— Она могла не узнать о ней или узнать позднее, когда тебя уже было не найти, — предположил Дэниел.

— Об этом все газеты написали и говорили в новостях, — отмахнулся Джейсон.

— А если она живёт в другой стране? Твой отец — учёный с мировым именем, у него медаль Филдса[22] и куча премий, и да, многие издания за рубежом писали о его смерти, но отнюдь не все и не на первых полосах. Она могла и не узнать.

— Я просто не хочу… Зачем? Я ей не нужен.

— Ты этого не знаешь. Ты ничего о ней не знаешь. Ты даже не можешь полностью полагаться на то, что сказал тебе отец. Возможно, она тебя искала. В восемьдесят девятом году твой отец вдруг забрал тебя из дошкольного центра, поменял тебе фамилию на отличную от его и переехал в Бостон. Он в том году читал курс в Принстоне, но всё равно уехал в середине весеннего семестра, а потом специально приезжал в Нью-Джерси раз в неделю, чтобы провести занятия. Тебе не кажется, что это немного странно?

— Мой отец вообще был странным, — парировал Джейсон. — Тем более, свою-то фамилию он не поменял, и никому не составило бы большого труда разыскать его.

— Мы не знаем обстоятельств, возможно, на тот момент этого было достаточно. В МИТе он начал семестр только осенью и в штате до сентября не числился, так что по месту работы его было не найти. И знаешь, в то время не было Интернета в каждом телефоне, информация не находилась так просто, как сейчас.

— У меня такое ощущение, — рассерженно заметил Джейсон, — что ты знаешь обо мне больше, чем я сам. Если тебе так любопытно узнать, поручи Эдеру найти мою мать и съезди к ней на чай. Только не надо мне ничего про неё рассказывать.

— Я не думал, что это так тебя расстроит…

— Я думаю, что это вообще не самая лучшая идея — искать родственников через столько лет, — вздохнул Джейсон. — Они не проявляли ко мне никакого интереса. И что, я вдруг появлюсь у них на пороге и скажу «привет»?

— Ну, что-то вроде того…

— И, если подумать, что я им скажу? — продолжил Джейсон. — Я ваш племянник, или, как вариант, сын, мне двадцать два года, я закончил один курс в Лондонской школе экономики, работаю личным ассистентом одного финансиста. Ах да, моё главное достижение — в свободное от работы время меня трахает мой начальник, который, к слову, женат.

Дэниел рассерженно сжал губы и процедил:

— Я бы описал наши отношения немного иными словами.

— Хорошо, я исправлюсь, — упрямо проговорил Джейсон. — Я открыто живу со своим начальником, который, к слову, женат.

— Джейсон, не надо, — с оттенком угрозы в голосе произнёс Астон.

— Что не надо? Это всё правда.

— Зависит от того, — медленно, почти по слогам произнёс Дэниел, сдерживая гнев, — как ты это говоришь. У нас с тобой отношения. Не короткий перепих в офисе в конце рабочего дня. Мы вместе живём, я люблю и уважаю тебя. Смею надеться, ты тоже, и я для тебя нечто большее, чем работодатель и партнёр в постели. Я помогаю тебе, поддерживаю, учу…

— И чему ты меня научил? — бросил Джейсон. Он понимал, что потом пожалеет о своих словах, но в него словно бес вселился, и он не мог остановиться. — Чему ты меня научил? Подбирать запонки к часам и раздвигать ноги?!..

Резкий удар по лицу заставил его замолчать. Он на долю секунды прикрыл глаза, словно соображая, что произошло, но почти тут же ударил Дэниела в ответ. Астон этого не ожидал. Джейсон знал, что тот в обычной ситуации успел бы перехватить его руку, но сейчас он просто этого не ожидал.

Удар Джейсона получился гораздо сильнее — он вложил в него всю силу, обиду и злость. На рассечённой губе Дэниела выступила кровь.

Джейсон перевёл взгляд с губ Астона на его глаза и отчётливо, чеканя каждый слог, произнёс:

— Если ты ещё раз посмеешь ударить меня, я уйду. Мне плевать, что сделаешь ты или что со мной сделают твои враги. Больше я не стану такое терпеть. Я уйду от тебя.

