— Если нет, то она может умереть.

— Это не хуже, чем умереть, но по-другому.

— А что ты, Гвоздарь? Ты-то готов пойти на такой риск?

Гвоздарь уже хотел было ответить, но замешкался. Так ли это? Действительно ли он хочет связать свою судьбу с жизнью этой девочки? Он раздраженно тряхнул головой. Он уже заварил полноценный конфликт со своим отцом. Разрешить его уже не удастся, как бы ему того ни хотелось. Лопес ни за что не потерпит такого оскорбления, как убийство его команды.

— Мне здесь тоже жизни не будет, — сказал он. — Не теперь. Он будет искать меня изо всех сил. Не захочет терять лицо. Иначе слишком многие станут смеяться над ним.

Садна покачала головой.

— Я не могу так. Не могу оставить моих людей. С тобой никто не пойдет.

— Я и Пима…

Пима покачала головой.

— Нет. Я тоже не стану этого делать.

— И ты?

— Я не оставлю маму.

— Но мы же говорили, что надо выбраться отсюда. Подальше.

Гвоздарь старался скрыть охватившее его отчаяние. Ему все казалось, что они — команда и должны пойти вместе.

— Ты говорил. Не я.

Гвоздарь поглядел на нее. Все встало на места. У Пимы семья. Что-то надежное. За что можно держаться. Конечно, она не станет рисковать и бежать вместе с ним. Мог бы и догадаться. Он с трудом кивнул.

— Все равно мы можем вскочить на поезд и добраться до Орлеана за пару дней. Ведь это не настолько трудно.

Пима выставила руку с примотанными к пальцам щепками.

— Думаешь? У Рени были обе руки в порядке, чтобы запрыгнуть, и все равно он стал похож на свиной гуляш.

Садна поглядела в сторону берега.

— Мы можем договориться о мире с твоим отцом, Гвоздарь. Я смогу защитить тебя.

— Если ты так думаешь, то плохо ты его знаешь, — качая головой, ответил Гвоздарь. — Да и, по-любому, я этого не хочу. Я хочу выбраться. Везучая Девочка сказала, что заберет меня, если я ей помогу.

Садна поглядела на девочку.

— И ты ей веришь?

— Я правду говорю… — горячо запротестовала Нита.

Садна махнула на нее рукой.

— Точно? — спросила она, глядя на Гвоздаря. — Уверен, что она этого заслужила?

— Никто не уверен, — рыкнул Тул.

— Мой отец заплатит, — сказала Нита. — Он наградит…

— Заткнись! — сказала Пима. Повернулась к Гвоздарю. — Решать ему. Ему с тобой идти. Ему брать на себя весь риск.

Она схватила Гвоздаря за плечо и оттащила в сторону.

— Ты уверен? — тихо спросила она, глянув на Ниту. — Девчонка себе на уме. Каждый раз что-то говорит, что оказывается правдой только наполовину.

— Я ей верю.

— Зря. Богачи думают по-другому, не как мы. У нее будет возможность подставить тебя. Уверен, что сможешь не подставиться?

— Ничем не рискую. Здесь мне ничего не светит. Если останусь, не смогу вечно от отца бегать, — пожав плечами, ответил Гвоздарь, отстраняясь от Пимы. — Отец мне это никогда не забудет. Кто бы что ни говорил, не забудет никогда.

Он поглядел на Ниту.

— Мы идем, — громко сказал он всем. — Я иду с ней.

На берегу началась какая-то суета, и она всех насторожила. Пима забралась на камень и поглядела сквозь заросли.

— Забирайся, Везучая Девочка, — сказала она.

Нита встала рядом с ней, а потом туда забрался и Гвоздарь. Вдалеке на темной поверхности воды покачивался стоящий на якоре корабль, с ярко горящими огнями. Там было светло как днем. Яркие лучи светодиодных прожекторов выхватили из темноты силуэты лодок, идущих к берегу. Нита покачала головой.

— Они идут за мной.

— Они тоже заплатят награду, — сказала Гвоздарю Садна.

— Мама, — качая головой, сказала Пима.

— Мы команда, — твердо ответил Гвоздарь. — Я ее не продам.

Садна внимательно поглядела на него.

— Сбежишь, и Ричард Лопес будет вечно за тобой охотиться. Никогда не сможешь вернуться.

Она опустила взгляд.

— Ты все еще можешь уладить дело миром. Договориться, сдать девочку тем людям, и Ричард забудет.Ты так не думаешь, но деньги вполне способны заставить его это сделать. Моби и Голубоглазая — ничто по сравнению с теми деньгами, о которых идет речь.

