— Никогда не слышала, чтобы ты кого-то ненавидела, — попыталась вставить она, но я ее почти не слышала. Мне и не нужно было чей-то поддержки, чтобы ненавидеть Ирвинга Етвуда. Я могла ненавидеть его без компании, и в полном одиночестве, а поводы он мне всегда предоставлял.

— А его ненавижу, — прошептала я, и тряхнув челкой спрятала свои глаза. Снова между нами восстановилось молчание. Если мы не молчали, то кричали, это было как всего две ступени в наших соседских отношениях. Мы или поднимались по ним или спускались. Но не двигались в другие стороны. Только таковыми могли быть наши отношения с Ирвингом, и этого никто не мог понять. Если это вообще можно назвать подобным словом, как отношение.

Лендон ушел далеко вперед, не слыша, что я ей говорю, и это было к лучшему. Почему-то он решил, что мне нравиться Ирвинг, и помимо своих приставаний теперь навязывал мне свою ревность. Но слово нравиться и Ирвинг не вязалось в моем сознании вместе. Думаю, Вокс меня немного понимала. Ей уже приходилось видеть наши перебранки, которые не были секретом ни для кого в городе. Сплетничали разное, но только никто не считал, что у нас с ним что-то есть. Скорее никто не мог понять, что сталось с умницей Флекс Хаттон, которая грубого слова за всю жизни никому не сказала. Умницам и Ледышка Флекс Хаттон, оказывается, умеет ненавидеть людей. Даже не просто людей, а милашку Ирвинга Етвуда. Странно, как это меня еще не линчевали. Ну, хотя это я уже преувеличиваю, так как меня все равно все продолжали любить.

Я так же поняла, что у Вокс с Ирвингом явно не было ни каких отношений, а значит, Рашель ошиблась. Или же он тайно встречался с кем-то другим, что тоже маловероятно. За сентябрь месяц он побывал на большем количестве свиданий, чем я за свои 17 лет. Теперь он был местным Казановой, но глупые девчонки вместо того, чтобы злиться, что им уделяли всего одно-два свидания, наоборот радовались, что хоть что-то получили. Я этого не понимала. Чему тут радоваться?

Мы гуляли втроем сегодня, так как Лендон не очень жаловал Ирвинга, как и тот его, может Вокс была бы и не против, но не предлагала мне позвать с нами Ирвинга зная, что я на это скажу. Сегодня Ирвинг пошел на свидание с очередной нашей одноклассницей, и как я подозревала, что мы прошли как раз мимо его машины, так как она стояла возле одного из лучших кафе в городе. Все так упадали за ним, потому что он никогда не экономил на девушках. Ну да, у него были свои финансы, которые не контролировали мои родители, в отличие от денег Майи, хотя ей они почти не были нужны. Если ей было что нужно, она говорила это маме, и та сразу же ехала с ней по магазинам. Я боялась что так мы скоро разбалуем девочку, ее нужно было жалеть но не показывать что из-за того что случилось ей можно позволять все. Вскоре так и Етни начнет требовать все что захочет. Малыш Майкл же наоборот был таким ребенком, которому хватало всего того, что у него уже есть. Мне теперь тоже, в общем-то, ничего не хотелось. Меня снова вернули в команду скалолазов, сделав строгий выговор, а Лендон еще хуже — он проверял и завязывал свое снаряжение под строгим контролем тренеров. Мне в наказание дали роботу по убору территории после каждой тренировки. Я возвращалась домой, довольно поздно и была слишком усталой, чтобы отвечать на выпады Ирвинга в мою сторону. Теперь пришло мое время игнорировать его. Я не хотела себе сознаваться, но дело было в том поцелуе. И думаю, он догадывался об этом. Просто то, что он сказал потом, было так не к месту, что забыть об этом было трудно. Так же трудно, как и забыть сам поцелуй. Я хотя бы избавилась от давящего чувства стыда за то, что сделала. Черт, а почему бы и нет?!!! Почему бы мне и не целовать его, если это приятно? Как он сказал: это просто физика тела. Можно ненавидеть его и при этом видеть, какой он красивый и притягательный. Неожидала я от себя такого, но, некоторые девушки давно намного опытнее меня, наверняка не пропустили бы такого момента. Я почти могла даже собой гордиться. Вот Рашель точно бы мной гордилась если бы узнала это. Но она не знала, и точно никогда не узнает о моем постыдном падении. Одно дело, когда об том случае напоминает твоя совесть, другое, глаза Рашель, и понимание того, что она все знает, не давало бы мне спать спокойно.

