Макар!?

— Ладно. Идем.

Арина пряталась в темной кухне, пока дед с Лужицкой выходили из дома. Потом тенью скользнула следом. Тихонько кралась за размашисто шагающим дедом и семенящей бабушкой Барабашей, чтобы не заметили. Благо, знала, куда направляются.

Окна отделения освещали пол-улицы. У двери собралась толпа местных, в основном — молодых, и громко выясняла отношения. Перед дедом все расступились, давая дорогу. Арина спряталась за спинами самых осторожных. Прислушалась.

— Докладывайте, лейтенант. Остальные стойте тихо.

Командирский голос Николая Васильевича заставил умолкнуть самых возбужденных.

— Вот, — молодой офицер протянул деду бумагу. — Протокол составили, как положено, а эти, — кивнул перед собой, — возмущаются. Говорят, наговор. Но не сами же они разбились, стекла эти.

Пока дед читал бумагу, молодые люди, подошедшие впритык к милиционеру, снова начали жестикулировать и что-то громко доказывать.

Неожиданно для себя Арина увидела среди присуствующих Макара. Начала пробираться к нему поближе. Встав рядышком, поинтересовалась:

— Что случилось?

Он обнял ее за талию, прижал к себе, защищая от толкотни.

— Погоди немного.

Дочитав протокол, дед вздохнул и что-то шепнул лейтенанту. Они вместе вошли в отделение.

— И ты здесь?

Клара. И Антон тут как тут. А еще вся их компания.

— Что случилось?

— Только не говори, что не в курсе.

— Не спрашивала бы.

Клара наклонилась и зашептала на ухо:

— Напились парни, вот что. Борька Глазков в военное училище поступил. Отмечали. Все бы ничего, но он решил показать, что умеет с гранатами управляться.

— Где он их нашел?

— Совсем без воображения, а еще художницу из себя строишь. Бутылки он начал бросать. Ну, наших ты знаешь. Все тотчас тару похватали и устроили состязания.

— Сильно шумели?

— Не то слово. Стекла в клубе побили. Бабка Солониха патруль вызвала. А они протокол составили. Административная ответственность. Покушение, и еще что-то там.

— На кого покушение?

— На сторожа. Он спал под одним из окон.

— Боже мой! Старик не посрадал?

— Ничего ему не сделалось. Но орал знатно. Громче милицейской сирены.

Все это время Макар молча стоял рядом, будто происходящее его не касалось. Сильная рука согревала и немного успокаивала. Арина только теперь поняла, что озябла. Выбегая из дома, она не подумала о кофте. Не до этого было.

Наверное, Макар из-за брата пришел, решила девушка. Тогда почему дед назвал его имя, а не Антона?

Спросить об этом она не успела. Из отделения вышел Николай Васильевич, на ходу складывая бумагу и пряча ее в карман. Заметив Арину, подошел. Окинул Макара неприязненным взглядом.

— А я ведь доверял тебе, парень. Старею, видимо. — Взял Арину за руку и потянул за собой. — Пойдем домой.

Она обернулась, посмотрела в лицо Макару, в поисках хоть каких-то объяснений. Тот лишь хмуро кивнул в сторону Николая Васильевича.

— Иди с дедушкой. Завтра увидимся.

Какое-то время они передвигались молча, а потом дед высказался:

— Больше ты с ним встречаться не будешь.

Арина не верила собственным ушам. Николай Васильевич отличался редкостным чувством справедливости. Откуда такая категоричность?

— Почему?

— Моей внучке такой ухажер ни к чему.

— Что такого он сделал?

Арина чувствовала, что должна вступиться за Макара, как-то оправдать его.

— Достаточно того, что его имя значится в протоколе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Но он не мог разбить то чертово окно!

— Ты не можешь этого знать.

— Могу. Я все время была рядом.

Дед остановился посреди улицы.

— Возле клуба?

— Нет. — Арина вдруг поняла, что не может поделиться с дедом секретом Макара. Она обещала. — Мы встречались… в другом месте.

Она видела, как у Николая Васильевича задергался кадык.

— Одни?

— Да, — тихо прошептала Арина, понимая, что этим признанием не улучшает ситуацию.

— И что вы делали?

Неужели он думает, что они?..

Арина залилась краской. И разозлилась. Понимала, что должна быть спокойной, чтобы убедить деда, но сорвалась:

— Ничего плохого мы не делали!

