Амалия Март - Разгадай меня

Мы подъезжаем к какому-то невзрачному зданию. Я пытаюсь разглядеть вблизи кафе или хоть какие-то намеки на то, что за сюрприз меня ждёт, но тщетно. Обычный, ничем не примечательный двор. Серое здание, аккуратный подъезд, клумбы под окнами. Эм… загадочно.

Леша глушит машину, отстёгивает ремень безопасности и оборачивается ко мне.

— Приготовься, фея, тебя ждут чудеса.

— Завяжешь мне глаза?

— Оставим это для ночи, пошлое ты создание, — щелкает мне по носу. — Здесь чудеса иного рода. Пошли?

Я киваю и берусь за ручку двери.

Леша огибает машину, подходит ближе и закидывает мне руку на плечо. Сегодня пасмурно и он без солнечных очков, а в остальном его образ состоит из тех же вещей, что и при нашей первой встрече: джинсы, футболка, косуха. Та самая, вызывающая прилив жара к животу.

Мы подходим к подъезду не примечательного дома, нас встречает парень в ярко-розовой футболке, и я не сдержано прыскаю от смеха. Они с Лешей здороваются за руки, и пацан открывает нам дверь. Поднимаемся на последний этаж, а оттуда на технический. Я, конечно, догадалась, к чему все идет, но все же лёгкий озноб недоверия присутствует.

Мало ли маньяк окажется и правда… маньяком?

Но нет. Едва я переступаю порожек маленькой дверцы, ведущей на крышу, любые сомнения в адекватности моего спутника рассеиваются. Это самое настоящее свидание! Как в самой пошлой романтической комедии: со свечами-фонариками, лепестками роз и шампанским на столе.

Да ладно!

Делаю неуверенный шаг вперёд и резко торможу. Мне в спину тут же врезается крепкое тело, мужские руки сжимаются на талии. Звучит тихий хлопок закрываемой за нами двери.

— Ты хоть в чем-то знаешь меру? — усмехаюсь я.

— Нет. Думал, ты уже успела это понять, — говорит мне на ухо.

— Осознание пришло только что.

Опираюсь спиной на его грудь и глубоко вдыхаю. Я в пяти секундах от слез, потому что это все слишком… хорошо. Не нормально, не просто приятно, а чересчур. Ощущение, что я попала не в свою сказку. В моем мире, таким девочкам, как я, не дарят цветы, не возят на машине и не устраивают свидания со свечами и всей романтической приблудой в придачу. В моем пик романтизма — нести за мной портфель от школы до дома.

А может, просто раньше мне встречались герои не моего романа?

— Поужинаешь со мной, фея? — мягко урчит Леша, огибает меня и протягивает руку.

Я вкладываю свою ладонь в его и безмолвно киваю. Изо всех сил пытаюсь быть нормальной. Принять широкий жест без дурацких подколов, поверить, что я этого достойна.

Спасибо, мейбелин!

— Обычного кафе было недостаточно? — с улыбкой спрашиваю я, едва он усаживается напротив.

— После нашего феерического знакомства? Мне все кажется недостаточным! Хотел сразу отвести тебя в замок и заставить сказать "да" старому священнослужителю, но вот беда, мы в России, а замки нужно бронировать заранее!

На лице моего ухажера расцветает очаровательная улыбка, и я отвечаю на нее.

— Какое упущение! — насмешливо говорю я.

Мой бокал заполняется шампанским, до уха доносится ненавязчивая музыка. Я оглядываюсь и замечаю потрясающий вид, открывающийся с крыши: Поклонная гора, смотровая площадка на Воробьёвы горы, подсвеченное здание МГУ. Поверить не могу в происходящее.

Солнце начинает клониться к закату, горизонт окрашивается в алые оттенки, по городу зажигаются огни. На нашей крыше тоже включается освещение — сотня лампочек над головой и десяток светильников под ногами. Из меня вырывается восторженный вздох.

— Так вот как выглядят настоящие свидания, — тихо выдыхаю я, переводя взгляд на мужчину напротив.

— Неужели думала, что я способен только на горизонтальные подвиги? — насмешливо выгибает брови.

— Это камень не в твой огород, маньяк, — усмехаюсь я.

— А! — откидывается в кресле с бокалом шампанского. — Значит, настал тот самый момент, да?

— Какой? — беру свой бокал.

— Тяжёлый рассказ о бывших.

— Предпочту его миновать и сразу перейти к травмирующим рассказам о детстве!

— А это предпочту миновать я. Так что, получается, остаются только разговоры о будущем?

— Получается, — улыбаюсь я.