Дэниел с низким рыком бросился на него, опрокинув и подмяв под себя. Джейсон и тогда не отвёл прямого взгляда, он неотрывно, с отчаянным вызовом смотрел на Астона, низко нависшего над ним, как тяжёлый каменный свод. Тот, задыхаясь от бешенства, только и мог что прореветь:

— Ты… Ты…

Кровь на губе Дэниела собралась в тяжёлую каплю, которая упала, скатившись вниз по щеке Джейсона. Несколько секунд они не двигались, не сводя друг с друга глаз. Вторая капля упала ниже и ближе к середине лица; Джейсон почувствовал, как она коснулась кожи под нижней губой. Он высунул кончик языка и слизнул её.

Дэниел почти что рухнул на него и с глухим рыком впился губами в его рот. Его жестокий поцелуй больше походил на укус, и Джейсон застонал в ответ. Его тело выгнулось и подалось к Дэниелу против воли, и буквально за считанные мгновения всё внизу живота онемело, и наступила резкая эрекция. Он знал, что Дэниел чувствует её, как он сам чувствовал прикосновение к коже горячего твёрдого органа своего любовника. Дэниел чуть сместился назад, и Джейсон понял это движение: он раздвинул бёдра и изогнул спину, открываясь, отдаваясь, принимая в себя большой напряжённый член. Он был хорошо растянут и увлажнён после предыдущего раза, и Дэниел вошёл в него одним быстрым движением.

Джейсон обхватил ногами его бёдра, чтобы тот проник в него ещё глубже. Каждый из резких сильных ударов выбивал из него сдавленный стон, больше похожий на всхлип; тяжелое тело Дэниела вдавливало его в простыни и грозило раздавить. Он задыхался, только не знал от чего — от недостатка воздуха или от возбуждения.

После того, как они одновременно бурно кончили, Джейсон ещё какое-то время не разводил сплетённых ног, удерживая любовника в себе. Дэниел немного приподнялся на локтях, давая Джейсону возможность вздохнуть полной грудью, и прошептал ему на ухо:

— Я одержим тобой.

Глава 37


Бостон, январь 2008


Джейсон вышел из машины, почти незаметно кивнув телохранителю, открывшему для него дверь. Автомобиль остановился под аркой у входа в «Four Seasons», но Джейсону показалось, что он успел замерзнуть, пройдя лишь несколько метров до дверей отеля.

Пожалуй, приезжать в Бостон в январе было не самой лучшей идеей. Последние два дня дул сильный, пронизывающий до костей ветер. Передвигаться куда-либо иначе как на машине не было абсолютно никакого желания. Сегодня с утра посыпался липкий мокрый снег, который, падая, почти мгновенно превращался в воду.

Дэниел должен был прилететь утром, но из-за плохой погоды пришлось садиться в Портленде. Джейсон мог себе представить, сколько дополнительных проблем эти изменения доставили охране и секретарям. Наверняка мисс Вернье истратила кучу времени и нервов, срочно заказывая машины для Астона и толпы сопровождающих. Джейсон не был уверен, что в семь утра в Портленде можно было найти бронированный лимузин, который бы через сорок минут уже ждал в аэропорту. Впрочем, таланты Элен в этом отношении были впечатляющи.

Сам он, зная, что Дэниел прибудет как минимум на три часа позднее запланированного, съездил с утра в музей Изабеллы Стюарт Гарднер, в котором не бывал с детства.

Он поднялся в свой номер, попросив телохранителей держать его в курсе того, когда приедет Астон: они постоянно поддерживали связь с охраной Дэниела. На этот раз в Штаты прибывала вся королевская рать: Эдер, Брент, Дюруа и толпа охраны. Через два дня должна была приехать Анна ван Бредероде. С Джейсоном и его охраной это было четырнадцать человек.

Если бы не ожидающийся приезд Дэниела, Джейсон не стал бы жить в таком огромном номере. Одному там было неуютно. Телохранители остановились в удобном номере по соседству, а ему достался огромный президентский люкс с кабинетом, несколькими ванными и столовой. Зато в гостиной стоял рояль. Возможно, поэтому кто-то из секретарей, желая сделать ему приятное, забронировал именно этот номер. Он, и правда, просиживал за инструментом по несколько часов в день — свободного времени у него было необычно много.

Он сел за книгу, но через пятнадцать минут его оторвал от чтения звонок от охраны: мистер Астон приедет через полчаса и сразу же отправится на ланч. Ланч с какими-то бостонскими финансовыми воротилами, по счастью, должен был пройти в ресторане отеля, так что ехать никуда не надо было.