Николай Васильевич взял ее за локоть и потянул за собой.

— И не будете. На этом вечерние и все остальные прогулки закончились.

— Дед!

— Я все сказал.

8 глава


Арина торопилась. Поднявшись ни свет ни заря, а по сути — совсем не спав, она металась по кухне, стремясь приготовить еды на целый день. Выбирала блюда попроще, чтобы не заморачиваться. Торопясь, то и дело что-то роняла и задевала — в общем, нехотя шумела и все время оборачивалась на дверь, надеясь, что дед ничего не замечает.

Вчерашнее происшествие не давало покоя. Беспокоило и поведение Николая Васильевича. Настолько категоричным девушка его еще не видела. Однако, несмотря ни на что — даже на дедов запрет, Арина собиралась увидеться с Макаром. Не могла иначе. Этот парень стал для нее слишком дорог, чтобы она могла вот так просто от него отказаться. К тому же ей не терпелось узнать, почему он взял на себя вину брата.

Проверив, все ли комфорки выключены, Арина сбросила фартук и тихонько пробралась в прихожую — обуться.

— Куда-то собралась?

Дед. Он стоял в дверях со сдвинутыми на лоб очками, в потрепанных любимых домашних тапках и с газетой в руках. При этом не выглядел ни смешным, ни раздраженным. Но Арина слишком хорошо его знала, чтобы почувствовать по голосу — Николай Васильевич сердится. По отношению к ней такое случилось впервые. Возможно, раньше она не давала для этого повода?

Арина продолжила застегивать сандалии.

— Пройдусь. Тут, недалеко.

Она и правда собиралась к реке, на их любимое место. Надеялась, что Барабаш там. Это — совсем рядом, поэтому она не обманывала.

— К Макару идешь?

Арина вздохнула. Ну не могла она соврать деду. Да и не умела.

— К нему.

— Вчера мы с тобой договорились…

— Я ничего не обещала.

Хотя так все и было, однако размолвка с дедом причиняла девушке боль. Неужели ей придется выбирать между дорогими ей мужчинами?

— Достаточно моего запрета.

— Но почему? Макар ни в чем не виноват!

— Конечно. Уже то, что он умудрился надраться…

— Макар вообще не пьет! Капли спиртного в рот не берет. Это мешает его работе. Понимаешь?

— Тебе-то откуда знать? Вы знакомы всего ничего.

— Я знаю. И верю ему.

Николай Васильевич сокрушенно покачал головой. Сложил газету, тяжело прошагал к столу и сел на первый попавшийся стул.

— Ариш, детка, не торопись. Давай поговорим. — Девушка оставила в покое обувь и сложила руки на груди. Мысленно она уже мчалась к Макару, но не могла не уважить дедушкину просьбу. — Девочка, послушай старика. Юлин внук — парень, конечно, видный. Уверен, что девчонки за ним табунами ходят.

— Но не он за ними, — возразила Арина, стремясь защитить любимого. Она задумалась над этим словом. Тряхнула головой.

Именно так — любимый.

А еще Арине хотелось верить, что и Макар к ней неравнодушен. И даже если все не так, она не может его предать: особенно теперь, когда у него неприятности. Да что там, вообще никогда. Любимых не бросают в трудную минуту. И в обиду не дают.

Если бы дедушка знал его так же, как она!

Какое-то время Николай Васильевич молчал, видимо, подбирая слова. Вздохнул и тихо начал:

— Понимаешь, в жизни не все так, как кажется. Допускаю, что он тебе понравился. — Арина заерзала под проницаемым взглядом. — Возможно, и ты ему нравишься, иначе он не пришел бы в наш дом. Но… — Ну вот! Как же она не хотела слушать продолжение! — Макар Барабаш — взрослый парень. А ты еще девочка. Извини, Ариша, но тебе нет даже семнадцати. И за тебя отвечаю я, а не Барабаш.

— Дедушка, он хороший. Поверь. И я знаю, что Макар никогда меня не обидит.

— Детка-детка, если бы все было так просто.

— Но все и есть просто. Между прочим, вы с бабушкой тоже начали встречаться в без малого семнадцать.

— Мы с Анюткой знали друг дружку всю жизнь. Да и поженились, когда я на службу поступил.

— Об этом и разговора нет. — Если бы дед знал, что их встречи вообще понарошку! — Мы просто дружим, и все.

