И дело было не в самих стенах. Она, как никто другой, прекрасно понимала, насколько сложно молодой матери в одиночку выживать в мире, холодном и враждебном.

– Эрин Коннел, ты невероятная женщина.

– Нет, это не так.

– Послушай, я позволил эмоциям взять верх, судил о тебе слишком поспешно. Несмотря на прошлое, ты действительно потрясающая.

– Эмоциям? – Она подняла на него глаза.

– Послушай, я начал влюбляться в тебя.

К его ужасу, она побледнела еще больше.

– А я все испортила, не так ли?

– Я думал, надеялся, что, возможно, ты тоже влюбилась в меня. Это не так?

Глава 17

Райли засуетился на коврике, потирая глазки пухленькими маленькими кулачками.

– Кажется, пришло время подремать. Принесу его бутылочку.

Эрин подскочила и скрылась на кухне, готовая использовать любую возможность, чтобы уйти от ответа. Она чуть было не бегом покинула комнату. Неужели он все истолковал неправильно? А она разве не влюбилась в него?

Саймон взял Райли на руки и принялся покачивать.

– К сожалению, мой мальчик, я не могу дать тебе того, что ты хочешь.

Эрин вернулась через пару минут с теплой бутылочкой и протянула ее Саймону.

– Вот, можешь сделать это сам. В любом случае совсем скоро тебе придется постоянно заниматься этим.

За короткое время, пока была на кухне, Эрин взяла себя в руки. Саймон буквально чувствовал, как между ними снова выросла крепостная стена. Уязвимость, которую он заметил в ее лице лишь несколько минут назад, пропала. Он подал малышу бутылочку, тот начал жадно пить, колотя маленькими ручками по бутылочке и рукам Саймона. Бесценный момент лишь подчеркивал пропасть, разверзшуюся между матерью и ребенком.

– Ты перестала кормить грудью? – Саймон спросил, не задумываясь.

– Это часть контракта. Нужно отлучить Райли до того, как ты получишь полную опеку над сыном.

Каким-то образом ей удалось произнести это спокойно, не обнажая невероятную тоску, которую она испытывала. Растерявшись, Саймон перевел взгляд на ребенка. Райли почти уснул.

– Мне нужно заставить его срыгнуть, – спросил он, – или это его разбудит?

Эрин все делала так умело и ловко, и задача, поставленная изначально, чудовищно разрасталась. Конечно, он наймет няню и, вероятно, не одну, однако ему хотелось бы принимать непосредственное участие в жизни собственного сына.

Эрин достала полотенце и подала Саймону.

– Не переживай, он не проснется.

Потом Саймон передал Райли Эрин, она отнесла малыша в детскую.

– Тебе так тяжело, – осторожно, словно прощупывая почву, заметил он, когда она вернулась. – Почему ты прекратила бороться со мной?

Она бросила на него недоверчивый взгляд.

– Прошу прощения?

– Почему ты прекратила бороться за сохранение опеки над Райли?

– Мне кажется, это и без того очевидно, не так ли?

– Только на первый взгляд. Да, ты ограничена в средствах, скоро тебе негде будет жить. Но все преодолимо, решаемо. – Он старался как можно тщательнее подбирать слова, надеясь на искренний ответ. – Почему ты сдалась?

Эрин метнула в него яростный взгляд, на щеках вспыхнули красные пятна. Она опустилась в кресло и обхватила подлокотники так, что даже побелели костяшки пальцев.

– Как ты смеешь!

Но он не унимался, повторил вопрос, тщательно выговаривая каждое слово, подталкивая ее к ответу.

– Смею, потому что мне нужно знать, Эрин. Почему ты сдалась?

– Я должна была сделать это, так лучше для Райли.

– Хочешь сказать, того, что ты уже делала, недостаточно? Не лги мне. Я вижу, насколько ты предана ребенку.

Боль исказила ее прекрасное лицо.

– Может быть, но этого недостаточно, чтобы обеспечить ему кров или пищу, прекрасное образование и прочие возможности. Преданность не всегда синоним безопасности.

Эрин подошла к стене, где висели фотографии Райли, нежно коснулась одной из самых первых.

– Неужели не понимаешь? Пусть я и дала Райли жизнь, но он – твой сын. Ты хочешь его, ты так боролся, чтобы воссоединиться с ним. Именно ты сделаешь все, чтобы он находился в безопасности, никогда ни в чем не нуждался. Если бы я не была в этом уверена, обязательно продолжила бы бороться. Можешь быть в этом уверен.

Только сейчас Саймон понял, почему она согласилась подписать бумаги. Он собирается дать Райли то, чего Эрин была лишена всю сознательную жизнь – любящего родителя, безопасность, поддержку, дом. Будущее.

