— А по мне?

— Дедушка, я тебя люблю. Только Дмитрия Петровича не ругай. Он хотел, как лучше.

— Знаю. Завтра, так завтра.

— Женя дома? Позови его.

Арина слушала, как дедушка зовет внука, и вспоминала, как сегодня едва не предложила Макару взлянуть на фотографию сына. Сдержалась. Если бы хотел увидеть, сам бы попросил. Почему муж игнорирует мальчика, Арина не понимала. Не могла поверить, что Макар настолько черствый человек. Только как же быть с фактами? Неужели все из-за того, что она женила его на себе?

— Мама, меня учительница хвалила!

Слезы снова подступили к глазам. Обидно, что у нее не получается постоянно находиться рядом, вместе делить радость и детские переживания.

— Умница! За что?

— Мы с бабушкой Идой яблоки рисовали. Сладкие!

— Да ну?! Откуда знаешь?

— Я их потом с табуретки забрал и съел. В одном жила гусеница. Большая! Я выпустил ее на волю.

Арина поняла, что соседка учила Женю рисовать с натуры.

— Молодец! Приедешь ко мне завтра?

— Дедушка, — Арина поняла, что непоседа уже мчится делиться новостью. — Я к маме еду!

* * *

Макар тупо смотрел в монитор. Делал вид, что занят работой, а сам не видел ничего, проигрывая бой в виртуальной игре. Откуда-то взялось ощущение, что это не игра, а его жизнь. И он теряет над ней контроль в очень важном вопросе.

После встречи с Ариной он еле протиснулся в гостиничный номер, заполненный разноцветными шариками, а потом его обдало струей шампанского, неудачно откупоренного Ингой. Она хохотала и весело скандировала: «Поздравляю!»

Только этого ему и не хватало!

Сдержав резкие слова, Макар вошел в ванную комнату и вытер лицо полотенцем. Оглядел себя и понял, что липкое шампанское испортило костюм. Придется сдавать в чистку или покупать новый.

К черту костюм! Разве это главное?

— Извини, — вымолвила стоявшая в дверях Инга, но при этом совсем не выглядела расстроенной.

Макар поймал себя на том, что испытывает раздражение от одного ее вида. Когда же это началось?

Он понимал, что ни в чем не может ее винить. К тому же, Инга еще не знает, что развод откладывается. Барабаш заставил себя произнести как можно небрежнее:

— Ничего страшного.

Макар протиснулся мимо девушки и направился в комнату, переодеваться. Пришлось лавировать среди шаров. В шкафу на каждой полке его ожидало надувное красное сердце. Он выбросил их через плечо, добираясь до джинсов и футболки.

— Конечно. Главное, что теперь ты свободен!

Радостный голос Инги окончательно вывел его из себя. Он сосчитал до пяти, прежде чем обернуться. Девушка стояла перед ним с ярко украшенным тортом.

И тут фейерверком заискрилась единственная свеча.

Макар выхватил торт и помчался с ним в ванную. Засунул под струю воды. Шипение прекратилось. Пришло отрезвление. Он повернулся к ошарашенной Инге.

— Я по-прежнему женат, — сказал он тихо, но твердо. — И буду женат еще три месяца. Минимум.

— Как?

— Просто. Как бывает в жизни.

Инга застыла с открытым от удивления ртом. Макар сел на бортик ванной. Не хотел видеть гору шариков. Один из них лопнул, и девушка очнулась.

— Это она. Да? Отказалась отпускать тебя. Я ее понимаю, но ведь должна же эта особа понимать, что насильно мил не будешь!

— Обороты сбавь. Ты совсем ее не знаешь. — Устало добавил: — Предложение исходило от моего адвоката.

— Значит, плохой у тебя адвокат. Я займусь этим сама. Мне нужен адрес.

Макар поднялся и подступил к Инге вплотную.

— Ты не станешь вмешиваться. Это мое, и только мое дело.

Девушка сощурила глаза.

— Передумал? Уже не хочешь разводиться? А как же я?

Что же сказать, чтобы не расстроить ее еще больше? Вдруг понял, что Инга угадала: он больше не хочет разводиться. Или это временное явление? Скоро окунется в работу, больше не будет видеть Арину, и забудет ее.

Да еще Инга. Она же нравилась ему! По сути, это их первая размолвка.

Он никак не мог определить, что больше выводит его из себя: неожиданное понимание, что Инга не так уж для него важна, или злость от того, что Арина станет принадлежать кому-то другому. А ведь последнее может случиться очень скоро, если не произошло уже.