Николай Васильевич снова задумался. Долго смотрел в окно. Арине же не сиделось на месте. Она думала только о том, как бы поскорее ускользнуть из дому — к Макару.

— Ладно. Давай договоримся так. — Что-то в голосе деда показалось девушке необычным. К тому же Николай Васильевич старался избегать ее взгляда. Что же он задумал? — Сегодня ты побудешь дома.

— Я наказана?

Арина не верила собственным ушам. Подобного еще не случалось. Ее ни разу не запирали в доме.

Дед нахмурился и покачал головой.

— Это просьба. Послушай меня, не ходи никуда. Только один день. По рукам?

Отвечать Арина не торопилась. Она не понимала, почему один день и именно сегодня она должна сидеть дома. Ведь завтра она сможет увидеться с Макаром и наконец-то расспросить обо всем. Возможно, дед хочет, чтобы поутихли неизбежные сплетни?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Не понимаю, что это изменит?

— Только один день.

Подумав, девушка нехотя кивнула.

— Только сегодня. — На самом деле она надеялась, что Макар сам заглянет к ней. — Пойду в сад, порисую.

Николай Васильевич пожевал нижнюю губу, раздумывая над ее словами, и поднялся.

— Ладно, иди. Отвлечешься. А я пройдусь, послушаю, о чем в городке болтают.

Дед ушел, а Арина, как и обещала, отправилась в сад, хотя желание встретиться с Макаром жгло ее изнутри. Она не подозревала, что способна испытывать к парню настолько сильные чувства.

Как ни странно, но на какое-то время Арина действительно забылась, почти забылась, увлеченная любимым делом. Но в какой-то миг почувствовала присутствие Макара.

Он стоял в тени яблони, у самой ограды, где густо рос котовник, чтобы оставаться незамеченным из дома и улицы. Арина огляделась по сторонам и направилась к нему. Остановилась, не зная, что сказать. Макар тоже молчал, лишь смотрел на нее, а потом сорвал белоснежный цветок и заложил ей за ухо.

Смущенная Арина опустила взгляд, хотя мечтала не спускать с этого парня глаз. А еще ее ужасно смущали собственные мысли. Девушке хотелось, чтобы Макар обнял ее, возможно, даже поцеловал, как тогда — в первый раз, и сказал, что все будет хорошо. Что они по-прежнему будут встречаться. В глубине души она надеялась, что для Барабаша их свидания тоже стали не вынужденными, фиктивными, а настоящими и даже необходимыми. Но спросить об этом не могла. Не позволяло воспитание.

Вместо этого девушка выпалила:

— Дед запретил нам видеться. Но только сегодня.

— Знаю. Он отыскал меня. Мы поговорили.

— И что? Что он сказал?

— Ариша, это был мужской разговор. Я обещал держать его втайне.

Девушка могла такое понять, но смириться… Так хотелось знать! Ведь эта беседа касалась и ее тоже. Возможно, даже в первую очередь. Но что она могла поделать? Парень, который не держит слова, не заслуживает того, чтобы называться настоящим мужчиной.

Тут она вспомнила кое-что еще.

— Почему в протоколе оказалось твое имя? Виноват Антон, ведь так?

— Так, но я не мог опровергнуть его слова.

— Почему?

— Сложно объяснить. Да и началось это давно.

— А ты попробуй. Я пойму. Для меня это важно.

Она сжала его пальцы, понукая начать. Макар явно сомневался, но все же начал:

— Если важно, тогда… Он младший, понимаешь? Я родился первым. А потом был долгий перерыв. У мамы не осталось сил тужиться. Ты уверена, что готова слушать дальше?

Его забота тронула, но Арина хотела знать об этом человеке все. Все, что возможно.

— Да.

— Антона доставали специальными щипцами. После этого он долго болел. Практически все детство. Ты, наверное, заметила, что у него плохое зрение. Но это лишь малая доля бывших проблем. Маме пришлось оставить работу, чтобы заботиться о нем. Куда только она его не возила. Эти постоянные врачи и санатории. Он практически заочно закончил школу. Это сейчас брат выглядит хорошо. Ему посоветовали заняться плаваньем. Это помогло. Вот только маму долгие годы неизвестности подкосили. Она забывала заботиться о себе и пропустила момент, когда опухоль еще поддавалась лечению.