Его сердце затрепетало. Да, у него есть все это, и он, несомненно, готов отдать это сыну, не колеблясь. Однако он хотел разделить это с Эрин. Приблизившись, он положил руки ей на плечи, мягко, но настойчиво развернул к себе лицом и почувствовал ее сквозь рубашку. Она выглядела такой несчастной. А еще он не заметил, насколько сильно Эрин похудела.

Он все исправит. Обязательно исправит.

Но согласится ли она?

– Эрин, я спросил, была ли ты влюблена в меня. Мне бы хотелось думать, что это так.

– Зачем? Хочешь уничтожить меня окончательно?

Казалось, ей больно говорить. Эрин отвела взгляд, но Саймон видел, как увлажнились ее глаза. Конечно, она с трудом переживает утрату родительских прав, но ее боль глубже. Дальше расставание с Райли, мимо ребенка, погибшего в сквоте, ее мятежной юности прямиком к маленькой девочке, которая выросла, зная, что отец никогда не любил ее настолько, чтобы оставаться рядом, чтобы защитить от безразличной матери.

– Я недооценил тебя, Эрин, ошибся. И намерен все исправить. Ты по-прежнему та, которую я встретил на пороге этого дома. Любящая, преданная мать, способная и красивая женщина.

Она покачала головой. Он взял ее за подбородок и осторожно наклонил ее лицо к себе.

– Я начал влюбляться в тебя, едва увидев. Боролся с этим. Мой бог, как я боролся. Собственными руками создавал вокруг себя ад, пытаясь убедиться, что не заслуживаю испытывать никакие чувства. Но сердце не слушалось, поэтому я старался внушить, что просто не имею права приближаться к тебе. Тем вечером, когда ты поцеловала меня, я понял, что захочу большего. Провоцировал, даже когда видел, чего тебе стоит эта борьба с самой собой и влечением ко мне. Когда мы впервые были вместе, мне хотелось думать, что это не просто секс, а любовь. Для меня это действительно так. Эрин Коннел, я люблю тебя.

– Нет, не может быть. Я была очень плохим человеком, поступала дурно. Даже пыталась разлучить тебя с твоим сыном! Как ты можешь любить меня?

Он читал смысл ее слов между строк. Эрин спрашивала, как он мог полюбить ее, как никто до этого. Отец бросил ее, от матери она сбежала сама, потому что не была ей нужна. Даже муж не посчитал нужным держаться брачных клятв. Да, ей было плохо и трудно, но он больше этого не допустит. Саймон собирался сделать все, что в его силах, чтобы Эрин больше никогда не испытала никаких трудностей, не терпела потерь.

– Я люблю женщину, которую вижу перед собой. Эрин, я знаю, какая ты настоящая. Я поставил под сомнение себя и собственную оценку. Позволил информации о твоем прошлом затуманить разум, заслонить титанические усилия, которые ты приложила, чтобы стать такой, какой всегда мечтала быть.

– Мне очень жаль, что я заставил тебя пройти через это. Ты заслуживаешь большего. Кого-то лучше, чем я. Но я очень хочу, чтобы ты дала мне второй шанс. Позволь доказать тебе мою любовь, показать, как я восхищаюсь тобой.

Саймон почувствовал, как Эрин вздрогнула всем телом, и он опустился перед ней на колени.

– Эрин, ты показала мне, что я все еще способен любить. Люди, даже подобные мне, меняются, несмотря на то, что совершают чудовищные ошибки. Ты сделала меня лучшим человеком. И этот человек любит тебя всем сердцем. Эрин, ты станешь моей женой и матерью Райли навсегда?

Она почувствовала, как дрожат колени, но что-то подсказывало, что Саймон обязательно подхватит ее. Сейчас. Всегда.

– Ты уверен?

– Еще никогда в жизни я не был так уверен в том, что делаю.

Его глаза светились искренностью. Ее сердце сжалось от переизбытка чувств. Мучения и страдания нескольких последних лет постепенно начали выцветать, освобождая сознание. Саймон любит ее! Невероятно! Она до сих пор не верила и от волнения едва могла говорить.

– Саймон, я люблю тебя.

Он улыбнулся ей той самой невероятной улыбкой, от которой у нее всегда перехватывало дыхание.

– Так ты согласна?

– Да, я выйду за тебя, но не потому, что ты – отец Райли. Хочу, чтобы ты понимал это. Я хочу стать твоей женой, потому что люблю тебя всей душой и сердцем. Хочу быть твоим партнером, другом, любовницей. До конца наших дней.

Саймон обнял ее, крепко прижав к себе.

– Тебе больше никогда не придется беспокоиться ни о чем, Эрин. Я всегда буду рядом. Всегда.

Они поцеловались. Эрин впервые поверила, что отныне ее жизнь бесповоротно изменится. Отныне ее любят и ценят, перед ней – светлое будущее. Будущее, которое она разделит с Саймоном и Райли. Их жизнь будет долгой и счастливой.

Теперь, когда они с Саймоном вместе.