– Ты видела тот текл во втором периоде? – восклицает он.

Я вытягиваю голову в сторону Вэл, которая бежит по ступенькам к нам.

– Подожди Вэл! – кричу я Истону, но он несет меня по боковой линии и не отпускает до тех пор, пока мы не оказываемся рядом с тоннелем, ведущим в раздевалки.

Рид уже здесь, стоит со шлемом в руке, мокрые от пота волосы липнут к голове.

– Понравилась игра? – спрашивает он, а потом наклоняется и целует меня.

Хохочущая Вэл наконец догоняет нас, и они с Истоном начинают имитировать рвотные позывы, когда поцелуй Рида затягивается.

– Эй, ребята, мы тоже здесь, – объявляет Вэл. – Ройал, хватит уже пытаться съесть мою лучшую подругу! Так мы никогда не попадем в гостиницу.

Я отстраняюсь от Рида.

– Ты не на машине?

Вэл качает головой.

– Тут идти-то десять минут. Да и вряд ли поблизости нашлось бы место, чтобы припарковаться.

Рид сердито смотрит на меня.

– Я не хочу, чтобы вы возвращались в гостиницу вдвоем. Подождите нас у входа на стадион, и мы пойдем все вместе.

– Да, сэр, – отсалютовав ему, отвечаю я.

Его губы снова находят мои. Но в этот раз поцелуй какой-то другой. В нем чувствуется обещание. Когда он отстраняется от меня, я вижу в его голубых глазах знакомый блеск. Особняк Ройалов далеко. Нам никто не сможет помешать: ни Каллум, ни Стив, ни кто-то другой. Все сомнения Рида о том, чтобы дотянуть до завершения расследования, остались в Бэйвью. Я присоединилась к группе поддержки Джордан только по одной причине, и это не простое желание пообниматься в постели.

Мы оба знаем, что случится сегодня ночью.

* * *

В отель мы с Ридом возвращаемся в компании Истона, Вэл и… Уэйда. Стоит ли говорить, что Вэл не в восторге от появления последнего.

Когда мы подходим к парковке, она останавливается и скрещивает руки на груди.

– Что он здесь делает? – Ее осуждающий взгляд пронзает меня насквозь. – Ты говорила, что будут только Рид и Истон.

Я поднимаю руки вверх.

– Я ничего не знала.

Уэйд кажется глубоко задетым, что совсем для него нетипично. Я всегда считала, что этого парня ничем не пронять, но его явно расстроило недовольство Вэл.

– Да ладно тебе, Вэл, – хриплым голосом говорит он. – Не будь такой.

Она кусает губу.

– Пожалуйста, – добавляет он. – Может, мы просто пойдем и поговорим?

– Ты все равно остаешься с нами, – вмешивается Истон, – так, может, вам, ребята, лучше заключить перемирие до начала нашей пижамной вечеринки?

Я с удивленным видом поворачиваюсь к Вэл.

– Разве мы не в одном номере?

Ее недовольное лицо на миг озаряется весельем.

– А я разве не сказала тебе? Мы с Ридом договорились, что я буду ночевать вместе с Истоном.

Я подозрительно смотрю на Вэл, потом на Рида. И когда это они успели все переиграть?

Лицо Вэл снова мрачнеет, а недавняя веселость испаряется.

– Но я не соглашалась ночевать еще и с ним.

На лице Уэйда вновь появляется расстроенное выражение.

– Вэл…

– Уэйд, – передразнивает его она.

Истон тяжело вздыхает.

– Так, все, я устал от ваших любовных ссор. Вы тут выясняйте отношения, а я пойду в бар. – Он ухмыляется Вэл. – И если в процессе вдруг решите, что хотите провести ночь наедине, напиши мне, и я сниму себе отдельный номер.

Истон ленивой походкой заходит в гостиницу, а мы вчетвером остаемся стоять на парковке.

– Вэл, – с нажимом продолжаю я.

Она долго молчит, потом стонет.

– Ой, ну ладно! Я поговорю с ним, – обращается она скорее ко мне, чем к Уэйду, чье лицо тут же озаряется, стоит ему услышать ее слова. – Но мне все равно нужно пойти наверх и взять свою сумку.

Мы поднимаемся на третий этаж, и я открываю дверь ключом-картой. Вэл скрывается внутри, чтобы взять свой рюкзак, а мы – я, Рид и Уэйд – торчим в дверях. И тут Уэйд решает поделиться с нами бесплатным советом.

– Смотри, чтобы мой старик не пропустил прелюдию. Это очень важно – подготовить твое девственное тело.

Я резко разворачиваюсь к Риду.

– Ты рассказал ему, что я девственница?

Уэйд отвечает за него.

– Не, это Ист.

Чертов Истон! Никогда не может держать язык за зубами!

