— Удивительно… А я почти всю жизнь провёл на одном месте.

— Возможно, ребёнку всё же лучше иметь постоянный дом.

Джейсон допил кофе и аккуратно вернул чашку с блюдцем на место.

— Ребёнку лучше иметь нормальную семью, где бы он ни жил, — сказал он и тут же поменял тему разговора: — Мне пора на работу. Увидимся вечером.

— Сегодня вечером, и завтра, и послезавтра.

— Я собирался в четверг на концерт, — вспомнил вдруг Джейсон. — Конечно, я всё отменю, раз ты будешь здесь. Но, может быть, ты бы хотел сходить со мной?.. Ничего особенного, камерный оркестр, Гендель. Хотя, конечно, ты не пойдёшь… — вздохнул он.

— С кем ты идёшь? С друзьями по школе? — поинтересовался Ламберг, сделав особое ударение на слове «друзья».

— Да, с ними.

— Нет, возможно, в другой раз. Вдвоём.

Глава 19


Лондон, август 2006


Лето пролетало неделя за неделей.

Отношения Джейсона с Дэниелом — теперь он не мог отрицать, что это действительно были отношения — вошли в свой ритм, но от этого не стали однообразными. Ламберг уезжал, иногда надолго, затем возвращался и всякий раз с нескрываемой жадностью бросался целовать Джейсона и вёл его в спальню.

Они всё лучше узнавали друг друга и всё дальше уходили от неловкости и нервозности их первого раза. Дэниел брал его властно и сильно, вырывая из груди крики и стоны, но при этом не забывался и всегда следил за тем, насколько Джейсону приятно то, что происходит. Джейсон же открыл в себе какую-то новую, неизвестную ему сторону — он хотел, чтобы им обладали. Теперь он уже не мог быть ничьим.

Если раньше его грызли сомнения, то теперь он всё больше уверялся в том, что даже во время долгих поездок Дэниел остаётся ему верен. Ламберг уже давно твердил, что с самой их встречи в Эпплтоне он больше ни о ком не мог думать и не занимался сексом ни с кем, кроме него. Но Джейсон был не особо склонен верить молодому и недурному собой миллионеру, который путешествует по всему миру, посещает десятки светских мероприятий и скрывает от него значительную часть своей жизни.

Эта часть, насколько мог судить Джейсон, касалась в основном работы, но ему всё равно казалось странным откровенное нежелание посвящать его в свои дела, рассказывать о встречах, на которые он то и дело летал, или вести в его присутствии разговоры по телефону. Он понимал, что Ламберг что-то скрывает, но предпочитал об этом не задумываться. Он гнал эти мысли из головы и делал вид, что ничего необычного не замечает.

Их отношения не были сконцентрированы на сексе: от разговоров и даже молчания, от случайных прикосновений и совместных завтраков они тоже получали огромное удовольствие. Ламберг стал оставаться в Лондоне дольше, а не на один-два дня. Как он объяснил, ему нужно было время, чтобы реорганизовать свои дела так, чтобы можно было управлять бизнесом из Лондона. Но если раньше все вечера, пусть и немногочисленные, были в их распоряжении, то теперь Дэниел стал чаще посещать ужины и приёмы, во время которых Джейсон или ждал его возвращения, или оставался у себя дома.

Первое время для него было оскорбительно быть тайным любовником, но постепенно чувство обиды притупилось, и он стал спокойно относиться к тому, что Ламберг выходит в свет без него, тем более что делал он это не для собственного удовольствия — положение и работа обязывали.

Со своей работой Джейсон собирался распрощаться в ближайший месяц. Это оказалось не так просто, как он думал, но в итоге бюрократические препоны были преодолены и всё устроилось. Осенью он должен был начать семестр в Школе экономики. Ламберг, сначала предлагавший ему учиться и работать в лондонском офисе его фонда, пошёл на попятный, заявив, что если Джейсон будет и работать, и учиться, то у него не останется времени на личную жизнь:

— Я достаточно долго мирился с твоей теперешней работой. Наконец-то мы сможем пожить спокойно.

— У меня будут занятия. Я не буду находиться в твоём полном распоряжении, — ответил Джейсон.

— Учёба занимает меньше времени, и график более гибкий.

— Хорошо, если ты не хочешь, я не буду настаивать. Я могу найти работу и в другом месте.