Нита со страхом смотрела на них. Если он ее продаст, они разбогатеют, это точно. Он сможет купить мир со своим отцом.

Удача и ум. Я должен быть удачливым и умным.

Сдать Ниту — это по-умному. Купить себе безопасность, которую ему просто так не выпросить. Но от одной мысли о том, что он отдаст ее ее врагам, его тошнило. По-умному, спрятаться в панцирь, отдать девочку и получить выгоду от сделки. Это ее бой, не его. Он посмотрел на Пиму. Та лишь пожала плечами.

— Я тебе сказала, что думаю.

— Кровь и ржавь, — пробормотал Гвоздарь. — Мы просто не можем отдать ее им. Это все равно что было бы отдать Пиму моему отцу.

— Но куда безопаснее для тебя, — заметил Тул.

Гвоздарь упрямо мотнул головой:

— Нет. Я отведу ее в Орлеан. Знаю, как запрыгивать в поезда.

— Это не команда по легким грузам и не невыполненная норма, — сказал Тул. — Второго шанса не будет. Ошибешься сейчас — умрешь.

— Ты когда-нибудь запрыгивал в поезда? — спросила Садна.

— Рени мне объяснял.

— Пока сам под колеса не попал.

— Все мы умрем, — рыкнул Тул. — Это лишь вопрос выбора способа.

— Я иду, — сказал Гвоздарь. Посмотрел на Ниту. — Мы идем.

Что-то в его тоне заставило остальных умолкнуть. Никто не запротестовал, все согласились и закивали. Гвоздарь вдруг задумался, не сделал ли он неправильный выбор. Осознал, что какая-то часть его желает, чтобы все бросились его отговаривать. Убедили его не сбегать.

— Тогда вам лучше идти сейчас же, — рыкнул Тул. — Ричард придет очень скоро, чтобы продать девочку.

— Удачи, — сказала Садна. Сунула руку в карман и протянула Гвоздарю несколько красочных купюр Красного Китая. — Бегите со всех ног. И не возвращайтесь.

Гвоздарь взял деньги, поразившись их количеству. Внезапно почувствовал себя совсем одиноким.

— Спасибо.

Пима побежала к лагерю и тут же вернулась с небольшим мешком, принадлежавшим Голубоглазой. Отдала Гвоздарю.

— Твоя добыча.

Гвоздарь взял мешок. Почувствовал, что внутри плещется вода. Поглядел на Ниту.

— Готова?

Нита уверенно кивнула.

— Надо убираться отсюда.

— Ага.

Он показал на джунгли.

— Пути там.

Они пошли с поляны, и тут их окликнул Тул.

— Подождите.

Гвоздарь и Нита обернулись. Тул оглядел их желтыми глазами убийцы-хищника.

— Думаю, я тоже с вами.

Гвоздарь вздрогнул от страха.

— Ничего, — сказал он, увидев, как мать Пимы ослепительно улыбнулась. — Спасибо тебе.

Тул слегка улыбнулся, видя его нерешительность.

— Не торопись отвергать помощь, парень.

У Гвоздаря на это была дюжина возражений, но все они основывались лишь на недоверии к получеловеку и его мотивам. Это создание его пугало. Даже если мать Пимы ему доверяет, то он сам — нет. Его беспокоило, что с ними идет тот, кто был слишком близок к его отцу и Лаки Страйку.

— Тогда зачем? — с подозрением спросила Нита. — Что нужно тебе?

Тул глянул на Садну, а потом кивнул в сторону берега.

— У начальников на берегу есть свои полулюди. У них возникнут вопросы по поводу меня. И хорошо с этого никому не будет.

— Мы сами справимся, — сказал Гвоздарь.

— Уверен, — ответил Тул. — Но, возможно, вам пригодится и мой ум.

Он на мгновение обнажил острые зубы.

— Будь рад, что он хочет помочь, — сказала Садна. Повернулась к Тулу и взяла его обеими руками за его огромную ладонь. — Теперь я у тебя в долгу.

— Мелочи, — ответил Тул, снова улыбнувшись и показав зубы. — Убивать здесь, убивать там. Никакой разницы.

15

Задрожала земля. Приближался поезд. Они спрятались в папоротниках. Локомотив с ревом пронесся мимо них. Гвоздарь сглотнул, глядя на движущуюся махину. Ветер ударил в лицо и рванул листья на деревьях и папоротниках. Казалось, поезд сам присасывал его к себе, туда, где вертелись огромные, ему по грудь, колеса, проносясь мимо. Они будто манили к себе. Броситься, быть перемолотым на куски и остаться лежать, истекая кровью, когда поезд уедет. С растущим страхом Гвоздарь понял, что одно дело — рассуждать о том, как вспрыгнуть на поезд, и совсем другое — сделать это, видя, как несутся мимо грузовые вагоны.