– А еще, – с серьезным видом продолжает Уэйд, – не пугайся, если в первый раз оргазм не накроет. Ты же будешь вся нервная, в напряжении. А Рид не продержится дольше двадцати секунд…

– Уэйд, – с раздражением обрывает его Рид.

– Оставь их в покое, – рявкает Вэл, надевая рюкзак на одно плечо. – Лучше побеспокойся о собственной технике. Судя по тому, что я видела в школьной кладовке, тебе еще работать и работать над собой.

Уэйд прижимает руку к сердцу, как будто она только что выпустила в него стрелу.

– Как тебе не стыдно, Каррингтон?! Я же Ромео нашего времени!

– Ромео умирает, – сухо отвечает Вэл.

Мне едва удается сдержать улыбку, а эта парочка уже исчезает у лестницы. Уэйду придется как следует попотеть, это точно. Вэл однозначно не собирается облегчать ему задачу.

Мы с Ридом улыбаемся друг другу и входим в номер. Он тут же садится на кровать и просит меня сесть рядом.

Внутри у меня все скручивается тугим узлом.

– Погоди… – Я немного смущена. – Дай мне минутку, ладно?

Я бросаюсь в ванную, прежде чем он успевает ответить. Оказавшись одна, я смотрю на свое отражение в зеркале и замечаю, как сильно покраснели щеки. Чувствую себя идиоткой. Мы же с Ридом делали уже многое, с чего мне так нервничать? И тем не менее это происходит.

Сделав глубокий вдох, я достаю из-под раковины розовый пакет и начинаю неторопливо приводить себя в порядок: расчесываю волосы, поправляю бретели бюстгальтера, чтобы они держались на плечах четко параллельно, а не как попало. Снова взглянув в зеркало, я признаюсь себе, что выгляжу чертовски сексуально.

Рид согласен с этим, потому что, как только я выхожу из ванной, он стонет:

– Офигеть, детка!

– Подумала, что мне стоит переодеться во что-то более удобное, – с иронией отвечаю я.

Рид хрипло усмехается. Он уже снял рубашку, пока я была в ванной, и сейчас поднимается с кровати в одних лишь джинсах, в который раз поражая меня красотой своего тела.

– Тебе нравится? – смущенно спрашиваю я.

– Еще как нравится!

Он подходит ко мне походкой голодного зверя, взгляд голубых глаз жадно блуждает по моему телу, и вот уже каждый его дюйм горит и изнывает от желания. Рид подходит еще ближе. Он такой высокий, намного выше и больше меня! Сильными руками притягивает меня к груди. Его губы опускаются на мою шею и целуют.

– Хочешь, скажу кое-что? – шепчет он в мою разгоряченную кожу. – Тебе необязательно наряжаться для меня. Ты красива в любой одежде.

Рид поднимает голову и криво ухмыляется мне.

– И еще красивее, когда совсем без одежды.

– Не порть этот момент, – сердито говорю я. – Я слишком сильно нервничаю. Мне нужно чувствовать себя красивой.

– Ты красивая. И не надо нервничать. Мы не станем делать ничего, чего ты не захочешь.

– Ты идешь на попятную?

– Ни за что. – Руки Рида скользят вдоль моего тела и останавливаются на талии. – Сейчас меня уже ничто и никто не остановит.

Я так сильно хочу этого, что уже едва могу дышать. Раньше я никогда особо не задумывалась о том, каким будет мой первый раз, не мечтала о розовых лепестках и свечах. Если уж совсем честно, я даже и не думала, что это будет с тем, кого я полюблю.

– Хорошо, потому что я уже больше не могу ждать, – говорю я Риду.

– Ложись, – хриплым голосом отвечает он и подталкивает меня к кровати.

Я молча вытягиваюсь на спине, положив голову на подушку.

Рид стоит у края кровати, потом стягивает с себя джинсы.

Когда он ложится рядом, у меня перехватывает дыхание. Его губы накрывают мои, и Рид нежно целует меня, но это лишь поначалу. Когда я приоткрываю рот, его поцелуи становятся более страстными и настойчивыми.

Его твердый член прижимается к моему бедру, и по всему телу разливается желание, которое всю неделю пульсировало в моей крови, стоило мне лишь подумать об этой ночи. Рид языком проводит по моим губам, покрывает легкими поцелуями мою щеку. Руки исследуют мое тело, словно составляют карту из впадин и возвышенностей.

Прикосновение большого пальца к моему соску вызывает волну дрожи, которая прокатывается по всему телу. Поцелуй за ушком заставляет меня вытянуться в струнку от удовольствия.

Мы ласкаем друг друга, как мне кажется, очень долго, и вот уже оба задыхаемся и умираем от возбуждения.

Рид неожиданно отстраняется от меня.

– Я люблю тебя, – шепчет он.