Эти мысли разъедали душу.

Как он жил без Арины все эти годы? Можно ли вообще назвать жизнью бесконечную работу и короткие интрижки с никем? Он не помнил их имен. Возможно, поэтому и потянулся к Инге, когда она вихрем ворвалась в его жизнь, и не оставила ни единой свободной минутки, чтобы подумать. Нет, Макар не винил ее. Не имел такого права. Однажды он уже осудил девушку, уехал без объяснений — ее и своих. Глупо повторять ошибки.

— Инга, — Макар смотрел в обиженные раскосые глаза и не знал, с чего начать, как сообщить, что не может жениться на ней. Никогда. Посмотрел за ее спину, на цветное море. Вздохнул: — Я не смогу взять тебя в жены. Даже через три месяца.

Острый подбородок задрожал. Раздался нервный смешок.

— Это шутка, да?

— Мне не до веселья.

— Я заметила.

— Так будет лучше.

— Кому? — Инга крепко обняла его за шею. — Никому. Ни мне, ни тебе, ни ей. Ты просто устал. Увидел ее и почувствовал себя должником. Но ты ничего ей не должен, мой рыцарь.

Макар все сильнее сожалел о том, что так долго игнорировал Арину. Он избегал разговоров о жене, но то, что успевал сообщить поверенный, помнил. Думал, что поступает справедливо, но теперь, когда снова увидел ее…

Барабаш не ожидал, что отреагирует именно так, но это произошло. Да и с Ингой напортачил. Не стоило давать ей обещаний.

— Однозначно не рыцарь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Мне лучше знать. — Он не успел уклониться от поцелуя. — Я подожду. Слышишь? Завтра встретимся с папой, начнешь работать, и твоя хандра пройдет. Так бывает, когда люди разводятся. Вдруг накатывает чувство вины. Но это временно.

— Инга…

— Не говори ничего. Я сейчас вынесу весь этот мусор, и мы сделаем вид, что ничего не произошло.

— Инга…

— Молчи. Я не стану тебе мешать. Уйду к родственникам, а вечером вернусь.

Хотелось сказать, чтоб не возвращалась, но он не смог. Действительно чувствовал себя виноватым — перед обеими девушками. Как он умудрился все запутать?

Инга ушла, унося с собой праздничную мишуру. Дышать сразу стало легче.

Макар не смог усидеть в номере. Мысли об Арине не давали покоя. Где она? Чем занята? Переживает ли? Хотелось мчаться к ней, и это чувство не было новым. Скорее, позабытым старым. Именно это он испытывал перед каждой их встречей в Любашевке.

Возможно, стоит отправиться туда прямо сейчас? Он не удивится, если Николай Васильевич встретит его с ружьем в руках. А мальчик… Похож ли он на Арину? Или на неизвестного мужчину, к которому он испытывал почти ненависть. Или это и есть ненависть?

Нет, сегодня он не поедет. Вряд ли Арина горит желанием его видеть. Он даст ей денек-другой передышки. Что касается Инги… Как уговорить упрямую девушку переехать к отцу?

Бесцельная прогулка растянулась до вечера. Макар обошел все знакомые места. Вернувшись в гостиницу, застал там Ингу. Она заказала ужин в номер, и даже зажгла свечи.

Как же плохо все!

— Подумала, что ты не захочешь идти в ресторан. Тебе не нравится?

Соблазнительное платье, макияж, пряный запах дорогих духов, спокойная музыка…

«Нравится? Возможно. Но не трогает. Ни капельки».

Почему ему снова не девятнадцать? Он с удовольствием вернулся бы в то знаменательное лето, когда познакомился с Аришей.

— Давай поедим. Что-то я проголодался.

Макар жевал и молчал, а Инга о чем-то щебетала. Он почти ничего не запомнил. Сказал, что будет работать, и с тех пор глазел на монитор. Инга смотрела телевизор. Долго. Наверное, ждала его. А потом уснула.

Макар погасил свет и устроился в кресле. Надеялся, что удастся заснуть.

* * *

Арина едва не опоздала на работу. Задремала лишь под утро, да еще будильник не завела. Стелла Семеновна могла бы ее разбудить, так как отправлялась на мост Маляров к десяти, но не стала. Так и заявила хлопотавшей у кофеварки девушке:

— Пусть начальство радуется, что ты вообще пришла.

— Оно мне деньги платит. Точнее, заплатит. Скоро уже.

Стелла Семеновна фыркнула и потушила сигарету, которую курила, стоя у форточки.