— Тогда за будущее, фея, — снова наклоняется ко мне и тянет свой бокал на встречу моему. — Яркое и блестящее, как ты.

— Ты ужасный подхалим, — закатываю глаза, но встречаюсь с его бокалом в громком звоне.

Отпиваю глоток ровно на словах:

— Ты предпочтешь осеннюю или зимнюю свадьбу? — и шампанское идёт носом.

Я закашливаюсь, устрашающе кривясь, шампанское льется оттуда, откуда не должно, слезы наворачиваются на глазах. Хватаю со стола белоснежную салфетку и прячу в нее лицо. Вот черт! Меня разбирает дикий хохот.

Хана моему тщательно продуманному образу, да?

— Вопросы тебе лучше задавать, когда твой рот ничем не заполнен. Окей, я запомнил.

Хохот переходит в ржач. Обоюдный. Теперь слезы льются от смеха, воздуха в лёгких не хватает, и живот начинает болеть от сокращения мышц. Я распрямляюсь в кресле, вытягивая ноги, и перевожу дыхание, обмахиваясь все той же салфеткой. Нога касается какого-то предмета, звучит звон стекла, а потом странное шипение. Перевожу взгляд под стол и тут же цепенею.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Леша, Леша! — хватаю ртом воздух, все ещё не способная вдохнуть на полную ширину лёгких. — Огонь.

— Что? — он успокаивается и тоже смотрит под стол. — Твою мать!

Мы вскакиваем с места и панически озираемся. Да кто такой умный придумал у ног ставить эти фонарики??? Красивая скатерть уже наполовину охвачена огнем, языки пламени сжирают ее с несусветной скоростью. Это почти красиво. Почти.

Леша хватает со стола ведерко со льдом и высыпает его на пожарище. Я в это время сгребаю со стола все содержимое и уцелевшей половиной скатерти прикрываю ту, что сейчас объята пламенем. Леша подключается к моему плану, скидывает кусок ткани на пол и топчет ногами. Ликвидировав непоправимое, мы валимся прямо на холодную поверхность крыши.

Картинка перед глазами в духе постапокалипсиса: разбросанная посуда, раздавленная еда, разбитая бутылка дорогого шампанского, перевёрнутые кресла и в довершение — обугленная скатерть, медленно дотлевающая на фоне заката.

— Зачем они ставят эти фонарики с живым огнем? — негодую я.

— Почему у них нет огнетушителя на крыше? — недоумевает Рижский.

— Идиоты, — одновременно выдаём мы.

И снова смеемся.

— Скажи мне, фея, хоть одна встреча с тобой может пройти без эксцессов?

— Вчера, вроде, было ничего, — бубню я, скрещивая ноги. Бедные кроссы слегка пострадали, когда я помогала тушить скатерть.

— А душевая шторка?

— Первая встреча? — делаю слабую попытку.

— Ты заехала мне по яйцам, а потом сбежала в неизвестном направлении.

— А…

— Даже не начинай! Все дни, что ты на меня работала, я боролся с кровавыми сценами в голове.

— Тогда, думаю, о свадьбе не стоит и заикаться, — толкают его локтем в ребро.

Пытаюсь сгладить ту его странную шутку.

Он разворачивается ко мне, сжимает ладони на талии и резким рывком усаживает к себе на колени.

— Ну уж нет. Я женюсь на тебе, несносное создание, я своих слов на ветер не бросаю! — прижимается к моим губам в коротком жёстком поцелуе. — Представить не могу, что ты будешь украшать чьи-то чужие будни.

Сердце колотится сильно-сильно, отзываясь на эти искренние слова. Я не верю в них, но не могу не растаять от красивых обещаний.

— В смысле, крушить?

— Нет, лисичка, украшать. Я знаю, о чем говорю. Столько жизни, как с тобой, я не чувствовал еще никогда.

Наши губы снова сцепляются в поцелуе, но уже другом: медлительном и чувственном. Мы танцуем ими, вкушаем, говорим. Мужские ладони бесцеремонно наглаживают бедро с его любимым зверем, я сжимаю пальцами его плечи и льну к нему сильнее.

И пусть все его слова — просто красивая сказка, я рада ей обмануться сегодня. Придет новый день и он, наконец, рассмотрит меня настоящую, увидит все недостатки, спадет флер гормонов и эндорфинов, и он возьмёт свои слова обратно. Но пока мы в нашей идеальной вселенной, где каждый шаг — только навстречу друг другу, каждое прикосновение — разряд тока по венам, каждое обещание — крылья за спиной. И я буду просто наслаждаться этим.