Через полчаса, когда Дэниел прибыл, Джейсон был уже готов к выходу. Астон зашёл в номер с несколькими сопровождающими, которым он выкрикивал какие-то указания из спальной, пока менял рубашку и галстук. Джейсон тихонько сидел в гостиной, ожидая, когда прилив схлынет. Наконец, когда из гостей остались только Брент и Рюгер, Дэниел показался на пороге спальной и обратился к Джейсону:

— Не поможешь завязать галстук?

Джейсон поднялся с дивана и, не глядя в сторону секретаря и телохранителя, произнёс:

— Джентльмены, оставьте нас.

Когда Брент с Рюгером скрылись за дверью, Джейсон подошёл к Дэниелу:

— Как завязать?

— Виндзор подойдёт…

— Хм… — Джейсон оценил на ощупь ткань галстука. — Узел получится слишком крупным. Лучше простой.

— Как хочешь. Зачем ты их выставил? — спросил Дэниел, приподнимая подбородок, чтобы Джейсону было удобнее. — Они вообще-то в курсе…

— Это слишком личное, — тихо пояснил Джейсон, поправляя узел.

— Ты встретился с Робертсоном?

— Да, встретился. Можно подумать, что тебе ещё не доложили.

Дэниел подошёл к зеркалу:

— И как всё прошло?

— Нормально. Мы просто поговорили. Он не может ничего рассказать о своей работе, а я о своей. Разговаривали в основном о книгах и о политике.

Встреча с Робертсоном получилась несколько напряженной: уже через полчаса после того, как они сели за стол, разговор достиг работы Джейсона и его жизни в Лондоне.

— Ты доволен текущей ситуацией? Тебя всё устраивает? — спросил Робертсон.

— Не думаю, что хоть кого-то абсолютно всё в жизни устраивает. В общем и целом — я доволен.

— Я никогда не думал, что подобное может произойти с тобой, — покачал головой Робертсон. — Начать с того, что ты способен на большее, чем выполнять секретарскую работу…

— Я не отвечаю на звонки и не приношу кофе, это не совсем секретарская работа. К тому же, я учусь, и у меня не так уж много времени, чтобы заниматься действительно крупными проектами.

— Дело не только в этом. Твоё положение при нём…

— Да, я знаю. Мне нечем гордиться. Это вовсе не то, о чём я мечтал, но так получилось, — проговорил Джейсон.

— Тебе не надо оправдываться. Мы все живём так, как живём. Но, знаешь, я смотрю на тебя и думаю, что ты каким-то невероятным образом именно сейчас на своём месте. Нет, я не имел в виду твои отношения с этим Астоном. Их я не могу одобрить. Я имел в виду саму атмосферу вокруг тебя: дорогая одежда, охрана, лимузины, роскошные рестораны. Ты как будто родился для этого. Раньше ты всегда не вписывался, был не на месте. А теперь…

— С такими вещами легко сжиться, — улыбнулся Джейсон.

— Не скажи, — возразил Робертсон. — Некоторым людям не идёт их собственное богатство, и среди дорогих вещей они выглядят, скорее, смешно и нелепо.

— Да, в отличие от них мне удаётся весьма эффектно тратить деньги своего любовника.

— Ты изменился. Ты и раньше не подпускал к себе других людей, но сейчас… Раньше ты как будто прятался в маленькой тёмной комнатке и только и мог что подпирать изнутри дверь, чтобы тебя, не дай бог, не тронули. Сейчас ты сидишь в сияющем ледяном дворце и заявляешь, что любой, кто посмеет подойти слишком близко, сильно об этом пожалеет.

— Не так уж я и изменился. Просто раньше у меня не хватало средств и опыта на строительство дворца.

— Да, я вижу, каков твой опыт: цинизм и горечь.

— Простите, что разочаровал вас, — сказал Джейсон и добавил: — Себя я тоже разочаровал.


***

После окончания обеда Джейсон и Дэниел, наконец, оказались наедине в своём номере. Джейсон прямо у дверей снял пиджак и кинул на стул:

— Неужели всё? Сегодня и завтра никаких встреч, звонков и документов, я правильно понял?

— Да, если не случится что-нибудь из ряда вон.

Джейсон изучил расписание Дэниела, присланное мисс Вернье, и знал, что после полутора дней отдыха предстояли два относительно загруженных дня в Бостоне, потом перелёт в Нью-Йорк для переговоров по покупке терминала в Комптоне, а затем, если бы обстоятельства того потребовали, в Северную Каролину. Но даже за полдня всё могло измениться — теперь он это знал по собственному опыту.