Мы шли мимо домов, и туристов с интересом разглядывающих нашу центральную улицу. Все как один в шортах и куртках, женщины или мужчины, на груди висят фотокамеры, и они кружат на месте, словно сороки. Мы шли, обминая их, но Вокс что-то говорила, смеясь по поводу их интереса к чему-то, что было для нас само собой разумеющимся. Я не слушала ее. Я продолжала думать, и теперь гадала, с кем пошел на свидание Ирвинг. Выбор у нас был богатый, так как я считала, что каждая девушка в классе чем-то особенная и оттого интересная, но, конечно же, было у нас и несколько главных красоток. Я с удивлением узнала, что после случая на скалодроме меня тоже причислили к их группке. М-да, чего только о себе не узнаешь.

Мощеная дорога и белые домики, терялись для моего внимания, а Вокс даже не замечала моей отстраненности. Я очнулась, когда вернулся Лендон. Надуманным движением он взял меня под руку, я осторожно вывернулась. Наверное, Вокс было немного обидно за брата, так как при этом лицо его на миг скривилось, но нельзя было даже позволять ему что-то такое малое. С таких деталей он начнет выдумывать себе еще что-то. Ну почему он прицепился ко мне как банный лист? Да только в нашем классе, сколько было красивых девушек, уже не говоря о некоторых младших. Я ему уже тысячи раз говорила об этом, но он не хотел слушать. Но понять его мне было тяжело. Во мне не было ничего особенного, чтобы отличало меня от других, я даже не могла еще понять, куда хочу поступать, не то, что на кого. Я была просто растерянная девушка, когда вокруг было так много таких уверенных в себе и в том кем они хотят быть в будущем, что его выбор казался мне просто смешным. Я не спорю, не была я уродиной или тупой дурочкой, нам вместе было весело, только парня я в нем не видела. Никогда не видела, даже тогда когда согласилась на одно свидание с ним, чтобы проверить смогу ли чувствовать что-то к нему кроме дружбы. Но на самом деле это было одолжение Вокс и не больше.

Мы, молча, прошлись в одну сторону, потом пошли в обратную. По дороге нам встретилась Сьюзи. Она была очень весела и радостна. В основном ее радостью были новые покупки, и я могла себе представить, что и сегодняшняя радость не была исключением. Но я ошиблась.

— Привет! — радостно закричала она, увидев нас с другой стороны дороги. Мы остановились и подождали, когда она подойдет ближе. Зная Сьюзи, она вполне могла кричать и с той стороны, только нам не хотелось отвечать так же. Лендон немного презрительно скривился, как и его сестра, он не любил Рашель и ее компанию. Думаю, он считал, что это из-за уговоров Рашель я не встречаюсь с ним. Все же, какие парни бывают мнительными. Рашель едва ли замечала его, но если бы мы начали встречаться, точно бы не отговаривала меня. По ее мнению плохих парней не бывает — бывают плохо прирученные. Мне явно не хватало ее опыта.

— Привет, — отозвались мы хором, и принялись ожидать, что она скажет. Зная Сьюзи нужно было переживать о том, скоро ли она заткнется.

— Приходите в субботу ко мне на вечеринку в честь дня рождения. Будут все, — возбужденно затараторила Сьюзи, и я не смогла не улыбнуться. Бывало, что иногда она меня раздражала, но эта черта ее характера скорее веселила. Как мало нужно человеку, чтобы просто радоваться. Мне просто не нужно было кое-кого видеть, чтобы снова начать не жаловаться и не злиться. Хотя, что это я вру, вот его нет, а я и дальше про себя и не только исхожу ядом. Нет, скорее всего, мне нужно долгое время не видеть его, тогда может что-то и изменится.

— Дома? — удивилась я. — Неужели тебе родители разрешили?

Это было очень сомнительно, так как врач, который все время латал меня, и был ее отцом, так вот он, был одним из самых строгих родителей, которых я знала.

— Папа решил, что раз на следующий год я уеду учиться, можно меня немного побаловать. К тому же он на дежурстве в больнице, и если мама готова с этим мириться, он согласен!

— Не ожидала, — созналась я, зная, что отец Сьюзи довольно строг в воспитании. Знал бы он, что эта строгость совершенно не помогала. Сьюзи была уже довольно большой девочкой, которая многое знала об алкоголе и мальчиках. У нас было много таких мест, где можно было провести вечер, проспаться, а потом прийти домой. Так как я никогда не пила ничего крепче сока, моей обязанностью было собирать ключи от машин, или развозить слишком уж буйных по домам. Да. Я была умницей Флекс. Тьфу ты блин, действительно скукотища!