— И что с того? Ты — творческая личность. Художника нужно хвалить и ценить, только тогда он способен создать шедевр. Все эти сказки о бедных, голодающих гениях — ерунда. Вдохновение не работает на голодный желудок. Возьми джем к булке.

Девушка отломила кусочек сдобы, намазала абрикосовым джемом и сунула в рот, запила глотком кофе.

— Все, я — на автобус.

— Шеф-то хоть не старый? — поинтересовалась на дорожку хозяйка.

— Средних лет.

Арина почистила туфли. Осмотрела со всех сторон.

— Самое то. Когда я познакомилась со Шником, он тоже успел оторваться от материнской груди. К счастью.

— Стелла Семеновна, я еще замужем, — смущенно пробормотала Арина, проверила, есть ли мелочь на билет.

— Не знаю, не видела. Хотя, посмотрела бы. Оценила.

Вчера девушка довольно скупо описала Стелле Семеновне судьбоносное событие. Возможно, та обиделась? Но иначе не получалось. Арина пока не готова спокойно обсуждать болезненную тему. Да и на работу пора.

Она открыла дверь. Обернулась.

— Поздно. Не увидимся мы с ним больше. Прошлое ворошить не хочу.

— Ну-ну. Ты накраситься забыла. Или шефу все равно?

Арина рассмеялась.

— Не спрашивала. Кажется, в сумочке есть какая-то косметика.

Замечание ли хозяйки сыграло свою роль, или сработал инстинкт, но в лифте Арина достала зеркальце и помаду, слегка подкрасила губы. Не успела подойти к своему кабинету, как ее перехватила Елена — секретарь Вадима. Деловито заявила:

— Рабочий день начался полчаса назад.

— Да-да. Извини.

— Будешь извиняться перед шефом. Он просил зайти, когда появишься.

— Зачем? — Арина зашагала рядом с Еленой, думая, что скажет, как объяснит опоздание. Кстати, непростительное. Ведь на вчера Вадим дал ей отгул.

— Он не уполномочивал меня отвечать на такой вопрос.

Арина уже успела заметить, что Елена словно следит за ней. Опасается за шефа или имеет на него виды? Возможно, привычка у нее такая?

Вздохнув, девушка взялась за дверную ручку.

О чем она думает? Ей бы со своими проблемами разобраться. Что же сказать Вадиму?

Переступив порог, она вообще перестала думать. Шокированная, замерла у порога. Сердце забилось где-то в горле. Ноги едва не подогнулись.

Зачем она надела синие туфли?

— А вот и наш художник!

Смысл слов доходил не сразу.

Что здесь делает Макар? Или это мираж? И кто эта девушка на диване? Красивая.

— Пап, такая молоденькая? Она умеет рисовать?

Дочь Вадима! Приехала, значит. Сколько ей лет? На вид они одногодки.

Арина вдруг растерялась. Она не ожидала встретиться с важным для Вадима человеком вот так, лицом к лицу, без предупреждения. Да еще Макар… В первую очередь — Макар.

Ее взгляд невольно тянулся к нему, но мужское лицо выглядело непроницаемым. Хотя молчание и засунутые в карманы джинсов руки свидетельствовали о некотором напряжении или замешательстве.

Знал ли он, что придет именно она?

Вадим рассмеялся и ласково сжал ее ладонь. Хоть какая-то поддержка, иначе она давно свалилась бы на пол. Нужно держаться.

— Арина — очень талантливая художница. Сейчас посмотришь ее работы. Кое-что она уже сделала и для проекта.

Шеф провел ее к стулу у своего стола. Кресло подошло бы больше, но Арина порадовалась, что просто сидит. Снова подняла глаза на Макара. Прищуренный взгляд сопровождал действия Вадима.

Признаваться или нет, что Макар — ее почти бывший муж, или подождать? Может, Вадиму и вовсе не стоит этого знать? Их скоро разведут.

Быстрый взгляд Барабаша прямо в глаза заставил Арину посмотреть на девушку, удобно устроившуюся на диване. Та тоже изучала ее с интересом, как бы оценивая. Не слишком приятное ощущение. Лучше глядеть на Вадима.

Он улыбнулся ей и бодро заявил:

— Практически вся команда в сборе, можно начинать работу. — Команда? Девушка посмотрела на Макара, снова на Вадима, и поняла: судьба снова играет с ней. — Арина, это Макар. Он будет программировать сайты и создавать коммуникационную сеть для филиалов предприятия. Надеюсь, вы сработаетесь.