Я буду наслаждаться им.

Напугав бедного парнишку из агентства, организовавшего наш неудавшийся ужин, мы быстро ретируемся в сторону дома. По пути заезжаем в ресторан и берём ужин с собой. Леша привозит меня в свою квартиру и начинает раздевать ещё на лестничной клетке, паршивец.

До еды мы так и не добираемся. Я засыпаю счастливая в его руках, в его постели, в его прекрасном мире. Но один звонок, разрезающий темноту сладкой ночи, меняет решительно все.

— Я приехал, Агги, — звучит сводящий зубы голос. — Свадьбы не будет. Ты же этого хотела?

Рижский

Будильник — беспощадное зло. Фея гневно фырчит, уходя под одеяло с головой, а мне ничего не остается, как вытрясти себя из кровати. Понедельник кладет конец сказке, возвращая в суровые будни.

За последние два дня произошло столько, что впору всю следующую неделю отходить, но бизнес беспощаден — отсрочки не дает. Особенно, когда накануне выпуск нового каталога.

Контрастный душ с утра — мой личный рецепт пробуждения — сегодня дает сбой. Сначала из-за треклятой занавески: заставлю безумную девчонку отработать порчу имущества в самых не благородных позах. А потом потому, что из-за всплывших перед глазами картинок вся кровь отливает от мозга, вводя в странную прострацию. Какая на хрен работа, когда объект бесконечного кайфа в твоей теплой постели?

Или нет.

Выхожу из ванной под звуки звенящей на кухне посуды. В одном полотенце шлепаю туда, чтобы получить очередной прилив эндорфинов или чего посерьёзнее прямо в печень. Ладно, повыше и левее.

— Что ты делаешь? — спрашиваю сонное создание, которому безумно идёт моя потрепанная футболка.

Она оборачивается с мягкой улыбкой на губах. Я очерчиваю взглядом ее красивые изгибы, которые не спрятать за вытянувшимся балахоном, и безумные голые ноги, переминающиеся на холодном полу. Ей нужны носочки. Или теплые мужские руки. Полотенце предательски натягивается под напором хлынувшего настроения.

— Завтрак, — комично закусывая губу, произносит она и снова отворачивается к плите.

— Зачем встала? Могла еще поспать, — делаю шаг в ее направлении и прижимаюсь сзади.

Слышу рваный вздох, но чей конкретно сложно определить. Эта женщина действует на меня, как чертов электрошок. Каждый раз.

Провожу пальцем по ее шее, немного сдвигаю ворот футболки, втягиваю ее запах. Бог мой, она пахнет сладким сном и сексом, мог бы вечно ей дышать.

— Тебе же на работу, — тихо урчит она, откидывая голову мне на плечо, но продолжая помешивать что-то в кастрюльке.

— И ты встала меня покормить? Серьезно? — идеальная, идеальная женщина.

— Заодно. Мне же тоже нужно собираться.

— Можешь остаться.

— Нет, надо домой, — приглушенно говорит она. — Поставишь чайник?

Нехотя отступаю от теплой податливой феи и наливаю в чайник воды. Достаю две чашки с верхней полки, упаковку нового мятного чая.

— А что у нас на завтрак? — спрашиваю между делом.

— Овсяная каша с яблоком! — гордо произносит она.

— Сто лет кашу на завтрак не ел. И вообще… — смеюсь я. Как бы ей намекнуть, что крупы — это не мое?

— У тебя же целая пачка в шкафу, — удивляется она.

— А, это Маринка притащила. Чтоб я пацанов нормально кормил, а не пиццей, наивная.

— Вообще-то да, детям нужна нормальная еда, — осуждающе покачивает головой, раскладывая белую жижу по тарелкам.

— Вот поэтому я любимый дядя! Разрешаю не то, что "нормально", а то, что нравится! Сейчас приду, — целую ее макушку, удаляясь в комнату.

Завтракать в набедренном полотенце кажется моветоном, даже не будь на моей кухне прекрасной феи. Натягиваю мягкие домашние штаны и возвращаюсь ровно к закипевшему чайнику. Стол уже украшают тарелки, чашки, приборы. Это странно, что мой маленький обеденный стол выглядит так уютно заставленный горой посуды? Или это влияние волшебных рук прекрасной девушки, что способна любое будничное действо превратить в сказку?

— Черт, — говорю я, отправив в рот первые пару ложек. — Каша нереально вкусная. Что ты с ней сделала?

— Яблоки, — просто говорит она.

— Они волшебные? Молодильные? Напичканные экстази? Почему это так вкусно?