— Я, честно говоря, тоже, — заговорщицки подмигнула нам Сьюзи, Вокс ей в ответ натянуто улыбнулась, видимо сама еще не веря тому, что ее тоже пригласили. Вокс училась на год младше нас, и ее не считали очень уж достойной компанией. Они просто чувствовали враждебность Вокс по отношению к ним, вот и все. Я дружила и с теми и с теми, и была рада, что Вокс приглашена. Хоть кто-то еще не будет пить.

— И еще, — сказала Сьюзи, обращаясь уже только ко мне, — обязательно приведи Ирвинга. Это твой подарок мне на день рождение.

— А ты не пробовала его пригласить? — рассмеялась я немного нервно. Напоминание о Ирвинге резало мне по зубам. А теперь еще придется говорить с ним, чтобы узнать захочет ли он пойти.

— Пробовала, — грустно вздохнула она, — и он сказал, что лишь в том случае, если ты пойдешь. Он почему-то решил, что ты не захочешь идти с ним отдыхать в одно место. Говорит, вы поссорились, и теперь не разговариваете.

Вот урод!!! Свалил все на меня. И теперь не отмажешься от Сьюзи, придется идти, да еще припрашивать его. Хитро он все это разыграл. Я ведь с ним не говорю, а теперь придется заговорить, а значит нарушить свое табу на общение с ним.

Я знала, как краснею от гнева, и боялась лишь того, что сейчас не выдержу, и рвану в то кафе, где сидит он, и надаю ему по лицу, за то, что обманом заставляет меня с ним говорить. Видимо ему надоело кидать шуточки в пустоту и не получать ответа.

— Я могу надеяться на этот подарок? — Сьюзи жалостливо округлила глаза, смотря на меня, и я понимала, что поддаюсь на ее просьбу. Теперь придется помириться с ним. Хотя примирение это не то, что может быть между нами. Скорее просто должна начать с ним говорить. Я скривилась и тяжело вздохнула, смотря на нее.

— Хорошо, — выдавила из себя я, — и знай, что мой подарок для тебя будет самым дорогим. Заработанный потом и кровью.

— Честно говоря, никак не могу понять, почему вы не можете нормально дружить что ли. Я вообще на твоем бы месте давно бы с ним замутила. — мечтательно закатив глаза сказала Сьюзи, и Лендон сделал вид что его от этого тошнит. Мы с Вокс скрыли улыбки, чтобы этого не заметила Сьюзи.

— Просто ты не живешь с ним в одном доме. А так бы ты поняла, какой он высокомерный, надутый и эгоистичный. — ответила я на ее слова. Никто не мог меня понять. Все видели лишь того Ирвинга которого он хотел показать им. Я видела совершенно другого. Хотя порой замечала еще и третьего, — грустного и разбитого. Это не правильно — парни в 18 лет не должны так выглядеть.

— Так пересели его ко мне, — усмехнулась Сьюзи, и уже через минуту ее не было рядом, так как она еще кого-то заметила из тех, кто будет приглашен. Синее платьице мелькнуло, и все что напоминало о приходе Сьюзи, был легкий цветочный запах ее духов, и мое настроение. Я и до этого не была веселой, теперь же посуровела.

— Пошли домой, — сказала Вокс, посмотрев на меня. — Сегодня ты похожа на улей — рой мыслей в тебе сменяется каждые несколько минут, и все они злые и кусачие.

— Нет, только не надо домой. Мне кажется, я там еще больше нагружаюсь. Давайте сходим к берегу.

Лендон тяжело посмотрел на меня из-под бровей, и все что я видела в его ярких голубых глазах, было осуждение. Можно подумать мне без его порицания легко. Когда мы неторопливо дошли до моря уже потемнело. Лишь тепло говорило о том, что недавно еще было лето. Странное затянувшееся тепло, совершенно неожиданное для начала октября. Но ветер здесь становился пронзительным, зато я очищалась от своих дум, и мне ставало лучше.

Мы пробыли там недолго. Лендон покурил на ветру, чтобы их мама не учуяла от него запаха сигарет. Мы же спрятались с Вокс под деревом от колючих капель бриза. Несмотря на то, что была я одета довольно тепло — в джинсы, футболку и батник, я быстро продрогла.

Возвращаясь, мы весело смеялись, пусть и замерзли, и зубы не попадали друг на друга. Мне стало весело, когда я забыла, что должна буду поговорить с Ирвингом вечером. Настроение улучшилось. Мы шли, толкаясь и чуть не падая, давились от веселого смеха. Словно я забыла полностью о том, что летом моя жизнь стала другой. Флекс ненадолго снова стала веселой и доброй. Впрочем, таковой я бывала со всеми кроме Ирвинга. Было в нем что-то такое раздражающее, что разжигало во мне огонь злости, стоило ему сказать мне какие-нибудь насмешливые слова.