Ламберг отложил газету, которую до этого пролистывал, в сторону и чуть не выскочил из-за своего рабочего стола.

— Какую, позволь спросить? Кем ты собрался работать? Официантом? Продавцом в магазине?

— Я не думал конкретно…

— Джейсон, перестань заниматься ерундой. Тебе прекрасно живётся безо всякой работы. Я тебя полностью обеспечиваю.

— В этом-то и проблема, — Джейсон встал с дивана и подошёл к книжному шкафу, словно его вдруг заинтересовала какая-то книга. — Я и так принимаю от тебя очень много. Я благодарен тебе, но это мне не по душе. Пока я работаю, у меня есть собственные средства на повседневные расходы. Но когда я перестану, то что, буду просить у тебя по утрам деньги на ланч или на метро?

— Нет, тебе не надо будет просить деньги на ланч, и я надеюсь, ты перестанешь ездить на метро. К твоим услугам две машины, пользуйся ими. Что касается денег, я предлагал тебе открыть счёт и предлагаю ещё раз. Думаю, пятидесяти тысяч фунтов тебе хватит на повседневные расходы до конца года.

Джейсон покачал головой.

— Дэниел, ты не понимаешь элементарных вещей! Мы с тобой как будто живём в параллельных мирах…

— Ни в одном известном мне мире не считается зазорным принимать финансовую поддержку от мужа, родителей, братьев или сестёр.

— Ты ни то, ни другое, ни третье…

Ламберг встал из-за стола, подошёл к Джейсону и обнял его за плечи:

— С тобой невозможно разговаривать… Давай условимся, что я возьму тебя на работу, скажем, с ноября. К этому времени ты уже немного проучишься, оценишь нагрузку. Тогда всё и решим. Но имей в виду, никакой работы на стороне я не потерплю.

— Что это значит? — возмущённо посмотрел на него Джейсон.

— Я определенно не был счастлив, что ты проводишь все дни в своём унылом офисе. Я бы со временем попросил тебя оставить работу, но ты очень кстати решил распрощаться с ней сам. Я избавился от одной проблемы и не хочу, чтобы на её месте появилась новая.

— Я не понимаю, в чём тут проблема… Но дело не в этом! Не тебе решать, где и кем я буду работать.

— Мы фактически живём вместе. Ты мой партнёр, и моё мнение должно что-то значить.

— Я не припоминаю, чтобы ты спрашивал моего мнения относительно своей работы, — возразил Джейсон.

— У нас несколько разное положение, согласись.

Джейсон смерил Ламберга холодным взглядом так, словно это он был на голову выше, и яростно-чётким голосом произнёс:

— Спасибо, что напомнил. Пойду займу полагающееся мне место в твоей спальне.

Он развернулся и стремительно вышел из кабинета.

Ламберг замер, вспоминая и смакуя этот хлёсткий взгляд свысока, ледяную ярость в голосе, идеально прямую напряжённую спину и гордый поворот головы.

— Ты само совершенство, Джейсон, — прошептал он. — Я мечтал о таком… Нет, о таком я даже не мечтал.


***

Их ссоры случались редко и никогда не длились долго, заканчиваясь жарким примирением в постели. Чаще всего последнее слово оставалось за Ламбергом, и Джейсон рано или поздно соглашался с его решением.

Но Дэниел был уступчив и внимателен в сотне других мелочей. Через две недели после того концерта, пропущенного Джейсоном, Дэниел сходил с ним на другой. После того как Джейсон упомянул, что скучает по новоанглийскому супу из моллюсков, клэм-чаудер появился на столе следующим вечером. Таких маленьких знаков внимания было множество, и Джейсон удивлялся, как настолько занятой человек находит в себе желание и силы замечать всё это, запоминать и исполнять желания своего любовника, порой даже и невысказанные.

Джейсон уже начал готовиться к учёбе по рекомендованным книгам и статьям, в оставшееся время играл на фортепьяно или читал. С друзьями он встречался реже, но не потому, что Ламберг не одобрял эту компанию, а просто потому, что предпочитал проводить время с ним, если тот был в городе.