– Я тоже тебя люблю.

Я прижимаюсь своими губами к его, и мы перестаем говорить. Мое сердце колотится в бешеном ритме, как и его. А его руки, начав свой путь вниз, дрожат.

К моей досаде, Рид не позволяет мне прикоснуться к нему. Каждый раз, как я хочу это сделать, он отталкивает меня.

– Сейчас это все для тебя, – шепчет он, когда я пытаюсь в третий раз. – Закрой глаза и наслаждайся, черт побери!

Боже, это я и делаю. Наслаждаюсь каждой мучительной секундой. Вскоре мое новенькое белье оказывается отброшенным в сторону. Я могу воспринимать лишь необыкновенные ощущения, которые вызывает во мне Рид. Он и раньше касался меня там, в самых интимных местах, но сегодня все по-другому. Это начало чего-то, а не конец. Каждое прикосновение его рук и губ к моей коже – это обещание чего-то большего. И я уже едва могу ждать.

Два мозолистых пальца скользят вниз по моему животу. И вот он там, внутри меня, и я постанываю, когда наслаждение взрывается ослепляющей вспышкой. Ощущения словно выворачивают меня наизнанку. Губы Рида встречаются с моими, и он вбирает в себя каждый мой всхлип, подгоняя к краю. Мои бедра поднимаются вверх, чтобы встретиться с его пальцами, и он переживает каждое мгновение вместе со мной, когда по мне прокатывается волна дрожи.

Он даже не дает мне времени, чтобы прийти в себя. Мое тело еще содрогается, а Рид начинает опять, но в этот раз возносит меня на седьмое небо своим ртом. Он лижет, и целует, и дразнит меня до тех пор, пока пытка не становится совсем невыносимой. Очень много и хорошо, но недостаточно.

Я издаю отчаянный стон.

– Рид, – умоляю я, вцепившись в его широкие плечи и потянув его вверх.

Его тяжелое тело вдавливает меня в кровать.

– Ты готова? – хрипло спрашивает он. – По-настоящему готова?

Я молча киваю.

Он оставляет меня, но лишь на мгновение. Порывшись в карманах джинсов, Рид возвращается с презервативом.

У меня останавливается сердце.

– Ты как?

Его глубокий голос успокаивает меня, накрывает словно теплое одеяло.

– Хорошо. – Я тянусь к нему. – Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя, – шепчет он, а потом, целуя, входит в меня.

Мы оба издаем сдавленные звуки: кажется, что там, внутри, невероятно тесно. Давление вызывает болезненные ощущения и странное чувство опустошенности.

– Элла, – выдыхает Рид, как будто это ему больно.

Он медлит в нерешительности, и я впиваюсь ногтями в его плечи, требуя продолжать.

– Я в порядке. Все хорошо.

– Может быть больно.

Он продвигается чуть глубже.

Боль оказывается неожиданной, хоть я и ждала ее. Рид резко останавливается и внимательно изучает мое лицо. У него на лбу выступают капельки пота, руки трясутся – так сильно он сдерживает себя, давая мне время привыкнуть к этому сладостному вторжению.

Мы ждем до тех пор, пока боль не стихает, а ощущение опустошенности не пропадает, и вот остается лишь чувство удивительной полноты. Я осторожно приподнимаю бедра, и Рид издает стон.

– Как же хорошо, – сдавленным голосом произносит он.

Рид прав. Невероятно хорошо. Потом он начинает двигаться, и становится еще лучше. Немного болит, когда он уходит назад, и я инстинктивно обхватываю его ногами за талию. Мы стонем в унисон. Рид начинает двигаться быстрее. Я чувствую, как под моими ладонями сокращаются мышцы его спины, и он входит в меня снова, снова и снова.

Рид шепчет мне, как сильно любит меня. Я еще плотнее сжимаю его руками и ахаю при каждом его движении.

Он точно знает, что мне нужно. Слегка отодвинувшись от меня, Рид опускает руку между моих ног и прижимает к тому месту, которое так жаждет его внимания. Стоит ему это сделать, и меня словно охватывают языки пламени.

Больше ничего не существует – только Рид и те эмоции, которые он вызывает во мне.

– Боже, Элла.

Его грубый голос едва проникает сквозь окружающий меня жар блаженства.

Один последний рывок – и он уже дрожит, лежа на мне, наши рты прижимаются друг к другу, наши тела словно склеены вместе.

Кажется, проходит целая вечность, прежде чем мое сердце начинает биться в нормальном ритме. К этому времени Рид уже вышел из меня и позаботился об использованном презервативе, а когда вернулся, то прижал меня к своей груди. Он дышит так же тяжело, как и я. Когда в мое тело возвращаются сила и энергия, я приподнимаюсь на локте и улыбаюсь, глядя на его довольное, как у наевшегося сметаны кота, лицо.