— Господи. — Эш молча смотрел на нее. Он явственно представлял себе, как все происходило. Это была не обычная помолвка, а тайная. Настолько тайная, что жених не посчитал нужным поставить в известность семью и друзей. Она была лишь оправданием для поцелуев и объятий. Позволяла обладать Маргарет, отметая все протесты и сомнения. Тогда она была молода и ранима, а с годами становилась все более беззащитной перед его ложью. Неудивительно, что она сторонилась мужчин, считавших ее привлекательной.

— Прошу меня простить, — сказал Эш. — Но это самая своеобразная логика, с которой я когда-либо сталкивался. Я слышал от мужчин много всяких глупостей, с помощью которых они пытались затащить женщину в постель, но следуя такой линии поведения можно только выиграть приз на ярмарке.

— И я ему поверила, — тихо произнесла Маргарет, но в голосе ее появилось раздражение. — Я ему поверила. А позже выяснила… — Она замолчала, стараясь подавить гнев. — Выяснила, что все это ложь.

Эш так хотел поцеловать ее. Не ради удовольствия. Не для того, чтобы немного поднять ей настроение, а чтобы успокоить. Объяснить, что все мужчины лгуны, им нельзя доверять. Но этот поцелуй был нужен больше ему, нежели ей. Сейчас Маргарет была нужна совсем не его назойливость. Пожалуй, после такого признания ей необходимо…

Эш печально вздохнул.

— Было ли, по крайней мере, что-то хорошее во всем этом?

Задохнувшись, Маргарет отпрянула от него.

— Эш, — голос звучал растерянно, — я сейчас призналась вам, что потеряла девственность. Половина мужчин в округе уверены в моей порочности. Если бы вы взяли меня даже против моей воли, это не считалось бы насилием.

Пугающее настроение.

— Что ж, — сказал Эш после недолгой паузы, — вот и ответ на мой вопрос. Значит, он был ужасен.

Маргарет смотрела на него широко распахнутыми глазами. А Эш стоял и молчал, ожидая, когда она придет в себя. Видите? Я не причиню вам боль.

— Да, — почти шепотом произнесла она, словно только сейчас осознала, что все именно так и было. — Он был ужасен, правда? Откровенно говоря, он действительно был совсем плох в этом деле. — На ее губах появилась легкая улыбка.

Возможно, сейчас впервые она открыла для себя всю силу слова. Воспоминания, несомненно, были для Маргарет источником мучений. Всегда лучше выплеснуть гнетущие душу мысли, нежели позволить им пожирать тебя изнутри.

— Это было болезненно?

Маргарет опустила голову.

— Это было скучно, — призналась она. — Столько суеты — когда он все же начал, я думала лишь о том, когда же все закончится.

Эш подавил улыбку. С ним ей точно не будет скучно. Он покроет поцелуями ее тонкую нежную шею, медленно спустится к упругим бутонам сосков. Он заставит ее погрузиться в пламя страсти, исполняя каждое желание ее тела.

Маргарет вскинула голову и внимательно посмотрела на Эша. Нет, не просто посмотрела; она рассматривала его, изучала, словно картину, смысл написанного на которой ей только предстояло постигнуть. Брови сошлись на переносице, глаза смотрели с прищуром. Затем она медленно подняла руку.

Эш замер, боясь вздохнуть. Его охватило чувство, будто он неделями разбрасывал крошки для птицы, чтобы увидеть ее однажды сидящей на каменной стене рядом с его окном. Чертовски трудно сдержаться и ждать. Когда Маргарет коснулась кончиками пальцев его щеки, сердце встрепенулось от радости. Ее движения были робкими, словно она боялась ответа с его стороны. Эш вытянул руки по швам, чтобы побороть желание обнять ее и прижать к себе всем телом. И поцеловать в чуть приоткрытые губы.

Она изучала его, медленно проводя пальцами по скуле. Прикоснувшись к губам, она будто задала вопрос. Могу я вам верить? Сейчас его желания не имели значения, несмотря на то, что больше всего Эш хотел заключить ее в свои объятия, он имел право лишь на один ответ. Да, любимая. Всегда. Дороже ощущения ее тепла, прикосновений к видимым и скрытым частям тела, подтверждающим ее женственность, ему было ее доверие к нему как к мужчине. Казалось, Маргарет видит его впервые. Словно все предыдущие дни он был окутан пеленой тумана, который лишь сейчас рассеялся, позволяя ей отчетливо разглядеть его черты.