Эта суббота была у Джейсона свободна — Ламберг был приглашён на благотворительный приём в посольстве Швеции и собирался быть поздно. Джейсон сказал, что проведёт вечер с друзьями и останется на ночь у себя дома. Он дождался, пока Дэниел отбудет во всём блеске — во фраке он смотрелся невероятно аристократично — и попросил шофёра отвезти его к кафе, где они договорились встретиться с Эмили и остальной компанией. Как обычно, машина остановилась за квартал до нужного места, так как Джейсон не желал, чтобы его видели выходящим из «Роллс-Ройса» или «Мерседеса».

Уже под конец вечера, в десятом часу, позвонил Ламберг сказать, что приём, похоже, закончится не так поздно, как он думал, и он будет дома через два часа, может, чуть позднее.

— Мы уже собираемся по домам, — сказал Джейсон. — Я поеду к себе.

— Позвони, чтобы тебя отвезли.

— Доберусь сам, — отмахнулся Джейсон.

Уже в дверях несколько человек решили продолжить вечер дома у Джейка. Джейсон сначала отказался, но потом передумал: почему он должен вечно сидеть дома, пока Дэниел развлекается на великосветских вечеринках?

Они взяли такси и на двух машинах поехали к Джейку. От него гости начали расходиться после двенадцати, и Джейсон оказался одним из последних.

Возле подъезда его ждал один из телохранителей Ламберга, Хиршау, если Джейсон правильно запомнил его фамилию, поджарый светловолосый немец.

— Вас ждёт машина, мистер Коллинз.

— Спасибо, я вызвал такси.

— Это не обсуждается. Вас приказано отвезти к мистеру Ламбергу. Он ждёт.

Жёсткий акцент делал и без того не самые вежливые фразы ещё грубее и агрессивнее. Джейсон не стал спорить. В конце концов, это была идея босса, а не исполнителя. Он сел на заднее сиденье автомобиля, злясь на Дэниела, который мало того что приказывал следить за ним, так ещё и считал себя вправе вызывать его к себе в любое время дня и ночи. С другой стороны, завтра утром Ламберг улетал в Цюрих, и перспектива провести последнюю ночь вместе казалась не такой уж плохой.

В холле их встретил Дэвис, телохранитель, с которым Джейсон познакомился одним из первых. Он сухо поздоровался с Джейсоном и сообщил, что Ламберг ждёт его у себя.

Когда он вошёл в комнату, Дэниел, уже переодетый в домашнее, стоял у окна, за которым в этот час ничего, кроме огней, не было видно. В спальне было темно — горела лишь одна лампа на столике возле кровати.

— Что-то случилось? — спросил Джейсон, прикрывая за собой дверь.

— Почему ты мне солгал, Джейсон? — глухим голосом спросил Ламберг, даже не повернувшись.

Джейсон приблизился к нему на несколько шагов.

— Солгал? Когда?

— Сегодня, — Дэниел наконец развернулся лицом к Джейсону. В глазах его горела ярость. — Когда я звонил, ты сказал, что поедешь домой.

Джейсон не ощущал за собой никакой вины, но гнев Дэниела, его напряжённая поза хищника, готового к броску на жертву, заставили его голос дрогнуть:

— Я действительно собирался домой, но передумал. В последний момент.

— Передумал? И пробыл там до конца, хотя остальные уже разошлись? — уточнил Ламберг недобрым тоном.

— Когда я уходил, оставалось ещё двое. И я не понимаю, какое это имеет значение…

Ламберг одним шагом преодолел разделявшее их расстояние и наотмашь ударил Джейсона по лицу. Тот упал на стоявшую сзади кровать, скорее, не от силы удара, а от неожиданности. Дэниел бросился на него и перевернул на спину, схватив за руки и пригвоздив к постели своим весом:

— Тебе так понравилось, что одного меня уже недостаточно?

Джейсон смотрел на него расширившимися глазами, в которых пока не было страха, только непонимание. Он словно не верил, что это происходило на самом деле. Он тяжело дышал, не в силах вымолвить ни звука.

— Думал, можешь трахаться со своими дружками, а я ничего не узнаю?

— Я не… С чего ты взял?! — дрожащим голосом проговорил Джейсон.

Ламберг выпустил наконец из рук запястья Джейсона. Тот попытался отползти назад, но ноги его до сих пор были прижаты.

— Я никогда… Господи, у меня даже в мыслях такого не было! — Джейсон чуть не плакал от обиды.

Он увидел, что Дэниел расстёгивает пряжку его ремня.

— Что ты делаешь?!