Этого оказалось достаточно, чтобы заставить его начать думать заново. О возможности украсть лодку и плыть вдоль берега, пройти через джунгли и болота… но у них нет припасов на такой долгий переход. А если они пойдут морем, клипер, стоящий в бухте, догонит их очень быстро. Других вариантов нет. Надо бежать прямо сейчас.

Вагоны проносились мимо, сливаясь в полосу. Издалека всегда казалось, что они движутся медленнее. А тут, вблизи, скорость казалась просто ужасной. Может, поезд разгоняется? Когда Рени на него запрыгивал, всегда казалось, что поезд едет медленнее, это казалось легче. Гвоздарь знал, что скорость поезда зависит от характера машиниста. Что поезд может ехать намного быстрее, так, что на него вообще не запрыгнешь. На это Рени и напоролся в конечном счете. Неправильно оценил скорость, когда запрыгивал. Еще, конечно, он был дурак и пьяница, но прежде всего его убаюкивал предыдущий опыт.

Гвоздарь, Нита и Тул вышли из зарослей и принялись взбираться на насыпь. Навстречу дул ветер от несущегося поезда. Шум был не хуже, как от урагана. Гвоздарь глянул на товарищей. Глаза Ниты расширились от страха. Тул глядел бесстрастно, разве что с сомнением. Для получеловека это мелочь. Гвоздарю вдруг захотелось, чтобы Тул был таким большим, что просто подхватил их и запрыгнул вместе с ними.

Хватит морочить себе голову. Разбегайся и прыгай.

Время шло. Скоро покажется хвост поезда. Пора решаться. Как тогда, в каюте с нефтью, когда он знал, что выживет, только если нырнет, и нырнет глубоко. Но тогда он знал, что другого выбора нет. А на этот раз он все еще пытался найти другой. Давай,сказал он себе. Но ноги будто приросли к земле.

Рени постоянно запрыгивал на поезда. Хвастался этим. У Гвоздаря заколотилось сердце. Он постарался вспомнить все, что говорил ему Рени. Схватил Ниту за плечо.

— Бежишь вдоль вагона, ждешь, когда рядом окажется лестница, и хватаешься за нее, — прокричал он ей в ухо. — И ни за что не отпускай.

Показал на колеса.

— Если упадешь, попадешь под них, поэтому не отпускай, как бы ни было больно.

— Не отпускай! — повторил он. Помолчал.

— И ноги побыстрее подбирай.

Она кивнула. Сделав глубокий вдох, Гвоздарь попытался набраться смелости.

И тут Нита ринулась вперед.

Гвоздарь ошеломленно глядел, как она бежит вдоль поезда. Такая крошечная на фоне огромных колес и лестниц вагонов. Одна лестница промелькнула рядом с ней. Еще одна. Она даже не смотрела на них. Просто бежала вдоль поезда, а ее черные волосы, убранные в хвост, болтались позади.

Одна лестница, две, три. Она прыгнула к четвертой. Схватилась за перекладины, и ее дернуло вперед. Ноги мелькнули в воздухе, оторвавшись от земли. Опустились и снова взметнулись, задев за землю. Ее мотало, как тряпичную куклу. Так ее под колеса затянет. Гвоздарь замешкался, ожидая, что сейчас увидит, как ее порвет на части, но она поджала ноги, и в следующее мгновение уже была на лестнице целиком и лезла вверх на вагон. Зацепившись рукой за поручень, оглянулась назад. До нее уже было далеко, поезд быстро уносил ее вперед.

— Скоро поезд кончится, — заметил Тул.

Гвоздарь кивнул. Снова вдохнул и побежал.

И сразу же понял, почему Нита не оборачивалась. Земля у рельс была неровной, пусть она и выглядела гладкой издалека. Там, где Рени на поезда запрыгивал, всегда было ровнее, чем здесь. Гвоздарю оставалось только смотреть вперед, если он не хотел упасть.

Шум и скорость поезда вблизи были просто одуряющими. Вагоны неслись мимо него. Он не мог отделаться от мысли о том, как споткнется и упадет под колеса. И его размелет в куски. Бежал так быстро, как только мог, по такой неровной земле, и все равно лестницы проносились мимо него одна за одной.