Эти робкие осторожные прикосновения с ее стороны были только исследовательскими. В них не было желания обольстить.

Но, черт возьми, они были так соблазнительны. Маргарет шагнула вперед — настолько близко, что юбка касалась его брюк, настолько близко, что Эш одним движением мог заключить ее в свои объятия. Ему потребовалось призвать всю свою выдержку, чтобы устоять. Но вместе с тем он испытал прилив новых чувств, более сильных и острых. Он желал ее. Жаждал не трепетного прикосновения пальцев и даже не ощущения близости ее тела и захватывающего физического наслаждения, а полного обладания, власти над всеми ее чувствами — от пылкой преданности до невероятной скрытой силы, которая угадывалась внутри этой хрупкой девушки.

Маргарет опустила руки ему на плечи. Он снял сюртук много раньше и теперь через тонкую ткань жилета явственно ощущал жар, исходивший от ее ладоней. Они давили на него, когда она, опершись, приподнялась на цыпочки. В следующее мгновение она подалась вперед, грудь коснулась его торса, а руки обхватили шею. Слегка подрагивающие губы оказались у его подбородка, потом у щеки. Эш нагнулся, прислушиваясь к неровному дыханию. Если бы Маргарет прижалась к нему чуть сильнее, она бы поняла, как сильно он желал ее. Эрекция была болезненной и сильной.

Она сама хотела физической близости. Эш не мог неверно истолковать особые знаки — румянец на щеках, частое биение сердца, сбивчивое дыхание. Стремление быть ближе к нему.

Губы Маргарет прильнули к его губам. Наконец. Этого он и ждал от нее. Не объятий, вырванных украдкой под покровом ночи. А щедрого подарка, который он будет хранить вечно в самом потаенном уголке души.

Проклятие. Эш испытывал непреодолимое желание прижать ее к себе и показать, насколько нескучным он может быть. Он напрягся и сильнее прижал руки к своему телу.

Маргарет приподнялась на цыпочки и заглянула ему в глаза.

Ей было нестерпимо больно. Настолько, что она позволила себе дать волю воспоминаниям, заставлявшим содрогаться от внутренней дрожи. Все это делало ее слабой и ранимой. Эш понимал ее чувства. И ненавидел их. Но знал, как прогнать это бессилие: обещать, что подобное никогда не повторится, и доказать это дальнейшими действиями. Маргарет поцеловала его. Он должен преподнести ей ответный подарок.

Он нежно коснулся кончика ее носа.

— Однажды вы сказали, что я самый доброжелательный из всех безжалостных негодяев, что вы когда-либо встречали. Что ж, моя дорогая, вы бы хотели увидеть, что произойдет с человеком, который заставил вас скучать? Пожелайте, и я его уничтожу.

Глаза Маргарет смотрели на него с изумлением.

— Я ведь даже не назвала его имени.

— Правда? — Эш окинул ее насмешливым взглядом. — Помолвка, заключенная в ранней юности и продлившаяся много лет — и не приведшая к логическому завершению. Вы говорите, он джентльмен. Сколько джентльменов вы, мисс Лоуэлл, могли встретить здесь, в Парфорде?

Маргарет растерянно заморгала. Она и сама не поняла, насколько себя выдала. Все само собой сложилось в общую картину. Человек какого склада способен на подобное обращение с женщиной? Здесь все очевидно. Кто готов обещать все что угодно, лишь бы познать вкус женской плоти? Все эти факты указывали в одном направлении.

— Я с легкостью назову имя вашего злополучного жениха. Это либо Ричард, либо Эдмунд Далримпл.

Открыв от удивления рот, Маргарет сделала шаг назад.

— Нет, — пробормотала она. — О нет.

— О да, — мягко сказал Эш. — И теперь, когда я знаю об этом, я определенно уничтожу их обоих.

Глава 9

Когда следующим вечером Маргарет вышла из покоев отца, она даже не была способна притворяться перед самой собой, что весь день думала о ком-то, кроме Эша Тернера. Мысли о нем будили в ней смешанные чувства боли и радости. Боль была связана с тем, что он лишил ее всего, что казалось важным, — потому что противостоял ее попыткам помочь братьям вернуть себе положение в обществе.

