, я беззвучно закрыла ее и, попятившись, взмолилась о том, чтобы в офисе оказался Ной, или чтобы меня не обнаружили. Я чуть не завопила, когда что-то теплое и сильное возникло у меня за спиной и втащило в шкафчик для верхней одежды. Его дверцы закрылись у меня перед глазами.

— Что ты здесь делаешь? — прошипел Ной мне на ухо.

— Могу спросить тебя о том же! Я здесь, чтобы спасти твою задницу от тюрьмы. Ты хочешь из-за какой-то глупости навсегда потерять своих братьев? — яростно зашептала я в ответ.

Из главного офиса донеслись шаги. Я сжала руку Ноя, обхватившую меня за талию, и он подвинул меня ближе.

— Боковая дверь? — едва слышно спросил он.

Я кивнула. Если охранник найдет ее открытой, станет ясно, что кто-то ворвался в здание. Вытащив телефон, я мгновенно настрочила сообщение Исайе: «Срочно закрой боковую дверь!»

Несколько секунд, и телефон загудел: «Сделано».

Ной опустил голову, и его нос задел нежную кожу за моим ухом, которая мгновенно отреагировала на теплое дыхание. Я скучала по нему и его прикосновениям. Почему он решился на такой идиотский поступок? Я не достойна того, чтобы терять из-за меня братьев. Если Ноя поймают, то арестуют. Мое сердце ухнуло вниз. А что мне терять? Я — довольно средний художник, который кочует по стране со своими работами. Ну, подумаешь, будет у меня судимость (все мои мышцы напряглись), и мне придется отсидеть минимум одну ночь в тюрьме (горло обожгла желчь).

Да, просто замечательная перспектива.

Руки Ноя крепче сжались вокруг меня, и, клянусь, он поцеловал мои волосы. Я могла пойти на это… ради него. Я могу сдаться и приказать Ною спрятаться. Я уж было потянулась рукой к дверцам, как Ной хлопнул по ней и мертвой хваткой прижал меня к животу.

— Что, черт возьми, ты творишь? — спросил он низким голосом.

— Хотела посмотреть, можно ли выходить…

Господи, какая из меня ужасная лгунья!

— Вот уж нет, и не выдумывай чепухи. Ты останешься здесь со мной.

— Твои братья…

— Я отказался от них.

Я извернулась, чтобы посмотреть на него, и ахнула, увидев бесконечную боль в его глазах.

— Но не ради меня?

Парень сглотнул и покачал головой.

— Ради них.

У меня завибрировал телефон. «Все плохо, — писал Исайя. — Сейчас же выбирайтесь через окно. Я завел машину».

— Черт! — прошептал Ной. — Наверное, сигнализация сработала. Идем.

Он бесшумно открыл дверцы шкафа. Потом умело и бесшумно распахнул окна. Машина Исайи с выключенными фарами медленно въехала на школьную парковку.

Ной помог мне перекинуть ноги через подоконник.

— Беги, пока не доберешься до машины.

— А как же ты?

У меня внутри все ходило ходуном, и казалось, что глаза вывалятся из орбит.

Он спокойно и озорно ухмыльнулся.

— Я прямо за тобой, малышка. Ты так напряжена…

Парень подсадил меня, не упустив возможность полапать мой зад, и тут я заметила открытую папку на столе миссис Коллинз. Ну и черт с ней. Я слетела вниз и, рванув через парковку к Исайе, оглянувшись, увидела, что Ной тоже приземлился у стены. Кровь яростно потекла по моим венам, и прохладный ночной воздух обжигал легкие, пока я мчалась к свободе.

Задняя пассажирская дверь открылась, и я нырнула внутрь, приземляясь на ноги Бет. Мой желудок скрутило от вида Ноя, летевшего в нашу сторону. Исайя двинулся ему навстречу, и тут в главном офисе вспыхнул свет. Мои глаза были прикованы к темным окнам кабинета миссис Коллинз. Исайя распахнул переднюю пассажирскую дверь и сорвался с места в ту же секунду, как Ной рухнул на сиденье.

— Нужно скорее убраться отсюда. — Он посмотрел в зеркало заднего вида.

— Отвези меня к машине и езжай домой. — Ной наблюдал за темными закрытыми окнами кабинета. Он захохотал и радостно завопил; свет включился в тот момент, как мы пересекли невидимую границу свободы — то есть подъехали к супермаркету.