Вчера Маргарет сделала все, что могла, чтобы отговорить Эша от попытки отомстить Далримплам. Однако он все же выманил у нее часть правды. В какой-то момент ей показалось, что ему можно доверять, она даже забыла, кто он такой. А потом он обвинил во всем ее братьев — словно они когда-то так поступали, — напомнив тем самым, что необходимо сохранять дистанцию. И все же помимо боли ее охватила и радость. Все, что некогда казалось ей важным, — ее семья, положение — рухнуло. Эш смотрел на эти руины и видел кого-то, кто не был ему безразличен.

Маргарет прошла через галерею, закат разбросал по стенам причудливые блики — не яркие и не темные, а волшебным образом сочетающие в себе свет и мрак, что весьма соответствовало ее внутреннему состоянию.

Ей так хотелось, чтобы он был прав. Но должна была желать, чтобы он ошибался. Все это говорило о том, что она сбита с толку, а путаница подразумевает неопределенность. Маргарет была уверена лишь в том, что Эш был последним мужчиной на земле, которого ей следовало целовать, и тем единственным, которому она мечтала подарить свой поцелуй.

Выразить неповиновение. Вот что он ей предлагал.

Несколько поцелуев. Несколько вечеров наедине. Несколько ночей, когда она могла бы добиться его полного доверия. И в результате все это будет пустым, поскольку флирт закончится, когда откроется правда. Эш будет дорожить ей лишь до тех пор, пока не узнает ее настоящее имя.

Дверь, ведущая из его покоев в галерею, была призывно открыта. Этот призыв звучал для нее — вначале ее влекло к теплому свету лампы, отбрасывающей тени на стены. Затем и к самому хозяину, когда она наконец осмелилась переступить порог. Он сидел в кресле спиной к входу, давая возможность разглядеть лишь его темные кудри. Маргарет едва не застонала, представив, что прикасается к ним. Как вчера вечером.

Она привстала на цыпочки.

Эш Тернер, нахмурившись, смотрел в книгу. Еще несколько лежали перед ним на столе. Она потянулась и смогла разглядеть, что он читает: текст о земледелии, что-то о видах почвы. Судя по состоянию страниц, книга была новой. Эш тер рукой лоб и сильнее хмурился.

Было девять часов вечера, и вместо неспешной беседы за бокалом бренди он изучал литературу по сельскому хозяйству. Лишь через несколько мгновений Маргарет осознала, что ее пронзила острая боль.

Его заставили задуматься об этом огромные владения отца. Насколько она знала, старый герцог никогда не читал книг. Единственное, чем он себя утруждал, — наймом молодых людей, которые делали это за него, позволяя не тратить время на решение выращивать цветы или картофель.

Эш покачал головой, словно не соглашаясь с написанным. Маргарет осторожно сделала еще шаг и взглянула на страницу. «Удобрение почвы известью» — успела прочитать она, прежде чем ладонь Эша легла так, что закрыла ей строчки. Он расправил лист и взял нож для разрезания страниц. Ладонь его была широкой и большой, пальцы длинными и сильными.

Она с восхищением смотрела на его руки, разрезавшие страницы. Движения были ловкими и аккуратными, несмотря на то что ладонь была настолько крупной, что закрывала почти весь лист. Может ли быть мужчина столь безупречным, каким казался Маргарет Эш Тернер? И почему он появился и разрушил именно их семью? Неужели это не мог быть кто-то другой?

Нож скользил по бумаге. Вместо того чтобы ровно разрезать страницы, он резким движением разрывал их и…

— Черт, — выругался Эш и поднес палец ко рту, прежде чем из него закапала кровь. — Господи, черт побери.

Маргарет не могла сдержать улыбку, хотя и понимала, что должна была. Что ж. Вот и ответ на вопрос, совершенен ли Эш Тернер. Слава богу, нет.

Он вытащил палец изо рта и полез в карман за носовым платком.

— Чертова книга. Чертовы слова. Пусть эти холодные темные библиотеки тоже убираются ко всем чертям. — Он с силой хлопнул книгой по столу — в следующий момент он повернулся и поймал на себе взгляд Маргарет.

Эш застыл на несколько секунд, на лице медленно появлялось выражение осознания чувства вины. Ладонь легла на книгу. Пальцы постукивали по кожаной обложке, затем скользнули на гладкую поверхность стола. Он смотрел на нее с таким видом, будто его застали за тем, что он мучал щенка.

Маргарет широко улыбнулась.

Вероятно, Эш понял, насколько нелепо он выглядит.

— Нет, мадам, — произнес он, тряхнув головой. — Никаких проблем. Мы просто по-дружески повздорили с этой книгой.